Свойства и функции сознания: 15. Функции и свойства сознания. Проблема структуры сознания ( в.П. Зинченко, а.В.Петровский).

Содержание

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания.

СОЗНАНИЕ (сознательное) — форма отражения объективной действительности в психике человека — высший уровень отражения психического и саморегуляции. Содержание психической деятельности человека определяется его сознанием, образом жизни и деятельностями, в которые он включен. Сознание является основным атрибутом личности человека. Оно формируется и развивается в процессе его онтогенеза (жизненного пути). Всякое изучение сознания вне личности невозможно, так как, изучая сознание в развитии, психология изучает специфический процесс становления сознательной личности.

Психология изучает происхождение, структуру, свойства и функционирование сознания индивида.

Происхождение Ведущую роль в развитии сознания человека сыграл образ жизни. Сознание человека возникло и развилось в процессе общественной жизни. Предпосылками возникновения сознания человека явились: совместная продуктивная деятельность людей, распределение труда, ролевая дифференциация, выработка использования языка и других знаковых систем, а также становление материальной и духовной культуры.

Сознание признается границей, отделяющей человека от животных. Человека отличает от животных, прежде всего не наличие процесса формирования психических образов на основе предметного восприятия объектов окружающей действительности, а специфические механизмы его протекания. Именно механизмы формирования психических образов и особенности оперирования ими обусловливают наличие у человека такого феномена, каким является сознание.

Только человек способен сделать свой внутренний мир предметом осознания, то есть рефлексии. Способность к рефлексии определяет возможность человека наблюдать за самим собой, за своим ощущением, за своим состоянием. Причем наблюдать критически, т. е. человек в состоянии оценить себя и свое состояние, поместив полученную информацию в определенную систему координат. Такой системой координат для человека являются его ценности и идеалы. Следовательно, человек способен не просто познавать мир, но и познавать самого себя, не просто знать, а знать, что знаешь.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Главная функция сознания это способность человека соотносить себя с внешним миром. Именно эта способность даёт возможность человеку осознать самого себя и формироваться как личность. Для этого сознание использует разные уровни восприятия и отражения объективной реальности. На сегодняшний день выделяют три уровня:

1. Чувственно–эмоциональный – восприятие и отражение мира органами чувств.

2. Рационально–дискурсивный – восприятие мира, через определение его характеристик.

3. Интуитивно–волевой – способствует целостности восприятия мира и осознанию себя.

Кроме рефлексии и отражения объективной реальности, сознание выполняет и другие функции, которые указаны в следующей классификации:

Отражательная – восприятие объективного мира через познавательные процессы (память, мышление, внимание). Познавательная функция, с помощью которой человек отражает объективную действительность, строит свою систему знаний о мире. Сознание позволяет человеку проникнуть в сущность предметов, процессов, явлений объективного мира, получить информацию о них. Познание осуществляется в формах отражения: чувственного и рационального — на эмпирическом и теоретическом уровнях мышления.

Оценочная – наше отношение к этому миру, событиям и к самим себе, которое может выражаться в виде чувств и эмоций. Ценностно-ориентационная функция, с помощью которой человек оценивает явление действительности, определяет свое отношение к ним.

Порождающая – творческая или креативная. Конструктивно-творческая функция, заключающейся в мысленном конструировании направлений и форм деятельности человека в целях создания принципиально нового. Сознание может предсказывать, предвосхищать то, что произойдет в силу действия объективных законов. Эту функцию в философии часто называют воображение, способность к чему один из наиболее мощных механизмов человеческой активности.

Преобразующая – управление волевыми процессами, где мы сами принимаем решения и действуем. Управленческая функция, с помощью которой человек осознает свои потребности, ставит цели, стремится к ним, то есть управляет своим поведением. На основе оценки факторов и в соответствии с поставленными целями сознание регулирует, упорядочивает действия человека, действия коллективов, то есть осуществляет управленческую функцию, обеспечивая разумное регулирование, самоконтроль поведения и деятельности человека, его взаимоотношения с внешним миром.

Время образующая – способность отслеживать связь между прошлым, настоящим и будущим. Функция прогностическая — человек до определенного предела с некоторой вероятностью может предвидеть будущее, а также прогнозировать свои действия, строить планы и осуществлять их.

Рефлексивная – основная функция, которая характеризует саму сущность сознания, нашу способность к самосознанию.

Аккумулирующая – накопление информации. В сознании накапливаются знания, полученные из личного опыта, а также добытые предшествующими поколениями людей или современниками. Эти знания становятся основой для добывания новых знаний, а также для осуществления практических действий.

Интеграционная – объединяющая все системы восприятия объективного мира. Систематизирующую функцию, критически оценочную и описательную, которые являются следствием перечисленных выше.

Коммуникативная – определяющая за наше окружение. Деятельность индивида требует общения с другими людьми, взаимного обмена мыслями и знаниями, поэтому сознание, преобразуя мысль в слово, осуществляет коммуникативную функцию.

Количество подобных классификаций, со временем продолжает расти. Это связано с новыми, дополняющими представлениями современной науки о сознании.

Рассмотрев основные важнейшие функции сознания, мы выявили, что все они взаимосвязаны, взаимно переплетаются. Соответственно этим функциям в сознании выделяют, со своими специфическими особенностями, три основные сферы: 1) интеллектуальную; 2) эмоциональную; 3) мотивационно-волевую.

Деление на эти сферы условно, так как они не могут существовать друг без друга.

1. К интеллектуальной сфере сознания относятся свойства:

— мышления: быстрота, систематичность, последовательность, критичность, гибкость;

— памяти: объем, скорость запоминания и забывания, готовность к воспроизведению;

— внимания: объем, концентрация, устойчивость, переключаемость;

— восприятия: наблюдательность, избирательность, способность узнавания.

2. К эмоциональной сфере сознания относятся собственно чувства (радости, удовольствия, горя), а также настроения и аффекты (гнев, ярость, ужас, отчаянье). К названным ранее следует добавить и такой существенный компонент сознания, каким является воля, представляющая собой осмысленное устремление человека к определенной цели и направляющая его поведение или действие. Чувства — это эмоции, характеризующие личность человека. Различают:

— нравственные чувства: гуманность, любовь, совесть, раскаяние;

— эстетические: чувство прекрасного, юмора;

— интеллектуальные: любопытство, удивление, сомнение.

Мысли всегда связаны с какими-то чувствами личностным смыслом.

3. В основе мотивационно-волевой сферы лежат потребности человека: биологические, социальные и духовные. Они являются источником его активности, когда осознаются и воплощаются в конкретные стремления — мотивы.

Свойства сознания: универсальность — в сознании могут быть отражены любые явления; избирательность — сознание избирает 1 элемент своим объектом; объективность — отражает так, как надо; целеполагание — прежде мыслить, чем думать; активность; творчество.

Совокупность свойств сознания может быть представлена следующим образом.

I. Сознание как целое (свойства системы).

1. Целостность: важнейшее свойство сознания — его целостность. Оно выражается в единстве всех его частей и функций, в их согласованности.

а) связность — позволяет выделять более связные объекты из менее связной среды. Связность есть показатель внутренних связей целого (между его частями) и внешних связей между целым и средой;

б) ограниченность — ограниченность указывает на наличие временных и пространственных границ индивидуального сознания. Во времени оно существует и функционирует в определенные периоды жизни каждого человека.

в) системность — выражается в наличии в составе целого (сознания) совокупности элементов (функций, видов, форм и уровней психического; чувственной и биодинамической ткани, значений и смыслов), связанных определенной структурой (совокупностью связей) и функционирующих совместно.

2. Идеальность — Специфическим свойством сознания выступает его идеальность. Суть его в отвлеченности, относительной самостоятельности образов и переживаний от вызвавших их реальных причин. Иначе говоря, идеальное — это особый способ бытия реальности, когда связь между отражаемым и отражением не носит непосредственного характера. Сознание может оперировать не самими существующими в действительности вещами, а их «заместителями»: образами, понятиями, знаками (с их значением и смыслом). Идеальное — это относительно самостоятельное существование объективного в субъективной форме.

Целостность и идеальность сознания предопределяют его рефлексивность, т. е. способность наблюдать самое себя, способность к самопознанию. На сознательном уровне отражения человек может воспринимать происходящее в его внутреннем мире, понимать свои психические процессы и состояния, влиять на их ход, развитие. На досознательном уровне рефлексия недоступна индивиду, поскольку еще нет выделения себя из среды.

3. Рефлексивность — определяет свойство подотчетности сознания, т. е. представленность сознания как способности человека отдавать себе отчет в своих действиях и поступках, контролировать их, руководить ими. В более широком плане это свойство есть проявление в человеке единства сознания и личности.

а) способность к самоконтролю;

б) подотчетность.

Целостность, идеальность и рефлексивность являются свойствами, характеризующими сознание преимущественно как целое, как систему. С определенной условностью сюда можно отнести такое свойство, как непрерывность.

4. Непрерывность — способность отражать прошлое, настоящее и будущее. Понятие непрерывности, конечно, шире, но в психологии этот термин используется в данном значении, поэтому оставим его.

Можно указать и на ряд свойств сознания, которые проявляются и на уровне его составляющих, характерных изученным ранее психическим явлениям, структурированным в единое сознание.

II. Сознание как система элементов (свойства элементов).

5. Предметность. — так, предметность сознания проявляется и в предметности восприятий, памяти, мышления, чувств.

6. Знаковость. — Знаковость (семантичность) сознания выражается в знаковости мышления и речи. Обозначающую функцию несут эмоции и психомоторика.

7. Константность — Константность (и более широко — устойчивость) сознания увязывается с константностью восприятия, модальным безразличием кратковременной памяти, устойчивостью внимания.

8. Центрированность — Центрированность (способность к фокусировке) сознания напрямую связана с концентрацией внимания.

9. Активность — присуща всем уровням психической деятельности, и когда речь идет об активности сознания, то имеется в виду не само по себе понятие активности, а наивысшая ступень ее проявления, характерная для этого уровня организации психики вообще и для высших психических процессов в частности (для мышления, для произвольных форм внимания, памяти и воображения, для волевой регуляции).

10. Ясность — Ясность сознания детерминирована прежде всего протеканием процесса внимания; это свойство, пожалуй, есть обобщение свойств внимания (концентрации, устойчивости, переключаемости, распределяемости и др.). Понятие «ясность» применимо также и к интеллектуальной сфере: ясность мысли и речи. Близко по смыслу выражение «светлая память». По степени ясности различаются представления. Главным в этой характеристике является, конечно, степень осознанности объекта, но в него безусловно вплетена и четкость границ, сбалансированность, яркость образа. Следовательно, это свойство — не сугубо качество сознания.

11. Социальность — Часто в качестве свойства сознания приводят такую его характеристику, как социальность. Но, видимо, социальный аспект психики человека следует рассматривать не столько как свойство того или иного психического явления, а как условие его возникновения, формирования, развития, в целом существования. Социализация — механизм перевода психического отражения на сознательный уровень. Одновременно социализация невозможна без достаточного уровня организации психики. Это неразрывные, взаимно обусловливающие друг друга стороны становления человека. Происходит это становление одновременно и как повышение уровня организации психики, и как формирование личности в процессе деятельности людей, в первую очередь трудовой совместной деятельности. Поэтому лучше говорить не о социальности сознания как его свойстве, а о сознании как качестве психической деятельности, определяемом социальными факторами.

Таким образом, вышесказанное позволяет дать следующую общую характеристику: сознание — это высшая, свойственная только человеку, связанная с речью функция мозга, состоящая в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтроле поведения человека.

1. Структура сознания и его основные психологические характеристики

Одной из изучаемых проблем сознания была и остается его структура.

Специфические представления о структуре сознания принадлежат австрийскому психиатру Зигмунду Фрейду. Согласно его взглядам, сознание имеет иерархическую структуру: подсознание, сознание, сверхсознание. В этой структуре основная функция в объяснении целостного сознания ложится на подсознание.

Л. Фейербах выдвинул идею о существовании сознания для сознания и сознания для бытия. Отечественный психолог Л.С. Выготский развил идею о существовании сознания для сознания и сознания для бытия. Им были выделены в сознании два слоя: бытийный и рефлексивный.

В.П. Зинченко пришел к несколько иному выводу и показал, что разделение слоев сознания является относительным. Это значит, что рефлексивный слой сознания, одновременно является событийным, т.е. бытийственным. Бытийный слой сознания он называл со-рефлексивным. Он считал, что если бы каждый из слоев не нес на себе печать другого, то они не могли бы взаимодействовать и даже узнавать друг друга.

В. П. Зинченко добавляет еще один компонент в эту структуру: биодинамическую ткань движения и действия. Тогда можно представить себе структуру сознания схематично следующим образом:

Стремление определить структуру сознания предпринял А.Н. Леонтьев. В структуре сознания им были выделены три основных компонента: чувственную ткань образа, значение, смысл.

Чувственную ткань образует чувственный состав конкретных образов реальности, которые различаются по своей модальности, чувственному тону, степени ясности и т.д. Функция чувственных образов сознания состоит в том, что они придают реальность сознательной картине мира.

Значение, рассматривалось А.Н. Леонтьевым как осознание человеком своего бытия и как реальная психологическая «единица сознания», как факт индивидуального сознания. Имеются разные классификации видов значения. Выделяют: операциональные, предметные и вербальные значения. Операциональные значения связаны с биодинамической тканью. Предметные – с чувственной. Вербальные – преимущественно со смыслом. Смыслы как и значения, связаны со всеми компонентами структуры сознания.

Чтобы лучше понять суть сознания, следует остановиться на его психологических характеристиках.

Сознание – это, прежде всего совокупность знаний. Поэтому в структуру сознания входят познавательные процессы: ощущение, восприятие, память, мышление, воображение. Нарушение, расстройство, не говоря уже о полном распаде любого из указанных познавательных психических процессов, неизбежно становится расстройством сознания.

Вторая характеристика сознания – это различение субъекта и объекта, т. е. того, что принадлежит «я» человека и его «не-Я». Человек единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание, т. е. обращать психическую деятельность на исследование самого себя. Человек может сознательно оценивать свои поступки и себя самого в целом. Животные, даже высшие, не могут отделить себя от окружающего мира. Отделение «Я» от «не-Я» – сложный путь, который проходит каждый человек в детстве.

Третья характеристика сознания – целеполагающая деятельность человека. В функции сознания входит формирование целей деятельности. Именно эта функция сознания обеспечивает разумное регулирование поведения и деятельности человека. Сознание человека обеспечивает предварительное мысленное построение схемы действий и предвидение их результатов. Целеполагающая деятельность непосредственно осуществляется благодаря наличию у человека воли.

Четвертая психологическая характеристика – включение в состав сознания определенного отношения. В сознание человека включено определенное отношение к окружающей среде, к другим людям. Это богатый мир чувств, эмоций, которые отражают сложные объективные и субъективные отношения, в которые вовлечен каждый человек.

Особо следует подчеркнуть значение речи для формирования и проявления всех указанных функций и свойств сознания.

Только благодаря овладению речью становится возможным ycвоение человеком знаний, системы отношений, происходит формирование его воли и способности к целеполагающей деятельности, появляется возможность разделения объекта и субъекта.

Язык и речь формируют два разных, но взаимосвязанных в своем происхождении и функционировании пласта сознания: систему значений и систему смыслов слов. Значением слов называют то содержание, которое вкладывается в них носителями языка. Значения включают в себя всевозможные оттенки в употреблении. Система словесных значений составляет пласт общественного сознания, которое в знаковых системах языка существует независимо от сознания каждого отдельно взятого человека. Обобщенное отражение действительности и составляет содержание индивидуального сознания. Вот почему мы говорим о том, что без языка и речи сознание человека немыслимо.

Таким образом, все психологические характеристики сознания человека определяются развитием речи. Будучи усвоен конкретным человеком, язык (в форме речи) становится в известном смысле его реальным сознанием.

Сознание, однако, существует не только в словесной, но и в образной форме. В таком случае оно связано с использованием второй сигнальной системы, вызывающей и преобразующей соответствующие образы. Наиболее ярким примером образного человеческого сознания является искусство, литература, музыка.

Сознание любого индивида уникально, но не произвольно — оно обусловлено внешними по отношению к сознанию факторами, прежде всего — структурами системы социальной, где существует индивид, и всегда носит общественно-исторический характер.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Основные свойства сознания человека: процессы сознания

Свойства сознания

Сознание – это отражение предметной реальности в голове человека. Каждый из нас мыслит образами, которые рождаются в уме.

Чем выше уровень сознания, тем больше личность способна анализировать собственные поступки и действия.

Сознание позволяет человеку прибегать к глубокой рефлексии, мыслить аналитически и синтетически. Человек с развитым сознанием – это всегда личность с высоким интеллектом. Способность анализировать ситуацию, принимать ответственные решения характеризует сильную личность, которая умеет признавать даже собственные поражения.

Свойства сознания – это его значимые характеристики, которые проявляются в процессе отражения предметов материального мира. Рассмотрим, в чем эти свойства выражаются.

Основные свойства сознания личности

Активность

Одним из главных свойств сознания можно считать активность. У всякого действия, которое совершает человек, имеется мотив и цель. Никто не действует бездумно, подчиняясь лишь хаотичному стечению обстоятельств. Если цель желаемая, то личность часто готова прикладывать даже неимоверные усилия для ее осуществления. Сознание управляет поведением человека и старается таким образом все рассчитать, чтобы это было максимально выгодно самому человеку. Наша способность прогнозировать ситуацию, видеть собственные перспективы являются заслугой сознания. Такое свойство как активность позволяет сознанию оставаться в рабочем состоянии постоянно. При каких обстоятельствах человек готов совершать активные шаги? В том случае, когда он понимает необходимость в предпринимаемых действиях.

Динамичность

Под динамичностью понимают такую направленность на объект или явление окружающей действительности, при котором сознание обнаруживает способность к непрерывному развитию. Свойство динамичности заключается в том, что внимание человека всегда меняется. Мы способны концентрироваться по большей части только на том, что для нас является по-настоящему значимым и интересным. Обращенность к какому – то предмету вызывает различные эмоции, мы подключаем чувства к тому, что слышим и видим вокруг себя, за чем наблюдаем. Такое свойство сознания как динамичность направлено всегда на погружение в сущность явления или объекта, о котором идет речь.

Постоянная рефлексия

Надо сказать, что умение анализировать собственные поступки и действия является неотъемлемой и значимой характеристикой сознания. Свойство под названием «рефлексия» помогает в нужный момент обратиться к истоку своего «я», своей внутренней сущности и поговорить с ней максимально откровенно. В таких внутренних диалогах человек часто обнаруживает, что жил и поступал неправильно, был невнимателен к близким и родным. Постоянная рефлексия – это свойство сознания, которое позволяет осуществлять эффективное самонаблюдение за самим собой в разные промежутки жизни. Человек почти всегда сравнивает себя настоящего с тем, каким был раньше. Такое свойство сознания как рефлексия легко позволяет это сделать. Сознание само по себе способно расширяться и расширять представления человека о мире.

Ценности и мотивы

Другим свойством сознания является ориентированность на внутренние источники значимости. Речь идет о ценностях, ради которых и предпринимаются конкретные действия. Сознание человека носит мотивационно-ценностный характер. Человеку иногда приходится совершать над собой невероятные усилия для того, чтобы суметь договариваться со своей внутренней совестью. Ценности и мотивы приводят в движение его мыслительную деятельность.

Таким образом, свойства сознания всегда отражают сущность конкретной личности, ее внутреннюю природу и возможности. Каждый человек сугубо индивидуален и у каждого имеются свои предпочтения.

Сознание, его свойства, характеристики

Психика как отражение действительности в мозгу человека характеризуется разными уровнями.

Высший уровень психики, свойственный человеку образует сознание.

Сознание есть высшая, интегрирующая форма психики, результат общественно-исторических условий формирования человека в трудовой деятельности, при постоянном общении (с помощью языка) с другими людьми.

Первая его характеристика. Человеческое сознание включает в себя совокупность знаний об окружающем нас мире. В структуру сознания, таким образом, входят важнейшие познавательные процессы: ощущения и восприятия, память, воображение и мышление.

С помощью ощущений и восприятий при непосредственном отражении воздействующих на мозг раздражителей в сознании складывается чувственная картина мира, каким он представляется человеку в данный момент. Память позволяет возобновить в сознании образы прошлого, воображение — строить образные модели того, что является объектом потребностей, но отсутствует в настоящее время. Мышление обеспечивает решение задач путем использования обобщенных знаний.

Вторая характеристика сознания — закрепленное в нем отчетливое различение субъекта и объекта, т. е. того, что принадлежит “ я ” человека и его ” не — я ”. Человек, впервые в истории органического мира выделившийся из него и противопоставивший себя окружающему, продолжает сохранять в своем сознании это противопоставление и различие. Человек производит сознательную самооценку своих поступков и самого себя в целом.

Третья характеристика сознания — обеспечение целеполагающей деятельности человека .

В функции сознания входит формирование целей деятельности, при этом складываются и взвешиваются ее мотивы, принимаются волевые решения, учитывается ход выполнения действий и вносятся в него необходимые коррективы и т.д.

четвертая характеристика сознания — включение в его состав определенного отношения. В сознание человека неизбежно входит мир чувств, где находят отражение сложные объективные и прежде всего общественные отношения, в которые включен человек. В сознании человека представлены эмоциональные оценки межличностных отношений.

Основные функции сознания человека

Отражательная. Сознание организует познавательные процессы (восприятие, представление, мышление), а также организует память.

Оценочная. Сознание принимает участие в формировании части эмоций и большинства чувств.

Человек на уровне сознания оценивает большинство событий и самого себя.

Креативная. Творчество невозможно без сознания. Многие произвольные виды воображения организуются на сознательном уровне: изобретательство, художественное творчество.

Рефлексивная. Разновидностью сознания является самосознание — процесс, при помощи которого человек анализирует свои мысли и поступки, наблюдает за собой, оценивает себя и т.д.

Преобразующая. Человек сознательно определяет большинство своих целей и намечает путь к их достижению.

Времяобразующая. Сознание отвечает за формирование целостной временной картины мира, в которой есть память о прошлом, осознание настоящего и представление о будущем. Этим сознание человека отличается от психики животных.

Свойства сознания:

Активность — Сознание связано с деятельностью, с активным воздействием на окружающий мир.

Избирательный характер — Сознание направлено не на весь мир в целом, а только на определенные его объекты (чаще всего связанные с какими-то нереализованными потребностями)

Обобщенность и отвлеченность — Сознание оперирует не реальными предметами и явлениями окружающего мира, а обобщенными и абстрактными понятиями, лишенными части атрибутов конкретных объектов действительности.

Целостность — Сознание психически здорового человека, как правило, обладает целостностью.

Основные свойства сознания

В рамках данного свойства возможны внутренние конфликты ценностей или интересов.

Константность — Относительная устойчивость, неизменчивость и преемственность сознания, определяемые памятью.

Константность сознания обусловливается свойствами личности.

Динамичность — Его изменяемость и способность к непрерывному развитию, обусловливаемая кратковременными и быстро сменяющимися психическими процессами, которые могут закрепляться в состоянии и в новых свойствах личности.

Искаженность — Сознание всегда отражает действительность в искаженном виде (часть информации теряется, а другая часть искажена индивидуальными особенностями восприятия и установками личности)

Индивидуальный характер — Сознание каждого человека отличается от сознания других людей.

Это связано с рядом факторов: генетическими отличиями, условиями воспитания, жизненным опытом, социальным окружением и пр.

Способность к рефлексии — Сознание обладает способностью к самонаблюдению и самооценке, а также может представлять себе, как его оценивают другие люди.

Свойства сознания

Термин «сознание» (со-знание) к настоящему моменту обобщений, напрашивающихся исходя из развития философии, антропологии, психологии и других областей знания гуманитарного и естественного направления, можно понимать как высший уровень психического отражения и совместного действия.

Некоторые наивные антропоцентристы считают такой уровень развития возможным только у представителей человеческого социума. Между тем, ученые, ближе знакомые с естественными науками, не стали бы так утверждать.

В наиболее общей форме с системно-прагматической точки зрения сознание представляет собой совокупность перманентно меняющихся ощущений, чувственных и умственных образов, появляющихся пред внутренним взором осознающего субъекта и предопределяющих его практическую и мыслительную деятельность.

Свойства сознания изучаются в некоторых разделах психологии, а также в других областях знания.

Свойства сознания в психологии

Можно выделить несколько основных психологических свойств человеческого сознания:

Сознание личности (как осознающего субъекта) обязательно отличает активность, более всего обусловленная конкретной спецификой внутреннего состояния субъекта на момент действия. В большинстве случаев можно говорить о наличии у субъекта определенной цели и последовательных векторах деятельностью для достижения цели.

Сознанию субъекта присуща интенциональность, то есть направленность на какой-либо (не обязательно предмет материального мира, не обязательно конкретный).Сознание – это всегда осознание (или осознавание, а в момент коммуникации с другим субъектом или группой даже со-осознавание) какого-либо факта или мысли.
Сознание характеризуется постоянной рефлексией, то есть у субъекта идет процесс непрерывного самонаблюдения. Субъект может осознавать само наличие у себя сознания и опознавания.
Сознание в основном имеет мотивационно-ценностный характер (по крайней мере, у европейцев). Конечно же, к настоящему моменту развития знаний о человеке наивно, грубо и плоско, напрасно было бы думать, что сознание всегда мотивированно. Эта замшелая мысль из середины прошлого века.Однако определенно можно утверждать, что реальный субъект в нашем мире всегда стремится к цели (даже если цель – это отсутствие цели), его понуждает к этому привязанность к вполне материальному живому организму.

Среди других важных свойств сознания можно выделить такие как: целостность, отвлеченность, обобщенность, избирательность, динамичность, искаженность, уникальность и индивидуальность.

Вообще, следует понимать, что хотя сознание возникает в нашем мире только у реальных живых мыслящих субъектов, его относят к сфере идеального, поскольку образы, ощущения и смыслы нельзя рассматривать как материальные объекты.

39. СОЗНАНИЕ И ПСИХИКА. ПРИЗНАКИ И СВОЙСТВА СОЗНАНИЯ.

Понимание сознания, возникшее в древности и просуществовавшее столетиями, отождествляет его со всеми психологическими особенностями человека.

Все, что связано с душой человека, все, в чем она проявляется, древние ученые относили к содержанию сознания, поскольку психика – это и есть, в сущности, сознание и другой психики (несознаваемой) не существует.

Благодаря трудам Рене Декарта и Джон Локка, основанным на данном утверждении, психология надолго превратилась в науку сознания (хотя бессознательное в психике также признается, но все же эта тема мало затрагивается).

Существует точка зрения, связывающая сознание человека с переживаниями, образами, мыслями, которые он в состоянии описать каким-либо способом и о которых так или иначе способен сообщить другим людям.

Сознание в этом определении – совместное, всеобщее знание людей, знание, разделяемое людьми, которое в состоянии передавать от человека к человеку и в результате стать всеобщим или коллективным знанием. Многие ученые соотносят сознание исключительно с языком и речью, т. е. в сознание входит и может существовать в нем лишь то, что передается с помощью слов.

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания.

Иначе говоря, в сознание входит только общее знание, представленное на уровне понятий о предметах и явлениях, которые отражены в языке.

Существует трактовка сознания как особого состояния психики человека, в котором он находится, когда правильно воспринимает происходящее с ним и вокруг него в отдельно взятый момент и не спит. Эта точка зрения предполагает появление и исчезновение сознания у человека, а также переход его к бессознательному состоянию, т. е. возможность нахождения человека и психики вне сознания.

О наличии у человека сознания можно судить по тому, есть или нет в данный момент признаки, свидетельствующие о нахождении человека в данном состоянии.

Таких признаков несколько: возможность описать его словами и представить с помощью определенных образов; возможность сообщить о собственных ощущениях и мыслях другим людям, возможность отграничения себя от происходящего вокруг и определения того, что происходит внутри.

В связи с тем что это состояние психики человека, мы воспринимаем его как динамическое, так как оно время от времени может изменяться.

Отсюда следует, что возможно изменение и самого состояния сознания. Оно может усиливаться и ослабляться, оно имеет свою меру, т. е. бывает сильным и слабым.

Психика как отражение действительности в мозгу человека характеризуется разными уровнями.

Высший уровень психики, свойственный человеку образует сознание. Сознание есть высшая, интегрирующая форма психики, результат общественно-исторических условий формирования человека в трудовой деятельности, при постоянном общении (с помощью языка) с другими людьми. В этом смысле сознание, как это подчеркивали классики марксизма, есть “ общественный продукт ” , сознание есть не что иное, как осознанное бытие.

Какова же структура сознания, его важнейшие психологические характеристики?

Первая его характеристика дана уже в самом его наименовании : сознание .

Человеческое сознание включает в себя совокупность знаний об окружающем нас мире. К. Маркс писал : “ Способ, каким существует сознание и каким нечто существует для него, это — знание ”. В структуру сознания, таким образом, входят важнейшие познавательные процессы, с помощью которых человек постоянно обогащает свои знания.

К числу этих процессов могут быть отнесены ощущения и восприятия, память, воображение и мышление . С помощью ощущений и восприятий при непосредственном отражении воздействующих на мозг раздражителей в сознании складывается чувственная картина мира, каким он представляется человеку в данный момент.

Память позволяет возобновить в сознании образы прошлого, воображение — строить образные модели того, что является объектом потребностей, но отсутствует в настоящее время. Мышление обеспечивает решение задач путем использования обобщенных знаний.

Нарушение, расстройство, не говоря уже о полном распаде любого из указанных психических познавательных процессов, неизбежно становятся расстройством сознания.

Вторая характеристика сознания — закрепленное в нем отчетливое различение субъекта и объекта, т. е. того, что принадлежит “ я ” человека и его ” не — я ”. Человек, впервые в истории органического мира выделившийся из него и противопоставивший себя окружающему, продолжает сохранять в своем сознании это противопоставление и различие.

Он единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание , т. е. обратить психическую деятельность на исследование самого себя. Человек производит сознательную самооценку своих поступков и самого себя в целом.

Отделение “ я ” от ” не — я ” — путь, который проходит каждый человек в детстве, осуществляется в процессе формирования самосознания человека.

Третья характеристика сознания — обеспечение целеполагающей деятельности человека . В функции сознания входит формирование целей деятельности, при этом складываются и взвешиваются ее мотивы, принимаются волевые решения, учитывается ход выполнения действий и вносятся в него необходимые коррективы и т.д.

Сознание, его свойства, характеристики

К. Маркс подчеркивал, что “ человек не только изменяет форму того, что дано природой ; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю ”.

Всякое нарушение в результате болезни или по каким-то иным причинам возможности осуществлять целеполагающую деятельность, ее координацию и направленность рассматривается как нарушение сознания.

Наконец, четвертая характеристика сознания — включение в его состав определенного отношения. “ Мое отношение к моей среде есть мое сознание ” , — писал К. Маркс. В сознание человека неизбежно входит мир чувств, где находят отражение сложные объективные и прежде всего общественные отношения, в которые включен человек.

В сознании человека представлены эмоциональные оценки межличностных отношений. И здесь, как и во многих других случаях, патология помогает лучше понять сущность нормального сознания. При некоторых душевных заболеваниях нарушение сознания характеризуется именно расстройством в сфере чувств и отношений : больной ненавидит мать, которую до этого горячо любил, со злобой говорит о близких людях и т.д.

Низший уровень психики образует бессознательное. Бессознательное — это совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных воздействиями, во влиянии которых человек не дает себе отсчета. Оставаясь психическим (отсюда ясно, что понятие психики шире, чем понятие “сознание”, “социальное”) , бессознательное представляет собой такую форму отражения действительности, при которой утрачивается полнота ориентировки во времени и месте действия, нарушается речевое регулирование поведения.

В бессознательном, в отличии от сознания, невозможен целенаправленный контроль человеком тех действий, которые он совершает, невозможна и оценка их результата.

В область бессознательного входят психические явления, возникающие во сне (сновидения) ; ответные реакции, которые вызываются неощущаемыми, но реально воздействующими раздражителями (“субсенсорные” или “субцептивные” реакции) ; движения, бывшие в прошлом сознательными, но благодаря повторению автоматизировавшиеся и поэтому более неосознаваемые ; некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует сознание цели, и др.

К бессознательным явлениям относятся и некоторые патологические явления, возникающие в психике больного человека : бред, галлюцинации и т. д. Было бы не верно на том основании, что бессознательное — это противоположное сознанию, приравнивать его к животной психике. Бессознательное — это столь же специфически человеческое психическое проявление, как и сознание, оно детерминировано общественными условиями существования человека, выступая как частичное, недостаточно адекватное отражение мира в мозгу человека.

Сознание — что это такое

Обновлено 24 июля 2021 Просмотров: 86723 Автор: Дмитрий Петров

О сознании простыми словами
Понятие сознания в психологии
Что говорят философы
Структура, свойства и функции сознания
Сознание vs подсознание

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Что есть сознание человека?

Возможно, это голос души, и тогда мы не перестанем существовать даже после смерти тела. Конечно, при условии, что душа существует.

А если оно живет благодаря деятельности мозга, то вместе с прекращением жизни последнего исчезает и сознание. Этот феномен вызывает интерес у представителей различных научных направлений. Что известно о нем человечеству на сегодняшний день?

О сознании простыми словами

Давно доказано, что сознанием наделен только человек: оно является его главной отличительной чертой по сравнению с другими живыми существами. Цветок не думает, во сколько закрывать свои лепестки или раскрывать их – он делает это в определенный час, потому что так заложено в его ДНК.

Лев не расстроится, если не поймает добычу и не станет строить наполеоновских планов, чтобы отомстить тигру, с которым недавно подрался. Аквариумные рыбки не вспоминают, какого вкуса был вчерашний корм, не рисуют его мысленный образ. Все это доступно только представителю человеческого рода.

Таким образом, сознание – это свойство психической материи, с помощью которого мы можем отражать реальную действительность.

Простой пример: я вижу перед собой чашку. Она красивого красного цвета. Кстати, может чаю попить? Того, что я купил неделю назад на выставке чаев. Продавец очень нахваливал этот сорт. Пора убедиться в его честности и заварить этот многообещающий напиток.

За одну минуту в моей голове пронеслась куча мыслей и образов, с ними связанных. Я побывал в прошлом, в будущем и настоящем, испытал определенные эмоции и даже ощущения. Это и есть то, что мы называем сознанием.

Сознание можно сравнить с ветром, который увидеть нельзя, но можно наблюдать следы его активности.

Эту мысль я почерпнул из этого интересного видео:

Понятие сознания в психологии

С точки зрения психологии, сознание – это способность к рефлексии себя, своих действий и окружающего мира, что является высшей психической функцией.

То есть я знаю, что я – это я, а ты – это ты. Я вижу причинно-следственные связи событий и явлений, а если не вижу, то могу представить их абстрактно, фантазировать.

Я могу ощущать свое тело, осознавать чувства и эмоции, мне принадлежащие. Я даже умею транслировать все это через речевую деятельность, мимикой и жестами (вербально и невербально).

Что говорят философы

Деятели философии считали, что сознание не существует в отрыве от реальности. Оно есть соотношение себя с реальностью.

Мы видим окружающий мир и что-то чувствуем, ощущаем, думаем, фантазируем в связи с этим.

Разные направления философии по-своему трактовали данное понятие:

дуализму свойственно делить человека на сознание и материю, где первое есть дух, второе – тело. Сознание вечно, так как продолжает жить даже после физической смерти тела;
согласно идеализму, сначала идет сознание, затем окружающий мир. Материи не существует, если она неосознанна;
материалисты писали, что сознанием обладает только высокоорганизованная материя, которая способна созидать (я понимаю, что речь идет о человеке).

Структура, свойства и функции сознания

Структура – это то, из чего собственно и состоит сознание:

Познавательные процессы – восприятие окружающего мира через 5 органов чувств (глаза, уши, нос, язык, рот), память, мышление, речь.
Спектр эмоциональных состояний.
Воля как способность управлять своими действиями.

Свойства

Описать сознание можно двумя главными свойствами:

Активность – подразумевает непрерывность процесса осознавания действительности (поток сознания). В каждый момент времени (и даже во сне) человек на чем-то сосредоточен. Мир огромен и разнообразен, поэтому предметы выбираются по степени личной значимости.
Например, если посадить рядом голодного и умирающего от жажды, поставить перед ними тарелки с едой и стаканы с напитками, то первый будет разглядывать еду, второй — питье. Мечтающий о детях будет везде замечать детей. Планирующий купить машину обращает свое внимание на авто желаемой марки.
Каждый индивид улавливает в пространстве то, что для него актуально в данный момент времени. Именно поэтому внимание разных людей сосредотачивается на совершенно разных фигурах.
Интенциональность – это направленность, стремление, влечение. Если понаблюдать за собой со стороны (заняться рефлексией), то вы увидите, что ваши мысли всегда куда-либо направленны: на цель, предмет, действие.
Например, в рассуждении о красной кружке выше мои мысли были направлены в сторону чаепития.

Функции сознания

Сознание имеет свои функции, основными из которых являются:

Отражательная функция заключается в организации психических процессов (память, мышление, восприятие, представление), направленных на познавание окружающего мира.
Креативная или творческая – создание чего-либо нового.
Оценочная – мы даем оценку всему, что нами осознается, даем этому эмоциональную и чувственную оценку.
Преобразующая функция заключается в построении определенных целей и воплощение их в реальность через действия. То есть мы преобразуем окружающий мир.
Времяобразующая – формирование общей картины о мире, где есть прошлое, настоящее и будущее.
Рефлексивная функция или самосознание – способность наблюдать за собой как бы со стороны, оценивать свои мысли и поведение.

Сознание vs подсознание

Человеческая психика содержит в себе сознание и подсознание. Для более лучшего понимания данной информации, в научной литературе часто демонстрируется изображение айсберга, большая часть которого скрыта под водой.

Его верхушка, торчащая над поверхностью – это сознание. То, что скрыто под водой и невидимо – подсознание. Поверхность воды – это граница между сознанием и подсознанием, которые связаны между собой, но никогда не перемешиваются.

Что-то можно, конечно, выуживать из нижнего пласта (психологи используют для этого различные техники), но вытащить и осознать буквально все – невозможно. Целой жизни не хватит.

Что такое сознание, мы выяснили. Это то, что есть в данный момент времени, и чем мы можем управлять. А что есть подсознание? Фрейдисты противопоставляют оба эти понятия как прямо противоположные.

Кстати, именно Фрейд, создатель психоанализа активно говорил о бессознательных процессах, а его психотерапия заключалась в том, чтобы проникнуть в глубокие пласты психики человека и обнаружить там не осознаваемые конфликты, становящиеся причиной неврозов.

В подсознании хранится вся информация о том, что индивид когда-либо видел, слышал, чувствовал, ощущал, говорил и о чем думал. Можно назвать подсознание складом или хранилищем психического опыта.

Представьте, что вы идете по парку: вокруг много цветов, деревьев, людей с детьми, колясками, собаками, лавочек и т.д. И вот вы разглядываете прохожих, не обращая внимания на растительность.

Но так как последняя все равно попадалась вам на глаза (вы просто ее не осознали), информация о зеленых растениях запечатлится и направится прямиком в подсознание. Этой же ночью вы увидите во сне деревья и будете удивленны, к чему и почему вам снился именно такой сон?

А сны – это и есть «привет оттуда», из бессознательной части. Часто они бывают странными и нелогичными: так происходит потому, что в мире сновидений (что такое сны) не работают никакие законы (научные, политические, личные и т.д.)

Также подсознание хранит в себе негативный опыт, элементы реальности, которые личность не может осознавать безболезненно для себя, действующие разрушительно на человеческую психику (шокирующие события, смерти, изнасилования и т.д.).

Главной функцией подсознания является сохранение психического здоровья. Если бы мы осознавали буквально все, то давно сошли бы с ума.

Для этого в психике существует цензор, стоящий на границе между сознанием и подсознанием. Обусловленный множественными показателями, именно он решает, что пройдет в зону осознаваемого, а что останется скрытым.

Автор статьи: Коваленко Лилия Сергеевна (психолог)

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

Эта статья относится к рубрикам:

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания

Психология изучает происхождение, структуру, свойства и функционирование сознания индивида.

Происхождение. Ведущую роль в развитии сознания человека сыграл образ жизни. Сознание человека возникло и развилось в процессе общественной жизни. Предпосылками возникновения сознания человека явились: совместная продуктивная деятельность людей, распределение труда, ролевая дифференциация, выработка использования языка и других знаковых систем, а также становление материальной и духовной культуры.

1. Чувственно–эмоциональный – восприятие и отражение мира органами чувств.

2. Рационально–дискурсивный – восприятие мира, через определение его характеристик.

3. Интуитивно–волевой – способствует целостности восприятия мира и осознанию себя.

Отражательная – восприятие объективного мира через познавательные процессы (память, мышление, внимание).

Познавательная функция, с помощью которой человек отражает объективную действительность, строит свою систему знаний о мире. Сознание позволяет человеку проникнуть в сущность предметов, процессов, явлений объективного мира, получить информацию о них. Познание осуществляется в формах отражения: чувственного и рационального — на эмпирическом и теоретическом уровнях мышления.

Оценочная – наше отношение к этому миру, событиям и к самим себе, которое может выражаться в виде чувств и эмоций.

Ценностно-ориентационная функция, с помощью которой человек оценивает явление действительности, определяет свое отношение к ним.

Порождающая – творческая или креативная.

Конструктивно-творческая функция, заключающейся в мысленном конструировании направлений и форм деятельности человека в целях создания принципиально нового. Сознание может предсказывать, предвосхищать то, что произойдет в силу действия объективных законов. Эту функцию в философии часто называют воображение, способность к чему один из наиболее мощных механизмов человеческой активности.

Преобразующая – управление волевыми процессами, где мы сами принимаем решения и действуем.

Управленческая функция, с помощью которой человек осознает свои потребности, ставит цели, стремится к ним, то есть управляет своим поведением. На основе оценки факторов и в соответствии с поставленными целями сознание регулирует, упорядочивает действия человека, действия коллективов, то есть осуществляет управленческую функцию, обеспечивая разумное регулирование, самоконтроль поведения и деятельности человека, его взаимоотношения с внешним миром.

Время образующая – способность отслеживать связь между прошлым, настоящим и будущим.

Функция прогностическая — человек до определенного предела с некоторой вероятностью может предвидеть будущее, а также прогнозировать свои действия, строить планы и осуществлять их.

Интеграционная – объединяющая все системы восприятия объективного мира.

Систематизирующую функцию, критически оценочную и описательную, которые являются следствием перечисленных выше.

Деление на эти сферы условно, так как они не могут существовать друг без друга.

1. К интеллектуальной сфере сознания относятся свойства:

— мышления: быстрота, систематичность, последовательность, критичность, гибкость;

— памяти: объем, скорость запоминания и забывания, готовность к воспроизведению;

— внимания: объем, концентрация, устойчивость, переключаемость;

— восприятия: наблюдательность, избирательность, способность узнавания.

— нравственные чувства: гуманность, любовь, совесть, раскаяние;

— эстетические: чувство прекрасного, юмора;

— интеллектуальные: любопытство, удивление, сомнение.

Мысли всегда связаны с какими-то чувствами личностным смыслом.

Совокупность свойств сознания может быть представлена следующим образом.

I. Сознание как целое (свойства системы).

а) способность к самоконтролю;

б) подотчетность.

II. Сознание как система элементов (свойства элементов).

10. Ясность. Ясность сознания детерминирована прежде всего протеканием процесса внимания; это свойство, пожалуй, есть обобщение свойств внимания (концентрации, устойчивости, переключаемости, распределяемости и др.). Понятие «ясность» применимо также и к интеллектуальной сфере: ясность мысли и речи. Близко по смыслу выражение «светлая память». По степени ясности различаются представления. Главным в этой характеристике является, конечно, степень осознанности объекта, но в него безусловно вплетена и четкость границ, сбалансированность, яркость образа. Следовательно, это свойство — не сугубо качество сознания.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

Общая психология #8. Понятие, свойства и функции сознания.

Всем привет.
Мы продолжаем наш курс по психологии.
В прошлый раз мы поговорили с вами о развитии психики в филогенезе и закончили на том,
что психика человека отличается определенной вещью, сознанием, и именно о сознании мы будем говорить сегодня. Сознанием выражается в переживании событий внешнего мира и жизни самого индивида, а также в отчете об этих событиях. С практической точки зрения, сознание выступает как постоянно сменяющаяся череда различных мысленных образов и событий, предстающих перед самим человеком во внутреннем мире. Сознание это высший уровень психического отражения, а также высший уровень саморегуляции присущий только человеку. Однако можно предположить, что близкая к сознанию деятельность может наблюдаться и у схожих живых существ, например у дельфинов обезьян. Тем не менее, психика человека отличается не самой возможностью формирования и протекания образов, но механизмами формирования образа.
Обычно сознание делится на два слоя, это бытийное сознание, включающее в себя свойства движения и чувственные образы, на этом уровне решаются очень важные задачи, так как для любой деятельности необходимо актуализация определенного двигательного и образного материала; рефлексивный уровень сознания включает себя значение и смысл. Значение это содержание общественного сознания принятый человеком. Сюда могут относиться предметные, вербальные значения, технические обозначения, термины. Смысл это субъективное понимание и отношение к ситуации или информации, непонимание связано с трудностью осмысления значения.
Сознание, как и любой другой психический феномен, обладает рядом характеристик.
Во-первых, активность, сознание связано с активностью, с активным воздействием на окружающий мир, во-вторых интенциональность, то есть сознания всегда направлено на какой-то предмет или объект, в третьих рефлексивность, то есть способность к самооценке самонаблюдению, в четвертых обобщенность и отвлеченность, сознание оперирует не реальными объектами, а отвлеченными от реальности. Следующее свойство это целостность. Как правило, сознание психически здорового человека целостно. Однако, при некоторых заболеваниях целостность нарушается, например при шизофрении. Далее идет константность, это относительная устойчивость сознания, вне зависимости от ситуации времени, то есть человек всегда осознает что он это он, даже если ситуация изменилась. Далее идет динамичность, то есть способность сознания к развитию за счет постоянно сменяющихся психических процессов, которые могут закрепляться в определенных свойствах психики.
Далее идет искаженность. Сознание всегда воспринимает реальность в искаженном виде, во-первых из-за того, что часть информации при восприятии теряется, а часть информации искажается под влиянием личных свойств человека. Далее идет индивидуальный характер сознания, у каждого сознания свое, что определяется рядом факторов, в том числе генетических, биологических факторов, воспитание и так далее.
Назовем также функции сознания.
Первое это познавательно или отражательная, заключается она в возможности формировать знания о действительности. Далее идет аккумулятивная функция, то есть сознание помогает человеку накапливать полученную в деятельности знания. Аксиологическая или оценочная функция заключается в возможности оценивать человеком ситуацию или поступки других людей с позиции своих собственных потребностей и интересов. Функция целеполагания заключается в формировании образа желаемого результата. Творческая функция заключается в формировании новых, ранее неизведанных образов и решений. Коммуникативная функция обеспечивает общение между людьми за счет различных коммуникативных систем, например за счет языка. Регулятивная функция обеспечивает регуляцию собственного поведения человеком на основе поставленных целей. Таким образом, мы узнали, что сознание это прежде всего способность осознавать, рефлексировать событие внешнего и внутреннего мира,
то есть как бы давать себе отчет о них. Структуру сознания можно поделить на бытийный уровень, который непосредственно участвует в деятельности и на рефлексивный, который позволяет придать деятельности значение и смысл.
Сознание имеет ряд функций и ряд свойств которые мы и разобрали.
А на этом всё, спасибо за ваше внимание!

Миры сознания и структура сознания — Гуманитарный портал

Идеи, излагаемые в публикуемой статье, и их экспериментальная разработка и обоснование представляют собой, с одной стороны, развитие традиций отечественной науки о сознании, связанной с именами М. М. Бахтина, Н. А. Бернштейна, Л. С. Выготского, А. В. Запорожца, А. Н. Леонтьева, М. К. Мамардашвили, С. Л. Рубинштейна, Г. Г. Шпета и других исследователей. С другой стороны, они являются результатом многолетних исследований, проводившихся коллективами, с которыми автору посчастливилось работать в Московском государственном университете, в Научно-исследовательском институте автоматической аппаратуры, во ВНИИ технической эстетики, в МИРЭА и в Центре наук о человеке. Многое для развития и осмысления этих идей дала работа в Межведомственном совете по проблеме «Сознание», а также тесное сотрудничество с философами.

1. Постановка проблемы

Актуальность и значимость проблемы сознания не требует аргументации. Эту проблему уже начали включать в число глобальных проблем современности. Актуальны проблемы формирования экологического, гуманитарного сознания, с помощью которого возможно преодоление технократических ориентаций. Эволюцию и изменение сознания связывают с выживаемостью человечества, с предотвращением нарастающей антропологической катастрофы. Многие учёные, задумываясь о судьбах человека и человечества в меняющемся мире, также концентрируют свои усилия на проблематике сознания. Словом, человечеству пора проснуться. Ему нужно бодрствующее сознание, а не только бодрствующий мозг.

Однако если нет сомнений в актуальности проблемы сознания, в его, без преувеличения, огромной роли в жизни человека и общества, то снова и снова воспроизводятся сомнения в доступности его познанию с помощью научных средств и методов. Справедливо утверждается принципиальная нередуцируемость сознания к чему-то иному. Парадокс между актуальностью проблемы и невозможностью её решения разрешается весьма своеобразно: помыслить нельзя, но необходимо, следовательно, нужно попытаться занять конструктивную позицию. Все конструкции неадекватны, но без них нельзя строить никакую психотехническую (в широком смысле слова) практику. Поэтому нужно либо принимать прежние конструкции, либо строить новые.

От новой волны антиредукционизма веет пессимизмом В. Джемса, но нельзя забывать, что на этом пессимизме основаны принцип дополнительности Н. Бора, принцип неопределённости В. Гейзенберга. Вдохновлённые этим физики строят свои квантово-волновые конструкции сознания, предполагая, что они станут основой новых эвристик в физике. Психологи тем более должны занять конструктивную и оптимистическую позицию, так как любая психотехническая практика имеет свою концептуальную основу. Другое дело, насколько она адекватна природе человека, культуре, цивилизации. Об этом приходится. говорить, поскольку со времени выхода книг А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна, посвящённых сознанию, наблюдается существенное уменьшение усилий академической и университетской психологии, направленных на его изучение. Но именно в психологии многое сделано для лучшего понимания форм, функций, свойств, возможных механизмов, природы и особенностей строения сознания.

Создаётся впечатление, что проблема сознания восстанавливается в своих правах не столько в общей психологии, сколько в её прикладных областях, занятых психоанализом и психосинтезом, психотерапией, ищущей способы коррекции изменённых состояний сознания и связанных с ними девиантных форм поведения и деятельности. Несмотря на всю практическую полезность как традиционных, так и новых психотехник, их концептуальная основа оставляет желать лучшего. Не только психотехники, но и вся общественная практика (образование, труд, управление, политика и так далее) нуждается в психологическом обеспечении. Состояние общественного и индивидуального сознания представляет собой зону риска не только для любых экономических инноваций, но и для открывающейся перед нашей страной исторической перспективой.

В течение десятилетий сознание рассматривалось как нечто вторичное, второстепенное, оно вытеснялось и заполнялось так называемым правильным мировоззрением, легковесными идеалами (усвоение которых повлекло за собой весьма тяжеловесные последствия), ложными символами, лозунгами, утопиями, иллюзиями, эмоциями (например, парализующий страх, бездумный энтузиазм, глубокое удовлетворение, etc).

Одним из наиболее отрицательных следствий этого является своего рода девальвация проблемы сознания. Появилась иллюзия, что сознание — это очень просто: его легко изучать, моделировать, формировать, перестраивать. Забывается, что на деформацию сознания в нашей стране ушло не одно десятилетие, да и средства, которые использовались для этой цели, трудно отнести к числу гуманных. На самом деле сознание инерционно и не поддаётся мгновенной переделке, перековке, перестройке. Необходима целенаправленная работа по его очищению, расширению. Без такой работы оно расширяется и приходит в норму крайне медленно. Даже формирование разумного, например, экологического или национального сознания (и самосознания) вне расширения всей его сферы не только бесперспективно, но способно повлечь за собой (и влечет) разрушительные последствия (национальные конфликты, так называемая принципиальная борьба с атомной энергетикой, доведение до абсурда идеи суверенитета, etc). Для преодоления и предотвращения таких последствий необходимо развитие культурно-исторических традиций в изучении сознания.

2. Онтологический аспект проблемы сознания

Проблема сознания, возникнув в лоне философии, в том числе и философии практики, становится объектом размышлений н исследований всё большего числа наук. Имеются попытки представить сознание как объект междисциплинарного исследования [4].

Основные трудности, возникающие на пути такого исследования, связаны с необходимостью преодоления или, по крайней мере, смягчения оппозиции сознания и бытия. Нужно вспомнить, что эта оппозиция не тождественна оппозиции материи и сознания. Категория сознания, равно как и категории деятельности, субъекта, личности, принадлежит к числу фундаментальных и вместе с тем предельных абстракций. Задача любой науки, претендующей на изучение сознания, состоит в том, чтобы наполнить его конкретным онтологическим содержанием и смыслом. Ведь сознание не только рождается в бытии, не только отражает и, следовательно, содержит его в себе, разумеется, в отраженном или искажённом свете, но и творит его. (К сожалению, далеко не всегда ведая, что творит.) Лишь после такого наполнения сознание выступает в качестве объекта экспериментального изучения, а затем, при определении и согласовании онтологии сознания, и в качестве объекта междисциплинарного исследования. В настоящей статье делается попытка конструирования концептуальной схемы сознания, которая могла бы послужить основой развёртывания дальнейших исследований сознания в психологии, а возможно, и его междисциплинарных исследований.

Задача онтологизации сознания не является новой для психологии. Оно до сего времени редуцируется и, соответственно, идентифицируется с такими феноменами, как отчётливо осознаваемый образ, поле ясного внимания, содержание кратковременной памяти, очевидный результат мыслительного акта, осознание собственного Я, и так далее. Во всех этих случаях процесс, который есть сознание, подменяется его результатом, то есть тем или иным известным эмпирическим и доступным самонаблюдению феноменом.

Может вызвать сомнение отнесение подобных феноменов к онтологизации сознания в силу их очевидной субъективности. Однако есть большая правда в давнем утверждении А. А. Ухтомского, что субъективное не менее объективно, чем так называемое объективное. Во все новых формах воспроизводятся стереотипы (клише), связанные со стремлением локализовать сознание или причинно-следственно установить его сущность в структурных образованиях материальной природы. Например, локализация сознания в мозгу, в его нейрофизиологических механизмах привлекает многих исследователей возможностью использования экспериментальных техник, традиционно складывавшихся для изучения объектов естественной (не социальной) природы. На учёных не действуют предупреждения замечательных физиологов и нейропсихологов (от Ч. Шеррингтона до А. Р. Лурии) о бесперспективности поисков сознания в мозгу. Продолжаются поиски материи сознания в языке.

Несмотря на спорность как традиционных, так и новейших попыток идентификации сознания с теми или иными психическими актами или физиологическими отправлениями, само их наличие свидетельствует о сохраняющемся в психологии стремлении к онтологизации феноменов сознания, к определению его функций и к конструированию сознания как предмета психологического исследования.

Вместе с тем ни одна из перечисленных форм редукции сознания, несмотря на всю их полезность с точки зрения описания его феноменологии и возможных материальных основ, не может быть признана удовлетворительной. Это связано с тем, что объекты, к которым оно редуцируется, не могут даже частично выполнить реальные функции сознания. К их числу относятся отражательная, порождающая (творческая или креативная), регулятивно-оценочная и рефлексивная функции.

Последняя функция является, конечно, основной: она, по-видимому, характеризует сущность сознания. Благодаря рефлексии оно мечется в поисках смысла бытия, жизни, деятельности: находит, теряет, заблуждается, снова ищет, создаёт новый и так далее. Оно напряжённо работает над причинами собственных ошибок, заблуждений, крахов. Мудрое сознание знает, что главной причиной крахов является его свобода по отношению к бытию, но отказаться от свободы значит то же, что отказаться от самого себя. Поэтому сознание, выбирая свободу, всегда рискует, в том числе и самим собой. Это нормально. Трагедия начинается, когда сознание мнит себя абсолютно свободным от натуральной и культурной истории, когда оно перестаёт ощущать себя частью природы и общества, освобождается от ответственности и совести и претендует на роль Демиурга. Последнее возможно при резком снижении способностей индивида к рефлексии и деформированной самооценке, вплоть до утраты сознания себя человеком или признания себя сверхчеловеком, что в сущности одно и то же.

В качестве объекта рефлексии выступают и отражение мира, и мышление о нём, основания и способы регуляции человеком собственного поведения, действий, поступков, сами процессы рефлексии и, наконец, собственное, или личное, сознание. Исходной предпосылкой конструирования сознания как предмета исследования должно быть представление о нём не только как о предельной абстракции, но и как о вполне определённом культурно-историческом образовании.

Тот или иной тип культуры вызывает к жизни представление о сознании как об эпифеномене или представление о сознании, почти полностью редуцированном к подсознанию. Такие представления являются не только фактом культуры, но фактором её развития. В настоящее время культура как никогда нуждается в развитии представлений о сознании как таковом во всём богатстве его рефлексивных свойств и качеств, о сознании творящем, действенном и действующем. Сегодня культура взывает к сознанию общества, вопиет о себе [11].

И снова возникает вопрос: а доступна ли такая всесильная и всемогущая рефлексия научному познанию? Хорошо известно, что для того, чтобы разобраться в предметной ситуации, полезно подняться над ней, даже отстроиться от неё, превратить «видимый мир» в «видимое поле» (термины Д. Гибсона). Последнее, более податливо для оперирования и манипулирования элементами (вещами), входящими в него. Но рефлексия — это не видимый и тем более не предметный мир. И здесь возможны два способа обращения с ней. Можно либо отстроиться от неё, либо попытаться её опредметить. В первом случае есть опасность утраты её как объекта наблюдения и изучения, во втором — опасность неадекватного опредмечивания.

В. А. Лефевр без ложной скромности говорит о том, что он был первым в мире, кто поставил проблему рефлексии в конкретном, не философском, а технологическом плане: «Я стал рисовать душу мелом на доске. Иными словами, вместо того, чтобы пользоваться какими бы то ни было интроспективными или феноменологическими методами, я стал оперировать с душой на доске и тем самым обманул её, заявив, что она на самом деле — структурка, изображённая мелом на доске, что она — подлинная — находится там, на доске, а не здесь, внутри меня. И тогда душа стала объектом, о котором можно что-то сказать» (см. [8]).

Можно согласиться с В. А. Лефевром, что это был принципиальный шаг, сделанный им в начале 1960-х годов. К тому же времени относится появление первых моделей когнитивных и исполнительных процессов, зарождение когнитивной психологии, которая затем в поисках души заселяла блоковые модели изучаемых ей процессов демонами и гомункулюсами, осуществляющими выбор и принимающими решение. Скептицизм по поводу включения демонов и гомункулюсов в блоковые модели когнитивных процессов вполне оправдан. Но не нужно забывать о том, что включению каждого из блоков в систему переработки информации в кратковременной памяти или более широких когнитивных структур предшествовало детальное экспериментальное изучение той или иной скрывающейся за ним реальности субъективного, своего рода физики приёма, хранения, преобразования, выбора той или иной информации. Демоны выполняли координирующую, смысловую, в широком значении слова рефлексивную функцию. На этом фоне представления и данные В. А. Лефевра о существовании в человеческом сознании «рефлексивного компьютера» выглядят действительно впечатляюще (см. описание и оценку его вклада в изучение рефлексии [26], [29]).

Пожалуй, наиболее важным, с психологической точки зрения, результатом является предположение В. А. Лефевра о наличии у живых существ фундаментального свойства, которое он назвал установкой к выбору. Это расширяет представления Д. Н. Узнадзе об установке как готовности к действию, к восприятию и так далее. Но, при всей важности анализа процедур рефлексивного выбора, к ним едва ли можно свести всю жизнь сознания. Рефлексия — это, конечно, ядро сознания (как эмоции — ядро личности), но рефлексия живёт не в пустоте, а в вакууме, который, по словам В. А. Лефевра, имеет сложную структуру. А. Белый использовал другой образ. Он писал о кусках воспоминаний, которые ещё в растворе сознания и не осели осадком.

Только последние видятся беспристрастно, объективно, как отделившиеся от меня, говорил он [1]. Речь, таким образом, должна идти о том, чтобы найти место этому «рефлексивному компьютеру» в жизни индивида, его деятельности и сознания. При этом не следует пренебрегать опытом изучения перцептивных, мнемических, интеллектуальных, исполнительных процессов, то есть той реальной, пусть недостаточно одушевлённой, физикой, которая существует в психологии.

Психология без души, видимо, эквивалентна душе без психологии. Трудно сказать, когда и на каком пути они встретятся, а тем более полюбят друг друга. Возможная причина успеха В. А. Лефевра, помимо таланта, состоит в том. что он не был перегружен знанием психологии. Для психологов его идея выступила как беспредпосылочная, чем, видимо, объясняется то, что они, за редким исключением, не спешат не только её развивать, но даже ассимилировать. Нужно сказать, что и сам В. А. Лефевр эксплицировал философскую традицию изучения рефлексии много позднее, так сказать, задним числом. Как бы то ни было, но сейчас попытки опредметить, объективировать сознание, действовать с ним как с моделью не должны вызывать удивления.

3. Сознание как предмет психологического исследования

Для решения этой проблемы полезно напомнить достижения отечественной науки сравнительно недавнего прошлого. История проблемы сознания в отечественной психологии ещё ждёт своего исследователя. Схематически она выглядит следующим образом. После плодотворного предреволюционного периода, связанного с именами С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева, В. С. Соловьёва. П. А. Флоренского, Г. И. Челпанова, Г. Г. Шпета, внёсших существенный вклад не только в философию, но и в психологию сознания, уже в ранние 1920-е годы проблема сознания начала вытесняться.

На передний план выступила реактология со своим небрежением не только к проблематике сознания, но и к самому сознанию и психоанализ со своим акцентом на изучении подсознания и бессознательного. Оба направления тем не менее претендовали на монопольное право развития подлинно марксистской психологии.

Началом 1920-х годов можно датировать зарождение деятельностного подхода в психологии. С. Л. Рубинштейн также связывал этот подход с марксизмом, что, кстати говоря, было более органично по сравнению с психоанализом и реактологией. Проблемами сознания частично продолжали заниматься П. А. Флоренский и Г. Г. Шпет, работы которых в то время, к сожалению, не оказали сколько-нибудь заметного влияния на развитие психологии. В середине 1920-х годов появились ещё две фигуры. Это М. М. Бахтин и Л. С. Выготский, целью которых было понимание сознания, его природы, функций, связи с языком, словом и так далее. Для обоих марксизм был тем, чем он являлся на самом деле, то есть одним из методов, средств понимания и объяснения.

В 1930-е годы страна практически потеряла сознание и даже бесознательное как в прямом, так и в переносном смысле (Л. С. Выготский скончался, М. М. Бахтин был сослан, затем стал заниматься литературоведением, П. А. Флоренский и Г. Г. Шпет погибли в лагерях; З. Фрейд был запрещён, психоаналитические службы закрыты). Менялся, конечно, и облик народа: деформировались общечеловеческие ценности. Точнее, происходила их поляризация. С одной стороны, «Нам нет преград…», с другой — парализующий страх, уживавшийся с требованием жертвенности: «И как один умрём…» Утрачивалась богатейшая палитра высших человеческих эмоций, культивировались низменные: беспредел человеческой жестокости, предательство, шпиономания и так далее (см. более подробно [10]). Культура, интеллигентность тщательно скрывались или маскировались цитатной шелухой, уходили в подтекст.

В этих условиях заниматься сознанием стало опасно, и его изучение ограничилось такими относительно нейтральными нишами, как исторические корни возникновения сознания и его онтогенез в детском возрасте. Последователи Л. С. Выготского (А. Н. Леонтьев, А. Р. Дурня, А. В. Запорожец, П. И. Зинченко и другие) переориентировались на проблематику психологического анализа деятельности и психологии действия. Так же, как и С. Л. Рубинштейн, они достаточно органично, интересно и продуктивно связывали эту проблематику с марксизмом. Затем им пришлось связывать эту же проблематику с учением об условных рефлексах И. П. Павлова, даже с агробиологией Лысенко — всех добровольно-принудительных, но, к счастью, временных связей не перечислить. Возврат к проблематике сознания в её достаточно полном объёме произошёл во второй половине 1950-х годов прежде всего благодаря трудам С. Л. Рубинштейна, а затем и А. Н. Леонтьева. Нужно сказать, что для выделения сознания в качестве предмета психологического исследования в равной степени необходимо развитие культурно-исторического подхода и деятельностного подхода к сознанию и психике.

Ложность натуралистических трактовок сознания и инкапсуляции его в индивиде понимали М. М. Бахтин и Л. С. Выготский. Первый настаивал на полифонии сознания и на его диалогической природе. Второй говорил о том, что все психические функции, включая сознание, появляются в совместном, совокупном действии индивидов. Трудно переоценить роль различных видов общения в возникновении и формировании сознания. Оно находится не столько в индивиде, сколько между индивидами. Конечно же, сознание — это свойство индивида, но в не меньшей, если не в большей мере оно есть свойство и характеристика меж- и над-индивидных или трансперсональных отношений. Интериоризации сознания, прорастанию его в индивиде всегда сопутствует возникновение и развитие оппозиции: Я — второе Я. Это означает, что сознание отдельного индивида сохраняет свою диалогическую природу и, соответственно, социальную детерминацию.

Не менее важно преодоление так называемой мозговой метафоры при анализе механизмов сознания. Сознание, конечно, является продуктом и результатом деятельности органических систем, к числу которых относятся и индивид, и общество, а не только мозг. Наиболее важным свойством таких систем, согласно К. Марксу, является возможность создания недостающих им функциональных органов, своего рода новообразований, которые в принципе невозможно редуцировать к тем или иным компонентам исходной системы.

В российской традиции А. А. Ухтомский, Н. А. Бернштейн, А. Н. Леонтьев, А. В. Запорожец к числу функциональных, а не анатомо-морфологических органов отнесли живое движение, предметное действие, интегральный образ мира, установку, эмоцию и так далее. В своей совокупности они составляют духовный организм. В этом же ряду или, скорее, в качестве суперпозиции функциональных органов должно выступать сознание. Оно, как и любой функциональный орган, обладает свойствами, подобными анатомо-морфологическим органам: оно эволюционирует, инволюционирует, оно реактивно, чувствительно. Естественно, оно приобретает и свои собственные свойства и функции, о которых частично шла речь выше. Это диалогизм, полифоничность, спонтанность развития, рефлексивность.

В соответствии с идеей Л. С. Выготского сознание имеет смысловое строение. Смыслы укоренены в бытии (Г. Г. Шпет), существенным аспектом которого являются человеческая деятельность, общение и действие. Смыслы не только укоренены в бытии, но и опредмечиваются в действиях, в языке — в отраженных и порождённых образах, в метафорах, в символах.

От определения свойств и функций сознания очень трудно перейти к очерчиванию предметной области, представляющей сознание в собственном смысле слова. Указания на многочисленные эмпирические феномены явно недостаточны, в то же время несомненно, что исследование процессов формирования образа мира, происхождения и развития произвольных движений и предметных действий, запоминания и воспроизведения, мыслительной деятельности, различных форм общения, личностно-мотивационной сферы, переживаний, аффектов, эмоций даёт в качестве побочного результата знания о сознании. Но эти знания упорно не складываются в целостное сознание. В каждом отдельном случае оно появляется и исчезает. От него, как от Чеширского Кота, остаётся одна улыбка. Но всё же остаётся. Если предметная область, называемая сознанием, не дана непосредственно, её нужно принять как заданную, сконструировать (хотя бы нарисовать мелом на доске).

Разумеется, столь сложное образование, обладающее перечисленными (не говоря уже о скрытых и неизвестных) свойствами и функциями, должно было бы обладать чрезвычайно сложной структурой. В качестве первого приближения ниже будет предложен вариант достаточно простой структуры. Но за каждым из её компонентов скрывается богатейшее феноменологическое и предметное содержание, огромный опыт экспериментального исследования, в том числе и функционально-структурные, моделирующие представления этого опыта. Все это накоплено в различных направлениях и школах психологии. Нам важно не столько подвести итоги этого опыта, сколько показать, что на этой структуре мажет разыгрываться живая жизнь сознания.

Структура — это, конечно же, не сознание, ей могут обладать и самовоспроизводящиеся автоматы, не имеющие определённой задачи. Как сказал И. Северянин:

Поэма жизни — не поэма:
Поэма жизни — жизнь сама!

Но из структуры должны быть выводимы наиболее важные функции и свойства сознания. Тогда она выполнит. свою главную функцию — функцию «интеллигибельной материи».

4. Структура сознания: характеристика компонентов

Одни из первых представлений о структуре сознания принадлежат З. Фрейду. Его иерархическая структура: подсознание, сознание, сверхсознание, — видимо, уже исчерпала свой объяснительный потенциал. Несмотря на то что в этой структуре именно на подсознание ложится основная функция в объяснении целостного сознания, многим поколениям психоаналитиков и психологов не удалось нащупать удовлетворительных путей проникновения в подсознание. В настоящем контексте существенно подчеркнуть, что речь идёт не о критике Фрейда и тем более не об отрицании подсознания. Оно представляет собой хорошо известный эмпирический феномен, описанный задолго до Фрейда как вестибюль (или подвал) сознания. Более того, наличие категории и феноменов бессознательного и подсознания представляет собой непреодолимую преграду для любых форм редукции психического [16]. Речь идёт о том, чтобы найти новые пути к анализу сознания, когда подсознание и бессознательное вообще не обязательны как средство (и тем более как главная цель) в изучении сознания. В теоретико-познавательном плане подсознание давно стало подобием некоторой ёмкости, в которую погружается всё непонятное, неизвестное, загадочное или таинственное, — например, интуиция, скрытые мотивы поведения, неразгаданные смыслы, etc.

Значительно более продуктивной является давняя идея Л. Фейербаха о существовании сознания для сознания и сознания для бытия, развивавшаяся Л. С. Выготским. Можно предположить: это не два сознания, а единое сознание, в котором существуют два основных слоя: бытийный и рефлексивный. Возникает вопрос, что входит в эти слои, что их конституирует. Здесь весьма полезен ход мысли А. Н. Леонтьева, который выделил три основных образующих сознания: чувственную ткань образа, значение и смысл. Удивительно, что один из создателей психологической теории деятельности не включил в число образующих биодинамическую ткань движения и действия. Ведь именно А. Н. Леонтьев, развивая идеи о возникновении сознания в истории человечества, выводил его из совместной деятельности людей.

В середине 1930-х годов А. В. Запорожец рассматривал восприятие и мышление как сенсорные и умственные действия. Тогда же Л. И. Зинченко изучал запоминание как мнемическое действие. В 1940 году С. Л. Рубинштейн, видимо, под влиянием этих исследований, пришёл к заключению, что действие является исходной клеточкой, из которой развивается вся психическая жизнь человека. Но, пожалуй, главным было то, что Н. А. Бернштейн уже ввёл понятие живого движения и его биодинамической ткани, о чём было хорошо известно А. Н. Леонтьеву. При добавлении к числу образующих сознания биодинамической ткани мы получаем двухслойную, или двухуровневую, структуру сознания. Бытийный слой образуют биодинамическая ткань живого движения и действия и чувственная ткань образа. Рефлексивный слой образуют значение и смысл.

Все компоненты предлагаемой структуры уже построены как объекты научного исследования. Каждому из перечисленных компонентов посвящены многочисленные исследования, ведутся дискуссии об их природе, свойствах, ищутся все новые и новые пути их анализа. Конечно, каждое из этих образований изучалось как в качестве самостоятельного, так и в более широком контексте, в том числе и в контексте проблемы сознания, но они не выступали как компоненты его целостной структуры. Тем не менее накопленный опыт их исследования полезен, более того, необходим для её предварительного описания. Это, разумеется, не исключает, а, напротив, предполагает, что включение всех компонентов в целостный контекст структуры сознания задаст новые требования к дальнейшему изучению каждого из них в отдельности и приведёт к постановке новых задач и проблем, связанных с выявлением существующих между ними взаимоотношений. Описание каждого из компонентов структуры требует монографического изложения. Здесь мы ограничимся лишь указанием на те их свойства, которые облегчат понимание предложенной структуры сознания [4], [15].

Значение

В психологической традиции этот термин в одних случаях употребляется как значение слова, в других — как значения, как содержания общественного сознания, усваиваемые индивидом. Понятие значения фиксирует то обстоятельство, что сознание человека развивается не в условиях робинзонады, а внутри культурного целого, в котором исторически кристаллизирован опыт деятельности, общения и мировосприятия, который индивиду необходимо не только усвоить, но и построить на его основе собственный опыт. Значение рассматривалось как форма сознания, то есть осознания человеком своего — человеческого — бытия [19; 20]. Оно же рассматривалось и как реальная психологическая «единица сознания» [19; 25], и как факт индивидуального сознания [19; 24].

Имеются различные классификации видов значения. Одна из них особенно важна: операциональные, предметные, вербальные. Это не только классификация, но и последовательность их возникновения в онтогенезе. Операциональные связывают значение с биодинамической тканью, предметные — с чувственной, вербальные — преимущественно со смыслом. Имеются данные о формировании каждого из видов значений, правда, наиболее детально изучено формирование житейских и научных понятий (значений).

Смысл

Понятие смысла в равной степени относится и к сфере сознания, и к сфере бытия. Оно указывает на то, что индивидуальное сознание несводимо к безличному знанию, что оно в силу принадлежности живому субъекту и реальной включённости в систему его деятельностей всегда страстно, короче, что сознание есть не только знание, но и отношение. Иначе говоря, понятие смысла выражает укоренённость индивидуального сознания в бытии человека, а рассмотренное выше понятие значения — подключённость этого сознания к сознанию общественному, к культуре.

Нащупываемые пути изучения смыслов связаны с анализом процессов извлечения (вычерпывания) смыслов из ситуации или с «вчитыванием» их в ситуацию, что также нередко бывает.

Исследователи, предлагающие различные варианты функциональных моделей восприятия, действия, кратковременной памяти, etc, испытывают большие трудности в локализации блоков смысловой обработки информации, так как они постоянно сталкиваются со случаями, когда смысл извлекается из ситуации не только до кропотливого анализа значений, но даже и до сколько-нибудь отчётливого её восприятия. Происходит то, что О. Мандельштам обозначил как «шепот раньше губ». Исследователи в большей степени направляют свои усилия на поиск рациональных способов оценки ситуации. Значительно меньше известно о способах эмоциональной оценки смысла ситуации, смысла деятельности и действия.

Выше говорилось о том, что смысл укоренён в бытии, в деятельности, в действии. Большой интерес представляют исследования того, как смысл рождается в действии. Смыслы, как и значения, связаны со всеми компонентами структуры сознания. Наиболее очевидны отношения между значениями и смыслами, существующие в рефлексивном слое сознания. Они могут характеризоваться по степени адекватности, например, клиника даёт примеры полной диссоциации смыслов и значений. Великие мнемонисты способны запоминать огромные массивы бессмысленной информации, но испытывают трудности извлечения смысла из организованной, осмысленной информации, где смысл очевиден. На несовпадении значений и смыслов (так называемый семантический сдвиг) строятся многие техники комического.

Заслуживают детального изучения процессы взаимной трансформации значений и смыслов. Это процессы означения смыслов и осмысления значений. Они замечательны тем, что составляют самое существо диалога, выступают средством, обеспечивающим взаимопонимание. Конечно, взаимопонимание не может быть абсолютным, полным.

Всегда имеются элементы непонимания, связанного с трудностями осмысления значений, или недосказанности, связанной с трудностями не только означения смысла, но и его нахождения или построения. Недосказанность в искусстве — это ведь и художественный приём, и следствие трудностей, испытываемых мастером при их построении и выражении. Непонимание и недосказанность — это не только негативные характеристики общения. Они же составляют необходимые условия рождения нового, условия творчества, развития культуры. Можно предположить, что именно в месте встречи процессов означения смыслов и осмысления значений рождаются со-значения (термин Г. Г. Шпета). Конечно, подобные встречи не происходят автоматически. А. Н. Леонтьев любил повторять, что встреча потребности с предметом — акт чрезвычайный. Подобной характеристики заслуживает и акт встречи значения со смыслом. На самом деле всегда имеется полисемия значений и полизначность смыслов, имеется избыточное поле значений и избыточное поле смыслов. Преодоление этой избыточности на полюсах внешнего или внутреннего диалога, к тому же диалога нередко эмоционально окрашенного, задача действительно непростая.

Биодинамическая ткань

Движение и действие имеют внешнюю и внутреннюю форму. Биодинамическая ткань — это наблюдаемая и регистрируемая внешняя форма живого движения, рассматривавшегося Н. А. Бернштейном как функциональный орган индивида. Использованием для его характеристики термина «ткань» подчёркивается, что это материал, из которого строятся целесообразные, произвольные движения и действия. По мере их построения, формирования все более сложной становится внутренняя форма, внутренняя картина таких движений и действий. Она заполняется когнитивными, эмоционально-оценочным и, смысловыми образованиями.

Неподвижное существо не могло бы построить геометрию, писал А. Пуанкаре. А. А. Ухтомский утверждал наличие осязательной геометрии. Подлинная целесообразность и произвольность движений и действий возможна тогда, когда слово входит в качестве составляющей во внутреннюю форму или картину живого движения. Чистую, лишённую внутренней формы биодинамическую ткань можно наблюдать при моторных персеверациях, в квазимимике, в хаотических движениях младенца, etc. Биодинамическая ткань избыточна по отношению к освоенным скупым, экономным движениям, действиям, жестам.

Чувственная ткань

Подобно биодинамической ткани она представляет собой строительный материал образа. Её наличие доказывается с помощью достаточно сложных экспериментальных процедур. Например, при стабилизации изображений относительно сетчатки, обеспечивающей неизменность стимуляции, наблюдатель поочерёдно может видеть совершенно разные зрительные картины. Изображение представляется ему то плоским, то объёмным, то неподвижным, то движущимся и так далее [14]. В функциональных моделях зрительной кратковременной памяти чувственная ткань локализуется в таких блоках, как сенсорный регистр и иконическая память. В этих блоках содержится избыточное количество чувственной ткани. Скорее всего, она вся необходима для построения образа, хотя используется при его построении или входит в образ лишь её малая часть.

Как биодинамическая, так и чувственная ткань, составляющие «материю» движения и образа, обладают свойствами реактивности, чувствительности, пластичности, управляемости. Из их описания ясно, что они тесным образом связаны со значением и смыслом. Между обоими видами ткани существуют не менее сложные и интересные взаимоотношения, чем между значением и смыслом. Они обладают свойствами обратимости и трансформируются одна в другую. Развернутое во времени движение, совершающееся в реальном пространстве, трансформируется в симультанный образ пространства, как бы лишённый координаты времени. Как говорил О. Мандельштам, остановка может рассматриваться как накопленное движение, благодаря чему образ получает своего рода энергетический заряд, становится напряжённым, готовым к реализации.

В свою очередь пространственный образ может развернуться во временной рисунок движения. Существенной характеристикой взаимоотношений биодинамической и чувственной ткани является то, что их взаимная трансформация является средством преодоления пространства и времени, обмена времени на пространство и обратно.

На бытийном уровне сознания решаются задачи, фантастические по своей сложности. Субъект обладает пространством сформированных образов, большинство из которых полизначны, то есть содержат в себе не единственное предметное значение. Аналогично этому пространство освоенных движений и предметных действий полифункционально: каждое из них содержит в себе не единственное операциональное значение. Следовательно, для эффективного в той или иной ситуации поведения необходима актуализация нужного в данный момент образа и нужной моторной программы. И тот и другая должны быть адекватны ситуации, но это лишь общее условие. Даже правильно выбранный образ обладает избыточным числом степеней свободы по отношению к оригиналу, которое должно быть преодолено. Аналогично этому при реализации моторной программы должно быть преодолено избыточное число степеней свободы кинематических цепей человеческого тела. Иными словами, две свободные системы в момент своего взаимодействия при осуществлении сенсомоторных кординаций становятся жёсткими, однозначными: только в этом случае поведение будет адекватным ситуации, впишется в неё, решит смысловую задачу. Но для этого образ действия должен вписываться в образ мира или в образ нужной для осуществления поведения его части. Следует подчеркнуть, что на бытийном уровне решаемые задачи практически всегда имеют смысл, на рефлексивном они могут быть и бессмысленными. Поэтому важна координация деятельности обоих уровней сознания, согласование друг с другом смысловой перспективы каждого из них.

5. Структура сознания: общие свойства

Наблюдаемость компонентов структуры. Биодинамическая ткань и значение доступны постороннему наблюдателю, различным формам регистрации и анализа. Чувственная ткань и смысл лишь частично доступны самонаблюдению. Посторонний наблюдатель может делать о них заключения на основе косвенных данных, таких, как поведение, продукты деятельности, поступки, отчёты о самонаблюдении, изощрённые экспериментальные процедуры, психотерапевтическая и психоаналитическая практика и так далее. Чувственная ткань частично манифестирует себя в биодинамической, смыслы — в значениях. Следует сказать, что как биодинамическая ткань, так и значение выступают перед посторонним наблюдателем лишь своей внешней формой. Внутреннюю форму движения, действия, значения, слова приходится расшифровывать, реконструировать.

Наибольшие трудности вызывает исследование смысла, хотя он присутствует не только во всех компонентах структуры, но и в продуктах деятельности субъекта. Напомню поэтический вызов М. Лермонтова:

Мои слова печальны. Знаю.

Но смысла вам их не понять.

Я их от сердца отрываю,
Чтоб муки с ними оторвать.

Другой поэт — И. Северянин убеждает нас в том, что смыслы открыты ему:

Я так бессмысленно чудесен,
Что Смысл склонился предо мной!

Различия в наблюдаемости компонентов, трудности в реконструкции ненаблюдаемого приводят к тому, что нечто, данное пусть даже в самонаблюдении, выдаётся за целостное сознание, а данное постороннему наблюдателю кажется не слишком существенным для анализа такого субъективного, более того — интимного образования, каким является сознание, и отвергается вовсе, не включается в контекст его изучения. При этом не учитывается, что образ мира и смысл в принципе не могут существовать вне биодинамической ткани движений и действий, в том числе перцептивных и умственных, вне значений и материи языка. Смысл по своей природе комплиментарен: он всегда смысл чего-то: образа, действия, значения, жизни, наконец. Из них он извлекается или в них вкладывается. Иногда даже кажется, что было бы лучше, если бы все компоненты были одинаково доступны или одинаково недоступны внешнему наблюдателю. В первом, к сожалению, нереальном случае это бы облегчило задачу непосредственного исследования, во втором, к счастью, тоже нереальном случае, дало бы значительно большую свободу в конструировании сознания, но, как когда-то сказал Дж. Миллер, человек (добавим и его сознание) создан не ради удобства экспериментаторов.

Относительность разделения слоёв сознания

В рефлексивном слое, в значениях и смыслах, конечно, присутствуют следы, отблески, отзвуки бытийного слоя. Эти следы связаны не только с тем, что значения и смыслы рождаются в бытийном слое. Они содержат его в себе и актуально (ср. пастернаковское: «Образ мира, в слове явленный»). Выраженное в слове значение содержит в себе не только образ. Оно в качестве своей внутренней формы содержит операционные и предметные значения, осмысленные и предметные действия. Поэтому само слово рассматривается как действие.

Аналогичным образом и смысл не является пустым. Если воспользоваться образом В. А. Лефевра о вакууме, то мне представляется, что последний как раз и может служить аналогом смысла. Он пронизывает более плотные образования (образ, действие, значение), которые выстулают для него в роли материи. Со своей стороны, непрерывно рождающиеся в этих плотных образованиях виртуальные частицы пронизывают вакуум-смысл. Эта логика вакуума помогает представить себе, что структура сознания, как и оно само, является целостной, хотя и включает в себя различные образующие. В то же время на различиях в образующих основаны противоречия, возникающие в сознании, его болезни и деформации, связанные с гипертрофией в развитии той или иной образующей, в ослаблении или даже в разрыве связи как между слоями, так и между их образующими. В таких случаях мы говорим о разорванном сознании.

Бытийный слой сознания несёт на себе следы развитой рефлексии, содержит в себе её истоки и начала. Смысловая оценка включена в биодинамическую и чувственную ткань, она нередко осуществляется не только во время, но и до формирования образа или совершения действия. Это очевидно. Менее очевиден механизм этого. Как обнаружено в исследованиях Н. Д. Гордеевой и В. П. Зинченко [5], биодинамическая ткань движения не только связана с чувственной тканью, но и обладает собственной чувствительностью. Последняя неоднородна: имеется чувствительность к ситуации и чувствительность к осуществляющемуся или потенциальному движению. Эти две формы чувствительности наблюдаются, точнее, регистрируются со сдвигом по фазе. Их чередование во времени осуществления движения происходит 3–4 раза в секунду. Это чередование обеспечивает основу элементарных рефлексивных актов, содержание которых составляет сопоставление ситуации с промежуточными результатами действия и возможностями его продолжения. Сейчас ведётся поиск рефлексии в процессах формирования образа ситуации.

Таким образом, рефлексивный слой сознания одновременно является событийным, бытийственным. В свою очередь бытийный слой не только испытывает на себе влияние рефлексивного, но и сам обладает зачатками или исходными формами рефлексии. Поэтому бытийный слой сознания с полным правом можно назвать со-рефлексивным. Иначе не может быть, так как, если бы каждый из слоёв не нес на себе печать другого, они не могли бы взаимодействовать и даже узнавать друг друга.

Важно отметить, что речь идёт именно о печати, а не о тождестве. М. К. Мамардашвили в качестве главного в марксовом понятии практики выделяет «подчёркивание таких состояний бытия человека — социального, экономического, идеологического, чувственно-жизненного и так далее, — которые не поддаются воспроизведению и объективной рациональной развёртке на уровне рефлексивной конструкции, заставляя нас снять отождествление деятельности и её сознательного идеального плана, что было характерно для классического философствования.

В данном случае нужно различать в сознательном бытии два типа отношений. Во-первых, отношения, которые складываются независимо от сознания, и, во-вторых, те отношения, которые складываются на основании первых и являются их идеологическим выражением (так называемые «превращённые формы сознания») «. [21, 15]. Существуют, к несчастью, и извращённые формы сознания (см. [15]). Мы в своём бытии построили такие формы «идеологии», которые, согласно Марксу, не обладают материалистическим самосознанием. Эти формы приобрели такую огромную власть над нами, что именно они определяют наше бытие. Освобождение от них, очищение нашего сознания представляется делом чрезвычайной сложности. Едва ли даже Гераклу удалось бы решить эту задачу за один день.

Гетерогенность компонентов структуры сознания

Первопричиной родства бытийного и рефлексивного слоёв является наличие у них общего культурно-исторического генетического кода, который заложен в социальном (совокупном) предметном действии, обладающем порождающими свойствами [17], [5]. Конечно, рождающиеся в действии образы, смыслы, значения приобретают собственные свойства, автономизируются от действия, начинают развиваться по своим законам. Они выводимы из действия, но не сводимы к нему, что и даёт основания рассматривать их в качестве относительно самостоятельных и участвующих в образовании сознания. Но, благодаря наличию у них общего генетического источника, благодаря тесному взаимодействию каждого компонента структуры в процессах её развития и функционирования со всем и другими, они все являются не однородными, а гетерогенными образованиями. Общность генетического кода для всех образующих создаёт потенциальную, хотя и не всегда реализующуюся, возможность целостного сознания. Эта же общность лежит в основе взаимных трансформаций компонентов (образующих) сознания не только в пределах каждого слоя, но и между слоями. Образ осмысливается, смысл воплощается в слове, в образе, в поступке, хотя едва ли исчерпывается этим. Действие и образ означиваются, и так далее.

Некоторое представление о взаимотрансформациях образующих сознание позволяет получить описание Ф. Дюрренмата, имеющееся в его повести, само название которой иллюстрирует жизнь сознания: «Поручение, или О наблюдении за наблюдающим за наблюдателями». В своём дневнике героиня повести Тина фон Ламберт изобразила своего мужа чудовищем: образ этот, однако, возникал не сразу, сначала она как бы снимала один слой за другим, затем как бы рассматривала его под микроскопом, все увеличивая изображение, все усиливая яркость, целыми страницами описывая, как он ест, как ковыряется в зубах, как чешется, как чавкает, как морщится, кашляет, чихает и всякое прочее — движения, жесты, подергивания, — словом, характерные особенности, в той или иной мере присущие каждому человеку… Далее автор описывает впечатления другой героини, которая, читая этот дневник, «казалось, наблюдала, как некое, исключительно из одних наблюдений сотканное облако, постепенно, мало-помалу сжимаясь, превращается в конце концов в комок, насквозь пропитанный ненавистью и отвращением»… [6; 96]. Здесь мы видим вербализацию чувственной ткани у автора дневника, затем трансформацию текста у читателя в облако наблюдений, и, наконец, это облако трансформируется в аффективно-смысловой сгусток.

Иногда такие трансформации совершаются медленно, мучительно, иногда мгновенно и переживаются как озарение. Есть большой соблазн уподобить подобные трансформации фазовым переходам, кристаллизации, спонтанным трансмутациям, пересечению в некоторой точке разных, порол трудно совместимых логик, когда возникает результат, названный А. Кастлером бисоциацией. В такого рода результатах, порождаемых сознанием и воплощаемых в поведении и деятельности, участвуют все образующие. Поэтому результаты, как и само сознание, нередко приобретают кентаврический вид. Приведём ещё одну метафору, использованную А. А. Ухтомским для описания деятельности функциональных органов. Динамика образующих, их взаимодействие и взаимотрансформации при решении задач нахождения или воплощения смысла напоминают вихревое движение Декарта. Чаще всего это движение не дано в самонаблюдении или дано слишком фрагментарно. Некоторое представление о нём дают кошмарные сновидения, искусственно вызванные изменённые состояния сознания и так далее.

Приведённое выше описание работы предложенной структуры сознания не потребовало от нас обращения к подсознанию или бессознательному. Она описывает работу сознания, в которой причудливо смешано наблюдаемое и ненаблюдаемое, спонтанное и детерминированное. Можно надеяться, что такое пренебрежение подсознанием не вызовет неудовольствия у специалистов в области психоанализа. Они ведь и сами решают задачу извлечения событий из подсознания, перевода их в сознание, а не погружения, выталкивания или вытеснения их из сознания в подсознание. С последней процедурой многие справляются своими силами, без помощи психоаналитиков, и притом достаточно успешно.

6. О возможности изучения и структурного анализа живых (свободных) систем

Сейчас, казалось бы, уже не нужно оправдывать с теоретико-познавательной точки зрения полезность и продуктивность методов функционально-структурного, микроструктурного, микродинамического анализа живого, будь то живое вещество, живое движение, даже живая душа. Но всё же, когда речь начинает идти о структуре сознания, возникает сомнение относительно возможности отображения в структуре его — действительных свойств и функций, не говоря уже о механизмах. Ведь при создании структуры, а тем более при превращении её в механизм действия живого происходит умерщвление живого. Если это осознается исследователем, что происходит далеко не всегда, он делает попытки оживить механизм (ищет «живую воду»). Оживление (не всегда удачное) происходит за счёт привлечения эмпирического или художественного опыта, экспериментальных данных, живых метафор, символов, поэтических образов, etc. По оценкам некоторых авторов, 99 процентов моделей нервной системы и поведения не имеют отношения ни к тому, ни к другому.

Приведём сделанное задолго до этих оценок высказывание С. Н. Булгакова по поводу возможного соответствия организма и механизма (в нашем случае — структуры): «Сам механизм есть понятие не положительное, а отрицательное, в нём констатируется отсутствие жизни, то есть жизнь (субъект) здесь ощущает свою границу, но не для того, чтобы, её опознав, перед ней остановиться, но чтобы её перейти… Поэтому механическая причинность определяется отрицанием жизни, есть отрицание воли, причинности органической. И уже по этому одному механизм не только не может объяснять жизни, но сам должен быть объяснён из своей соотносительности с нею» [2; 201–202]. Здесь же Булгаков цитирует Ф. В. Шеллинга: «Организм существует не там, где нет механизма, но, наоборот, где нет организма, там есть механизм» (цит. по [2;201]).

Приведённые высказывания нельзя отнести к полностью скептическим. В этом же контексте Булгаков пишет: «Но хотя наука превращает мир в безжизненный механизм, сама она есть порождение жизни, форма самоопределения субъекта в объекте. Самый механизм, который для механического мировоззрения кажется универсальным онтологическим принципом, есть только условное самоопределение субъекта» [2; 200–201]). Это то, что на современном языке называется «личностное знание» (М. Полани), «познавательное отношение» (В. А. Лекторский). Другими словами, поскольку механизм является порождением жизни, он несёт на себе её следы, что даёт шанс на его оживление. Такая возможность существует не только потому, что механизм создан субъектом, он ещё создан по образу и подобию субъекта, как человек создан по образу и подобию Божию. Поэтому-то человеку иногда удаётся внести в свои творения искру божию.

Впервые идея об органопроекции была высказана Эрнстом Каппом (1877), который рассматривал технику как естественную и существенную составную часть человека, так сказать, продолжение его биологических (теперь мы можем добавить — интеллектуальных и социальных) органов (см. [7; 424]). В российской традиции П. А. Флоренский развивал идеи органопроекции, рассматривая механизмы, технику как проекцию живого. Таким образом, субъектность, антропогенность (органопроекция) техники даёт принципиальную возможность соотнесения механизма, структуры с живым. Эта возможность должна быть реальнее, если механизм, структура разрабатываются не в утилитарных, а в познавательных целях. Последние лишь несколько уменьшают трудности, стоящие на пути такого соотнесения, но не устраняют их. Отметим главные из них, имеющие непосредственное отношение к исследованию сознания.

Мы не имеем сколько-нибудь строгого определения понятия «сознание». Указания на то, что категория сознания относится к числу предельных абстракций, что сознание — это культурно-историческое образование, конечно, бесспорны, но эти указания не заменяют определения. Возникает вопрос, возможно ли создание структуры неопределимой или неопределённой системы. Утешением исследователю должно служить то, что сознание в этом смысле не уникально. Аналогично обстоит дело с понятиями «живое вещество», «живое движение». В. И. Вернадский говорил, что он не знает, чем живое вещество отличается от неживого, но он никогда не ошибается, различая их. Н. А. Бернштейн, вводя понятие «живого движения», не дал его определения.

Сейчас известно, что человеческий глаз отличает живое движение от механического за доли секунды. А человеческий интеллект пока не способен концептуализировать имеющиеся между ними различия. И всё это не мешает продуктивным поискам структуры живого вещества, живого движения. Попытки их структурирования, моделирования, имитации на неживом субстрате представляют собой эффективный путь их изучения, в конечном счёте и их определения. Сказанное относится и к живой душе, и к живому сознанию, которые производны от живого вещества и живого движения, прежде всего живого движения истории человечества.

Сознание — не только неопределимая, но и свободная система (ср. О. Мандельштам: «Посох мой, моя свобода — сердцевина бытия»). Не является ли попытка определения и структурирования свободной системы подобной задаче определения квадратуры круга? Единственный путь преодоления этого парадокса — следовать за жизнью.

Нужно понять, как природная среда накладывает свои порой весьма суровые ограничения на жизнь и деятельность любой свободной системы. Такие ограничения испытывает даже «несотворённая свобода», существование которой постулировал Н. А. Бердяев. Прекрасно о взаимоотношениях организма и природной среды писал О. Мандельштам: «Никто, даже отъявленные механисты, не рассматривают рост организма как результат изменчивости внешней среды. Это было бы чересчур большой наглостью. Среда лишь приглашает организм к росту. Её функции выражаются в известной благосклонности, которая постепенно и непрерывно погашается суровостью, связывающей тело и награждающей его смертью. Итак, организм для среды есть вероятность, желаемость и ожидаемость. Среда для организма — приглашающая сила. Не столько оболочка — сколько вызов» [23; 342].

Следует отметить, что речь идёт не о приспособлении, не о стимуле и реакции, а о вызове и ответе, то есть об акции, акте. Вызов может быть принят только существом, способным к выбору, обладающим хотя бы минимальной свободой. Под природой в случае изучения сознания следует понимать и социум. При этом конечный, может быть, лучше сказать — исторический итог встречи таланта, интеллекта, остатков полузадушенной внутренней свободы, сохраняющихся в едва живом теле, с «выдающейся посредственностью», с тупой и железной волей самодержца, диктатора, самодура и террориста далеко не всегда предсказуем.

Автор приведённых строк об организме и среде в начале 1937 года писал К. И. Чуковскому из Воронежа: «Я тень. Меня нет. У меня есть только право умереть… Есть только один человек в мире, к которому по этому делу можно и нужно обратиться… Если Вы хотите спасти меня от неотвратимой гибели — спасти двух человек, помогите, уговорите других написать»… И в том же году, и в том же Воронеже пишет он стихотворение, в котором выступает как титан, запрягший «десять волов в голос». Стихотворение заканчивается вызовом поэта:

И промелькнет пламенных лет стая,
Прошелестит спелой грозой — Ленин,
Но на земле, что избежит тленья,
Будет губить разум и жизнь — Сталин.

Когда читаешь эти строки, невольно вспоминается пушкинский завет, которому следовал Мандельштам:

Дорогою свободной
Иди, куда влечёт тебя свободный ум.

Можно, конечно, назвать это идеализмом свободы, тайной, сферой непознаваемого, но. при этом нельзя забывать, что вся человеческая жизнь построена на преодолении избыточных, практически бесконечных степеней свободы, которыми обладают человеческое тело и человеческий дух. Кстати, именно в этом скрыты причины удивительного многообразия человеческих способностей и возможностей их безграничного совершенствования.

В общей форме постановку проблемы свободы и указание на путь её разрешения можно найти у Ф. В. Шеллинга: «… конечная цель Я состоит в том, чтобы законы свободы сделать законами природы, а законы природы — законами свободы, воспроизвести в Я природу, а в природе Я». И далее: «Высшее призвание человека — воспроизвести единство целей в мире как. механизм, а механизм сделать единством целей» (цит. по [2; 202]). Этот гуманитарно-экологический императив бесспорен и красиво выражен, но крайне трудно выполним. Сейчас появилась реальная опасность до достижения этого высшего призвания уничтожения либо Я, либо природы, либо, скорее всего, и того и другого вместе. Поэтому сейчас, как никогда прежде, остро стоит задача поиска таких ограничений свободы сознания и деятельности, которые бы, с одной стороны, препятствовали самоуничтожению человечества, а с другой, сохраняли его свободным.

Наука должна помочь найти те пределы, при которых свобода остаётся природосообразной. Разрешима ли такая задача, примет ли человечество найденные ограничения, покажет будущее. Ясно, что решение этой задачи — дело не одной науки. Хотелось бы надеяться, что усилия, предпринимаемые ей для решения этой задачи, окажутся небесполезными. Но не следует переоценивать такие усилия.

Сейчас становится общим местом последовательность задач, выдвигаемых перед человечеством. Примечательно, что эти задачи носят инженерный характер и основаны на технологической классификации прошлых, существующих и будущих видов общества: индустриальное, постиндустриальное, технотронное, информационное, наконец, всё чаще речь идёт о создании экологического общества. Последнее относят к XXI веку. Возникает простой и незатейливый вопрос: к какому веку следует отнести создание человеческого общества и будет ли кому его создавать?

Разумеется, когда речь идёт о видах общества, когда прогнозируются пути и. перспективы его развития, то непременно вспоминаются идеи о ноосфере, ноократии, говорится и о человеческом измерении научно-технического прогресса, о пределах и опасностях роста, о человеке как о самоцели истории и так далее. Однако реальная власть принадлежит технократии, которая слушает голоса Разума вполуха, отстаивает своё понимание свободы, свои интересы, своё понимание истории и пока успешно навязывает обществу свои цели, делает его своим заложником и средством их достижения.

Таким образом, проблема структурирования и ограничения свободной системы решается самой жизнью. Она опровергает миф об абсолютной свободе сознания. Таким в истории человечества оно никогда не было. Зато история даёт много примеров того, что сознанием манипулировали не менее, а то и более успешно, чем вещами.

Правда, чаще всего это делалось с помощью далёких от науки средств. Поэтому, может быть, самой науке, в которой достаточно явлений, относящихся к психопатологии обыденной жизни, следует заняться психоанализом и с его помощью преодолеть апокалипсические страхи, эсхатологические восторги и занять катафатическую позицию. Ведь существует ещё один прогноз, согласно которому грядущий век будет веком психологии, веком наук о человеке. Следует напомнить то, что хорошо было известно ещё Августину. Лишь через напряжение действия будущее может стать настоящим, а тем более прошедшим. Без напряжения действия грядущее останется там, где оно есть…

В 1918 году И. Северянин писал:

Конечно, век экспериментов
Над нами — интересный век…
Но от щекочущих моментов
Устал культурный человек.

Что же можно (оказать о состоянии человека после того, как он побывал в роли подопытного (да ещё и пребывает пока в этой роли) во всех экспериментах уходящего века? К. счастью, кажется, что температура уходящего столетия падает и человечество получает шанс на выздоровление. Но пока это не гарантия, а только шанс. Желательно, чтобы он дошёл до сознания.

7. Самосознание в мире сознания

Обсуждение проблемы мира, или миров, сознания необходимо для того, чтобы обосновать необходимость и достаточность выделенных в структуре сознания компонентов, его образующих. В классической парадигме «сознание в мире сознания» вопрос о его образующих, а соответственно и о его структуре, не возникал. В более новой парадигме «сознание в мире мозга» при всей рафинированности экспериментальных методов исследования само сознание понимается вполне житейски, вне философских и психологических традиций его понимания. Ведь сами учёные, в том числе и те, которые занимаются сознанием, являются носителями, а то и жертвами, массового сознания.

Попытаемся условно выделить презентированные ему миры и соотнести с ними выделенные в структуре сознания компоненты. Мир идей, понятий, житейских и научных знаний соотносим со значением как образующей рефлексивного слоя сознания. Мир человеческих ценностей, переживаний, эмоций, аффектов соотносим со смыслом как следующей образующей рефлексивного слоя. Мир производительной, предметно-практической деятельности соотносим с биодинамической тканью движения и действия как образующей бытийного слоя. Наконец, мир представлений, воображения, культурных символов и знаков соотносим с чувственной тканью как следующей образующей бытийного слоя сознания.

Конечно, сознание нельзя свести ни к одному из выделенных миров, как нельзя свести ни к одному из его компонентов. В то же время сознание рождается и присутствует во всех этих мирах. Оно может метаться между ними: погружаться в какой-либо из них, инкапсулироваться в нём, менять, переделывать, претворять его и себя самое, подниматься или витать над всеми ними, сравнивать, оценивать, восхищаться, страдать, судить их. Поэтому-то так важно, чтобы все перечисленные миры, включая и мир сознания, были открыты ему. Если же этого нет, то мы называем сознание узким, ограниченным, неразвитым, несовершенным. Вся эта жизнь сознания может разыгрываться на предложенной структуре, когда тот или иной её компонент приобретает доминирующую роль, что происходит за счёт развития других компонентов структуры. Структура может развиваться и более гармонично, что, впрочем, не обязательно влечёт за собой её равновесности. Тем не менее при вовлечении- в деятельность сознания всех компонентов оно приобретает бытийный и рефлексивный опыт и соответствующие ему черты. Потенциально оно может стать надмирным и подлинно творческим.

Выделение миров сознания и образующих его компонентов, установление соответствия между мирами и образующими сознания при всей своей полезности всё же не даёт ответа на вопрос, а чти такое сознание. Здесь нужно оговорится, что этот вопрос не совпадает с вопросом о сущности сознания. Последний вообще выходит за рамки психологии. В настоящей статье идёт речь не о сущности, а о существовании сознания. Как это ни странно, но для понимания бытия сознания полезно вернуться к классической парадигме «сознание в мире сознания». Если мир сознания нам известен, известны и его образующие, то, может быть, имеет смысл модифицировать эту парадигму следующим образом: «самосознание в мире сознания».

Эпицентром: сознания и самосознания является сознание собственного Я. Без его включения в жизнь сознания не только остаётся непонятным, что же такое сознание, но и отсутствует субъект, нуждающийся в ответе на этот вопрос. Можно привести следующую аналогию. Нам известны анатомия, морфология, физиология нашего телесного организма. Но сам этот организм не может быть сведён ни к одному из своих органов или процессов, которые в нём протекают. Организм как таковой должен определяться в другой системе понятийных координат, поскольку организм есть целое.

Допустим, нам известны анатомия, морфология, синтаксис, семантика деятельности духовного организма. Мы знаем, что в нём поселилось сознание, которое, как и организм, является целостным. Значит, для определения того, что же есть сознание, недостаточно указания на органы или деятельности, осуществляющиеся в духовном организме. Необходимо обращение к другой системе координат. Это могут быть координаты типа Я-концепции, или координаты «самопознание личности», или какие-либо другие. В любом случае для облегчения понимания необходима не только объективация структуры сознания, но и персонификация сознания. Последняя представляет собой своего рода форму, вне которой сознание не может существовать. Мало того, как говорил М. К. Мамардашвили, так или иначе понимаемое сознание открывает философу возможность его личностной реализации в виде не просто достигнутой суммы знаний, а именно реализованной мысли и способа бытия [21; 3].

Нужно надеяться, что сказанное относится не только к философу. Едва ли можно представить себе самореализацию личности, лишённой сознания. Такое встречается только в психологии личности. Без персонификации сознание может раствориться или утонуть в собственной структуре, хотя интуитивно ясно, что оно мажет подниматься над собственной структурой, рефлектировать по поводу неё, освобождаться или разрушать её, строить или заимствовать новую.

Об определённой автономии души (и сознания?) от телесного организма хорошо писал Н. Гумилёв:

Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.

Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души — не тела.

Можно предположить, что определённой автономией от духовного организма и от сознания обладает само- сознающее Я, выступающее в отношении собственного сознания в качестве деятеля, или наблюдателя, или того и другого вместе. Отсюда идеи о существовании сверхсознания, сверх-Я, сверх-человека, приобретающего власть не только над сознанием, над самим собой, но и над собственной волей. Как заметил М. Хайдеггер: «Сущность сверх-человека — это не охранная грамота для действующего произвола. Это основанный в самом же бытии закон длинной цепи величайших самоопределений»… [28; 167]. Такие самоопределения составляют основу самостоянья человека, которое, по словам А. С. Пушкина, залог величия его.

Персонификация сознания — это не редукция сознания к Я. Это лишь методический приём, с помощью которого можно лучше понять жизнь и свойства сознания, стремление человека к свободе, понять волю и путь к власти над самим собой.

Но пока человек слаб. Сознание его ограничено, далеко от совершенства и целостности, взаимоотношения души и тела далеки от гармонии, самосознающее Я не может властвовать в полной мере ни над душой, ни над телом, оно мечется между ними в поисках если не гармонии, то более удобного жилья. Всё это, с одной стороны, печально, а с другой, придаёт смысл научным поискам в сфере деятельности, сознания, личности, даёт шансы понять их взаимоотношения. Совершенный человек, если таковой существует, — это предмет восхищения, а не научного исследования. Несовершенно и самосознающее Я, чем, видимо, можно объяснить трудности, связанные с локализацией его в телесном и духовном организме, в том числе и в предложенной структуре сознания.

Эти трудности не случайны. Дело в том, что культурно-историческая традиция в изучении психики и сознания оставила за пределами своих поисков проблему телесности. Несколько схематизируя, можно сказать, что Л. С. Выготский был занят проблемой преимущественно духовного Я. С точки зрения общей психологии в высшей степени интересно расширение традиционной проблематики сфер сознания и самосознания, которое предпринимается психологами-практиками, в частности патопсихологами, психотерапевтами (см. [3], [8], [25] и др.). В этих исследованиях детально рассматривается проблема физического Я, распространяется культурно-исторический подход на сферу телесности. Последняя влияет на сознание и самосознание личности порой в значительно большей степени, чем сфера духовная.

Производят большое впечатление описания случаев, когда самосознание, напряжённо работающее в поисках смысла жизни, судьбы или причин заблуждений и крахов, замыкается или погружается в телесность собственного Я. Происходит смещение центра сознания. Оно ищет смысла не во внешних предметностях, не во внутренних деятельностях, а в переживаниях собственной телесности. Сознание и самосознание покоряются телу, лишаются свободы в своём развитии. Е. Т. Соколова приоткрывает читателю, как телесность может вытеснить бытийные или рефлексивные слои сознания, показывает не только её формирующую, но и драматическую деформирующую роль в становлении сознания и самосознания личности. Тело становится не только внешней формой, но и полновластным хозяином духа. На экспериментальном и клиническом материале это выступает как контраверза между реальным и идеальным Я (последнее, как правило, заимствуется у другого) и их телесными и духовными переживаниями. На одно и на другое могут надеваться защитные или разрушительные, иногда самоубийственные, маски.

Мы специально обращаем на это внимание в контексте данного параграфа, чтобы показать возможности развития и расширения изложенных в статье представлений о мирах и структуре сознания, возможности их жизненной верификации, оживления достаточно абстрактной структуры. Конечно, мы далеки от решения вопросов о том, как самосознающее Я живёт и ориентируется в широком мире сознания, как потенциально бесконечное широкое сознание сжимается до точки физического Я индивида. Мы хотели лишь показать, что об этих сложнейших проблемах человеческого бытия и бытия сознаниям можно размышлять и так, как это сделано в статье.

8. Вместо заключения

Недавно значительный интерес и дискуссии учёных вызвала статья американского политолога Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории?» [27]. Анализируя происходящие в Восточной Европе и СССР грандиозные социальные преобразования, автор статьи пришёл к выводу о том, что предречения о достижимости оптимального государственного устройства становятся всё более реальными. Воссоздание такого устройства в большинстве стран мира будет означать конец истории в том смысле, что закончатся вековые искания человечества в этом направлении.

На первый взгляд, это марксистская точка зрения. Однако Ф. Фукуяма выводит её происхождение от Гегеля, и этот источник до неузнаваемости преобразует указанное утверждение. Ведь для Гегеля бытие человека в материальном мире и, следовательно, вся человеческая история укоренены в достигнутом состоянии сознания. «Сфера сознательного, — считает Ф. Фукуяма, — в конечном счёте с необходимостью проявляет себя в материальном мире, точнее, формирует материальный мир по собственному образу и подобию. Сознание — это причина, а не следствие, и оно может развиваться независимо от материального мира; следовательно, история идеологии составляет подлинную организующую основу видимого хаоса ежедневных событий» [27; 89–90]. Для иллюстрации такого взгляда Ф. Фукуяма ссылается на книгу М. Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», в которой содержатся конкретные примеры того, как католические и протестантские ценности по- разному выражаются в специфике и темпах экономического развития стран, часто находящихся по соседству друг с другом.

Суть этих различий выражена в пословице, что протестанты хорошо едят, а католики хорошо спят. Протестантское мировосприятие, находящее место для поощрения индивидуальных усилий человека, способствует более быстрому развитию производства и потребления. Взращиваемое в таких идеологических условиях сознание человека мотивировано на поиск областей для приложения усилий и обеспечивает более высокий жизненный тонус как отдельного гражданина, так и общества в целом. Католики же, привыкшие в большей степени уповать на волю Господа, основываются на этом и в экономических отношениях. Это непосредственно отражается на темпах роста экономики, притормаживая их. Нечто подобное, но на нерелигиозных основаниях, происходило и в социалистических странах. Ведь функционировавшая в них командно-административная система изменилась от 1950-х к 1970-м годам мало. Однако темпы развития экономики в эти периоды различались разительно. Американский политолог считает, что объяснение этих различий можно выявить в господствовавшем в эти периоды типе общественного и индивидуального сознания. Дело в том, что приверженность централизованному планированию, отчётливо выраженная в общественном сознании 1950-х годов, была подвергнута длительной коррозии и к 1970-м годам была в значительной мере изжита в широких кругах общества. Результаты не замедлили проявиться и в экономике. Темпы промышленного роста снизились, отражая падение веры большинства людей в разумность существующих экономических отношений.

Мы можем добавить новую иллюстрацию к вышеприведённым. Многим памятны первые успехи перестройки в СССР, когда минимальные изменения в сложившейся экономической системе, но осуществлявшиеся на первых порах в сопровождении эффектных лозунгов об ускорении социально-экономического развития, были с восторгом приняты и немедленно нашли выражение в оживлении экономической жизни. Лозунги оказались эффективными, потому что выразили давно созревшее стремление народа к переменам. И даже являясь объективно не отражающими реальные потребности экономики, тем не менее оказали на нас воздействие более сильное, чем осуществлённые реформы.

Выходит, сознание и идеология не такие уж вторичные и производные вещи, как утверждалось многие годы. Не знаем, прав ли Ф. Фукуяма а своём основном выводе о конце истории. Но то, что он обратил внимание научных кругов на проблематику сознания, задвинутую в угол и длительное время не популярную, — несомненная его заслуга. По нашему мнению, этой проблематике давно пора возвратиться из изгнания и занять подобающее ей место в ряду предметов не только психологии, но и других гуманитарных дисциплин. Этому-то и могут способствовать междисциплинарные исследования человека.

У читателя может возникнуть вопрос: зачем всё изложенное? Есть поток сознания, он меня несёт, и незачем его останавливать, замораживать, структурировать, да ещё с тем, чтобы впоследствии его снова пытаться оживлять. В качестве если не возражения на такой вопрос, то аргумента в свою пользу можно сказать следующее.

Есть не только поток сознания, но и поток жизни. Осознание жизни превращает её в подлинное бытие. Отсутствие осознания оставляет её всего лишь существованием. Муки сознания, в том числе муки самосознания и самоанализа, — это не такая уж высокая плата за то, чтобы претворить существование в жизнь. Но для этого нужно хотя бы приблизительно знать, что представляют собой акты сознания, выступающие средством претворения воды в вино. Конечно, сознание коварно, оно несёт в себе силы не только созидания, но и разрушения. Самоанализ может быть средством самосовершенствования и средством саморазрушения личности. В этом нет противоречия. В сознании общества, как и в сознании отдельного человека, не все заслуживает сохранения. Кое от чего нужно освобождаться, кое-чем жертвовать, кое-что по-новому осмыслить.

Это непростая работа. При её проведении мы слишком долго ориентировались на бездушную идеологию, деформировавшую и разрушавшую наше сознание прежде всего потому, что в ней не было места для личности. Психологи и сейчас пытаются занять это место понятием «субъект». Сознание, при всей своей спонтанности и других замечательных свойствах, частично описанных в статье, не обладает способностью самовосстанавливаться. Единственной и надежной помощницей в этом может быть культура, духовность. «Вне духовного содержания, — писал М. К. Мамардашвили, — любое дело — это полдела. Не представляю себе философию без рыцарей чести и человеческого достоинства. Всё остальное — слова. Люди должны узнавать себя в мысли философов» [22; 199]. Надеюсь, люди когда-нибудь начнут себя узнавать и в мысли психологов. Но сюжеты «сознание и культура», «сознание и духовность» или «культура сознания» — эта тема уже другой статьи.

ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Психопатология. Часть II››

5.1. Психология сознания

Сознание — свойственная человеку высшая, интегративная форма психического отражения действительности. Это целостное состояние знания о внешнем и внутреннем мире.

Условно разграничивают предметное сознание и самосознание. Предметное сознание — динамическая структура или поле, в котором объединяются все внешние впечатления. Самосознание — система ощущений, знаний о самом себе, отношениях с окружающими, своем внутреннем мире. Индивидуальное сознание, степень его развития определяются двумя факторами: уровнем общественного сознания, и тем, в какой мере индивидуум превратил его в факт своей внутренней жизни. Уровень развития индивидуального сознания зависит от конкретных исторических условий жизни и биологических механизмов, обеспечивающих процессы интериоризации. Различным историческим эпохам соответствуют определенные формы индивидуального сознания. В виде самой общей гипотезы можно допустить, что в первобытно-общинном строе структура сознания человека имела мистический или анимистический характер: знания о внешнем и внутреннем мире цементировались представлениями о существовании вездесущих духов или невидимых сил, игра которых была тайной причиной всего происходящего. Следует при этом заметить, что свойства духов являлись отражением знаний человека о своей собственной психике. Анимистическое сознание, таким образом, представляет наиболее простую и самую раннюю синкретическую форму сознания, в котором предметное сознание и самосознание оказываются неразделенными, как бы слитыми в одно неразрывное целое. Можно, пожалуй, сказать и так: сознание древнего человека— это вынесенное или спроецированное во внешний мир знание о самом себе. В ту далекую пору человек знал о себе очень немногое, самовосприятие носило, по-видимому, весьма смутные формы, так что внешний и внутренний мир не могли быть разграничены достаточно четко. По мере медленного, но неуклонного развития психологических структур к началу рабовладельческой эпохи уровень индивидуального сознания поднялся на порядок выше. За неимением лучшего термина состояние сознания этого времени можно определить как мифологическое: мир населен и управляем сонмищем богов, которые, впрочем, еще мало чем отличались от самого человека и с которыми он обращался как с собой. В это время, однако, появляются зачатки психологии. В древних книгах во множестве, рассыпаны отдельные замечания и наблюдения, касающиеся природы внутреннего мира человека. Другими словами, человек уже выделил себя из окружающего его мира, у него появилось самосознание. На протяжении всего средневековья, в эпоху феодализма доминировало религиозное сознание. Внешний мир — творение рук Господа Бога, а внутренний — копия или подобие божественной сущности. Индустриальному обществу свойственна естественнонаучная или, лучше сказать, технократическая форма сознания. Человек — это животное, машина, компьютер, внутренний его мир — это товар. Характерен рыночный тип отношений между людьми. Лишь в постиндустриальном обществе впервые появляется понимание того, что человек — средоточие мировых, фундаментальных ценностей, что это совершенно особый, уникальный феномен природы и общества. По существу только в XX в. человек сделал первый шаг к осознанию самого себя. Тем самым он положил начало гуманистической форме сознания. Было бы упрощением считать, будто индивидуальное сознание является копией существующих общественных условий. Уже в античную эпоху жили люди, сознание которых можно было бы определить как естественнонаучное или даже гуманистическое, и которые на много веков ушли вперед от своих современников. Очевидно, в человеке есть нечто такое, что позволяет ему опережать свое время.

Сознание характеризуют следующие психологические свойства:

— активность. Это означает, что действия человека обусловлены не столько внешней ситуацией, сколько внутренними целями. Кроме того, это указывает на значительную устойчивость деятельности в отношении принятой цели. Поведение человека нельзя определить термином «приспособляемость», на пассивное уподобление

предметам оно похоже меньше всего;

— интенциональность. Это направленность на объект. Другими словами, сознание — это всегда сознание чего-то, какого-то конкретного объекта или явления;

— самонаблюдение или рефлексия, то есть осознание самого себя. Вместе с тем рефлексия предполагает осознание мотивационно-ценностных аспектов происходящего, то есть оценку объектов в их отношении к индивидууму;

— уровень активности сознания. Этими уровнями являются: сверхбодрствование, бодрствование, ясность, сужение спутанность и оглушение. Сверхбодрствование — состояние, в котором индивид осознает то, что в обычном режиме активности остается для него скрытым или только смутно угадывается. Субъективно это чувство подъема с переживанием просветления, озарения с глубоким погружением в мир и самого себя. В художественном и научном творчестве сверхбодрствующее сознание называют вдохновением, в религии — прозрением, сошедшим свыше чудесным даром вырваться из плена обыденных представлений. Сверхбодрствование не тождественно интуиции: последняя вовсе не предполагает высочайший уровень постижения действительности и, кроме того, интуиция — это момент, короткий миг понимания, а сверхбодрствование может продолжаться часами. Могут наблюдаться и патологические состояния сверхбодрствования, связанные, например, с приемом психостимуляторов. Бодрствование — состояние, в котором все явления действительности улавливаются в адекватной их связи между собой на каком-то привычном, как бы среднем уровне. Творческая активность возможна и здесь, но уже без полета, скорее это логическая обработка материала, его систематизация, точные формулировки и и т. п. Ясность — состояние формального осознания действительности, однако без достаточно связного и цельного ее отражения. Наблюдая серию явлений, человек может верно рассказать о каждой из них, но объединить их, найти соединяющий их стержень оказывается не в состоянии. Сужение сознания — частичное, неполное осознание действительности, одностороннее ее отражение, когда выделение одних связей и объектов производится в ущерб другим, которые не замечаются. Разные степени сужения сознания наблюдаются в состоянии аффекта. Спутанность сознания — искажение структуры внешнего и внутреннего мира. Например, реальный мир может полностью заслоняться мнимыми, галлюцинаторными образами. Отдельные признаки спутанного сознания можно видеть во сне во время сновидений. Оглушение сознания — блокада внешних впечатлений и механизмов их переработки вплоть до полного выключения психической активности (кома).

В функциональном плане сознание обеспечивает решение весьма важных задач.

Разграничение внешнего и внутреннего мира. Различение комплекса внешних впечатлений и комплекса внутренних ощущений. Это явление кажется достаточно очевидным, но при более внимательном рассмотрении выясняется, что граница между упомянутыми комплексами является весьма размытой и довольно подвижной. Так, о своем теле можно сказать по-разному. Тело вроде бы «мое», это часть моего «Я», не относящаяся к внешнему миру, но в тоже самое время тело — это физический объект, как бы вместилище моего «Я», то есть нечто внешнее по отношению к нему. Точно также мы говорим «моя мысль, мои ощущения», подчеркивая тем самым их принадлежность к внутреннему миру. Но нередко выражаемся иначе: «Мне пришла эта мысль, у меня возникает ощущение» — так, будто мысль или ощущение стоят в стороне от ядра собственного «Я». Вместе с тем в высказываниях «мой дом, моя земля, мои дети» мы утверждаем, что эти внешние объекты являются неотъемлемой частью того, что мы считаем своим «Я». Строго говоря, являющаяся несколько неопределенной сфера «Я» ограничена той частью самоощущения, которая относится к чувству личной активности. На другом полюсе находятся объекты, воспринимающиеся с ощущением чуждости, отдаленности, по отношению к которым нельзя сказать, что они каким-то образом связаны с личностью. Между этими крайними точками простирается широкая полоса объектов, которые мы склонны считать одновременно и внешними по отношению к себе и относящимися к внутреннему миру.

Разграничение объективного и субъективного в содержании переживаний. Иначе сказать, индивид имеет в своем распоряжении набор критериев, которые позволяют ему уверенно это делать. Если этих критериев нет либо они недостаточны, субъективны, то продукты воображения отождествляются с действительностью, объективным содержанием. Это можно видеть в детских фантазиях, в вымыслах незрелых личностей, болезненном воображении психиатрических пациентов. Во всех этих случаях происходит проекция внутренних отношений на внешний мир, объективизация субъективных образов. Возможно и обратное явление: объективное содержание воспринимается как субъективный феномен. Например, то, что было в действительности, вспоминается как сновидение, выдумка, нечто такое, чего на самом деле не было.

Системность восприятия, мыслей и действий. С этим связано непосредственное ощущение единства и непрерывности собственного «Я», формирование устойчивого образа внешнего мира и связности происходящих в нем перемен, а также чувство слитности субъекта с внешним миром, переживание их интегрированности в одно неразделенное целое. В самом деле, человек в течение своей жизни сильно изменяется, но, начиная с детства, с того момента, когда он впервые начал осознавать себя, это ощущение внутренней стабильности, постоянства внутренней структуры его не покидает. Каждый человек играет множество разных социальных ролей, испытывает разноречивые побуждения и мысли, и тем не менее ощущает внутреннюю целостность, осознает в себе какое-то гармонизирующее начало. Попадая в самые разные ситуации, он сохраняет ощущение единения с внешним миром. Чувство разобщенности с внешним миром, утрата сознания единства и непрерывности своего «Я», ощущение разрыва временных и пространственных связей между различными событиями характеризует обычно болезненные состояния.

Сознание единичности собственного «Я» и всего существующего во внешнем мире. Это вроде бы тривиальная истина, что «Я» — один, другого такого нет, как нет другой такой же мысли, эмоции, матери, сына или дома. «Я» бывает в разных состояниях, подчас полярных, противоположных, например, в плохом и хорошем настроении, когда радикально меняются желания, мысли, чувства, и все же это воспринимается не как разные «Я», а только разные состояния одного и того же «Я». В дремотном состоянии, опьянении, болезни это ощущение единичности самого себя обычно не исчезает, как бы сильно личность не деформировалась. То же самое можно сказать и о восприятии внешнего мира. Любой другой человек, как бы сильно он не менялся внешне и внутренне, как бы долго его и не видели, все-таки это будет тот же самый человек и никто другой. Нормальное функционирование сознания защищает человека от переживания множественности самого себя и окружающего мира на протяжении всей жизни, и только при тяжелых нарушениях психической деятельности этот механизм защиты оказывается поврежденным.

Внутренний диалог. Человек постоянно общается с самим собой, все время задает себе вопросы, отвечает сам на них, хвалит или осуждает себя, так или иначе как бы со стороны оценивает свои действия и себя в целом. Эта сторона деятельности сознания отражает его социальный характер, тот факт, что сознание формируется в процессе общения с людьми. Диалог с самим собой это то, что некогда было внешним общением, но затем переведенное во внутренний план с помощью речи. Субъектами внутреннего общения являются, надо думать, не отдельные мысли или черты характера, а сложные состояния личности, более или менее самостоятельные внутренние «люди», с которыми, вероятно, человек ранее идентифицировал себя в той или иной социальной роли. В этом смысле сознание можно бы уподобить достаточно вместительной площади, на которой собирается несколько человек, а порой внушительная толпа, пытающаяся найти какое-то общее решение,

Э. Берн, один из создателей трансактного анализа, исходит из предложения о том, что в каждом человеке существуют три состояния личности, соответствующие ребенку, взрослому и родителю. Выходит так, что эти три более или менее независимые личности имеют равный доступ к памяти, мышлению, эмоциям и психомоторным функциям и каждый из них может вести свою собственную жизнь. Характер внешнего общения (а общение рассматривается как серия трансакций, то есть отдельных актов общения) зависит от того, какие состояния личности партнеров вступают в диалог. Скажем, ребенок одного партнера может вступить в общение со взрослым другого партнера. Если бы это действительно было так, то внутреннее общение, диалог с собой мог происходить между тремя указанными состояниями личности. Данный подход представляется очень интересным и много обещающим, хотя и основан на односторонней психоаналитической доктрине личности.

Следует подчеркнуть, что сознание, как социальный по своему происхождению феномен, тесно связано с речевыми процессами. В сущности своей сознание — это мировой опыт всех поколений человеческого общества, отпечатанный в психике индивида в виде более или менее законченной словесно-логической структуры. Осознанным в этом смысле можно считать лишь то, что имеет словесно-логическое выражение. Впечатления, образы, действия, не включенные в эту структуру, мы должны считать следовательно, неосознанными.

Наряду с сознанием, важную роль в психической жизни человека играют бессознательные процессы. Точного определения понятия «бессознательное», как, впрочем, и того, что представляет собою сознание, не существует. В самом общем виде можно принять, что сферу бессознательного образуют психические акты и состояния, изолированные от организованного опыта, именуемого сознанием, и не имеющие словесно-логической формы выражения. Бессознательное — это то, что человек не может соотнести с определенным объектом или явлением и выразить в связной, логической формуле.

В кратком психологическом словаре приводится двойное определение бессознательного. Бессознательное, во-первых, это совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных явлениями действительности, во влиянии которых субъект не отдает себе отчета. Бессознательное, во-вторых, это такая форма психического отражения, в которой образ действительности и отношение к ней составляют одно нерас-члененное целое. Бессознательное, таким образом, лишено свойства рефлексии и, стало быть, не находится под контролем субъекта.

Таким образом, можно сделать несколько выводов о признаках, характеризующих бессознательные психические процессы:

— они протекают без ощущения собственной психической активности, то есть изолированно от ядра личности. Субъективно это переживается как непроизвольное, автоматическое или даже насильственное течение психических актов.. Произвольный контроль за ними невозможен, усилием воли приостановить их нельзя;

— поскольку бессознательное — это автономная часть личности или какое-то ее состояние, то связанное с нею содержание психических актов воспринимается как нечто совершенно чуждое и непонятное личности, невесть откуда взявшееся и нередко противоречащее содержащемуся в сознании;

— языком бессознательного являются образы, действия, а также речевые структуры, лишенные логической последовательности. Эти изменения бессознательного объединяются в ряды или накладываются друг на друга таким образом, как это диктуется желаниями и эмоциями. Иначе говоря, в мире бессознательного действует своя логика и эта логика является аффективной или кататимной. Значение бессознательных структур, внедрившихся в сферу ясного сознания, оказывается индивидууму совершенно непонятным, так как это значение выражено на совсем ином языке, чем тот, на котором, записано содержание сознания. Так, реальный раздражитель извне является толчком к такой цепи образов, которая лишь очень отдаленно похожа на этот объект. Например, в ответ на укол острым предметом возникает образ обвивающей тело змеи и ее укус. На уровне сознания этому образу соответствует восприятие колющей иглы, но вывести второе из первого невозможно. Множество попыток в разные времена понять язык бессознательного ни к чему не привели, во всяком случае, они до сих пор остаются в границах весьма умозрительных гипотез;

— на уровне бессознательного не существует разграничения на внешний и внутренний миры. Так, сновидения никогда не переживаются как события внутреннего мира. Как правило, спящим они локализуются в каком-то особом пространстве, не являющемся также внешним по отношению к субъекту. Быть может, речь идет здесь о первичном ощущении пространства, свойственным младенцу до того момента, пока оно не дифференцируется на внешнюю и внутреннюю его сферы;

— в бессознательном не существует границ между субъективным и объективным в самом содержании переживаний. Эти переживания, если выключаются механизмы сознательного контроля, не подлежат сомнению и напрямую выражаются вовне в соответствующих действиях;

— динамика психических актов и действий в сфере бессознательного лишена не только логических, но также временных и пространственных ограничений, свойственных сознательному уровню отражения действительности. Так, в сновидениях прошлое сосуществует с настоящим и будущим, находящееся в разных местах оказывается рядом, несовместимые вещи образуют одно целое. Распад ткани сознания проявляется нарастающей противоречивостью суждений, поступков и оценок, импульсивностью, признаками психической диссоциации, аффективной логикой, внушаемостью.

В целом, как считают, бессознательное находит свое выражение в ранних формах познания ребенком действительности, в архаическом мышлении, в интуиции, аффектах, панике, гипнозе, сновидениях, привычных действиях, субсенсорном восприятии, а также в побуждениях, поступках и чувствах, причины которых остаются неясными личности. Кроме того, бессознательное широко представлено в патологических феноменах.

Проявления бессознательного. Надсознательные явления. Встречаются на неподдающемся сознательно-волевому контролю уровне психической активности, который включается при решении творческих задач К. С. Станиславский обозначал надсознательное термином «сверхсознание» и выдвинул представление о специфических свойствах этого уровня психической активности, отличающих его как от сознательных, так и бессознательных процессов. П. В. Симонов отождествлял надсознательное с механизмом творческой интуиции, создающим новые комбинации прежних впечатлений таким образом, что они раскрывают неизвестные прежде аспекты действительности. Последнее подтверждается обычно позже, когда появляются соответствующие доказательства. По существу оба эти подхода характеризуют состояние, которое определяется как сверхбодрствование сознания.

Творческая активность индивида, действительно, использует старый опыт, но регулируется неосознаваемыми идеями, которые скрыты в выдвигаемых исследователем гипотезах и решениях. Эти идеи могут быть выявлены с помощью категориального анализа, то есть анализа значения, в котором используются быть может уже известные и ранее научные понятия (в отличие от психоанализа, нацеленного на изучение глубинных динамических тенденций). Сам индивид, однако, не осознает свои идеи во всей их полноте, как не осознает и того, каким образом они влияют на ход его мыслей. Вероятно, именно с этим связана субъективная непредсказуемость, неожиданность возникающих у исследователя новых решений проблемы. Эти решения вспыхивают внезапно, порой по самому ничтожному или случайному поводу, нередко в самое, казалось бы, неподходящее для этого время и субъективно воспринимаются как результат непосредственного восприятия истины, следствие прозрения, инсайта. Это вторжение новой идеи в сознание может происходить не только в бодрствующем состоянии, но и во сне, в опьянении, причем соответствующее решение или идея иногда отображаются не в виде логической структуры, а в аллегорической форме, в форме какого-то образа, что сближает научное творчество с художественным. Так, Кеккуле увидел во сне змею, ухватившую себя за хвост, и понял, что именно этот образ содержит ключ к раскрытию формулы бензола. Творческое решение, помимо того, осознается как самоочевидная истина, не вызывающая колебаний, хотя и нуждающаяся в логическом обосновании. Бывает, что такое решение долгое время не может быть доказано, и поэтому оно вначале отклоняется и многие годы пребывает в забвении. Так, планетарная модель строения атома была предложена русским инженером столетием раньше, чем получила экспериментальное подтверждение в 1911 г. Резерфордом. Законы Менделя, на которые вначале не обратили внимания, спустя 40 лет были, по существу, открыты вновь. Многое из того, что кажется сегодня неприемлемым и не воспринимается на уровне сознания, завтра будет истолковано как очевидное или давно забытое старое.

Интуиция может быть и патологической. Продуктом болезненного творчества являются, в частности, бредовые идеи. Как и акты нормального творчества, такие идеи большей частью возникают внезапно, по типу озарения, с характером непреложной и очевидной истины. Конечно же, они не могут быть доказаны хотя бы уже в силу того, что являются ложными, нередко абсурдными. Отсутствие доказательных доводов осознается многими пациентами, но это не может остановить их, так как сам факт отсутствия подтверждающих фактов не является доказательством того, что они неправы. Как правило, больных невозможно переубедить: то, что нельзя доказать, не удается и опровергнуть. Распознавание бредовых идей связано, таким образом, с немалыми трудностями, если, конечно, речь не идет о явно нелепых идеях. Из сказанного вытекает предположение, вступающее в противоречие с распространенным о том, что патологические, бредовые идеи имеют своим источником глубинные, аффективные (кататимные) механизмы. Это предположение заключается в том, что появлению бредовых идей предшествуют деструктивные изменения на уровне неосознаваемых категориальных структур, то есть изменения на уровне надсознательного. Вероятно, это могло бы объяснить столь разительное сходство, какое бредообразование имеет с актом творчества.

Неосознаваемые побуждения (мотивы) к деятельности. Субъект стремится совершить поступок, не понимая при этом причины своего желания. Это явление впервые открыто в исследованиях гипноза. По выходе из гипнотического состояния, в котором испытуемому внушалась некая программа действий, он все это делал, не осознавая того, что именно заставляет его поступать таким образом. Например, внушалось, что ему нужно в такой-то час пойти в магазин и купить определенную вещь. Следует заметить, что внушить можно не все, а только то, что соответствует или не противоречит ожиданиям и общему направлению деятельности субъекта. 3. Фрейд рассматривал неосознанные побуждения как нереализованные влечения, которые из-за конфликта с усвоенными этическими нормами вытесняются в бессознательную сферу психики. Такие влечения, как он думал, обыкновенно не исчезают и, обходя запреты цензуры, проявляются различным образом. Так, они обнаруживаются в виде обмолвок, оговорок, описок, случайных или реактивных действий, симптомами заболевания (страхами, нарушениями деятельности внутренних органов), сновидениями, остротами. В основном, по Фрейду, такими побуждениями оказываются задержанные в детстве сексуальные влечения. В сознании взрослого они представлены в иной системе значений и внешне могут быть совершенно непохожими на сексуальные потребности. Если пациент узнает об истинной причине своего невроза, о той психической травме, которая послужила препятствием на пути адекватной реализации влечения, то это сообщение он примет как нечто чуждое его теперешней личности и само по себе знание мало ему поможет. Для того чтобы изжить психическую травму и устранить эффекты бессознательного в поведении, нужны иные подходы, а не простое информирование. В психоаналитическом лечении выздоровление достигается тем, что задержанное влечение переносится на врача-аналитика, а в групповой психотерапии — на другого члена группы. Складывающиеся на этой основе отношения затем корригируются, а это означает, что влечение себя исчерпало, оно нейтрализовано. Механизмы переноса трансфера) не очень ясны, как, впрочем, и другие приведенные здесь соображения 3. Фрейда. Главной остается неясность в том, считать ли указанную динамику влечений причиной или следствием заболевания. Не менее последовательной и логичной выглядит гипотеза, в соответствии с которой актуализация пройденных в онтогенезе форм реагирования связана с наступающей вследствие болезни дезинтеграцией функций сознания.

Неосознаваемые механизмы регуляции автоматизированных действий. Это операционные установки — способы выполнения умственных действий, запоминания, актов восприятия и др., а также внешних действий — чтения, письма, разговора, ходьбы, и т. д. Многие поступки выполняются автоматически, без раздумий. Указанные виды автоматизмов вначале формируются под контролем сознания, как произвольные акты, и лишь позднее их программы становятся неосознаваемыми, что имеет важное значение для психического развития, так как освобождает сознание для контроля за более сложными операциями. Факт автоматизмов осознается обычно в тех случаях, когда на пути их реализации встречаются неожиданные препятствия или действия приводят к нежелательным последствиям. Попытка поставить под контроль сознания осуществление упрочившихся программ может нарушать течение автоматических действий. Так, если больной со страхом перед неудачей (боязнь ходить, говорить, страх подавиться пищей и т. д.) пытается с помощью сознательных усилий управлять соответствующими действиями, они скорее всего будут выполняться хуже, чем если бы он не обращал на них столь пристального внимания. Страх заикания резко ухудшает речь, боязнь сказать что-нибудь не так чаще всего приводит именно к такому нежелательному результату. Боязнь повторной травмы заметно увеличивает риск ее повторения, так как нарушается автоматизм реагирования в момент опасности.

Проявления субсенсорного восприятия. Неосознаваемые восприятия, способные оказывать влияние на поведение. Так, стимулы, незамечаемые днем, могут отражаться в сновидениях, как это бывает с первыми болевыми ощущениями. Впечатление о новом человеке нередко связано с восприятием некоторых деталей его внешнего облика, не оставляющих следа в сознании, так что не всегда можно сказать, почему этот человек привлек симпатию или чем-то сразу не понравился. Факт субсенсорного восприятия подтвержден известными экспериментальными исследованиями, в которых незаметно от людей давалась реклама пищевого продукта, в частности, кофе, чая. Это делалось с помощью субтитров на кинопленке, не воспринимавшихся кинозрителями. Потребление кофе, например, после этого заметно возрастало. Средства массовой культуры могут таким образом манипулировать вкусами и взглядами многих людей. Поскольку воздействие осуществляется, минуя сознание человека, формирующиеся отношения воспринимаются как свои собственные и сложившиеся как бы интуитивно.

Развитие сознания. Сознание человека в ходе его индивидуального развития последовательно проходит ряд этапов. Хотя данная проблема не относится к числу хорошо изученных и достаточно ясных, попытаемся, основываясь на современных литературных данных, дать общее описание этих этапов.

. На первом этапе своего формирования сознание определяется как бодрствующее. Это сознание младенца в возрасте до одного года. Название подчеркивает только факт психической активности ребенка, быстрыми темпами нарастающей от одного месяца к другому и выражающейся в укорочении нормы суточного сна. Если сразу после рождения младенец спит почти все время, исключая периоды кормления, то к концу года он бодрствует 6—10 часов в сутки. Факт бодрствования ничего не говорит о структуре сознания, хотя именно в течение первого года эта структура закладывается в основных своих чертах. Так, если до двух, трех месяцев младенец не различает внешних и внутренних ощущений, то к полугодию это становится ему доступно. Другими словами, для него уже существует внешний и внутренний мир и недифференцированный вначале поток ощущений распадается на два рукава, один из которых дает начало предметному сознанию, а другой — самосознанию. Вероятно, никогда не будет установлено, какими являются и тот, и другой в своих истоках. Можно лишь предполагать, что предметное сознание в ранней своей форме представляет собой выделение некоторых устойчивых элементов внешнего мира, какие-то точки кристаллизации последующего опыта. Самосознание сводится, по-видимому, только к общему ощущению своего тела, себя, как физического существа. Нет ничего невероятного и в том, что именно в этом возрасте складывается общее эмоциональное ощущение внешнего мира, и самого себя. Если ребенок, скажем, часто болеет, испытывает массу неприятных патологических ощущений, то его самовосприятие будет окрашено отрицательными эмоциями. Если он лишен ласки, тепла и нежности, то и восприятие внешнего мира вызовет у него соответствующий аффективный отклик —боязнь, недоверие.

Реакция на внешние объекты становится отчетливой к четырем-шести месяцам. Дифференция внешних и внутренних ощущений, как один из показателей развивающегося сознания, дополняются другими важными элементами — координацией, связью этих ощущений. С этого момента начинается организация индивидуального опыта, структурирование чувственной основы сознания.

К восьми, девяти месяцам у ребенка складывается достаточно стабильная и адекватная организация среды. Это проявляется, в частности, поиском потерянного предмета. Ребенок понимает, что предмет существует, даже если не видит его. Устойчивые реакции на один и тот же объект указывают на то, что у младенца формируются представления о постоянстве объектов. Конечно, сказать об этом он не сможет не только в этом возрасте, но и много позже, но важно, что он отлично это понимает. Данное обстоятельство представляет особый интерес в плане предположения о том, что созревание более высоких, базисных форм интегративной деятельности опережает развитие операционных функций. В соответствии с используемой здесь терминологией можно высказать гипотезу, по которой надсознательные процессы опережают в своем развитии то, что принято называть собственно сознательными механизмами.

Сложный характер действий ребенка к концу первого и в начале второго года жизни показывает, что реакции ребенка определяются не одной только внешней ситуацией, но что их санкционирование входит в компетенцию «Я». Другими словами, внутренний мир к началу второго года организован столь сложно, что становится регулятором отношений с внешним миром. Это означает, что фундаментальные основы организации личного опыта закладываются в самом раннем возрасте.

В возрасте от одного до трех лет качество сознания становится иным — оно становится предметным. Название исходит из того, что в содержании сознания доминируют внешние впечатления, внешняя направленность внимания. Считается также, что ребенок, в этом возрасте не выделяет себя из внешней среды, а в том, что он называет себя в третьем лице, усматривают отношение к себе, как к внешнему объекту.

Наблюдения за детьми в этом возрасте показали, что это не совсем так. Уже в возрасте полутора, двух лет можно видеть отчетливые и достаточно дифференцированные проявления самосознания. Дети понимают, что могут заставить своих родителей что-то сделать. Это свидетельствует о том, что у них существует сознание своего «Я» как активного, действующего начала. Дети четко констатируют свои действия, точно называют желания, причем делают это не только в третьем, но иногда и в первом лице, широко используются местоимения «ты», «он», «мне», «мое». Трудности с употреблением местоимения «я» носят скорее языковой, нежели психологический характер. Дети безошибочно узнают свое отражение в зеркале. Гэллап (1977) обнаружил, что в 22—24 месяца, глядя на себя в зеркало, дети определяют, что у них испачкан нос. Из животых такой способностью обладают только шимпанзе. Можно также наблюдать, как на втором году дети прерывают начатое действие и при этом вопрошающе смотрят на взрослого. Позднее ребенок будет сопровождать этот взгляд словами «нет, нет». Это означает, что внешние запреты довольно рано становятся у детей частью их внутренней структуры.

К трем годам появляются представления о мышлении как о чем-то скрытом от посторонних. Окружающие, считает малыш, не могут видеть, как он думает, так как на голове «сверху находится кожа или нет больших дырок». Есть и другие объяснения, но главное здесь состоит в том, что ощущение интимности, изолированности, закрытости внутреннего мира формируется очень рано, быть может много раньше, чем дети могут объяснить. Они хорошо понимают, что кукла не умеет думать и не знает, как ее зовут. Некоторые дети уверены, что думают они головой, возможно, зная это от взрослых, но что особенно важно, они ощущают активность мысли, осознают этот процесс как нечто присущее их «Я». Большинство знает назначение других частей тела, а когда их спрашивают, зачем им два глаза или два уха, дают понять, что без этого никак нельзя. На фотографиях с радостью узнают себя и называют свое имя. Обнаруживают хорошо развитое чувство собственности — не отдают свои игрушки, а позаимствованные у других детей считают своими. Слово «мое» относится не только к числу первых, но и самых употребительных в их лексиконе. Это показывает, что идет бурный, экспансивный рост самосознания, причем хорошо видна активность механизмов присвоения, интериоризации внешних впечатлений и превращения последних в элементы структуры «Я». Достаточно отчетливо выраженная к этому времени способность понимать душевное состояние другого человека свидетельствует о том, что ребенок помнит о своих прежних эмоциональных реакциях и может действовать в соответствии со своим личным опытом переживания — обнять кого-то, приласкать, дать игрушку, сладости. Все вышесказанное говорит о том, что предметное сознание в этом возрасте сосуществует со сложными и довольно дифференцированными представлениями о своем внутреннем «Я». Внешние впечатления ребенка также организованы, и не только в пространстве, но и во времени. Ребенок может прогнозировать некоторые события, например, уход и возвращение матери, поощрения и замечания. В целом у него складывается более или менее устойчивая картина внешнего мира и понимание своего места в нем. Ребенок осознает, что внешний мир в известной степени подвластен ему, и он может действовать в нем по своему усмотрению. Складывается определенная структура отношений с окружающим миром, причем она опосредована личностью ребенка.

Воспоминаний о себе до трех, четырех лет, как уже упоминалось, не сохраняется. В памяти остаются лишь отдельные внешние впечатления. Первые впечатления о себе относятся к четвертому, пятому году жизни, реже— к более раннему возрасту. Зачастую они оказываются ошибочными — это поздние фантазии, сновидения, рассказы окружающих, включенные в образ своего «Я». Природа детской амнезии не установлена. Связать ее с вытеснением ранних сексуальных комплексов, как пытался это сделатьФрейд, не удалось. Существует гипотеза, по которой ранние впечатления, основанные на «проксимальных» ощущениях, не запоминаются из-за отсутствия у детей адекватного запаса слов и неспособности организовать впечатления для сохранения их в памяти (Слобин, Грин, 1976). Если учесть, что запас слов к этому возрасту становится достаточно большим, как и запас знаний, то и эта гипотеза не кажется убедительной. Генезис детской амнезии, возможно, имеет, нейробиологические, а не психологические причины Возможно, он связан с тем, что объем символической памяти и взаимодействие между разными формами памяти у детей все еще недостаточны для запоминания большого объема информации.

Возрасту от трех до семи, девяти лет соответствует новый уровень развития сознания — индивидуальное сознание. Название подчеркивает прежде всего факт усложнения и дифференциации самосознания. Внешне это выражается в том, что ребенок уверенно, начиная с трех, четырех лет, пользуется личными местоимениями. Он ощущает себя единой и устойчивой структурой, ядром которой является сознание принадлежности к «Я» побуждений, мыслей и чувств. Весьма характерно ощущение своей автономии, самостоятельности. С этим ощущением связан физиологический негативизм детей — они противятся всякому вмешательству извне, утверждая тем самым право иметь собственные ценности. Ребенок уже понимает, что им дорожат, его ценят, что он имеет какой-то вес в глазах окружающих. Отсюда проистекает желание «показать» себя, привлечь к себе внимание, а также гнев, возникающий при появлении препятствий на пути к цели.

В три, четыре года ребенок отождествляет себя с одним из родителей, копирует его. Это значит, что он хорошо разбирается в социальных ролях, какие играют отец и мать. Имитирует однако он лишь то, что определено его потребностью в самоутверждении, существованием устойчивого внутреннего образа своего «Я». Другими словами, ребенок перенимает ту роль, какую он сам хотел бы играть. Мальчики обычно выбирают роль отца, девочки — матери, основываясь на происшедшей ранее половой идентификации. Половое отождествление осуществляется в возрасте до двух лет и это хорошо видно по играми игрушкам, которые в это время предпочитает ребенок. Если половая идентификация и связанные с нею игры, отношение взрослых доставляют комфортные ощущения, половая роль фиксируется, даже если она оказалась несоответствующей биологическому полу. Выбор пола является, таким образом, основой для общей психологической идентификации, то есть выбора мужской или женской психологии, а также сексуальной ориентации. Психологическая идентичность в дальнейшем конкретизируется путем частных отождествлений с мужскими и женскими социальными ролями.

В указанном возрасте дети имеют представление о своем идеальном «Я» и могут сравнивать его с тем, как они воспринимают свое реальное «Я». Здесь появляется, следовательно, определенное отношение к себе, самооценка. Дети могут говорить о себе одобрительно или осуждающе, нравиться себе или нет, начинают стесняться, появляется чувство стыда.

Сообщая о себе, дети приводят тем не менее характеристику своих внешних данных: рост, цвет волос, любимое занятие. Точно также описывают других людей. Причины своего поведения видят, в основном, вне себя, и, если недовольны собой, то жалуются на окружающих. С шести лет начинают понимать, что окружающие судят о них не по внешности, а по поведению, их начинает интересовать мнение других, о себе. Четко разграничивая внешний и внутренний мир, еще не всегда уверенно отличают в своих представлениях деятельность воображения и то, что соответствует действительности. Повышенная склонность к фантазированию довольно часто приводит к смешению того и другого — в этом возрасте особенно ярко проявляются аутистические тенденции мышления, нормальные для данного периода развития. Дети проявляют повышенный интерес к сказкам и едва ли ясно понимают, что они — вымысел — настолько живо и эмоционально реагируют на их содержание. Охотно идентифицируют себя со сказочными персонажами, обнаруживая тем самым свои первичные нравственные ориентации. Иногда путают намерения с действиями — то, что хотелось им сделать, кажется позже сделанным. Взрослые думают, что дети обманывают, лгут, но это не так. Дети не умеют еще лгать, они просто не в состоянии бывают понять, где выдумка и где правда.

Обогащаются и дифференцируются представления о внешнем мире. В нем ребенок чувствует себя хозяином положения, а окружающее рассматривает как нечто вращающееся вокруг него. Все, что ребенок воспринимает, он видит через призму того, что ему известно о непосредственном окружении. Так, если в семье четверо человек, то семья становится как бы моделью любой другой группы. Разглядывая, например, стаю птиц, малыш старается определить, где среди них папа, мама, брат и он сам, причем как тех, так и других членов семьи в птичьей стае нередко оказывается несколько. И в этом возрасте и много позже он считает людей похожими друг на друга и прежде всего на него самого.

В возрасте от 9 до 14 лет сознание обогащается социальным содержанием, отражая тем самым расширение сферы контактов с людьми. Здесь наблюдается последовательная смена коллективного сознания общественным, а затем социальным. В значительной степени это связано с преодолением доминировавшей ранее эгоцентрической позиции, большей открытостью для влияния других людей. Возросшая способность разделять точку зрения других людей, естественно, сопровождается повышением интереса к ним, усилением тяги к общению. Подростки в первую очередь тянутся друг к другу и образуют множество разного рода неформальных групп (рокеры, митьки, панки и т. д.). Взрослые люди им менее понятны, по отношению к ним и их ценностям наблюдается даже некоторое отчуждение. В группе подросток узнает о многих ранее малоизвестных ему аспектах жизни, а также о собственных раскрывающихся социальных качествах, определяющих характер межличностных отношений. Отношение к другим подросткам в значительной степени определяется не тем, каковы они сами по себе, а их принадлежностью к той или иной компании. Большей частью группы изолированы одна от другой, отношения между ними могут быть враждебными. Более заметными величинами в самооценке теперь становятся не внешние, а социальные и психологические свойства. Из социальных свойств на первый план выдвигаются такие, которые выявляются в отношениях партнерства, дружбы, соперничества, зависимости («не лезу в драку», «могу заступиться», «не люблю, когда мной командуют» и т. п.). В психологическом плане отчетливо различаются мыслительная и мотивационная категория. Подросток обычно очень дорожит мнением сверстников себе. Порою оно для него важнее, нежели мнение родителей, учителей и даже свое собственное, поэтому он может делать все от него зависящее, чтобы завоевать расположение своих товарищей. В этом возрасте он начинает размышлять о себе, следить за своими мыслями, поступками, так или иначе формировать и оценивать их с позиций норм и идеалов группы, к которой принадлежит. Сравнивая себя с другими, позже приходит к выводу о том, что его мысли и чувства уникальны, единственны в своем роде, но свой социальный облик рассматривает через призму стандартов группы. Здесь впервые появляется понимание того, что представляет собой характер. Во всяком случае, поведение других людей подросток склонен объяснять устойчивыми чертами характера. В то же самое время причины своих поступков он все еще выводит из внешних условий.

Главным приобретением сознания в данном возраста является, таким образом, понимание того факта, что люди существуют не каждый сам по себе, но что все они связаны между собой и образуют социальные структуры разного типа, и что индивид представляет собой не просто единство физических и психологических свойств, а обладает определенными социально обусловленными качествами.

Формированию высшего, рефлексивного качества сознания, по крайней мере в общих его чертах, соответствует возраст от 14—16 до 18—20 лет. Именно в этот период складывается более или менее целостная и относительно завершенная система представлений о мире, о себе и своем месте в обществе, о своем предназначении в будущем. Рефлексивным это осознание называют потому, что оно обеспечивает самопознание и познание мира с позиций объективных ценностей, поднимая человека над ситуациями и вещами, а также своими желаниями и чувствами.

Изменения, происходящие в этот период во внутреннем мире настолько стремительны, что многие из них впоследствии не сохраняются в памяти. Взрослые лучше помнят о детских впечатлениях, нежели о том, что испытывали во время отрочества и юности. Можно, пожалуй, говорить о юношеской деперсонализации, как о нормальном, физиологическом явлении в том смысле, что многие переживания скользят как бы по периферии личности, воспринимаясь с оттенком отчуждения. И позже они кажутся несколько странными, оцениваются как блажь или чудачество, стоящими в отдалении от того, что ощущается имманентно присущим ядру личности. Некоторые психологи склонны рассматривать это отчуждение как форму психологической защиты, помогающей пережить юность более спокойно. Главные достижения этого возраста таковы:

— растущая интегрированность мыслей, чувств и действий, появление внутреннего согласия;

— укрепление уверенности в силе своего «Я», вера в способность контролировать свое поведение, мысли и чувства. С этим связана даже некоторая самоуверенность, оппозиционное отношение к навязываемым извне стандартам мышления, вызывающая и порой шокирующая окружающих смелость суждений;

— способность видеть не только настоящее, но также прошлое и будущее в их связи между собой, сравнивать то, что есть, с тем, что могло или должно быть. Отсюда вырастает протест против существующего, критицизм, бунтарский дух, максимализм взглядов и требований, непреклонность и радикализм принимаемых решений;

— формирование самооценки с учетом совокупности всех личностных качеств: физических, психологических, социальных. Внешность оказывает на самооценку заметное влияние особенно в юности, и если желаемое не совпадает с действительным, возможны и часто встречаются так называемые дисморфофобические реакции с характерным для них преувеличением физического недостатка, подавленностью и стеснительностью. Для девушек наиболее важными для самооценки внешними

качествами являются лицо, талия, грудь, рот и зубы, а для юношей — рост, тип телосложения, бедра, рот и ширина плеч. Девушки чаще недовольны своей внешностью, и отклонения от того, что хотелось бы им иметь, они переживают более остро, чем юноши. И девушки и юноши в целом ориентированы на положительное восприятие скорее мезоморфного типа телосложения. К людям с эндоморфной телесной конституцией они чаще относятся отрицательно. Тем не менее оценка внутренних качеств преобладает над оценкой внешности. Состояние внутреннего мира привлекает большее внимание, поэтому самоанализ или рефлексия в этом возрасте обострены иногда до патологической степени. Многое в себе кажется неожиданным, неизвестным, так что самосознание превращается в серию удивительных открытий. Это может способствовать употреблению наркотиков. Среди наркоманов бытует убеждение, что подлинное «Я» раскрывается только в опьянении. Весьма важное значение придается социальным качествам личности, так как идет выбор профессии, жизненного пути. Многое зависит от того, будет ли этот выбор адекватным самым сильным сторонам личности. Видное место занимает в этом романтическом возрасте духовная проблематика, ценностная ориентация. Здесь впервые появляются Острые переживания смыслоутраты и, вероятно, с этим связан первый возрастной пик самоубийств;

— переход от конкретно-ситуационного понимания внешних явлений и самого себя на концептуальный, что в значительной мере связано с созреванием мыслительных структур. Это находит выражение в интересах к отвлеченным проблемам, к вопросам психологии, этики, философии, искусства. Увлеченность общими вопросами обогащает личность, позволяет отказаться от прежних узких групповых норм и ценностей, выйти на простор глубоких и свободных размышлений. При психических заболеваниях эта естественная потребность превращается в особый род одержимости, обозначаемый как симптом философической интоксикации. Юноши начинают понимать свою неповторимость, самобытность и потому иногда тяготеют к индивидуализму. Не скованные рутиной жизненного опыта, они на многое смотрят совсем иными глазами, лучше видят теневые стороны жизни и острее на это реагируют, отчего бывают склонны к депрессивным реакциям, легко сменяющимся, впрочем, состояниями воодушевления и повышенной активности.

В клинической практике пользуются представлениями о предметном сознании и самосознании. В соответствии с этим разграничиваются нарушения самосознания и расстройства предметного сознания.

5.2. Нарушения самосознания

Проявляются жалобами больных на чувство измененности, утраты, отчуждения или потери единства собственной личности аутопсихическая деперсонализация, своего тела («телесного «Я») соматопсихическая деперсонализация, а также переживанием нереальности и отчуждения окружающего мира аллопсихическая деперсонализация или дереализация. Наблюдаются различные нарушения самосознания.

Психическая анестезия. Это ослабление и утрата актов самовосприятия. Характеризуется выпадением из сознания различных сторон образа собственного «Я». «Купюры» сознания могут касаться как телесного, так и внутреннего «Я», а кроме того, той части внешнего пространства, на которое распространяется чувство личной принадлежности. Кульминацией в развитии данного варианта патологии самосознания является утрата ощущения витальности, то есть убежденность в своей смерти, безжизненности. Одновременно с нарушениями самовосприятия нередко выявляются признаки депрессии. Последняя называется анестетической депрессией. Реже встречается анестетическая мания. Типичны обостренная рефлексия, болезненная реакция на ощущение измененности своего «Я». Представляется возможным разграничить ряд вариантов данной формы патологии самовосприятия. Следует лишь заметить, что они могут сочетаться друг с другом, и составлять разнообразные комбинации.

Телесная анестезия выпадение актов восприятия собственного тела или отдельных его частей: «Не чувствую тела ниже пояса Тела как будто нет совсемостались одни глаза Чувствую только голову, а тело нет Тело невесомое, почти не ощущаю его.:. Просыпаюсь с ощущением, что нет кисти руки, в страхе ищу ее Тела нет, только сердце колотится

Ощущение человека, который схватил свою отрубленную голову и бежит».

Утрата сознания актов восприятия и представлений о внешнем мире: «Ничего вокруг меня будто нет, я осталась совершенно одна Все вдруг исчезло, кругом пустота, и в ней я Мир, кажется, удаляется, исчезает, а же остаюсь здесь».

Утрата сознания собственной активности: «Чувствую себя роботом, автоматом Делается все само по себе, без моего участия Я не чувствую своих усилий, когда что-нибудь делаю, только констатирую, как действует мое тело Я встаю, открываю холодильник, выпиваю молоко, но все это само делает мое тело, не я».

Утрата сознания эмоций: «Нет никаких чувств, ни хороших, ни плохих Стала бесчувственной, как чурка Все вижу, понимаю, но в душе пустота, все замерло, будто там ничего нет Я живой труп, кажется, что давно умерла Как деревяшка стала, хоть бы шелохнулось что внутри».

Утрата сознания активности мышления: «Мыслей нет, совсем не думаю Нет памяти, ничего не соображаю, голова пустая Говорю и не думаю, только слышу, что сказала Скажу, а потом только доходит, что это я сказала Вопросы слышу и тут же отвечаю, только языком, а голова не думает Ничего не понимаю, отвечаю механически, вроде бы по привычке».

Утрата восприятия внутренних ощущений: «Внутри пусто, будто полый весь Я вроде трубы, ничего не ощущаю в себе В груди ничего нет, все затихло, замерло там».

Чувство неясности, потери сознания: «Будто не проснулся совсем, полусонный Все время в какой-то полудреме Хожу как во сне и себя во сне вижу Кажется, вот-вот потеряю сознание Чувствую, что сознание покидает меня Нахожусь будто в обмороке: вижу, слышу, но нет реакций Полуобморочное состояние».

Утрата сознания индивидуальности: «Стал безликим, нет ничего своего Потерял свое лицо, растворился, моего «Я» больше нет Живу рефлексами, привычками надо, вот и делаю, забыл, как бывает по-моему».

Утрата сознания «Я»: «Меня больше нет, мое Я исчезло Меня нет вообще, больше не существует Мое «Я» на нуле, на точке замерзания Я теряю себя, как будто не осознаю себя Исчезаю от себя, будто меня нет совсем. Проснусь и не знаю, кто я и где я Не знаю, где мое «Я», не ощущаю себя Меня нет, осталась оболочка, видимость. Я исчезаю из мира». Один из пациентов на предложение полечиться ответила «Кого Вы собираетесь лечить? Меня ведь нет, надо вернуть вначале меня, а потом и лечить».

Дереализация утрата сознания реальности окружающего и самого себя: «Окружающее будто бы снится, а не есть на самом деле Все не настоящее, грезится Я будто не жил, и прошлое приснилось Не пойму, я есть на самом деле или мне это только кажется Все стало таким призрачным, и вот-вот исчезнет Все будто бы нарисованное, сотри и ничего не будет. Покрыто все дымкой и колышется, точно мираж Кажется, что это не действительность, а ее тень Все ненастоящее, это как бы мое ощущение». Термин дереализация чаще используют для обозначения изменившегося восприятия внешнего мира, но этому можно возразить точно таким же может быть и восприятие себя самого.

Утрата эмоционального резонанса выпадение из сознания актов восприятия эмоционального отклика, сопровождающего взаимодействие с внешним миром. Вследствие этого возникает чувство разобщения с окружающим: «Мир там, в другом месте, а я здесь Я оказалась в стороне от других, вроде сбоку Я как сторонний наблюдатель жизнь сама по себе, а я сам по себе Меня нет в том мире, я отдельно от него Нахожусь в каком-то ином мире, и вроде сверху смотрю на все Жизнь идет мимо, и я не участвую в ней, будто стою на обочине Я будто под прозрачным колпаком, изолирован от всех Как будто в воде нахожусь и все вижу оттуда».

Утрата сознания витальности потеря ощущения жизненности: «Не могу понять, живой я или уже мертвый Смотрю на свою руку, а она омертвелая Гляжу мертвыми глазами Я труп, мертвец Да, я говорю, двигаюсь, но я мертвый, умер, надо хоронить Прихожу в себя после обморока и кажется, что воскресла из мертвых Я давно мертвяк, разве не видно вам?.. Я покойник, мертвый, только говорю. Для других я живой, а так-то мертвый Чувствую, как жизнь покидает меня Я умирал и потом оживал три раза Кажется еще немного, и я умру, я чувствую, как умираю Нет ощущения тела, сна, голода, боли, жажды, чувств к родным. Пустота внутри и оттуда запах гнили. Думала, что не жива, труп Умираю, лечу куда-то в яму, и кажется слышу, как сверху земля сыплется, мне так хорошо, тихо». Пациентка сообщает, что во сне «умерла», стала «пустой», так как «душа вылетела из тела». Почувствовала, что изо рта течет сукровица. В этот момент вспомнила о дочери, в страхе проснулась. Говорила после этого мужу, что она «мертва». В последующем вспоминала о пережитом не как о сновидении, а об «умирании во сне», стала панически бояться ночного сна. Некоторые пациенты думают, что мертвы не только они, но и окружающие: «И вы все такие же трупы, что и я». Это убеждение возникает, вероятно, вследствие транзитивизма распространения собственных ощущений на окружающих людей.

Отчуждение или деперсонализация. Утрата чувства принадлежности к «Я» собственных психических актов. Прямо противоположным деперсонализации феноменом является персонализация присвоение внешних впечатлений и включение их в структуру своего «Я». Оба указанных явления нередко сочетаются, правда, деперсонализация встречается (или выявляется?) значительно чаще.

Отчуждение может распространяться на различные аспекты собственного «Я»: внешние объекты, которые обычно воспринимаются принадлежащими личности, присвоенными; собственное тело, психические акты, а также более сложные личностные субъединицы. Примером аллопсихического отчуждения является переживание отстраненности, возникающее при восприятии родных людей, своей одежды, собственных вещей, квартиры и всего прочего, что стало близким человеку: «Знаю, что это моя мать, но кажется, будто она посторонняя женщина Смотрю на своих детей, а они как не мои, от других людей, чужие Комната как-то странно изменилась все стоит на месте, и тем не менее что-то не так, вроде она не моя, чужая Вижу свою одежду, понимаю, что моя, но она кажется чьей-то, будто принадлежит другому человеку Иду по своей улице, все тут знаю, но кажется незнакомым, такое чувство, будто попал в чужой город». По типу аллопсихического отчуждения протекает фаза первичной реакции у узников фашистских концлагерей «острая деперсонализация», по Коэну. Ее содержанием является чувство отдаленности от происходящего: «я не имею к этому отношения». Автор рассматривает такое отчуждение как форму психологической защиты «Эго», иначе осознание смертельной опасности, сильнейшая из психологии фобий травма, неизбежно повлекла бы аффект ужаса. Острую деперсонализацию относят к реакциям аномальных переживаний. В. Франкл так не думает, считая аномальной ситуацию, а не реакцию на нее: «Есть вещи, перед которыми человек теряет разум или же ему нечего терять». Во второй фазе адаптации, с характерной для нее апатией, также рассматриваемой в качестве механизма защиты психики, от узников «все отскакивало, как от брони», жизнь по ту сторону проволоки казалась людям «нереальной», было ощущение, будто «сам ты не из того мира», «выпал» из него так мог бы видеть мир покойник, вернувшийся с того света: потусторонним, недоступным, недостижимым, призрачным. В третьей фазе освобождения также переживается отчуждение внешнего мира. Вначале все происходящее кажется похожим на чудесный сон, в него долго не верится. Бывший узник не может радоваться своему освобождению и новой жизни он отвык, не в состоянии принять ее. Лишь лозже возвращается непосредственное ощущение жизни, и в то же время прошлое, концлагерь, начинает вспоминаться как кошмарный сон, как нечто далекое от действительности. Соматопсихическое отчуждение проявляется потерей принадлежности к «Я» своего собственного тела: «Тело как оболочка, футляр, вроде постороннего предмета Смотрю на себя со стороны, будто рядом идет другой человек Руки вроде не мои, постоянно мешают, взяла бы и отстегнула их Тело какое-то чужое, будто от другого человека Смотрю не своими глазами, а словно чужими Смотрю на руки, тело и удивляюсь, почему они такие, зачем Не знаю свой голос, будто говорит другой человек Плохо чувствую боль, будто не моя она, не беспокоит меня Болит словно не у меня, а где-то в стороне, далеко». Аутопсихическое отчуждение касается собственных действий, побуждений, мыслей, чувств, воспоминаний. Обычно сопровождается ощущением непроизвольного их течения:

«Все происходит не со мной, а с кем-то посторонним; я должна повторять, что делаю все сама, что все это происходит со мной, иначе впадаю в какое-то беспамятство. Беру стакан не своей рукой, будто приказываю ей. Мысли не мои, идут сами по себе, как со стороны Вселяется чужое сознание и смотрит моими глазами Все делаю механически, внутри совсем другой человек Живу во сне, как с другим человеком все происходит Вроде что-то толкает меня это делать, как голос Это внутренний гипноз Какая-то сила внутри меня, и она заставляет меня действовать Я для себя исчез, все делается помимо воли, смотрю на себя со стороны. Никаких мыслей нет, удивляет, для чего я все это делаю гипноз изнутри Внутреннее колдовство, оно вошло в меня и действует оттуда Чувства не мои, они вроде перешли от других людей Смешно, смеюсь, но будто не я смеюсь Воспоминания навязываются, откуда-то лезут сами» будто их вкладывает кто в голову В зеркале вижу себя, но внутри не я». Отчуждение собственной активности, на что указывают эти наблюдения, нередко воспринимается пациентами как ощущение внутреннего принуждения. Переживание насильственности нередко проецируется наружу, во внешний мир (это вообще свойственно феноменам отчуждения), и тогда появляется чувство овладения или влияния извне. Не-редкий в клиническом семиотике симптом транзитивизма, то есть переноса на других людей своих переживаний, вероятно, также связан с отчуждением, проекцией. Так, пациент думает, что это не у него болит зуб, а у кого-то из посторонних. Или это не ему свойственна возбужденность, а присутствующим в это время другим людям. В психологическом плане речь идет о проекции механизме, который нередко используется и здоровыми субъектами в целях психологической защиты. По механизмам проекции возникает, в частности, и феномен, известный под названием «изменение олицетворения» или «олицетворенное восприятие»: собственное душевное состояние проецируется во внешний план так, что пациент воспринимает окружающее «зловещим», «пугающим», «радостным», «безжизненно холодным» и т. п. Можно предположить также, что именно с феноменом отчуждения связано свойственное многим имеющим его пациентам переживание открытости, когда внутренний мир лишается своей интимности и он становится как бы доступным всеобщему обозрению.

Присвоение внешних впечатлений проявляется в том, что внешнее пространство и объекты, в нем находящиеся, воспринимаются пациентами как близкое себе, как часть своего внутреннего мира, как бы находящиеся в нем самом: «Все, что вижу, находится будто внутри меня Мое «Я» увеличилось, стало огромным Вижу человека метрах в ста и боюсь задеть его, такое впечатление, что мы может столкнуться с ним Смотрю на Ангару, и она кажется частью моего «Я» Посторонние люди кажутся знакомыми, к ним появляется чувство родственности, такое, что случайный человек воспринимается как мой близкий друг Предметы движутся в моем направлении и влетают в меня Говорю, но не наружу, а внутрь себя самого Люди разговаривают, а голоса их слышу не около, а внутри себя, в голове Разговаривающий проникает ко мне прямо в мозг Трогаю себя, а такое чувство, будто задеваю что-то внутри». Как показывают приведенные примеры, присвоение может быть адресовано не только психическому, но и телесному «Я».

Отчуждение, как и присвоение, могут распространяться не только на обычные и нормальные для данной личности психические акты, но также на те из них, которые возникли под влиянием болезни. К примеру, сенестопатии могут восприниматься как нечто оторванное от личности, чуждое ей, так, будто бы эти патологические ощущения принадлежали кому-то другому. Галлюцинации, порождение собственной психики, оцениваются как что-то постороннее, внешнее по отношению к обладающему ими пациенту. Абсурдные мысли, отчуждаемые или не свойственные ранее данной личности, могут восприниматься как ее собственные, ей принадлежащие. Импульсивные влечения противоестественного характера в тот момент, когда они овладевают пациентом, субъективно переживаются им как внутренне присущие его личности. Лишь позднее они будут расцениваться как непонятные, дикие и ненормальные явления. Все это похоже на то, как если бы в одном человеке существовала не одна, а несколько личностей, и то, что одна из них считает «своим», другой кажется неприемлемым и чуждым. Из сказанного вытекает также предположение о том, что критическое отношение к заболеванию каким-то образом связано с определенным качеством самосознания и, по крайней мере, в части случаев (исключая прежде всего слабоумие, спутанность сознания) утрата критики к патологическим переживаниям имеет в своем основании явления присвоения и отчуждения. Встречаются пациенты, которые не только осознают факт болезни, но твердо убеждены в том, что если кто-то и здоров, то это, конечно, они; болезнь они могут усматривать при этом не у себя, но у других.

Явления отчуждения и присвоения, сочетаясь, объясняют психологическую природу некоторых парных патологических феноменов, встречающихся то порознь, то вместе у одного и того же больного.

Так, это состояния никогда не виденного, не слышанного (или воспринятого, если говорить короче), во время которых известное, знакомое, ставшее близким личности переживается как нечто новое, непривычное, чуждое. Иначе говоря, речь идет об аллопсихическом отчуждении. Иногда собственное тело ощущается незнакомым, как бы увиденным впервые тот же феномен в переживании своего тела. С чувством новизны и незнакомости воспринимаются интрапсихические процессы феномен «никогда не пережитое». В данном случае отчуждение распространяется на аутопсихическую сферу. Состояние «никогда не пережитое» может сопровождаться реакцией удивления, но нередко ему сопутствует чувство страха (удивление считают в психологии одной из форм страха. Отличие между ними в том, что при страхе внимание сосредоточено на переживании опасности, а в удивлении на причинах нового явления). Обычно это страх сумасшествия. Появление подобных страхов указывает, следовательно, на факт или возможность острых деперсонализационных кризов с феноменологией отчуждения Следует заметить, что страх сумасшествия имеет и другие причины. В некоторых случаях он сопровождает сенестопатии, особенно локализованные в области головы; бывает связан с явлениями ментизма, другими нарушениями, причем возникает одномоментно с ними, как бы первично, по типу протопатической эмоции. Страх сумасшествия может возникать и как реакция на осознание факта психических расстройств у тревожно-мнительных людей или на фоне тревожной депрессии.

Антиподом упомянутым являются состояния «уже виденного, услышанного, пережитого». Когда они затрагивают сферу внешних впечатлений, это соответствует, вероятно, переживанию присвоения в аллопсихической сфере. В телесном плане оно проявляется в том, что выполняемые в данный момент действия воспринимаются пациентом с ощущением их повторения, так, будто в прошлом он уже делал однажды то же самое. В интрапсихическом плане состояние «уже пережитого» может проявиться в отношении новых, неизведанных ранее внутренних состояний и опять-таки с ощущением того, что они были когда-то знакомы и в данный момент только повторяются.

Вторым парным феноменом является криптомнезия в том ее проявлении, которое обозначают отчужденными и присвоенными воспоминаниями. В первом случае, как указывалось ранее (см. главу «Нарушения памяти»), воспоминания о реальных событиях прошлой жизни воспринимаются так, будто ничего из этого на самом деле не происходило и берет начало из прочитанного, услышанного или увиденного во сне. В другом случае напротив, частью представлений о себе становятся внешние впечатления: почерпнутое из рассказов, книг, даже фантастических кажется лично пережитым в действительности, а в сюжете кинофильма пациент усматривает случившееся с ним самим, хотя бы эти события были абсолютно невероятными. Чужая идея кажется своей собственной, а принадлежащая себе у кого-то заимствованной.

Третий парный феномен мы назвали бы ролевым отчуждением и присвоением. Любой человек играет в жизни самые разные роли, никогда, однако, полностью не идентифицируя себя со своей социальной ролью или тем человеком, которому он подражает. Тем не менее ролевое перевоплощение меняет стиль поведения и психологические качества индивидуума. Так, Демосфен, страдавший тяжелым заиканием, произносил покоряющие слушателей речи безукоризненно чисто, но только если он голосом, жестами и дикцией подражал афинскому стратегу Периклу. Застенчивый человек в роли нерешительного может вести себя совсем иначе. Деперсонализация, касающаяся социальных аспектов деятельности, может выражаться в том, что пациент воспринимает свое ролевое поведение как совершенно чуждое его личности: «Меняю одну маску на другую. Я только играю ту или иную роль, что-то все время изображаю Веду себя искусственно, наигранно, а не так свободно и непринужденно, как раньше Не чувствую себя наедине, а на людях меняю одну маску другой Стал какой-то фальшивый, постоянно чувствую, что все делаю не так». Отчуждение при этом касается не только содержания ролевой игры, но часто затрагивает сферу невербальных коммуникаций: «неестественность мимики», «не такой голос, неестественные интонации», «деланные и лживые жесты», «не улыбка, а какая-то гримаса». Нередко встречается обратное явление: роль, игра, намеренное изображение полностью присваиваются пациентом и при этом овладевают им до такой степени, что он не всегда бывает способен выйти из созданного им самим искусственного перевоплощения. Так, истеричный пациент, войдя в роль обиженного человека, начинает в конце концов считать себя обиженным на самом деле. Разыгрывание возмущения может закончиться совсем нешуточным гневом. Актерские перевоплощения в этом смысле близки истерическим состояниям сознания. Подобные вещи мы не раз наблюдали также у лиц, страдающих шизофренией. Так, пациент, вообразив себя в роли оратора, забывался до такой степени, что совершенно выключался из реальной ситуации, начинал громко и горячо произносить речь, сопровождая ее подобающей случаю жестикуляцией. Ролевое перевоплощение иногда наступает под влиянием представлений о том, как окружающие оценивают пациента: «Мне сказали, что я падшая женщина. Теперь я вынуждена играть эту роль, кокетничать, делать мужчинам намеки, хотя все это мне ненавистно». В детской психопатологии описаны своеобразные расстройства самосознания в виде игровых перевоплощений: представляя себя в роли животного, сказочного персонажа или литературного героя, ребенок «заигрывается» настолько, что долгое время не может переключиться на обычную свою роль даже побуждаемый к этому извне. При синдромах одичания (описаны в клинике «тюремных психозов») находящийся в состоянии истерического психоза пациент в течение длительного времени может пребывать в роли какого-нибудь животного или дикаря. Изображение дикого человека вообще считалось ранее наиболее частой формой симуляции помешательства. Синдром одичания наблюдается, как правило, в контексте других проявлений истерического психоза (пуэрилизма, ложного слабоумия и т. д.). Пациенты полностью забывают о своей цивилизованной роли, вытесняют ее (отчего данное расстройство называют иногда синдромом регресса психики), неосознанно входя в образ какого-нибудь иного существа. Продуктивная симптоматика истерического перевоплощения очень выразительна: пациенты рычат, лают, кусают прохожих за ноги, хрюкают, бывают неопрятны, едят из миски на полу и т. п. Синдром одичания после тяжелых психических потрясений возникает остро, а в иных случаях постепенно, минуя ряд промежуточных стадий реактивного психоза. Бредовые перевоплощения в психологическом плане имеют если не идентичную, то во всяком случае сходную природу и основаны на присвоении (превращение в мессий, великих людей и т. д.).

Наконец, с переживанием отчуждения и присвоения связан столь часто встречающийся феномен, как «раздвоение» или лучше сказать, «расщепление личности». Его психологическую основу составляет, по нашим наблюдениям, механизм отчуждения.

Существуют различные клинические формулы расщепления личности. Одна из них состоит в расколе личности на две сферы: соматопсихическую и аутопсихическую. Вероятно, данный тип расщепления затрагивает наиболее глубокий, чувственный уровень самосознания, на котором дифференцируются внешний и внутренний комплексы ощущений, а последний вскоре распадается на телесное и психическое. Пациенты описывают свои переживания следующим образом: «При засыпании возникает ощущение, будто тело остается внизу, а душа отделяется, поднимается вверх Бывает состояние, точно душа смотрит на тело со стороны Сознание отделилось от тела, отлетело, и я наблюдал себя со стороны Испытывал чувство, когда душа покинула тело, вылетела наружу в виде темного комочка Перед обмороком душа вылетает и падает в руки матери Тело мое здесь, на Земле, а душа на Марсе Было ощущение, будто душа оставила тело, остановилась где-то у лампочки, и видела тело оттуда». Душа покидает тело, и я могу приблизиться, чтобы посмотреть на него: оно кажется безжизненным, а глаза мертвыми Моему «Я» нет места оно бывает всюду. Если я думаю о себе, оно во мне, когда смотрю на ручку, стол оно там, в них. «Я» стало неопределенным, бесформенным Мое сознание вселилось во сне в молодого человека, который летал с другом над землей Личность не цельная: душа одно, тело другое, ум третье. Они между собой постоянно спорят и не могут придти к одному мнению как быть Закрою глаза и вижу ее, душу, сбоку, как мое лицо. Иногда душа выскакивает из меня и кричит: Надоело, я хочу на свободу. Слышу мой голос со стороны» Тело большей частью воспринимается отчужденным, сторонним, лишь частично отождествляемым с «Я». В популярной мистической литературе об умирании в последние годы много пишут о смерти, связывая ее с отделением души и тела, что удивительным образом согласуется с весьма архаичными представлениями на этот счет. Приводятся многочисленные свидетельства очевидцев, правда, однообразные, переживших состояние клинической смерти и будто бы подтверждающих факт странствий души в потустороннем мире. Вероятно, в таких свидетельствах есть немалая доля истины, особенно если иметь в виду возможность развития в премортальных состояниях расстройств самосознания, а позже криптомнезии. Нарушению самовосприятия с характером присвоения на данном уровне функционирования сознания соответствуют болезненные состояния, во время которых внешние объекты пациенты воспринимают как часть своего внутреннего мира (например, тело «мое», а внутренний мир происходит от другого человека, о котором пациент читал).

Другой вариант клинической формулы расщепления личности характеризуется переживанием раздвоенности в одной из сфер самовосприятия: соматопсихической, аутопсихической или аллопсихической.

В соматопсихической сфере это ощущение разделения тела на отдельные части: «Тело разделилось по пояс, обе части воспринимаю раздельно Чувствую, что лицо состоит из двух половин Тело раздвоилось на левую и правую половины Одно легкое дышит, а другоенет Иду, а мне кажется, что нижняя половина тела шагает рядом со мной Левая половина тела принадлежит жене, а правая зятю Тело как склеенное из отдельных частей».

В аутопсихической сфере расщепление выражается переживанием разделения личности на относительно простые автономные субъединицы, одна из которых идентифицируется с «Я», а другая воспринимается с характером отчужденности: «Делаю что-нибудь и одновременно смотрю на себя как со стороны Иногда чувствуют себе свое и чужое сознание в это время зрение сужается, смотрю как в бинокль Один глаз смотрит в прошлое, а другой в будущее Одно «Я» постоянно обвиняет, а другое все время оправдывается Одно «Я» внутреннее, а другое внешнее. Слышу голос совести, как будто прокурор во мне Одно «Я» грустное, а другое веселое Одна половина черная, а вторая светлая и добрая, я нахожусь между «да» и «нет», запутался Одно «Я» пассивное, а другое активное Одно «Я» пьянеет и становится веселым, а другое «Я», напротив, делается мрачным, но остается трезвым Одно «Я» во мне молодое, а второе старое Одно «Я» послушное, примерное, а второе грубое и дерзкое Невозможно жить и хочется жить одновременно».

В аллопсихической сфере расщепление переживается как разделение внешнего мира на две половины, враждебные одна другой. Масштабы поляризации могут быть разными, но на высоте расстройства весь мир кажется пациенту расколотым на два антагонистических лагеря, в котором не только Земля, но и другие планеты оказываются вовлеченными в противостояние, это нарушение называют манихейским бредом.

Третий вариант расщепления характеризуется главным образом тем, что разлом личности идет по линиям, разграничивающим сложные и в онтогенетическом плане более поздние функциональные структуры внутреннего мира.

Так, расщепление может проявляться переживанием «внутреннего двойника» совершенно чуждого существа, ощущаемого пациентом где-то внутри себя и обладающего собственными побуждениями, мыслями, оценками, как правило, противоположными тем, которые сам пациент считает свойственными ему. Проекция подобных переживаний во внешний мир отражается в сознании пациента как факт существования такого же антипода в виде реального двойника или иным образом персонифицированной силы, действующей на пациента на расстоянии (гипнозом, внушением и т. п.).

Раздвоенность личности может переживаться не только в самовосприятии на данный момент, но также, а иногда и преимущественно в ретроспективной оценке всей своей жизни: «Жизнь тянется по двум абсолютно разным линиям, которые иногда сталкиваются, но нигде вместе не сливаются Во мне, сколько помню, всегда уживалось два различных человека, они никогда не ладили друг с другом Я никогда не мог знать, какой из двух живущих во мне людей возьмет верх».

Раздвоение личности с нарушением непрерывности самосознания иногда происходит по типу кризов самовосприятия и связано с острым развитием маниакальных, маниакально-бредовых психотических эпизодов. Личность в болезненном состоянии преображается самым радикальным образом: появляются новые, несвойственные ей ранее интересы, направления деятельности, ценностные ориентации и представления о смысле и назначении жизни. До того скромный служащий или простой рабочий вдруг духовно перерождается: он стремится к просветительству, искусству, науке, религиозному подвижничеству и при этом ясно чувствует, что обрел, наконец, совершенно новое качество себя, открыл свое подлинное предназначение, стал тем, кем он и должен быть. Гиперреализация нового качества «Я» сопровождается ощущением разрыва самосознания: до-болезненный период жизни расценивается чуждым личности, далеким, туманным и призрачным, как некое «оцепенение», «полудремотное существование», состояние «недочеловека», «спячка».

Утрата сознания непрерывности существования описана также в рамках синдрома альтернирующего сознания своеобразного расстройства, в котором одно состояние личности перемежается с другим, и это совершенно разные личности, с несхожими интересами, характерами, взглядами и привычками, качественно иные формы интеграции внутренних, социальных и духовных свойств. При этом каждая из личностей хорошо помнит лишь о себе, и только иногда сохраняет, хотя и неполные, в значительной мере отчужденные, воспоминания о другой.

Нарушение сознания единичности собственного «Я» и внешних объектов. В сфере болезненных переживаний обычно оказываются объекты, которые близки личности, связаны с нею, ей не безразличны (родственники, знакомые люди, домашняя обстановка, больничная палата, лечащий врач и т. п.).

В соматопсихическом варианте данная форма нарушения самосознания проявляется чувством удвоения физического «Я» своего тела. Как упоминалось, В. А. Гиляровский описал это явление как симптом двойника. Редко, но встречаются пациенты, утверждающие, что их стало три, четыре и больше, или весь мир населен их «двойниками», «копиями»: «Они как я, во всем повторяют меня: я встаю и они встают, я делаю упражнение, и они тоже Все люди на Земле как мои тени, в точности дублируют меня».

В аллопсихическом варианте расстройство самосознания переживается как удвоение непосредственно окружающих пациентов внешних объектов, чаще всего одушевленных: «Есть еще одна такая же клиника, точно такой же врач, брат, сын» феномен, известный как редуплицированная парамнезия Пика.

В аутопсихическом плане «удвоение сознания» выглядит, по сообщению пациентов, как одновременное существование двух личностей, причем обе они равным образом идентифицируются с «Я»: «Лежу в постели, веду счет, чтобы уснуть, но одновременно с тем чувствую, что иду по палате, сажусь на стул, читаю газету». Понимаю, что нахожусь дома, делаю что-нибудь по хозяйству, но в то же время сознаю, что иду по траве, поднимаюсь в гору, чувствую что вокруг деревья». Иногда это происходит во сне: «Вижу себя умершим, в гробу. И в то же время стою у гроба и плачу над покойником. А он меня утешает, говорит, что я живой и нечего плакать». Один из пациентов в беседе с врачами сообщил, что аналогичную беседу он ведет еще в двух таких же точно кабинетах и с теми же врачами. При аутоскопических обманах восприятия также может быть ощущение удвоения: «кажется, я там и здесь».

Регресс и задержка развития самосознания. Под регрессом самосознания мы понимаем стойкий или временный возврат на пройденный ранее этап или уровень самовосприятия. При этом имеется в виду прежде всего та сумма качеств, которая лежит в основе самооценки. Зрелым личностям свойственно опираться при этом на свои духовные и социальные качества. Снижение уровня личности, помимо всего, выражается изменением критериев, определяющих самооценку. Так, если отношение пациента к себе начинает определяться не духовными или социальными, как ранее, а лишь внешними, качествами (сложением тела, привлекательностью), то регресс самовосприятия представляется очевидным. Появление дисморфофобических явлений у взрослого пациента свидетельствует именно об этом чувство неполноценности связано здесь с недовольством своими физическими данными, что в норме считается типичным для подросткового возраста. У многих пациентов можно отметить и такую особенность: снижение трудоспособности, перевод на инвалидность, то есть утрата социальных качеств не сопровождается появлением естественного, казалось бы, чувства неполноценности. В то же время пациенты без признаков регресса личности весьма остро реагируют на подобную ситуацию, испытывают угрызения совести, глубоко страдают, понимая свою несостоятельность.

Встречаются весьма грубые формы снижения самосознания. У дементных пациентов мы наблюдали регресс на уровень предметного сознания. Так, пациент с токсической энцефалопатией (тяжелое отравление угарным газом) говорит о себе следующим образом: «Он хочет курить». «Кто это он?» «Это он, Коля». При этом больной показывает на себя. Больной шизофренией вслух повторяет вопросы врача, адресуя их себе, и потом отвечает на них так, будто сообщает о мнении другого человека: «Нет, у него ничего не болит Да, он устал, хочет спать Сейчас он пойдет».

К проявлениям регресса самосознания, вероятно, следовало бы относить и так называемую дефектную деперсонализацию сознание оскудения, недостаточности «Я», описанную на стадии стабилизации мало-прогредиентной шизофрении с преобладанием явлений деперсонализации: «Внутренне опустел, будто что потерял Нет прежней энергии, чувств Стал другой, чего-то не хватает». Характеризуя обеднение «Я», пациенты чаще указывают на дефицит психологических качеств, но не социальных и тем более духовных. Это обстоятельство указывает, на наш взгляд, на очевидное снижение уровня личности и самовосприятия.

Задержка развития самосознания характеризует незрелую в том или ином отношении личность. В первую очередь это относится к самооценке. Формально последняя может быть завышенной или сниженной, но это бессодержательное определение ничего не говорит о тех критериях, на которых она базируется. Важно, как мы понимаем, иметь сведения именно об основаниях самооценки, отражающих уровень развития личности. Здоровой и зрелой личности свойственна адекватная, реалистическая и устойчивая самооценка, причем определяющим ее критерием является вклад человека в какое-нибудь полезное дело. Нормальный человек, каких бы высот в социальной и духовной иерархии он ни занимал, понимает свою ограниченность и потому скромен, он знает о своих недостатках, и не скрывает от себя, не истязая себя сознанием неполноценности; ему хорошо известны также свои сильные стороны, и он уважает себя, не принижая с этой целью других людей. Чувство собственного достоинства вот, пожалуй, характеристика самооценки зрелой личности.

Оценка себя, главным образом, с социальных позиций характеризует известную степень незрелости личности. Перефразируя известное выражение, можно сказать: тут место красит человека. Высокое социальное положение определяет повышенную, а факт неудачной карьеры низкую самооценку. Иначе говоря, отношение к себе целиком зависит от идеала социального «Я», во внимание не принимаются те ценности, в которых личность может достичь истинного самовыражений. Личные качества здесь также не имеют первостепенного значения, все в конечном счете решает поддержка или осуждение других, того круга людей, к которому принадлежит человек. В принципе это конформная личность, но в то же самое время она может быть непримиримой, ортодоксальной, если отличается ригидностью и не умеет ловко балансировать между интересами разных групп.

Эгоцентрическая личность, по определению, оценивает себя по личным своим качествам, как внутренним, так и внешним. Чувство неполноценности связано с какими-то физическими или психологическими дефектами, действительными или мнимыми, а самоуверенность с представлениями об обладании такими личными свойствами, которые превосходят таковые других людей, пусть даже превосходство это только кажущееся.

Незрелой или невротической личности вообще свойственна неадекватная самооценка повышенная или, напротив, сниженная. Не менее важно и то, что невротическая самооценка связана с притязаниями, которые не имеют реальных оснований в личности. Человек, например, хотел бы иметь привлекательную наружность, но лишен такой возможности. И он будет страдать от комплекса неполноценности, не будучи способным перейти в измерение других, более высоких ценностей. Для человека, основой самоуважения которого всегда служила, например, высокая половая активность, старение становится трагедией, так как эта активность с годами снижается, но заполнить образующийся вакуум самоуважения оказывается нечем.

Чувство неполноценности обычно компенсируется у незрелой личности не созидательной деятельностью, не утверждением объективных ценностей, а включением механизмов психологической защиты, искажающих восприятие реальности и себя с целью стабилизации иллюзорной, но тем не менее положительной или во всяком случае привычной самооценки. Вместе с тем невротическая личность нередко отличается неустойчивой, колеблющейся в крайних своих проявлениях самооценкой, что зависит от обстоятельств, неудач и временных, пусть случайных, успехов.

Задержка и искажение развития самосознания может относиться не только к социальным, психологическим, но также биологическим качествам личности. Так, встречаются пациенты с нарушением сознания половой принадлежности: эффеминация мужчина чувствует себя женщиной; вирагинизм женщина чувствует себя мужчиной. Мы наблюдали пациента с умственной отсталостью, который при достаточно отчетливо развитых признаках мужского пола считал тем не менее себя женщиной; он терпеливо ждал весну, в надежде на то, что наконец-то у него «отрастут груди». Нарушения половой идентификации являются, очевидно, выражением ранних расстройств самосознания. Последние встречаются у пациентов с текущими психическими заболеваниями, связаны с колебаниями настроения, расстройствами мышления, памяти и постоянными изменениями уровня функционирования личности. Так, у больных с прогрессирующим опустошением памяти наблюдается обеднение самовосприятия, нарушается сознание возраста. У маниакальных пациентов самооценка резко повышена, в то время как уровень ожиданий заметно снижается. У депрессивных больных, напротив, снижается самооценка, но уровень ожиданий значительно повышен очень часто они хотят, требуют от себя невозможного. Самооценка больных шизофренией неустойчива, часто неадекватна, так как основана на весьма случайных и мало характеризующих их личность признаках.

Одним из клинических признаков, играющим существенную роль в оценке состояния самосознания, являются особенности самовосприятия больными актуальных или имевших место в прошлом психических нарушений. Имеются в виду степень ясности и полноты осознания болезни, в зависимости от которого формируется то или иное отношение к заболеванию и его последствиям.

Осознание факта болезни может быть выражено в разной степени.

Нозогнозия наличие ясного сознания болезни (или критического отношения к заболеванию). Отчетливо осознается не только сам факт заболевания. Уверенно идентифицируется именно психическое расстройство, о проявлениях и течении которого больные приводят точные и достоверные сведения. В оценке характера и тяжести заболевания пациенты предпочитают опираться на объективные критерии или мнение лечащего врача. Четко разграничиваются болезненные и здоровые стороны личности. Как правило, нозогнозия наблюдается при нерезко выраженных нарушениях психической деятельности, проявляющихся астеническими, дисмнестическими, невротическими и неврозоподобными расстройствами. Встречаются случаи аутодиагностики душевного заболевания, в частности, шизофрении. Нозогнозия к расстройствам психического уровня появляется лишь по выходе из психоза. Как правило, это свидетельствует об окончании психоза либо о наступлении глубокой ремиссии.

Анозогнозия полное отсутствие сознания как по отношению к болезни в целом, так и отдельным ее проявлениям. Наблюдается при значительных и глубоких поражениях психической деятельности (слабоумие, расстройства сознания, психотические состояния). Отсутствие сознания болезни при относительно неглубоких нарушениях психики, вероятно, указывает на преморбидную интеллектуальную дефицитарность или преимущественное поражение сферы самосознания. В части случаев анозогнозия может быть поставлена в связь с аутистической оторванностью от действительности, игнорированием объективных критериев самооценки. После того, как явления острого алкогольного галлюциноза у больных с реалистической ориентацией мышления исчезают, все пережитое в состоянии психоза расценивается как нечто невероятное, невозможное в действительности, и, следовательно, связанное с болезнью. Аналогичные расстройства у больного шизофренией длительное время либо вовсе не сопровождаются появлением критического отношения к психозу. Содержание психотических переживаний рассматривается при этом как отражение вполне возможных, реальных событий. Необычное субъективное состояние, коренное изменение содержания сферы самовосприятия не расцениваются в этом случае как проявление болезни, возможно, вследствие регресса сознания. Факт анозогнозии может быть обусловлен психологическими причинами. Так, формирование алкогольной анозогнозии связывают с механизмами вытеснения чувства вины желанием успокоить себя, отключиться от неприятных, угнетающих мыслей и воспоминаний. Нередко пациент создает спасительную в плане самоуважения систему объяснений причин злоупотребления алкоголем, постепенно убеждая себя в том, что оно связано с объективными, не зависящими от его воли внешними обстоятельствами. В этом проявляется действие такого механизма психологической защиты, как рационализация. Вероятно, не только в этом состоит причина развития алкогольной анозогнозии. На это указывает тот факт, что больные не только не отождествляют себя с алкоголикам и обижаются, если за них это делают другие, но нередко обнаруживают непоколебимую уверенность в том, что опасность заболевания им вообще не угрожает. Такая позиция свидетельствует о глубокой перестройке системы личностных ценностей, в согласии с которой потребность в алкоголе становится доминирующим и смыслообразующим мотивом поведения. Все, что связано с алкоголем или способствует его употреблению, не вызывает отрицательных эмоциональных реакций или ассоциаций. Употребление алкоголя, с указанной точки зрения, не является и не может быть причиной негативных последствий, например, распада семьи, потери работы. Последствия пьянства связываются с другими причинами. Вероятно, здесь следовало бы говорить об отрицании реальности, как актуальной, так и будущей другом варианте защиты, также указывающем на стойкую невротическую деформацию личности.

Формальная нозогнозия констатация факта психического расстройства, основывающаяся на учете внешних обстоятельств, в которых оказался больной в результате заболевания и той роли, какую он вынужден теперь играть: «Раз лечат, значит, болен Болен, потому что нахожусь в больнице». Сознание психологических аспектов болезни полностью отсутствует. Это видно из того, что больные не могут сообщить, какие конкретно нарушения психической деятельности они считают проявлениями заболевания. О наличии формальной критики к болезни свидетельствует также своеобразное отношение к отдельным ее симптомам, например, галлюцинациям: согласие с тем, что они не, отражают реальность, вместе с тем нежелание принять их как проявление расстройства: «Меня убедили в том, что голоса казались, и на самом деле не было ничего, о чем они говорили. Но это не болезнь». «А что же?» «Не знаю».

Амбивалентная нозогнозия двойственное отношение к болезни, сосуществование нозогнозии и анозогнозии: «Болен, так как казались голоса, и, разумеется, надо лечиться, чтобы они прошли». Но вскоре пациент говорит: «В больницу поместили напрасно, мне тут делать нечего, голоса говорили на самом деле, и все что я слышал от них, правда». Амбивалентное отношение к болезни может выражаться и в том, что одни психотические явления расцениваются как проявление патологии, другие нет. Так, некоторые галлюцинации относятся на счет болезни, а другие принимаются за факты действительности. Или к бреду появляется критика, в отношении галлюцинаций она отсутствует и т. п. Частичная или неполная нозогнозия факт болезни осознается с достаточной определенностью и уверенно отграничивается от нормального самочувствия, однако далеко не все проявления заболевания принимаются при этом во внимание. К числу патологических явлений больные причисляют обычно нарушения витального уровня: расстройства сна, аппетита, вегетативной регуляции, снижение активности, соматизированные явления или какой-нибудь один симптом, которому придается особенно большое значение. Одновременно с этим отклонения со стороны более высоких психических функций не получают адекватной оценки. Заболевание большей частью не считается психическим, его интерпретация остается весьма неопределенной: «Нервы Переутомление Бессонница Половая слабость» и т. п.

Неустойчивая нозогнозия в зависимости от настроения или конкретного самочувствия сознание болезни то появляется, то исчезает. Так, например, у больных алкоголизмом нозогнозия может появляться в состоянии опьянения или абстиненции, если при этом возникают депрессивные сдвиги настроения, усиливающие критические тенденции мышления. Возвращение в эйфорическое состояние сопровождается потерей критического отношения к болезни, ее отрицанием, напоминая тем самым состояние альтернирующего сознания.

Гипернозогнозия наличие критического отношения к болезни, сопровождающееся количественной переоценкой тяжести его проявлений.

Паранозогнозия ясное осознание факта болезни, сопровождающееся доминированием стойких и неправильных представлений о природе заболевания.

В заключение этой главы хотелось бы подчеркнуть, что расстройства самосознания имеют не только частное, диагностическое значение и могут быть с этой целью описаны в виде более или менее удачно сгруппированной суммы симптомов. Значительно более важным представляется нам то обстоятельство, что они, как мы пытались показать, лежат в основе развития многих, если не большинства психопатологических феноменов. Расстройства самосознания, следовательно, базисное явление, один из фундаментальных и постоянно действующих механизмов симптомообразования.

(PDF) Биологическая функция сознания

Эрл Биологическая функция сознания

Эванс, Дж. Ст. Б. Т. (2008). Двойная обработка учетных записей рассуждений, суждений и социального познания

. Анну. Rev. Psychol. 59, 255–278. DOI: 10.1146 / annurev.psych.

59.103006.093629

Эванс, Дж. Ст. Б. Т., и Станович, К. Э. (2013). Теории двойного процесса

высшего познания: продвижение дискуссии. Перспектива. Psychol. Sci. 8, 223–241.DOI:

10,1177 / 17456

460685

Фара, М. Дж. (1992). Агнозия. Curr. Opin. Neurobiol. 2, 162–164. DOI: 10.1016 / 0959-

4388 (92)

-6

Фара, М. Дж. (2004). Визуальная агнозия. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Гловер С. (2004). Отдельные визуальные представления при планировании и контроле действий

. Будьте хав. Brain Sci. 27, 3–24. DOI: 10.1017 / 2FS0140525X04000020

Gomes, G. (2005). Сознание эпифеноменально? Прокомментируйте Сьюзан Кармант.

J. Сознательное. Stud. 12, 77–79.

Гудейл, М. А. (2007). «Дуплексное зрение: отдельные корковые пути для сознательного восприятия

и контроля над действием», в The Blackwell Companion to

Consciousness, ред. М. Велманс и С. Шнайдер (Мальден, Массачусетс, Блэквелл),

616– 627. DOI: 10.1002 / 9780470751466.ch59

Гудейл М. А. и Хамфри Г. К. (2005). «Раздельные визуальные системы

для действия и восприятия», в Справочнике Блэквелла по ощущениям и

Восприятие, под ред.Б. Гольдштейн (Мальден, Массачусетс, Блэквелл), 311–343. DOI:

10.1002 / 9780470753477.ch20

Гудейл, М. А., и Милнер, Д. А. (2004). Зрение невидимое. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Oxford

University Press.

Гудейл, М.А., Пелиссон, Д., и Праблан, К. (1986). Большие изменения в визуальном управляемом достижении

не зависят от зрения руки или восприятия перемещения цели

. Природа 320, 748–750. DOI: 10.1038 / 320748a0

Гурас, П. (1991).«История цветового зрения» в The Perception of Color: Vision

and Visual Dysfunction, Vol. 6, изд П. Гура (Лондон: MacMillan), 1–9.

Гурас П. и Зреннер Э. (1981). «Цветовое зрение: обзор с иологической точки зрения нейрофизики-

», в Progress in Sensory Physiology, ред. Х. Отрум, D.

Оттосон, Э. Р. Перл и Р. Ф. Шмидт (Берлин: Springer-Verlag), 139–179 . DOI:

10.1007 / 978-3-642-66744-2_4

Граф П. и Шактер Д.Л. (1985). Неявная и явная память на новые ассоциации у нормальных субъектов и субъектов с амнезией. J. Exp. Psychol. Учиться. Mem. Cogn. 11,

501–518. DOI: 10.1037 / 0278-7393.11.3.501

Грей, Дж. А. (1971). Теория психической идентичности как научная гипотеза. Филос.

кварт. 21, 247–254. DOI: 10.2307 / 2218130

Грей, Дж. А. (1995). Сознание — в чем проблема и как ее решать

? J. Сознательное. Stud. 2, 5–9.

Грейсиус, М.Д., Краснов Б., Рейсс А. Л. и Менон В. (2003). Функциональная связь

в состоянии покоя: сетевой анализ гипотезы режима

по умолчанию. Proc. Natl. Акад. Sci. США 100, 253–258. DOI: 10.1073 / pnas.01350

58100

Groeger, J. A. (1984). Свидетельство бессознательной семантической обработки из ситуации принудительной ошибки

. Br.J.Psychol.75, 305–314. DOI: 10.1111 / j.2044-

8295.1984.tb01902.x

Groeger, J. A. (1986).Преобладающий и не преобладающий эффект анализа

уровня представления. Br. J. Psychol. 77, 109–116. DOI: 10.1111 / j.2044-

8295.1986.tb01986.x

Haggard, P. (2005). Сознательное намерение и двигательное познание. Trends Cogn. Sci. 9,

290–295. DOI: 10.1016 / j.tics.2005.04.012

Хаггард П. и Эймер М. (1999). О связи потенциалов мозга

осознания произвольных движений. Exp. Brain Res. 126, 128–133. DOI:

10.1007 / s002210050722

Haggard, P., and Johnson, H. (2003). Опыт добровольных действий. J. Consci ous.

Шпилька. 10, 72–84.

Хамерофф С. и Пенроуз Р. (1996). Организованное сокращение квантовой когерентности в микротрубочках мозга: модель сознания. Математика. Comput. Simulat.

40, 453–480. DOI: 10.1016 / 0378-4754 (96) 80476-9

Хамерофф, С. Р. (1994). Квантовая когерентность в микротрубочках: нейронная основа зарождающегося сознания

? Дж.Сознательный. Stud. 1, 91–118.

Хансен, Р. М., и Скавенский, А. А. (1985). Точность пространственных локализаций

около времени саккадических движений глаз. Vision Res. 25, 1077–1082. DOI:

10.1016 / 0042-6989 (85)

-1

Хиви, К. Л., и Херлберт, Р. Т. (2008). Феномены внутреннего опыта.

Сознательное. Cogn. 17, 798–810. DOI: 10.1016 / j.concog.2007.12.006

Хобсон, Дж. А. (1988). Мечтательный мозг. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: BasicBooks.

Хобсон, Дж.А. (2010). «Сон, бодрствование и сновидения», в энциклопедии

Поведенческая неврология, ред. Г. Ф. Кооб, М. ЛеМоал и Р. Ф. Томпсон

(Лондон: Academic Press; Elsevier), 237–256. DOI: 10.1016 / B978-0-08-045396-

5.00224-4

Херлберт Р. Т. и Ахтер С. А. (2008a). Несимволизированное мышление. Сознательный. Cogn.

17, 1364–1374. DOI: 10.1016 / j.concog.2008.03.021

Херлбурт Р. Т. и Ахтер С. А. (2008b). Несимволизированное мышление — это явно определенный феномен

: ответ на призыв.Сознательный. Cogn. 17, 1376–1377. DOI:

10.1016 / j.concog.2008.07.004

Исбелл, Л. М., и Бернс, К. К. (2007). «Affect», в Энциклопедии социальной психологии,

, ред. Р. Ф. Баумейстер и К. Д. Вохс (Thousand Oaks, CA: Sage), 12–13. DOI:

10.4135 / 9781412956253.n7

Изард, К. Э. (1993). Четыре системы активации эмоций: когнитивные и некогнитивные процессы, Psychol. Ред. 100, 68–90. DOI: 10.1037 / 0033-295X.100.1.68

Джек, А.И. (2013). Самоанализ: хитрость. Сознательный. Cogn. 22, 670–671.

DOI: 10.1016 / j.concog.2013.03.005

Джек А. И. и Шаллис Т. (2001). Интроспективный физикализм как подход к науке о сознании

. Познание 79, 161–196.

Джеймс У. (1879). Мы автоматы? Ум 4, 1-22. DOI: 10.1093 / mind / os-4.13.1

Йоханссон, П., Холл, Л., Сикстрем, С., и Олссон, А. (2005). Неспособность обнаружить неправильное

совпадений между намерением и результатом в простой задаче принятия решения.Science 310,

116–119. DOI: 10.1126 / science.1111709

Йоханссон, П., Холл, Л., Сикстрем, С., Тернинг, Б., и Линд, А. (2006). Как что-то можно сказать о том, чтобы сказать больше, чем мы можем знать: о слепоте выбора и

самоанализе. Сознательный. Cogn. 15, 673–692. DOI: 10.1016 / j.concog.2006.09.004

Джонсон, М. К., и Рэй, К. Л. (1981). Мониторинг реальности. Psychol. Ред. 88 67–85.

doi: 10.1037 / 0033-295X.88.1.67

Jouvert, M.(1999). Парадокс сна. Кембридж, Массачусетс: MITPress. (Trans.by L.

Garey of Le sommeil et le rêve, 1993, Odile Jacob.)

Kahneman, D., and Frederick, S. (2002). «Возвращение к репрезентативности: атрибут

замены

в интуитивном суждении», в «Эвристика и предубеждения», ред. Т. Гилович, Д.

Грифин и Д. Канеман (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Кембриджского университета), 49–81.

DOI: 10.1017 / CBO9780511808098.004

Кац, Б. Ф. (2013). Смущение теорий.J. Сознательное. Stud. 20, 43–69.

Кац, Д. (1925/1989). Мир прикосновения (Л. Э. Крюгер, пер.). Хиллсдейл, Нью-Джерси:

Эрлбаум.

Келлер И. и Хекхаузен Х. (1990). Потенциалы готовности, предшествующие спонтанным

моторным актам: произвольный или непроизвольный контроль. Электроэнцефалогр. Clin.

Нейрофизиол. 76, 351–361. DOI: 10.1016 / 0013-4694 (90)

-J

Kihlstrom, J. F. (1993). «Психологическое бессознательное и личность», в

Экспериментальные и теоретические исследования сознания, Ciba Foundation

Симпозиум 174, ред.Р. Бок и Дж. Марш (Чичестер: Вили), 147–167. DOI:

10.1002 / 9780470514412.ch8

Kleinginna, P. R., and Kleinginna, A. M. (1981). Категоризированный список определений эмоций —

инициирований, с предложениями по согласованному определению. Мотив. Эмот. 5, 345–379.

DOI: 10.1007 / BF00992553

Кох, К. (2004). Поиски сознания: нейробиологический подход.

Энглвуд, Колорадо: Робертс.

Лэшли, К. С. (1958). «Церебральная организация и поведение», в The Brain and

Human Behavior, Proc.Доц. Res. Nerv. Ment. Дис. Vol. 36, ред. Х. С. Соломон,

С. Кобб и У. Пенфилд (Балтимор, Мэриленд: Уильямс и Уилкинс), 1–18.

Лазарус Р. С. (1991). Прогресс когнитивно-мотивационно-реляционной теории

эмоций. Являюсь. Psychol. 46, 819–834. DOI: 10.1037 / 0003-066X.46.8.819

LeDoux, J. E. (1987). «Эмоция» в Справочнике по физиологии — нервная система,

, изд. F. Plum (Вашингтон, округ Колумбия: Американское физиологическое общество), 419–460.

Леопольд Д., и Logothetis, N. (1999). Мультистабильные явления: изменение взглядов в восприятии

. Trends Cogn. Sci. 3, 254–264. DOI: 10.1016 / S1364-6613 (99) 01332-7

Либет, Б. (1965). Корковая активация в сознательном и бессознательном опыте.

Перспектива. Биол. Med. 9, 77–86.

Либет Б. (1985). Бессознательная церебральная инициатива и роль сознательной воли в произвольных действиях. Behav. Brain Sci. 8, 529–566. DOI:

10.1017 / S0140525X00044903

Либет, Б.(1996). «Нейронные процессы в производстве сознательного опыта», в

The Science of Consciousness, ed M. Velmans (London: Routledge), 96–117.

Либет Б. (2004). Время разума. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Либет Б., Альбертс В. У., Райт Э. У., ДеЛаттр Л. Д., Левин Г. и Файнштейн,

Б. (1964). Получение пороговых уровней сознательного ощущения с помощью электрической стимуляции

соматосенсорной коры головного мозга человека. J. Neurophysiol.27, 546–578.

Либет Б., Глисон К. А., Райт Э. У. и Перл Д. К. (1983). Время сознательного

намерения действовать по отношению к наступлению церебральной активности (готовность-потенциал).

Мозг 106, 623–642. doi: 10.1093 / brain / 106.3.623

Границы в психологии | Теоретическая и философская психология Август 2014 г. | Том 5 | Артикул 697

| 16

Четыре функции сознания — ОФИЦИАЛЬНЫЙ веб-сайт MARI®

По мнению К.Сознание Г. Юнга состоит из четырех аспектов — мышления, ощущения, ощущения и интуиции. Практически невозможно отделить один аспект от другого, поскольку они неразрывно связаны в нашем теле-уме. МАРИ имеет доступ ко всем четырем функциям сознания.

Интуитивная функция

Интуитивно понятная функция активируется с начала сеанса MARI. Сначала испытуемого просят создать нарисованную мандалу. Нарисованная мандала состоит из белого листа бумаги и коробки минимум 24 пастельных тона.Идеальная бумага — это белый квадрат размером 12 на 12 дюймов. Карандашом нарисованный круг размером с обеденную тарелку — единственное, что написано на бумаге. Направления просты — «Удиви себя». Субъект решает, с какого цвета начать, с чего начать, как заполнить пространство и хотят ли они укрепить или остаться в пределах линии. Этот процесс полностью интуитивен и часто раскрывает очень интересную бессознательную информацию.

Выбор символов и цветов на MARI также полностью интуитивно понятен.Их просто просят позволить себе быть привлеченными к шести символам, которые им нравятся или привлекают больше всего, и к одному символу, который им не нравится или к которому они меньше всего привлекаются.

Затем испытуемого просят подумать о проблеме из своей жизни. Их просят подумать об этом как можно яснее. Обычно проблемы бывают широкими, неясными, расплывчатыми, связанными с другими проблемами. Испытуемому предлагается постараться как можно более ясно изложить суть проблемы. Их просят, если возможно, упростить проблему до предложения, а затем позволить этой проблеме пролететь у них в голове.

В то время как они думают о проблеме и позволяют ей пробежаться в голове, их направляют на то, чтобы позволить своим глазам найти символ, который, кажется, представляет помощь или руководство для решения проблемы.

У карт-указателей есть несколько важных аспектов. Во-первых, как только субъект выберет свои символы и цвета, которые кажутся подходящими для этих символов, ему будет предложена обратная связь. Другими словами, они войдут в аспекты мышления и чувств таким же образом, как и на консультационной сессии.По этой причине важно получить от клиента как можно больше информации, пока он все еще находится в интуитивно понятной функции.

Важно обратить внимание на тот факт, что испытуемого просят «подумать» над проблемой. Это важно, потому что функция мышления вербально вводится в интуитивную функцию. Это введение одного аспекта сознания в другой важно и требует другой ориентации на выбранные символы и цвета, когда дается обратная связь.

Чувствительная функция

Это, пожалуй, самый важный аспект в объяснении того, почему работает MARI. Хотя у нас есть пять органов чувств, в MARI наибольшее значение имеет зрительное восприятие. Чтобы понять, как и почему мы, люди, так визуально реагируем на символы и цвета, только начинают исследовать новые области эволюционной психологии и биологии. Наши реакции связаны с нашими инстинктами и интуитивными чувствами. По этой причине его трудно измерить. Проверить инстинкты и интуицию очень сложно.Возможно, наиболее близко мы можем подойти к проверке того, как мозг обрабатывает символы и цвета, с помощью фМРТ (функциональной машины для создания изображений магнитного резонанса).

Новая неврологическая информация захватывающая. Теперь мы можем точно определить, где мозг обрабатывает слово или изображение. Зрительная кора головного мозга активируется не только тогда, когда субъект выбирает символы и цвета, но, что более важно, когда субъект получает обратную связь. Хотя исследования с помощью фМРТ еще не проводились с помощью MARI, мы можем сделать вывод из аналогичных исследований, что будет огромная разница в мозге субъектов, которые сидят и разговаривают, как при традиционной терапии, и субъектов, которые проходят MARI.Мозг человека, выполняющего МАРИ, обнаружит, что бесчисленные неврологические связи включаются, активируются и соединяются с другими частями мозга. Теперь, когда мы разрабатываем инструменты, которые показывают нам, что происходит в мозгу, мы не можем уменьшить неврологическое воздействие, когда клиент «видит» свою жизнь в символах и цветах. Визуальное восприятие при видении его или ее символов и цветов, размещенных надлежащим образом на Великом Круге, на световые годы опережает проведение терапии только с двумя аспектами сознания.

Эффект визуального воздействия, по крайней мере, двукратный. Есть первоначальный удар. MARI — единственный инструмент, который дает визуальную картину нашего психического содержимого. Никогда раньше мы этого не видели.

И тот факт, что человек выбрал символ и цвет, а затем увидел эту комбинацию, помещенную в Великий Круг, сильно отличается от того, что терапевт говорит клиенту, что у него хорошая или плохая самооценка или более серьезные проблемы. Эта картина наполнена слоями информации, которая пробуждает воспоминания, чувства и озарения.Мы не можем недооценивать силу визуального образа и его влияние на тело-разум.

Если, например, субъект выбрал цвет, который говорит о старой боли или старой боли на стадии полного сознания, это может означать, по крайней мере, две вещи — значение сцены и значение цвета. Прежде всего, это часть из них, которая функционирует на стадии полного сознания и автономии. Во-вторых, там есть что-то тяжелое, вероятно, связанное со старой болью или давней обидой. Эта информация предоставляется субъекту в форме вопроса, например: «Хотя очевидно, что вы функционируете на стадии развитого сознания и во многих отношениях вы чувствуете себя комфортно и достигли успеха в этом мире, но делает это». также имеет смысл, что там тоже может быть какая-то тяжесть? Тяжесть, которая, возможно, связана со старой и старой болью? »

Это важный момент для испытуемых — они действительно видят проблему.Это регистрируется в психике, и именно субъект должен выражать свои мысли и чувства. Они могут идентифицировать символ и сцену по тому, как они себя чувствуют. В этот важный момент практикующий меньше всего хочет создавать какие-либо негативные самоисполняющиеся пророчества. Как правило, клиенты охотно отказываются от самоощущения в пользу профессионала. Практики MARI обучены избегать создания каких-либо негативных рамок.

Ответ субъекта является ключевым.Клиент обладает всей властью. Если они отрицают или не могут идентифицировать себя с тяжестью, то значение может быть замечено, но быстро отбрасывается. Очень часто тяжесть, наблюдаемая на одной стадии, воспроизводится где-то в другом месте MARI — и рано или поздно появляется точная картина, которая является истинным отражением предмета и что практикующий ощущает правильным. В любом случае, субъект все контролирует. После того, как будет дана вся обратная связь и практикующий определит, что предмет готов, начинается настоящая работа в рамках того же сеанса.

Сознание: уникальный способ обработки информации

Александр I, Gamez D (2011) Информационные теории сознания: обзор и расширение. В: Hernández C, Sanz R, Gomez J, Smith LS, Hussain A, Chella A, Aleksander I (ред.) От мозга к системам: когнитивные системы, вдохновленные мозгом, 2010. Springer, Berlin, pp 139–147

Chapter Google ученый

Allport DA (1968) Феноменальная одновременность и гипотеза момента восприятия.Br J Psychol 59 (4): 395–406

PubMed Статья CAS Google ученый

Альварес Г.А. (2011) Представление нескольких объектов в виде ансамбля улучшает визуальное познание. Trends Cogn Sci 15 (3): 122–131

PubMed Статья Google ученый

Avenarius R (1891) Der menschliche Weltbegriff. О. Р. Рейсланд, Лейпциг

Google ученый

Awh E, Belopolsky AV, Theeuwes J (2012) Контроль внимания сверху вниз и снизу вверх: неудавшаяся теоретическая дихотомия.Trends Cogn Sci 16 (8): 437–443

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Баарс Б.Дж. (1988) Когнитивная теория сознания. Издательство Кембриджского университета, Кембридж

Google ученый

Бахман Т. (2011) Внимание как процесс отбора, восприятие как процесс репрезентации и феноменальный опыт как результирующий процесс восприятия, модулируемый специальным механизмом сознания.Front Psychol 2: 1–7. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2011.00387

Артикул Google ученый

Bargh JA (1990) Автомотивы: предсознательные детерминанты социального взаимодействия. В: Хиггинс ET, Соррентино RM (ред.) Справочник по мотивации и познанию, том 2. Гилфорд, Нью-Йорк, стр. 93–130

Google ученый

Bargh JA (1997) Автоматичность повседневной жизни.В: Wyer RS Jr (ред.) Автоматичность повседневной жизни: достижения в области социального познания, том 10. Erlbaum, Mahwah, pp 1–61

Google ученый

Bargh JA (2006) Что мы грунтовали все эти годы? О развитии, механизмах и экологии бессознательного социального поведения. Eur J Soc Psychol 36: 147–168

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Bargh JA, Chartrand TL (1999) Невыносимая автоматичность бытия.Am Psychol 54: 462–479

Статья Google ученый

Бартоломео П. (2008) Разновидности внимания и сознания: данные нейропсихологии. Психея 14. http://www.theassc.org/vol_14_2008

Бейтсон Г. (1972) Шаги к экологии разума. Чандлер, Торонто

Google ученый

Баумейстер Р.Ф., Масикампо Э.Дж. (2010) Сознательное мышление предназначено для облегчения социальных и культурных взаимодействий: как ментальные симуляции служат интерфейсу животноводства.Psychol Rev 117 (3): 945–971

PubMed Статья Google ученый

Баумгартен Т.Дж., Шницлер А., Ланге Дж. (2015) Бета-колебания определяют дискретные циклы восприятия в соматосенсорной области. Proc Natl Acad Sci 112 (39): 12187–12192

PubMed Статья CAS Google ученый

Benedetti G (2011) Загадка языка. Значение основных языковых элементов.Возможное объяснение с точки зрения когнитивных функций: операционная семантика. Nova Science, Нью-Йорк

Google ученый

Blais C, Arguin M, Gosselin F (2013) Визуальная обработка человека колеблется: свидетельство метода классификационных изображений. Cognition 128 (3): 353–362

PubMed Статья Google ученый

Брицио А., Тирасса М. (2016) Биологическое агентство: его субъективные основы и крупномасштабная таксономия.Front Psychol 7 (41): 1–14

Google ученый

Broadway JM, Engle RW (2011) Индивидуальные различия в объеме рабочей памяти и временной дискриминации. PLoS ONE 6 (10): e25422

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Браун С.В. (1985) Восприятие времени и внимание: влияние предполагаемой и ретроспективной парадигм и требований задачи на воспринимаемую продолжительность.Percept Psychophys 38: 115–124

PubMed Статья CAS Google ученый

Busch NA, Dubois J, VanRullen R (2009) Фаза текущих колебаний ЭЭГ предсказывает визуальное восприятие. J Neurosci 29 (24): 7869–7876

PubMed Статья CAS Google ученый

Бушман Т.Дж., Кастнер С. (2015) От поведения к нейронной динамике: интегрированная теория внимания.Нейрон 88 (1): 127–144

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Бушман Т.Дж., Миллер Е.К. (2010) Смещение центра внимания: доказательства дискретных вычислений в познании. Front Hum Neurosci 4 (194): 1–9. https://doi.org/10.3389/fnhum.2010.00194

Артикул Google ученый

Cabanac M, Russek M (2000) Регулируемые биологические системы.J Biol Syst 8 (02): 141–149

Статья Google ученый

Carrasco M (2011) Визуальное внимание: последние 25 лет. Vis Res 51 (13): 1484–1525

PubMed Статья Google ученый

Carrasco M, Ling S, Read S (2004) Внимание меняет внешний вид. Nat Neurosci 7: 308–313

PubMed Статья CAS Google ученый

Карраско М., Фуллер С., Линг С. (2008) Преходящее внимание действительно увеличивает воспринимаемый контраст надпороговых стимулов: ответ на Prinzmetal, Long и Leonhardt (2008).Percept Psychophys 70 (7): 1151–1164

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Серулло М.А. (2015) Проблема с фи: критика интегрированной теории информации. PLoS Comput Biol 11 (9): e1004286

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Чалмерс DJ (1996) Сознательный разум. В поисках фундаментальной теории.Oxford University Press, Нью-Йорк

Google ученый

Cheesman J, Merikle PM (1986) Отличие сознательных от бессознательных процессов восприятия. Can J Psychol 40: 343–367

PubMed Статья CAS Google ученый

Chica AB, Bartolomeo P, Lupiáñez J (2013) Две когнитивные и нейронные системы для эндогенного и экзогенного пространственного внимания. Behav Brain Res 237: 107–123

PubMed Статья Google ученый

Chong SC, Evans KK (2011) Распределенное или сосредоточенное внимание (количество и оценка).Wiley Interdiscip Rev Cogn Sci 2 (6): 634–638

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Chun MM, Golomb JD, Turk-Browne NB (2011) Таксономия внешнего и внутреннего внимания. Анну Рев Психол 62: 73–101

PubMed Статья Google ученый

Cisek P (1999) За пределами компьютерной метафоры: поведение как взаимодействие. J Conscious Stud 6: 125–142

Google ученый

Кларк Р. Э., Сквайр Л. Р. (1998) Классическая обусловленность и системы мозга: роль осознания.Наука 280: 77–81

PubMed Статья CAS Google ученый

Клиреманс А. (2008) Сознание: тезис о радикальной пластичности. Prog Brain Res 168: 19–33

PubMed Статья Google ученый

Cleeremans A, Sarrazin JC (2007) Время, действие и сознание. Hum Mov Sci 26 (2): 180–202

PubMed Статья Google ученый

Корбетта М., Шульман Г.Л. (2002) Контроль целенаправленного и стимулируемого внимания в мозге.Nat Rev Neurosci 3 (3): 201–215

PubMed Статья CAS Google ученый

Корбетта М., Патель Г., Шульман Г.Л. (2008) Система переориентации человеческого мозга: от окружающей среды к теории разума. Нейрон 58 (3): 306–324

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Coull JT, Vidal F, Nazarian B, Macar F (2004) Функциональная анатомия модуляции внимания оценки времени.Science 303: 1506–1508

PubMed Статья CAS Google ученый

Crick F (1994) Поразительная гипотеза. Саймон и Шустер, Нью-Йорк

Google ученый

Crick F, Koch C (2003) Структура сознания. Nat Neurosci 6: 119–126

PubMed Статья CAS Google ученый

Дамасио А.Р. (1994) Ошибка Декарта: эмоции, рациональность и человеческий мозг.Патнэм, Нью-Йорк

Google ученый

Дамасио А.Р. (1999) Ощущение происходящего: тело, эмоции и создание сознания. Random House, Нью-Йорк

Google ученый

Дамасио А.Р. (2010) На ум приходит «Я»: конструирование сознательного мозга. Random House, Нью-Йорк

Google ученый

Дебнер Дж. А., Джейкоби Л. Л. (1994) Бессознательное восприятие: внимание, осознание и контроль.J Exp Psychol Learn Mem Cogn 20 (2): 304–317

PubMed Статья CAS Google ученый

De Brigard F (2012) Роль внимания в сознательном воспоминании. Front Psychol 3: 1–10

Google ученый

Де Бригард Ф., Принц Дж. (2010) Внимание и сознание. Wiley Interdiscip Rev Cogn Sci 1: 51–59

PubMed Статья Google ученый

Dehaene S (2009) Сознательные и бессознательные процессы: различные формы накопления доказательств ?.Семин Пуанкаре, XII, стр. 89–114

Google ученый

Демейер Н., Хамфрис Г. (2007) Распределенное и сфокусированное внимание: нейропсихологические доказательства отдельных механизмов внимания при подсчете и оценке. J Exp Psychol Hum Percept Perform 33: 1076–1088

PubMed Статья Google ученый

Деннетт Д. (1991) Сознание объяснил. Литтл, Браун, Бостон

Google ученый

Dijksterhuis A, Nordgren LF (2006) Теория бессознательного мышления.Perspect Psychol Sci 1: 95–109

PubMed Статья Google ученый

Dijksterhuis A, Bos MW, Nordgren LF, van Baaren RB (2006) О правильном выборе: эффект обдумывания без внимания. Наука 311: 1005–1007

PubMed Статья CAS Google ученый

Doesburg SM, Green JJ, McDonald JJ, Ward LM (2009) Ритмы сознания: бинокулярное соперничество выявляет крупномасштабную колебательную сетевую динамику, опосредующую зрительное восприятие.PLoS ONE 4 (7): e6142. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0006142

PubMed PubMed Central CAS Статья Google ученый

Дрецке Ф (1981) Знания и поток информации. Блэквелл, Оксфорд

Google ученый

Dugué L, McLelland D, Lajous M, VanRullen R (2015) Внимание ищет неравномерно в пространстве и во времени.Proc Natl Acad Sci 112: 15214–15219

PubMed Статья CAS Google ученый

Дункан Дж. (1984) Избирательное внимание и организация визуальной информации. J Exp Psychol Gen 113: 501–517

PubMed Статья CAS Google ученый

Дункан Дж. (2013) Структура познания: эпизоды внимания в уме и мозге. Нейрон 80 (1): 35–50

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Эрл Б. (2014) Биологическая функция сознания.Front Psychol 5: 1–18

Статья Google ученый

Эдельман Г.М. (1989) Запоминающееся настоящее: биологическая теория сознания. Basic Books, Нью-Йорк

Google ученый

Eimer M, Grubert A (2014) Пространственное внимание может быть быстро распределено параллельно с новыми визуальными объектами. Curr Biol 24 (2): 193–198

PubMed Статья CAS Google ученый

Fiebelkorn IC, Saalmann YB, Kastner S (2013) Ритмическая выборка внутри и между объектами, несмотря на постоянное внимание в определенном месте.Curr Biol 23 (24): 2553–2558

PubMed Статья CAS Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А. (2006) Время в познании и динамика мозга ЭЭГ: дискретность против непрерывности. Cogn Process 7: 135–162

PubMed Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А. (2011) Устойчивая операционная синхронизация в сети мозга в стандартном режиме и операции самообработки у здоровых субъектов.Brain Cogn 75: 79–90

PubMed Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А. (2014) Настоящий момент, прошлое и будущее: мысленный калейдоскоп. Фронт Психол 5: 395. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2014.00395

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А. (2017) Информационный поток в мозге: упорядоченные последовательности метастабильных состояний.Информация 8 (1): 22

Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А., Ивашко Р.М., Каплан А.Ю. (1998) ЭЭГ-анализ оперативной синхронности между корковыми областями головного мозга человека при выполнении задания на запоминание. Вестн Моск Унив 1: 3–11

Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А., Краузе С.М., Каплан А.Ю., Борисов С.В., Самс М. (2003) Структурная (операционная) синхронизация альфа-активности ЭЭГ во время выполнения задачи на слуховую память.NeuroImage 20 (1): 529–542

PubMed Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А., Невес CFH (2010) Физический мир природы, работа мозга и феноменальное пространство-время разума. Phys. Жизнь Откр. 7: 195–249. https://doi.org/10.1016/j.plrev.2010.04.001

PubMed Статья Google ученый

Фингелькурц А.А., Фингелькурц А.А., Невес К.Ф. (2013) Сознание как феномен в операционной архитектонике организации мозга: соображения критичности и самоорганизации.Хаос, Солитоны Фракталы 55: 13–31

Статья Google ученый

Флориди Л. (2005) Является ли семантическая информация значимыми данными? Res 70 (2): 351–370

Google ученый

Флориди Л. (2015) Семантические концепции информации. В: Zalta EN (ed) Стэнфордская энциклопедия философии. http://plato.stanford.edu/entries/informationsemantic

Freeman WJ (1999) Как мозг принимает решения.Weidenfeld, Nicolson, Лондон

Google ученый

Fu Q, Fu X, Dienes Z (2008) Неявное последовательное обучение и осознанное понимание. Сознание 17: 185–202

PubMed Статья Google ученый

Галлахер С., Захави Д. (2008) Феноменологический разум. Введение в философию разума и когнитивную науку. Рутледж, Лондон

Google ученый

Gärdenfors P (2004) Концептуальные пространства: геометрия мысли.Массачусетский технологический институт, Кембридж

Google ученый

Гомбрич Э.Х. (1960) Искусство и иллюзия: исследование психологии живописного изображения. Phaidon, Лондон

Google ученый

Groeger JA (1984) Свидетельства бессознательной семантической обработки из ситуации вынужденной ошибки. Br J Psychol 75: 305–314

PubMed Статья Google ученый

Groeger JA (1988) Качественно различные эффекты необнаруженных и неидентифицированных слуховых праймов.Q J Ex Psycol 40A: 323–339

Артикул Google ученый

Haggard P (1999) Воспринимаемое время для самостоятельных действий. В: Aschersleben G, Bachmann T, Müsseler J (eds) Когнитивные вклады в восприятие пространственных и временных событий. Elsevier, Amsterdam, pp. 215–231

Глава Google ученый

Хаггард П., Эймер М. (1999) О связи между потенциалами мозга и осознанием произвольных движений.Exp Brain Res 126: 128–133

PubMed Статья CAS Google ученый

Haggard P, Newman C, Magno E (1999) О воспринимаемом времени произвольных действий. Br J Psychol 90: 291–303

PubMed Статья Google ученый

Хайконен П.О. (2003) Когнитивный подход к сознательной машине. Выходные данные Academic, Exeter

Google ученый

Hanslmayr S, Gross J, Klimesch W, Shapiro KL (2011) Роль альфа-колебаний во временном внимании.Brain Res Rev 67 (1): 331–343

PubMed Статья Google ученый

Hicks RE, Miller GW, Kinsbourne M (1976) Перспективные и ретроспективные суждения времени в зависимости от количества обработанной информации. Am J Psychol 89 (4): 719

PubMed Статья CAS Google ученый

Hicks RE, Miller GW, Gaes G, Bierman K (1977) Требования параллельной обработки и опыт проходящего времени.Am J Psychol 90 (3): 431

Статья Google ученый

Hill PF, Emery LJ (2013) Эпизодическая мысль о будущем: вклад рабочей памяти. Сознание 22 (3): 677–683

PubMed Статья Google ученый

Hirsh IJ, Sherrick C (1961) Воспринимаемый порядок в различных смысловых модальностях. J Exp Psychol 62: 423–432

PubMed Статья CAS Google ученый

Hofkirchner W (2011) Включает ли вычисления в самоорганизацию? В: Burgin M, Dodig-Crnkovic G (eds) Информация и вычисления.World Scientific, Hackensack, pp 185–202

Глава Google ученый

Hofkirchner W (2013) Срочная информация. когда разница имеет значение…. TripleC: коммуникация, капитализм и критика. Открытый доступ J Glob Sustain Inf Soc 11 (1): 6–12

Google ученый

Hofkirchner W (2014) Эпистемология и исследование социальной информации в рамках единой теории информации.В: Ibekwe-SanJuan F, Dousa TM (ред.) Теории информации, коммуникации и знания. Междисциплинарный подход. Springer, Dordrecht, pp 51–69

Глава Google ученый

Hommel B, Müsseler J, Aschersleben G, Prinz W (2001) Теория кодирования событий (TEC): основа для восприятия и планирования действий. Behav Brain Sci 24: 849–937

PubMed Статья CAS Google ученый

Husserl E (1989) Идеи, относящиеся к чистой феноменологии и феноменологической философии.Книга 2: Исследования феноменологии конституции (перевод: Ройцевич Р., Шувер А.). Собрание сочинений, том 3. Kluwer, Dordrecht

Husserl E (2002) Idee per una fenomenologia pura e per una filosofia fenomenologica, vol I e II. Einaudi, Torino

Huxley TH (1874) О гипотезе о том, что животные являются автоматами, и ее истории. Fortn Rev 16: 555–580

Google ученый

Ивасаки С. (1993) Пространственное внимание и два режима визуального сознания.Познание 49: 211–233

PubMed Статья CAS Google ученый

Джеймс У. (1890/1983) Принципы психологии. Издательство Гарвардского университета, Кембридж

Джонсон-Лэрд П.Н. (1988) Вычислительный анализ сознания. В: Марсель А.Дж., Бизиах Э. (ред.) Сознание в современной науке. Oxford University Press, Oxford, pp. 357–368

Google ученый

Джонс М.Р., Мойнихан Х., Маккензи Н., Пуэнте Дж. (2002) Временные аспекты стимулирования посещения в динамических массивах.Psychol Sci 13: 313–319

PubMed Статья Google ученый

Йонкиш Дж. (2015) Сознание: индивидуализированная информация в действии. Front Psychol 6: 1–17

Статья Google ученый

Jonkisz J (2016) Субъективность: случай биологической индивидуации и адаптивного ответа на информационный поток. Front Psychol 7: 1–6

Статья Google ученый

Канеман Д. (1973) Внимание и усилия.Прентис-Холл, Энглвудские скалы

Google ученый

Клайн К.А., Иглман Д.М. (2008) Доказательства против учета временной подвыборки иллюзорного обращения движения. J Vis 8 (4): 13

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Knight DC, Nguyen HT, Bandettini PA (2006) Роль осознания в задержке и отслеживании обусловленности страха у людей. Cogn Affect Behav Neurosci 6 (2): 157–162

PubMed Статья Google ученый

Koch C, Tsuchiya N (2006) Внимание и сознание: два различных мозговых процесса.Trends Cogn Sci 11 (1): 16–22

PubMed Статья Google ученый

Койвисто М., Кайнулайнен П., Ревонсуо А. (2009) Взаимосвязь между осведомленностью и вниманием: данные из ответов ERP. Нейропсихология 47: 2891–2899

PubMed Статья Google ученый

Kouider S, Dehaene S (2007) Уровни обработки во время бессознательного восприятия: критический обзор визуальной маскировки.Philos Trans R Soc B 362: 857–875

Статья Google ученый

Kouider S, de Gardelle V, Sackur J, Dupoux E (2010) Насколько богато сознание? Гипотеза частичной осведомленности. Trends Cogn Sci 14 (7): 301–307

PubMed Статья Google ученый

Kranczioch C, Debener S, Maye A, Engel AK (2007) Временная динамика доступа к сознанию при моргании внимания.Neuroimage 37 (3): 947–955

PubMed Статья Google ученый

Kunst-Wilson WR, Zajonc RB (1980) Аффективное различение стимулов, которые невозможно распознать. Наука 207: 557–558

PubMed Статья CAS Google ученый

La Berge D (1983) Пространственная степень внимания к буквам и словам. J Exp Psychol Hum Percept Perform 9: 371–379

Статья Google ученый

La Berge D (1995) Обработка внимания.Искусство внимательности мозга. Издательство Гарвардского университета, Кембридж

Google ученый

Ламме ВАФ (2003) Почему зрительное внимание и осведомленность различаются. Тенденции Cogn Sci 7: 12–18

PubMed Статья Google ученый

Land MF (2012) Работа зрительной системы по отношению к действию. Curr Biol 22 (18): R811 – R817

PubMed Статья CAS Google ученый

Ландау А.Н., Фрис П. (2012) Внимание воспроизводит стимулы ритмично.Curr Biol 22 (11): 1000–1004

PubMed Статья CAS Google ученый

Лафлин С.Б. (2001) Энергия как ограничение на кодирование и обработку сенсорной информации. Curr Opin Neurobiol 11 (4): 475–480

PubMed Статья CAS Google ученый

Лафлин С.Б., Аттвелл Д. (2004) Потребление нейронной энергии и представление ментальных событий.В: Шульман Р.Г., Ротман Д.Л. (ред.) Энергетика мозга и нейронная активность. Wiley, Chichester, pp. 111–124

Google ученый

Laughlin SB, van Steveninck RRDR, Anderson JC (1998) Метаболическая стоимость нейронной информации. Nat Neurosci 1 (1): 36–41

PubMed Статья CAS Google ученый

Lavie N (1995) Перцепционная нагрузка как необходимое условие избирательного внимания.J Exp Psychol Hum Percept Perform 21: 451–468

PubMed Статья CAS Google ученый

Legrand D (2006) Телесное Я: сенсомоторные корни дорефлективного самосознания. Phenomenol Cogn Sci 5 (1): 89–118

Статья Google ученый

Legrand DPM (2007) Пререфлективное самосознание: о том, чтобы быть телесным в мире. Янус Хед 9 (2): 493–519

Google ученый

Либет Б. (2004) Разумное время.Временной фактор в сознании. Издательство Гарвардского университета, Кембридж

Google ученый

Лисман Дж. Э., Дженсен О. (2013) Тета-гамма нейронный код. Нейрон 77 (6): 1002–1016

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Лю Т., Абрамс Дж., Карраско М. (2009) Произвольное внимание усиливает контраст. Psychol Sci 20: 354–362

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Lückmann HC, Jacobs HI, Sack AT (2014) Межфункциональная роль лобно-теменных областей в познании: внутреннее внимание как всеобъемлющий механизм.Прог Нейробиол 116: 66–86

PubMed Статья Google ученый

Луманн Н. (1995) Социальные системы. Stanford University Press, Стэнфорд

Google ученый

Mach E (1890) Вклад в анализ ощущений. Издательство Open Court, La Salle

Google ученый

Mack A, Rock I (1998) Невнимательная слепота.MIT Press, Кембридж

Google ученый

Манган Б. (2001) Призрак Sensation. Несенсорная «бахрома» сознания. Психея 7 (18): 1–44

Google ученый

Марсель А.Дж. (1980) Сознательное и предсознательное распознавание многозначных слов: обнаружение селективных эффектов предшествующего вербального контекста. В: Никерсон Р.С. (ред.) Внимание и производительность VIII. Эрлбаум, Хиллсдейл

Google ученый

Марсель А. (2003) Чувство свободы воли: осознание и ответственность за действие.В: Roessler J, Eilan N (eds) Агентство и самосознание. Oxford University Press, Oxford, pp. 48–93

Google ученый

Маркетти Дж. (2009) Исследования вовремя: предложение о том, как выйти из замкнутости. Cogn Process 10 (1): 7–40

PubMed Статья Google ученый

Маркетти Г. (2010) Сознание, внимание и смысл. Nova Science, Нью-Йорк

Google ученый

Маркетти Дж. (2012a) Против мнения, что сознание и внимание полностью разделены.Front Psychol 3: 1–14. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2012.00036

Артикул Google ученый

Маркетти Дж. (2012b) Как сознание строит предмет через отношения. В: Jenkins RJ, Sullivan WE (eds) Философия разума. Nova Science, Нью-Йорк, стр. 37–69

Google ученый

Маркетти Г. (2014) Внимание и рабочая память: два основных механизма построения временных переживаний.Front Psychol 5: 1–15. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2014.00880

Артикул Google ученый

Маркетти Дж. (2016) Внимание и сознательный опыт. В: Alvarado L (ed) Сознание. Социальные перспективы, психологические подходы и текущие исследования. Nova Science, Нью-Йорк, стр. 49–68

Google ученый

Мэтьюсон К.Э., Граттон Дж., Фабиани М., Бек Д.М., Ро Т. (2009) Видеть или не видеть: фаза пресимульного α предсказывает зрительное восприятие.J Neurosci 29 (9): 2725–2732

PubMed PubMed Central Статья CAS Google ученый

Mattes S, Ulrich R (1998) Направленное внимание продлевает воспринимаемую продолжительность краткого стимула. Percept Psychophys 60: 1305–1317

PubMed Статья CAS Google ученый

Матурана Х.Р., Варела Ф.Дж. (1987) Древо познания: биологические корни человеческого понимания.Shambhala Publications, Бостон

Google ученый

McLeod PD (1977) Эффект модальности реакции на двойную задачу: поддержка многопроцессорных моделей внимания. Q J Exp Psychol 29: 651–667

Статья Google ученый

Merikle PM, Cheesman J (1987) Текущее состояние исследований подсознательного восприятия. В: Wallendorf M, Anderson PF (eds) «Достижения в исследованиях потребителей», том XIV.Ассоциация потребительских исследований, Прово

Google ученый

Merikle PM, Daneman M (1996) Память для бессознательно воспринимаемых событий: данные пациентов под наркозом. Сознание 5: 525–541

PubMed Статья CAS Google ученый

Merikle PM, Joordens S (1997) Измерение бессознательных влияний. В: Коэн JD, Schooler JW (ред.) Научные подходы к сознанию.Эрлбаум, Махва

Google ученый

Мерикл П.М., Смилек Д., Иствуд Дж. Д. (2001) Восприятие без осознания: перспективы когнитивной психологии. Познание 79: 115–134

PubMed Статья CAS Google ученый

Merker B (2013a) Тело и мир как феноменальные содержания модели реальности мозга. В: Pereira A Jr, Lehmann D (eds) Единство разума, мозга и мира, современные взгляды на науку о сознании.CUP, Кембридж, стр. 7–42

Глава Google ученый

Меркер Б. (2013b) Каскад эмоций, сознание и его «я»: натурализация опоры управления действиями от первого лица. Front Psychol 4: 1–20

Статья Google ученый

Месулам М.М. (1990) Крупномасштабные нейрокогнитивные сети и распределенная обработка внимания, языка и памяти.Энн Нейрол 28: 597–613

PubMed Статья CAS Google ученый

Mingers JC (1995) Информация и значение: основы интерсубъективной оценки. Inf Syst J 5 (4): 285–306

Артикул Google ученый

Mingers JC (1996) Оценка теорий информации в отношении семантических и прагматических аспектов информационных систем.Syst Practice 9 (3): 187–209

Статья Google ученый

Mingers J, Standing C (2014) Что такое информация, при которой могут существовать информационные системы? Рабочие документы, 302, стр. 1–32. Кентский университет, Кентская школа бизнеса, Кентербери. ISSN 1748-7595

Monto S (2012) Вложенная синхронность — новое межуровневое взаимодействие между нейронными колебаниями. Front Physiol 3 (384): 1–7

Google ученый

Морселла Э. (2005) Функция феноменальных состояний: супрамодулярная теория взаимодействия.Psychol Rev 112 (4): 1000–1021

PubMed Статья Google ученый

Mudrik L, Faivre N, Koch C (2014) Интеграция информации без осознания. Trends Cogn Sci 18 (9): 488–496

PubMed Статья Google ученый

Nakano T, Kato M, Morito Y, Itoi S, Kitazawa S (2013) Мгновенная активация сети режима по умолчанию во время просмотра видео, связанная с миганием.Proc Natl Acad Sci USA 110 (2): 702–706

PubMed Статья Google ученый

Накаяма К., Маккебен М. (1989) Устойчивые и преходящие компоненты фокального зрительного внимания. Vis Res 29: 1631–1647

PubMed Статья CAS Google ученый

Negrotti M (1997) La terza realtà. Introduzione alla teoria dell’artificiale. Дедало, Бари

Google ученый

Негротти М. (1999) Теория искусственного.Виртуальные репликации и месть реальности. Интеллект Книги, Эксетер

Google ученый

Neuling T, Rach S, Wagner S, Wolters CH, Herrmann CS (2012) Хорошие вибрации: восприятие колебательных фазовых форм. Neuroimage 63 (2): 771–778

PubMed Статья CAS Google ученый

Northoff G (2013) Что внутренняя активность мозга может сказать нам о сознании? Трехмерный вид.Neurosci Biobehav Rev 37 (4): 726–738

PubMed Статья Google ученый

Oberauer K (2009) Дизайн рабочей памяти. Psychol Learn Motiv 51: 45–100

Статья Google ученый

Оидзуми М., Албантакис Л., Тонони Г. (2014) От феноменологии к механизмам сознания: интегрированная теория информации 3.0. Вычислительная биология 5 (10): 1–25

Google ученый

Pashler HE (1989) Диссоциация и зависимости между скоростью и точностью: свидетельство двухкомпонентной теории разделения внимания в простой задаче.Cogn Psychol 21: 469–514

Статья Google ученый

Пашлер Х.Э. (1998) Психология внимания. Массачусетский технологический институт, Кембридж

Google ученый

Перемен З., Лами Д. (2014) Сравнение бессознательной обработки во время непрерывного подавления вспышки и метаконтрастной маскировки непосредственно под слоем сознания. Front Psychol 5: 1–13

Статья Google ученый

Piaget J (1936) La naissance de l’intelligence chez l’enfant.Delachaux et Niestlé, Paris et Neuchâtel

Google ученый

Pöppel E (1997) Иерархическая модель временного восприятия. Trends Cogn Sci 1 (2): 56–61

PubMed Статья Google ученый

Pöppel E (2004) Потерянное во времени: исторический кадр, элементарные блоки обработки и 3-секундное окно. Acta Neurobiol Exp 64 (3): 295–302

Google ученый

Pöppel E, Bao Y (2014) Временные окна как мост от объективного времени к субъективному.В: Арстила В., Ллойд Д. (ред.) Субъективное время: философия, психология и нейробиология темпоральности. Массачусетский технологический институт, Кембридж, стр. 241–262

Google ученый

Познер М.И. (1994) Внимание: механизмы сознания. Proc Natl Acad Sci USA 91: 7398–7403

PubMed Статья CAS Google ученый

Познер М.И., Петерсен С.Е. (1990) Система внимания человеческого мозга.Анну Рев Neurosci 13: 25–42

PubMed Статья CAS Google ученый

Postle BR (2006) Рабочая память как новое свойство разума и мозга. Неврология 139 (1): 23–38

PubMed Статья CAS Google ученый

Ренсинк Р.А., О’Реган Дж. К., Кларк Дж. Дж. (1997) Видеть или не видеть: потребность во внимании для восприятия изменений в сценах.Psychol Sci 8: 368–373

Статья Google ученый

Revonsuo A (2006) Внутреннее присутствие. Сознание как биологический феномен. Массачусетский технологический институт, Кембридж

Google ученый

Rey A, Goldstein RM, Perruchet P (2009) Улучшает ли бессознательное мышление принятие сложных решений? Psychol Res 73: 372–379

PubMed Статья Google ученый

Рошат П. (2003) Пять уровней самосознания по мере их развития в раннем возрасте.Сознание 12: 717–731

PubMed Статья Google ученый

Romei V, Gross J, Thut G (2010) О роли предстимульных альфа-ритмов в затылочно-теменных областях в регуляции визуального ввода: корреляция или причинная связь? J Neurosci 30 (25): 8692–8697

PubMed Статья CAS Google ученый

Розенфилд I (1988) Изобретение памяти: новый взгляд на мозг.Basic Books, Нью-Йорк

Google ученый

Розенталь Д.М. (2008) Сознание и его функции. Нейропсихология 46: 829–840

PubMed Статья Google ученый

Roux F, Uhlhaas PJ (2014) Рабочая память и нейронные колебания: альфа-гамма по сравнению с тета-гамма-кодами для отдельной информации WM? Trends Cogn Sci 18 (1): 16–25

PubMed Статья Google ученый

Sackur J, Dehaene S (2009) Когнитивная архитектура для объединения двух мыслительных операций.Познание 111: 187–211

PubMed Статья Google ученый

Садагиани С., Кляйншмидт А. (2016) Мозговые сети и α-осцилляции: структурные и функциональные основы когнитивного контроля. Trends Cogn Sci 20 (11): 805–817

PubMed Статья Google ученый

Schibach L, Eickhoff SB, Rotarska-Jagiela A, Finkj GR, Vogeley K (2008) Умы в покое? Социальное познание как способ познания по умолчанию и его предполагаемое отношение к «системе по умолчанию» мозга.Conscious Cogn 17: 457–467

Статья Google ученый

Searle JR (1980) Умы, мозг и программы. Behav Brain Sci 3: 417–424

Статья Google ученый

Searle JR (1984) Умы, мозг и наука: лекции Рейта 1984 г. Издательство Гарвардского университета, Кембридж

Google ученый

Searle JR (1992) Повторное открытие разума.Массачусетский технологический институт, Кембридж

Google ученый

Searle JR (2013) Может ли теория информации объяснить сознание? NY Rev Books 60: 54–58

Google ученый

Sengupta B, Stemmler M, Laughlin SB, Niven JE (2010) Эффективность энергии потенциала действия варьируется в зависимости от типа нейронов у позвоночных и беспозвоночных. PLoS Comput Biol 6 (7): 1–16

Статья CAS Google ученый

Шаллис Т. (1964) Обнаружение изменения и гипотеза момента восприятия.Br J Stat Psychol 17 (2): 113–135

Статья Google ученый

Шаллис Т. (1988) Модели обработки информации сознания: возможности и проблемы. В: Марсель А.Дж., Бизиах Э. (ред.) Сознание в современной науке. Oxford University Press, Oxford, pp. 305–333

Google ученый

Шеннон C, Уивер W (1949) Математическая теория коммуникации.University of Illinois Press, Шампейн

Google ученый

Shore DI, Spence C, Klein RM (2001) Визуальная предварительная запись. Psychol Sci 12: 205–212

PubMed Статья CAS Google ученый

Шульман Р.Г., Хайдер Ф., Ротман Д.Л. (2009) Исходная энергия мозга поддерживает состояние сознания. Proc Natl Acad Sci 106 (27): 11096–11101

PubMed Статья Google ученый

Симпсон В.А., Шахани У., Манахилов В. (2005) Иллюзорное восприятие движущихся паттернов из-за дискретной временной выборки.Neurosci Lett 375 (1): 23–27

PubMed Статья CAS Google ученый

Song K, Meng M, Chen L, Zhou K, Luo H (2014) Поведенческие колебания внимания: ритмические альфа-импульсы, опосредованные через тета-диапазон. J Neurosci 34 (14): 4837–4844

PubMed Статья CAS Google ученый

Шринивасан Н. (2008) Взаимозависимость внимания и сознания.Prog Brain Res 168: 65–75

PubMed Статья Google ученый

Sterzer P, Stein T, Ludwig K, Rothkirch M, Hesselmann G (2014) Нейронная обработка визуальной информации при межглазном подавлении: критический обзор. Front Psychol 5: 1–12

Статья Google ученый

Suddendorf T, Addis DR, Corballis MC (2009) Мысленное путешествие во времени и формирование человеческого разума.Philos Trans R Soc B Biol Sci 364 (1521): 1317–1324

Статья Google ученый

Szpunar KK (2010) Эпизодическое будущее — новая концепция. Perspect Psychol Sci 5 (2): 142–162

PubMed Статья Google ученый

Szymaszek A, Sereda M, Pöppel E, Szelag E (2009) Индивидуальные различия в восприятии временного порядка: влияние возраста и познания.Cogn Neuropsychol 26: 135–147

PubMed Статья Google ученый

Томпсон Э. (2008) Репрезентационализм и феноменология ментальных образов. Synthese 160 (3): 397–415

Статья Google ученый

Тонони Г. (2008) Сознание как целостная информация: предварительный манифест. Biol Bull 215: 216–242

PubMed Статья Google ученый

Тонони Г. (2010) Интеграция информации: ее значение для функции мозга и сознания.Arch Ital Biol 148 (3): 299–322

PubMed CAS Google ученый

Тонони Г. (2012) Интегрированная информационная теория сознания: обновленный отчет. Arch Ital Biol 150: 56–90

PubMed CAS Google ученый

Tononi G, Koch C (2015) Сознание: здесь, там и везде? Philos Trans R Soc Lond B Biol Sci 370 (1668): 20140167

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Treisman A (2006) Как распределение внимания определяет то, что мы видим.Vis Cogn 14 (4–8): 411–443

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Цучия Н., ван Бокстель Дж. Дж. (2013) Введение в тему исследования: внимание и сознание в разных смыслах. Фронт Психол 4: 249. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2013.00249

PubMed PubMed Central Статья Google ученый

Tulving E (1985) Память и сознание.Can Psychol 26 (1): 1–12

Статья Google ученый

Umiltà C (1988) Операции управления сознанием. В: Марсель А.Дж., Бизиах Э. (ред.) Сознание в современной науке. Oxford University Press, Oxford, pp. 334–356

Google ученый

Unsworth N, Engle RW (2007) Природа индивидуальных различий в объеме рабочей памяти: активное обслуживание в первичной памяти и контролируемый поиск из вторичной памяти.Psychol Rev 114 (1): 104–132

PubMed Статья Google ученый

Вакарелов О. (2010) Докогнитивная семантическая информация. Политика Knowl Technol 23 (1-2): 193–226

Статья Google ученый

van Boxtel JJA, Tsuchiya N, Kock C (2010) Сознание и внимание: о достаточности и необходимости. Front Psychol 1 (217): 1–13

Google ученый

Van Dijk H, Schoffelen JM, Oostenveld R, Jensen O (2008) Осциллирующая активность предстимула в альфа-диапазоне предсказывает способность распознавания зрения.J Neurosci 28 (8): 1816–1823

PubMed Статья CAS Google ученый

Вандекеркхове М., Панксепп Дж. (2009) Поток аноэтического к ноэтическому и автономному сознанию: видение незнающего (аноэтического) и знающего (ноэтического) сознания в воспоминаниях о прошлом и воображаемом будущем. Сознание 18: 1018–1028

PubMed Статья Google ученый

VanRullen R (2016) Циклы восприятия.Trends Cogn Sci 20 (10): 723–735

PubMed Статья Google ученый

VanRullen R, Koch C (2003) Восприятие дискретно или непрерывно? Тенденции Cogn Sci 7 (5): 207–213

PubMed Статья Google ученый

VanRullen R, Reddy L, Koch C (2005) Дискретная выборка восприятия движения, управляемая вниманием. Proc Natl Acad Sci USA 102 (14): 5291–5296

PubMed Статья CAS Google ученый

VanRullen R, Reddy L, Koch C (2006) Иллюзия непрерывного колеса вагона связана с изменениями мощности электроэнцефалограммы на частоте ~ 13 Гц.J Neurosci 26 (2): 502–507

PubMed Статья CAS Google ученый

Ван Руллен Р., Карлсон Т., Кавана П. (2007) Мигающий прожектор внимания. Proc Natl Acad Sci USA 104: 19204–19209

PubMed Статья Google ученый

Варела Ф.Дж., Торо А., Джон Э.Р., Шварц Э.Л. (1981) Восприятие кадра и кортикальный альфа-ритм. Нейропсихология 19: 675–686

PubMed Статья CAS Google ученый

Vogeley K, May M, Ritzl A, Falkai P, Zilles K, Fink GR (2004) Нейронные корреляты перспективы от первого лица как одной из составляющих человеческого самосознания.J Cogn Neurosci 16: 817–827

PubMed Статья CAS Google ученый

фон Глазерсфельд Э. (1981) Концепции адаптации и жизнеспособности в конструктивистской теории познания. В: Сигель И.Е., Бродзинский Д.М., Голинков Р.М. (ред.) Теория и исследования Пиаже. Erlbaum, Hillsdale, стр. 87–95

Google ученый

Vosgerau G, Newen A (2007) Мысли, двигательные действия и самость.Mind Lang 22 (1): 22–43

Статья Google ученый

Wang Y, Wang R, Xu X (2017) Свойства энергоснабжения и потребления нейронной сети на основе модели Ходжкина-Хаксли. Нервная пластичность, ID статьи 6207141: 1–11

Google ученый

Waroquier L, Marchiori D, Klein O, Cleeremans A (2003) Что лучше: думать бессознательно или доверять своему первому впечатлению? Переоценка теории бессознательного мышления.Soc Psychol Personal Sci 1 (2): 111–118

Статья Google ученый

Wittmann M (2011) Моменты времени. Front Integr Neurosci 5 (66): 10–3389

Google ученый

Wutz A, Melcher D (2014) Временное окно индивидуации ограничивает зрительную способность. Front Psychol 5: 1–13. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2014.00952

Артикул Google ученый

Чжун С., Дейкстерхейс А., Галински А.Д. (2008) Достоинства бессознательного мышления в творчестве.Psychol Sci 19: 912–918

PubMed Статья Google ученый

Златев Дж. (2002) Смысл = жизнь (+ культура): набросок единой биокультурной теории смысла. Evol Commun 4 (2): 253–296

Статья Google ученый

Биологическая функция сознания

ПОКАЗЫВАЕТ 1-10 ИЗ 267 ССЫЛОК

СОРТИРОВАТЬ ПО РелевантностиСамые популярные статьиНедавно

О путанице в отношении функции сознания.

Сознание — понятие беспородное: существует множество очень разных «сознаний». Феноменальное сознание — это опыт; феноменально сознательный аспект состояния — это то, на что оно похоже… Развернуть

Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Интроспективный физикализм как подход к науке о сознании

Утверждается, что теория сознания должна давать отчет тех самых процессов, которые позволяют нам получать и использовать информацию о собственных ментальных состояниях авторов — процессах, лежащих в основе интроспекции — посредством построения моделей обработки информации, которые могут учитывать процессы «Типа-C».Развернуть

Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Теория интеграции информации в сознании

Г. Тонони
Психология, медицина
BMC Neuroscience
2004

Теория интеграции информации принципиальным образом учитывает: несколько нейробиологических наблюдений, касающихся сознания, включая ассоциацию сознания с определенными нервными системами, а не с другими; тот факт, что нейронные процессы, лежащие в основе сознания, могут влиять или находиться под влиянием нейронных процессов, которые остаются бессознательными; снижение сознания во время сна без сновидений и генерализованных судорог.Развернуть

Когнитивные теории сознания

Коннекционизм — коннекционизм — это структура в когнитивной науке, согласно которой все процессы, достигаемые разумом, могут быть смоделированы путем параллельной и распределенной обработки среди простых… Развернуть

Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Осознает ли человек обработку информации

Исследования функции сознания в обработке информации человеком сосредоточены в основном на двух вопросах: (1) где сознание входит в последовательность обработки информации и… Развернуть

Посмотреть 11 отрывков, ссылок фон

Сознание и опыт

Этот сиквел Ликана «Сознание» (1987) продолжает разработку его общей функционалистской теории сознания, отвечает критикам его более ранних работ и расширяет диапазон… Развернуть

Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

9000 2 Сознание: Введение

Феномен сознания одновременно чрезвычайно знаком и, как известно, труден для определения или объяснения.Когда-то философы игнорировали его, но с тех пор, как… Развернуть

Просмотреть 1 отрывок, справочная информация

Сенсомоторный анализ зрения и зрительного сознания.

Предполагается, что видение — это способ действия, который обеспечивает естественный и принципиальный способ объяснения визуального сознания и различий в воспринимаемом качестве сенсорного опыта в различных сенсорных модальностях. Развернуть

Трудных Проблем Сознания | Интернет-энциклопедия философии

Трудная проблема сознания — это проблема объяснения того, почему любое физическое состояние является сознательным, а не бессознательным.Это проблема объяснения того, почему существует «что-то подобное» для субъекта в сознательном опыте, почему сознательные ментальные состояния «загораются» и непосредственно проявляются субъекту. Обычные научные методы включают объяснение функциональных, динамических и структурных свойств — объяснение того, что делает вещь, как она изменяется с течением времени и как она устроена. Но даже после того, как мы объяснили функциональные, динамические и структурные свойства сознательного разума, мы все еще можем осмысленно задать вопрос: Почему он сознательный? Это говорит о том, что объяснение сознания должно будет выйти за рамки обычных научных методов.Следовательно, сознание представляет собой сложную проблему для науки или, возможно, отмечает пределы того, что наука может объяснить. Объяснение того, почему вообще возникает сознание, можно противопоставить так называемым «легким проблемам» сознания: проблемам объяснения функции, динамики и структуры сознания. Эти особенности можно объяснить, используя обычные научные методы. Но остается вопрос, почему для субъекта есть что-то подобное, когда присутствуют эти функции, динамика и структуры.Это сложная проблема.

Более подробно, проблема возникает потому, что не кажется, что качественные и субъективные аспекты сознательного опыта — то, как сознание «ощущает» и тот факт, что оно непосредственно «для меня» — вписываются в физикалистскую онтологию , состоящую из всего лишь основных элементов физики плюс структурные, динамические и функциональные комбинации этих основных элементов. Похоже, что даже полная спецификация существа в физических терминах оставляет без ответа вопрос о том, сознательно ли существо или нет.И кажется, что мы можем легко представить себе существ, похожих на нас физически и функционально, которые, тем не менее, лишены сознания. Это указывает на то, что физическое объяснение сознания в корне неполно: оно не учитывает, что значит быть субъектом, вместо субъектом. Кажется, существует непреодолимый объяснительный разрыв между физическим миром и сознанием. Все эти факторы усложняют трудную задачу.

Трудная проблема была названа так Дэвидом Чалмерсом в 1995 году.Эта проблема находится в центре внимания современной философии разума, и существует значительный объем эмпирических исследований в области психологии, нейробиологии и даже квантовой физики. Проблема касается вопросов онтологии, природы и ограничений научного объяснения, а также точности и объема интроспекции и знания от первого лица, и это лишь некоторые из них. Реакция на трудную проблему варьируется от прямого отрицания проблемы до натуралистической редукции и панпсихизма (утверждение, что все, до некоторой степени сознательно), до полномасштабного дуализма разума и тела.

Содержание

Постановка проблемы
1. Чалмерс
2. Нагель
3. Левин
Основные причины проблемы
Ответы на проблему
1. Элиминативизм
2. Сильный редукционизм
3. Слабый редукционизм
4. Мистерианство
5. Интеракционистский дуализм
6. Эпифеноменализм
7. Теория двойственности / нейтральный монизм / панпсихизм
Ссылки и дополнительная литература

1.Постановка проблемы

а. Чалмерс

Дэвид Чалмерс придумал название «трудная проблема» (1995, 1996), но проблема не нова, поскольку она является ключевым элементом почтенной проблемы разума и тела. Тем не менее, Чалмерс является одним из наиболее ответственных за интенсивную работу по этому вопросу. Проблема возникает из-за того, что «феноменальное сознание», сознание, характеризуемое терминами «каково это для субъекта», не поддается стандартному виду функционального объяснения, успешному в других областях психологии (сравните Block 1995).Психологические явления, такие как обучение, рассуждение и запоминание, можно объяснить с точки зрения того, чтобы они играли правильную «функциональную роль». Если система поступает правильно, если она соответствующим образом изменяет поведение в ответ на стимуляцию окружающей среды, это считается обучением. Определение этих функций говорит нам, что такое обучение, и позволяет увидеть, как процессы мозга могут играть эту роль. Но, по словам Чалмерса,

Что делает сложную задачу сложной и почти уникальной, так это то, что она выходит за рамки проблем, связанных с производительностью функций.Чтобы убедиться в этом, обратите внимание, что даже после того, как мы объяснили выполнение всех когнитивных и поведенческих функций в непосредственной близости от опыта — различение восприятия, категоризация, внутренний доступ, словесный отчет — все еще может остаться без ответа следующий вопрос: Почему выполнение этих функций сопровождается опытом? (1995, 202, выделено оригиналом).

Чалмерс объясняет настойчивость этого вопроса, возражая против возможности «редуктивного объяснения» феноменального сознания (в дальнейшем я обычно просто буду использовать термин «сознание» для явления, вызывающего проблему).Редуктивное объяснение в смысле Чалмерса (вслед за Дэвидом Льюисом (1972)) обеспечивает форму дедуктивного аргумента, завершающегося утверждением тождества между целевым экспланандумом (то, что мы пытаемся объяснить) и явлением более низкого уровня, имеющим физическую природу. или, что более очевидно, сводится к физическому. Редуктивные объяснения этого типа имеют две предпосылки. Первый представляет собой функциональный анализ целевого феномена, который полностью характеризует цель с точки зрения ее функциональной роли.Второй представляет собой эмпирически обнаруженный реализатор функционально охарактеризованной цели, играющий именно эту функциональную роль. Затем, благодаря транзитивности идентичности, цель и реализатор считаются идентичными. Например, ген можно редуктивно объяснить с точки зрения ДНК следующим образом:

Ген = единица наследственной передачи. (Путем анализа.)
Участки ДНК = единица наследственной передачи. (Путем эмпирического исследования.)
Следовательно, ген = участки ДНК.(По транзитивности тождества, 1, 2.)

Чалмерс утверждает, что такие редуктивные объяснения в принципе доступны для всех других природных явлений, но не для сознания. Это сложная проблема.

Причина того, что редуктивное объяснение не работает для сознания, согласно Чалмерсу, заключается в том, что его нельзя функционально проанализировать. Это демонстрируется постоянной представимостью того, что Чалмерс называет «зомби» — существ, физически (и, следовательно, функционально) идентичных нам, но лишенных сознания — даже перед лицом ряда предложенных функциональных анализов.Если бы у нас был удовлетворительный функциональный анализ сознания, зомби нельзя было бы представить. Отсутствие функционального анализа также подтверждается сохраняющейся представимостью инверсии спектра (возможно, то, что мне кажется зеленым, похоже на то, как он выглядит, когда вы видите красный), постоянство проблемы «других умов», правдоподобие «аргумента знания» (Джексон, 1982) и очевидной неправдоподобности предлагаемых функциональных характеристик. Если бы сознание действительно можно было функционально охарактеризовать, эти проблемы исчезли бы.Поскольку они по-прежнему держатся за философов, ученых и простых людей, мы можем сделать вывод, что функциональная характеристика недоступна. Но тогда первая предпосылка редуктивного объяснения не может быть правильно сформулирована, и редуктивное объяснение не работает. Нам остается, утверждает Чалмерс, перед следующим суровым выбором: либо исключить сознание (отрицать, что оно вообще существует), либо добавить сознание в нашу онтологию как нередуцированную черту реальности наравне с гравитацией и электромагнетизмом.В любом случае, мы сталкиваемся со специальной онтологической проблемой, которая не поддается решению обычными редуктивными методами.

г. Нагель

Томас Нагель рассматривает проблему как включение «субъективности» сознательных ментальных состояний (1974, 1986). Он утверждает, что факты о сознательных состояниях по своей сути субъективны — они могут быть полностью поняты только с ограниченных типов точек зрения. Однако научное объяснение требует объективной характеристики фактов, отклоняющейся от какой-либо конкретной точки зрения.Таким образом, факты о сознании ускользают от науки и, таким образом, делают «проблему разума и тела действительно трудноразрешимой» (Nagel 1974, 435).

Нагель утверждает, что фактам о сознании присуща субъективность, размышляя над вопросом о том, каково быть летучей мышью — вместо летучей мышью. Кажется, что никакие объективные данные не дадут нам этого знания, учитывая, что мы не разделяем его точку зрения (точку зрения существа, способного летать и эхолотировать). Изучение всего, что мы можем о механизмах мозга, биохимии, истории эволюции, психофизике и т.д. летучей мыши, по-прежнему не дает нам возможности обнаружить (или даже представить), как летучая мышь охотится с помощью эхолокации в темную ночь.Но все же правдоподобно, что есть факты о том, каково это быть летучей мышью, факты о том, как все выглядит с точки зрения летучей мыши. И даже несмотря на то, что у нас могут быть веские основания полагать, что сознание является физическим феноменом (из-за соображений ментальной причинности, успеха материалистической науки и т. Д.), Мы остаемся в неведении относительно сознательного опыта летучей мыши. Это трудная проблема сознания.

г. Левин

Джозеф Левин утверждает, что существует особый «объяснительный разрыв» между сознанием и физическим (1983, 1993, 2001).Устранение этого объяснительного пробела — сложная проблема. Левин утверждает, что хорошее научное объяснение должно дедуктивно повлечь за собой того, что оно объясняет, что позволит нам сделать вывод о наличии целевого явления из изложения законов или механизмов и начальных условий (Levine 2001, 74-76). Дедуктивное следствие — это логическое отношение, в котором, если посылки аргумента верны, вывод должен также быть верным. Например, как только мы обнаруживаем, что молния — это не что иное, как электрический разряд, знание того, что надлежащие условия для соответствующего большого электрического разряда существовали в атмосфере в момент времени t, позволяет нам сделать вывод, что молния должна была произойти в момент времени t.По словам Левина, если такой вывод невозможен, то есть три возможных причины. Во-первых, мы не полностью определили законы или механизмы, упомянутые в нашем объяснении. Во-вторых, целевое явление имеет стохастический характер, и лучшее, что можно сделать, — это сделать вывод о вероятности появления объяснительной цели. В-третьих, существуют еще неизвестные факторы, по крайней мере частично, участвующие в определении рассматриваемого явления. Если мы должным образом определили рассматриваемые законы и механизмы и если мы скорректировали стохастические явления, тогда мы должны иметь дедуктивный вывод о нашей объяснительной цели, или третья возможность имеет силу.Но третья возможность — это «как раз признание того, что у нас нет адекватного объяснения» (2001, 76).

По словам Левина, это относится и к сознанию. Независимо от того, насколько подробно мы описываем механизмы мозга или физические законы, кажется, что остается открытым вопрос о том, присутствует ли сознание. Мы все еще можем осмысленно спросить, возникло ли сознание, даже если мы признаем, что существуют законы, механизмы и надлежащие условия. И похоже, что любая дополнительная информация этого типа, которую мы добавляем к нашему объяснению, по-прежнему страдает той же проблемой.Таким образом, существует объяснительный разрыв между физическим и сознанием, оставляющий нас перед трудной проблемой.

2. Основные причины проблемы

Но что именно в сознании порождает трудную проблему? Может показаться очевидным, что сознание не может быть физическим или функциональным. Но стоит попытаться очертить круг вокруг проблемных черт сознательного опыта, если это возможно. Это как проясняет, о чем мы говорим, когда говорим о сознании, так и помогает изолировать данные, которые должна объяснить успешная теория.

Uriah Kriegel (2009; см. Также Levine 2001) предлагает полезное концептуальное разделение сознания на два компонента. Кригель отмечает, что, начиная со стандартного понимания сознательных состояний как состояний, в которых есть нечто подобное для организма, мы можем либо сосредоточиться на том факте, что что-то появляется для организма , либо мы можем сосредоточиться на том, что именно появляется. , то что-то вроде . Сосредоточившись на первом, мы обнаруживаем, что субъекты осознают свое сознательное состояние особым образом.Кригель называет эту особенность субъективным компонентом сознания. Сосредоточившись на последнем, мы находим переживаемый характер сознания — «красное покраснение» или болезненность боли — часто называемые «квалиа» или «феноменальный характер» в литературе (сравните Crane 2000). Кригель называет это качественным компонентом сознания.

Такое разделение сознания позволяет нам сосредоточиться на том, как мы осознаем, и на том, что мы осознаем.Когда мы сосредотачиваемся на субъективном компоненте «как», мы обнаруживаем, что сознательные состояния представляются субъекту, казалось бы, незамедлительно. А когда мы сосредотачиваемся на качественном компоненте «что», мы обнаруживаем, что сознание наделяет нас, казалось бы, неописуемыми качествами, которые в принципе могут изменяться независимо от психического функционирования. Эти особенности помогают объяснить, почему сознание порождает трудную проблему.

Первая особенность, которую мы можем назвать непосредственностью , касается способа доступа к сознанию от первого лица.Доступ к сознательным состояниям осуществляется, казалось бы, неопосредованно. Похоже, что между нами и нашими сознательными состояниями ничего не происходит. Кажется, что мы получаем к ним доступ, просто имея их — мы не делаем вывод об их присутствии на основе каких-либо доказательств или аргументов. Эта непосредственность создает впечатление, что мы никак не можем ошибаться в отношении содержания наших сознательных состояний. Ошибка в восприятии или ошибка в рассуждении могут быть связаны с плохими условиями восприятия или с ошибкой рационального вывода. Но при отсутствии таких доступных источников ошибок кажется, что в интроспективном случае нет места для неточности.И даже если мы придем к выводу, что ошибаемся в самоанализе, свидетельство этого будет косвенным и третьим личным — ему не будет хватать субъективной силы непосредственности. Таким образом, когда дело доходит до познания наших собственных сознательных состояний, возникает интуиция с особой точностью или даже безошибочностью. Мы можем ошибаться в том, что объект в мире действительно красный, но можем ли мы ошибаться в том, что он кажется нам красным? Но если мы не можем ошибаться в том, как вещи кажутся нам, а состояния сознания кажутся необъяснимыми, тогда они на самом деле необъяснимы.Таким образом, непосредственность субъективного компонента сознания решает сложную проблему.

Но то, к чему мы имеем доступ, может быть даже более проблематичным, чем то, как мы получаем к нему доступ: в конце концов, мы могли бы иметь непосредственный доступ к физической природе наших сознательных состояний (см. P.M. Churchland 1985). Но сознательный опыт вместо этого выявляет различные сенсорные качества — например, красноту при визуальном опыте яблока или болезненность от ушиба пальца ноги. Но эти качества, кажется, не поддаются информативному описанию.Если кто-то их не испытал, то никакое описание не сможет адекватно передать, каково это иметь такой опыт с этими качествами. Эту особенность качественной составляющей сознания можно назвать неописуемостью. Если кто-то никогда не видел красного цвета (например, слепой от рождения человек), кажется, что мы не можем сказать ничего информативного, чтобы передать им истинную природу этого качества. Мы могли бы упомянуть прототипы красных объектов или объяснить, что красный больше похож на фиолетовый, чем на зеленый, но такие описания, кажется, не затрагивают само качество.И если опытные качества не могут быть информативно описаны, как они могут быть адекватно отражены в объяснительной теории? Кажется, что по самой своей природе сознательные качества не поддаются объяснению. Эта трудность лежит в основе трудной проблемы.

Еще одна проблемная особенность того, к чему мы имеем доступ, состоит в том, что мы можем легко представить наши сознательные психические процессы, происходящие в сочетании с различными сознательными качествами или в отсутствие сознания вообще. Конкретные качества, которые сопровождают определенные мыслительные операции — например, красноватый оттенок, сопровождающий наше обнаружение и категоризацию яблока, — кажутся лишь условно связанными с функциональными процессами, задействованными в обнаружении и категоризации.Мы можем назвать эту особенность того, что доступно независимости . Независимость — это очевидное отсутствие связи между сознательными качествами и чем-либо еще, и она лежит в основе перевернутых и отсутствующих мысленных экспериментов с квалиа, которые Чалмерс использовал для установления трудной проблемы (сравните Block 1980). Если сознательные качества действительно независимы в этом смысле, то кажется, что нет никакого способа эффективно связать их с остальной реальностью.

Таким образом, сложная проблема состоит в том, чтобы объяснить сознание, учитывая, что оно дает нам немедленный доступ к неописуемым и независимым качествам.Если мы сможем объяснить эти основные черты, тогда мы сможем увидеть, как вписать сознание в физикалистскую онтологию. Или, возможно, серьезное отношение к этим характеристикам мотивирует отказ от физикализма и принятие сознательных качеств как фундаментальных характеристик нашей онтологии. В следующем разделе кратко рассматривается диапазон ответов на трудную проблему, от элиминативизма и редукционизма до панпсихизма и полномасштабного дуализма.

3. Ответы на проблему

а. Элиминативизм

Элиминативизм утверждает, что нет сложной проблемы сознания, потому что нет сознания, о котором в первую очередь нужно беспокоиться.Элиминативизм наиболее четко отстаивает Рей 1997, но см. Также Dennett 1978, 1988, Wilkes 1984 и Ryle 1949. На первый взгляд, этот ответ звучит абсурдно: как можно отрицать существование сознательного опыта? Сознание может быть единственной вещью, которая не вызывает сомнений в нашей эпистемологии. Но элиминативистские взгляды сопротивляются идее о том, что то, что мы называем опытом, эквивалентно сознанию, по крайней мере, в феноменальном смысле, «каково это». Они считают, что сознание в таком понимании является философской конструкцией, которая может быть отвергнута без всякого абсурда.Если это определение сознания, что оно нефункционально, то утверждение, что ум полностью функционально, равносильно отрицанию сознания. С другой стороны, если квалиа истолковываются как нереляционные, внутренние качества опыта, то можно отрицать существование квалиа (Dennett 1988). И если квалиа необходимы для сознания, это тоже равносильно элиминативизму в отношении сознания.

Что может оправдать элиминативизм сознания? Во-первых, само понятие сознания при внимательном рассмотрении может не иметь четко определенных условий применения — может не быть единственного явления, которое выделялось бы этим термином (Wilkes 1984).Или этот термин может вообще не использоваться в какой-либо научной теории и поэтому может выпасть из научно закрепленной онтологии (Rey 1997). Если наука говорит нам, что есть (как полагают некоторые натуралисты), а в науке нет места нефункциональным внутренним качествам, тогда сознание в таком определении не существует. Наконец, возможно, термин «сознание» получит свое значение как часть опровергнутой теории, нашей народной психологии . Сущности, постулируемые теорией, останутся или падают с успехом теории.Если теория опровергнута, то объекты, которые она постулирует, не существуют (сравните П.М. Черчленд, 1981). И нет никакой гарантии, что народная психология в какой-то момент не будет вытеснена более совершенной теорией психики, возможно, нейробиологической или даже квантовой теорией. Таким образом, сознание может быть исключено из нашей онтологии. Если это произойдет, очевидно, нет серьезных проблем, о которых можно было бы беспокоиться. Нет сознания — нет проблем!

Но элиминативизм кажется слишком сильной реакцией на трудную проблему, когда ребенка выкидывают вместе с водой из ванны.Во-первых, отрицать существование сознания крайне нелогично. Это кажется чрезвычайно важным для нашего понимания умов и людей. Более желательная точка зрения позволила бы избежать этого шага. Во-вторых, неясно, почему мы должны признать, что сознание по определению нефункционально или внутренне. Определительные, «аналитические» утверждения в лучшем случае весьма спорны, особенно с такими сложными терминами, как «сознание» (сравните Quine 1951, Wittgenstein 1953). Лучшее решение будет заключаться в том, что сознание все еще существует, но оно функционально и по своей природе связано с отношениями.Это сильный редукционистский подход.

г. Сильный редукционизм

Сильный редукционизм утверждает, что сознание существует, но утверждает, что его можно свести к поддающимся обработке функциональным, не присущим свойствам. Сильный редукционизм далее утверждает, что редуктивная история, которую мы рассказываем о сознании, полностью объясняет, без остатка, все, что необходимо объяснить о сознании. Редукционизм, как правило, — это идея о том, что сложные явления можно объяснить с точки зрения расположения и функционирования более простых, лучше понимаемых частей.Таким образом, ключом к сильному редукционизму является идея о том, что сознание можно разбить и объяснить в терминах более простых вещей. Это равносильно отказу от идеи, что опыт прост и фундаментален, что он выступает как своего рода эпистемический или метафизический «нижний этаж». Сильные редукционисты должны утверждать, что сознание не такое, каким кажется на первый взгляд, что только кажется отмеченным непосредственностью, неописуемостью и независимостью, и поэтому оно только кажется нефункциональным и внутренним.Сознание, согласно сильному редукционизму, может быть полностью проанализировано и объяснено в функциональных терминах, даже если это так не кажется.

В литературе существует ряд известных сильно редуктивных теорий. Функционалистские подходы считают, что сознание — это не что иное, как функциональный процесс. Популярной версией этой точки зрения является гипотеза «глобального рабочего пространства», согласно которой сознательные состояния — это психические состояния, доступные для обработки широким спектром когнитивных систем (Baars 1988, 1997; Dehaene & Naccache 2001).Таким образом, они доступны через специальную сеть — «глобальное рабочее пространство». Это рабочее пространство можно функционально охарактеризовать, а также дать неврологическую интерпретацию. В ответ на вопрос «почему эти состояния сознательны?» можно ответить, что это значит быть сознательным. Если состояние доступно уму таким образом, это сознательное состояние (см. Также Dennett 1991). (Более подробно о нейробиологически ориентированных версиях функционалистского подхода см .: P.S Churchland 1986; Crick 1994; и Кох 2004.)

Другой набор взглядов, которые можно в широком смысле назвать функционалистскими, — это «активизирующие» или «воплощенные» подходы (Hurley 1998, Noë 2005, 2009). Согласно этим взглядам, психические процессы не следует характеризовать в терминах строго внутренних процессов или представлений. Скорее, их следует обналичить в терминах динамических процессов, соединяющих восприятие, телесное осознание и осознание окружающей среды, а также поведение. Эти процессы, как утверждают взгляды, не зависят строго от процессов внутри головы; скорее, они проникают в тело и окружающую среду.Кроме того, природа сознания связана с поведением и действием — его нельзя изолировать как пассивный процесс получения и записи информации. Эти взгляды классифицируются как функционалистские из-за того, как они решают трудную проблему: эти физические состояния (частично состоящие из телесных и мирских вещей) являются сознательными, потому что они играют правильную функциональную роль, они делают правильные вещи.

Другой сильно редуктивный подход утверждает, что сознательные состояния — это состояния , соответствующие миру (Dretske 1995, Tye 1995, 2000).Эта точка зрения, известная как «репрезентация первого порядка», утверждает, что сознательные состояния заставляют нас осознавать вещи в мире, представляя их. Кроме того, эти представления являются «неконцептуальными» по своей природе: они представляют особенности, даже если у рассматриваемого субъекта отсутствуют концепции, необходимые для когнитивной категоризации этих характеристик. Но эти неконцептуальные представления должны играть правильную функциональную роль, чтобы быть сознательными. Они должны быть готовы влиять на когнитивные системы более высокого уровня субъекта.Детали этих представлений различаются от теоретика к теоретику, но возникает общий ответ на трудную проблему. Репрезентативные состояния первого порядка сознательны, потому что они поступают правильно: они заставляют нас осознавать только те черты, которые составляют сознательный опыт, такие как краснота яблока, сладость меда или пронзительный звук трубы. Кроме того, такие представления являются сознательными, потому что они готовы играть правильную роль в нашем понимании мира — они служат начальным слоем нашего эпистемического контакта с реальностью, слоем, который мы затем можем использовать в качестве основы наших более сложных убеждений и теории.

Еще один пункт служит подтверждением притязаний на репрезентативность первого порядка. Когда мы сосредоточенно размышляем о нашем опыте, кажется, что мы не находим каких-либо отчетливых ментальных свойств. Скорее, мы находим именно то, что, по утверждениям репрезентационизма первого порядка, мы представляем: основные сенсорные характеристики мира. Если я попрошу вас внимательно поразмышлять над своим опытом общения с деревом, вы не обнаружите особых умственных качеств. Скорее, вы найдете дерево , каким оно кажется вам, каким вы его представляете.Это соображение, известное как «прозрачность», кажется, опровергает утверждение о том, что нам нужно постулировать особые внутренние qualia , на первый взгляд несводимые свойства нашего опыта (Harman 1990, хотя см. Kind 2003). Вместо этого мы можем объяснить все, что мы переживаем, в терминах репрезентации. У нас есть красный опыт, потому что мы правильно представляем физический красный цвет. Затем утверждается, что репрезентации можно дать редуктивное объяснение. Репрезентация, даже вид репрезентации, задействованный в опыте, — это не более чем различные функциональные / физические процессы нашего мозга, отслеживающие окружающую среду.Отсюда следует, что больше нет трудных проблем.

Третий тип сильно редуктивного подхода — репрезентация высшего порядка (Armstrong 1968, 1981; Rosenthal 1986, 2005; Lycan 1987, 1996, 2001; Carruthers 2000, 2005). Этот взгляд начинается с вопроса о том, чем объясняется различие между сознательными и бессознательными ментальными состояниями. Теоретики высшего порядка считают, что интуитивный ответ состоит в том, что мы надлежащим образом осведомлены о наших сознательных состояниях, в то время как мы не осознаем наши бессознательные состояния.Таким образом, задача теории сознания состоит в том, чтобы объяснить осознание, объясняющее это различие. Представители высшего порядка утверждают, что осознание является продуктом определенного вида репрезентации, репрезентации, которая выделяет собственные психические состояния субъекта. Эти репрезентации «высшего порядка» (репрезентации других репрезентаций) заставляют субъект осознавать свои состояния, тем самым составляя сознание. Отвечая на трудную проблему, теоретик высшего порядка отвечает, что эти состояния являются сознательными, потому что субъект должным образом осознает их посредством репрезентации высшего порядка.Сами представления высшего порядка считаются бессознательными. А поскольку представление может быть сведено к функциональным / физическим процессам, нет никакой давнишней проблемы, которую нужно было бы объяснить (хотя более подробную информацию об этой стратегии см. В Gennaro 2005).

Последний сильно редуктивный взгляд, «саморепрезентация», утверждает, что проблемы с представлением более высокого порядка требуют, чтобы мы характеризовали осознающие субъекты их сознательные состояния как своего рода саморепрезентацию, где одно сложное репрезентативное состояние касается обоих мир и само государство (Gennaro 1996, Kriegel 2003, 2009, Van Gulick 2004, 2006, Williford 2006).Может показаться парадоксальным утверждение, что государство может представлять себя, но с этим можно справиться, полагая, что государство представляет себя в силу того, что одна часть государства представляет другую, и тем самым становится косвенным представителем целого. Кроме того, саморепрезентация может обеспечить лучшее объяснение кажущегося повсеместным присутствием самосознания в сознательном опыте. И снова, отвечая на вопрос, почему такие состояния являются сознательными, саморепрезентационалист может ответить, что сознательные состояния — это те состояния, которые осознает субъект, и саморепрезентационализм объясняет это осознание.А поскольку самопредставление, правильно истолкованное, сводится к функциональным / физическим процессам, мы остаемся с полным объяснением сознания. (Дополнительные сведения о том, как представления высшего порядка / саморепрезентации решают сложную проблему, см. Дженнаро 2012, глава 4.)

Однако по-прежнему существует значительное сопротивление резко редуктивным взглядам. Главный камень преткновения состоит в том, что они, кажется, оставляют без внимания насущную интуицию, которую можно легко вообразить о системе, удовлетворяющей всем требованиям сильно редуктивных взглядов, но все же лишенной сознания (Chalmers 1996, глава 3).Утверждается, что эффективная теория должна перекрывать такие простые концепции. Более того, сильные редуктивисты, кажется, твердо придерживаются утверждения, что не существует такого знания о сознании, которое нельзя было бы постичь теоретически. Если верна сильно редуктивная точка зрения, кажется, что слепой человек может получить полное представление о цветовом опыте из учебника. Но наверняка ей все еще не хватает знаний о том, как, например, видеть красный цвет? Сильно редуцирующие теоретики могут утверждать, что эти непокорные интуиции являются просто продуктом сохраняющихся запутанных или ошибочных взглядов на сознание.Но перед лицом таких опасений многие сочли, что лучше найти способ уважать эти интуиции, при этом отрицая потенциально неприятные онтологические последствия трудной проблемы. Отсюда слабый редукционизм.

г. Слабый редукционизм

Слабый редукционизм, в отличие от сильной версии, утверждает, что сознание — это простое или базовое явление, которое не может быть информативно разбито на более простые бессознательные элементы. Но согласно этой точке зрения, мы все еще можем отождествлять сознание с физическими свойствами, если самая экономная и продуктивная теория поддерживает такую идентичность (Block 2002, Block & Stalnaker 1999, Hill 1997, Loar 1997, 1999, Papineau 1993, 2002, Perry 2001).Более того, как только личность установлена, больше нет бремени объяснений. У идентичностей нет объяснения: вещь есть то, что она есть. Спрашивать, как могло случиться, что Марк Твен — это Сэм Клеменс, когда мы имеем самое экономное толкование фактов, значит выйти за рамки осмысленных вопросов. То же самое верно и для тождества сознательных состояний с физическими состояниями.

Но остается вопрос, почему утверждение идентичности кажется таким нелогичным, и здесь слабые редукционисты обычно обращаются к «стратегии феноменальных концепций» (PCS) для обоснования своих аргументов (сравните Stoljar 2005).PCS считает, что сложная проблема не является результатом дуализма фактов, феноменальных и физических, а, скорее, дуализма концепций, выделяющих полностью физические состояния сознания. Одна концепция — это третья персональная физическая концепция нейробиологии. Другая концепция — это чисто личностная «феноменальная концепция», которая выделяет сознательные состояния непосредственно субъективно. Из-за субъективных различий в этих способах концептуального доступа сознание интуитивно не кажется физическим.Но как только мы поймем различия в двух концепциях, нет необходимости принимать эту интуицию.

Вот набросок того, как может развиваться слабо редуктивный взгляд на сознание. Во-первых, мы находим стимулы, которые надежно вызывают сообщения от субъектов о феноменальных состояниях сознания. Затем мы выясняем, какие нейронные процессы надежно коррелируют с описанным опытом. Затем, исходя из соображений экономии, можно утверждать, что сообщаемое сознательное состояние — это просто нейронное состояние — онтология, утверждающая, что два состояния присутствуют, менее проста, чем идентифицирующая эти два состояния.Кроме того, принятие тождества является плодотворным для объяснения, особенно в отношении ментальной причинности. Наконец, обращаются к PCS, чтобы объяснить, почему идентичность остается нелогичной. А на вопрос , почему это конкретное нейронное состояние должно быть идентично этому конкретному феноменальному состоянию, ответ состоит в том, что это именно так. На этом этапе объяснение заканчивается, и запросы о дополнительных объяснениях необоснованны.

Но есть серьезные опасения по поводу слабого редукционизма.Похоже, что в слабо редуктивном взгляде есть неосвоенный феноменальный элемент (Chalmers 2006). Когда мы сосредотачиваемся на PCS, нам кажется, что нам не хватает правдоподобной истории о том, как феноменальные концепции раскрывают то, на что мы похожи на опыте. Прямой доступ к феноменальным концепциям, по-видимому, требует, чтобы феноменальные состояния сами информировали нас о том, на что они похожи. Распространенный способ обналичить PCS — сказать, что феноменальные свойства сами по себе встроены в феноменальные концепции, и только это делает их доступными в, казалось бы, богатой манере интроспективного опыта.Когда спрашивают, каким образом феноменальные свойства могут служить основанием для такого доступа, дается ответ, что это заложено в природе феноменальных свойств — именно это они и делают. И снова нам говорят, что объяснение должно где-то заканчиваться. Но на данный момент, похоже, мало что можно отличить от этого слабого редукциониста от различных форм нередуктивных и дуалистических взглядов, перечисленных ниже. Они тоже считают, что наличие доступа от первого лица — это природа феноменальных свойств. Но они считают, что нет веских оснований полагать, что свойства такого рода являются физическими.Мы не знаем другого физического свойства, обладающего такой природой. Все, что нам остается, чтобы рекомендовать слабый редукционизм, — это тонкая претензия на бережливость и чрезмерно сильную верность физикализму. Нас просят принять здесь грубую идентичность , которая кажется беспрецедентной в нашей онтологии, учитывая, что сознание является феноменом макроуровня. Другие примеры такой грубой идентичности — скажем, электричества и магнетизма в одну силу — встречаются на фундаментальном уровне физики. В этом смысле неврологические и феноменальные свойства не кажутся основными.Мы остаемся с феноменальными свойствами, необъяснимыми с физической точки зрения, «жестоко» отождествляемыми с неврологическими свойствами так, как кажется, ничто другое. Почему бы не принять все это как указание на то, что феноменальные свойства в конце концов не являются физическими?

Слабый редукционист может ответить, что вопрос о ментальной причинности по-прежнему дает достаточно веские основания для того, чтобы придерживаться физикализма. Правдоподобный научный принцип состоит в том, что физический мир причинно закрыт: все физические события имеют физические причины.А поскольку наши тела являются физическими, кажется, что отрицание того, что сознание является физическим, делает его эпифеноменальным. Очевидной неправдоподобности эпифеноменализма может быть достаточно, чтобы мотивировать приверженность слабому редукционизму, даже с его объяснительными недостатками. Дуалистические вызовы этому утверждению будут обсуждаться в следующих разделах.

Однако можно принять слабый редукционизм и все же признать, что на некоторые вопросы еще предстоит ответить. Например, было бы разумно потребовать объяснения того, как определенные нейронные состояния соотносятся с различиями в сознательном опыте.Слабый редукционист может подумать, что это вопрос, на который мы в настоящее время не можем ответить. Возможно, однажды мы окажемся в таком положении из-за радикального сдвига в нашем понимании сознания или физической реальности. Или, возможно, это останется неразрешимой загадкой, которую мы не в силах разгадать. Тем не менее, в настоящее время могут быть веские основания полагать, что наиболее скупой метафизической картиной является физикалистская картина. Граница между слабым редукционизмом и следующим набором взглядов, которые следует рассмотреть, — мистицизмом, здесь может значительно размыться.

г. Мистерианство

Таинственный ответ на трудную проблему не предлагает решения; скорее, он считает, что сложная проблема не может быть решена современными научными методами и, возможно, вообще не может быть решена людьми. Есть две разновидности вида. Более умеренная версия позиции, которую можно назвать «временным мистицизмом», утверждает, что при нынешнем состоянии научных знаний у нас нет объяснения, почему некоторые физические состояния являются сознательными (Nagel 1974, Levine 2001).Разрыв между опытом и тем, чем занимается современная физика, — функциональными, структурными и динамическими свойствами основных полей и частиц — просто слишком велик, чтобы его преодолеть в настоящее время. Тем не менее, возможно, что некоторая будущая концептуальная революция в науке покажет, как преодолеть этот пробел. Такая масштабная концептуальная перестройка, безусловно, возможна, учитывая историю науки. И действительно, если принять куновскую идею сдвигов между несоизмеримыми парадигмами, может показаться неудивительным, что мы, до сдвига парадигмы, не можем понять, как все будет после революции.Но в настоящее время мы не знаем, как можно решить эту сложную проблему.

Томас Нагель, обрисовывая свою версию этой идеи, призывает к будущей «объективной феноменологии», которая будет «описывать, по крайней мере частично, субъективный характер переживаний в форме, доступной для существ, неспособных к этим переживаниям» (1974, с. 449). По мнению Нагеля, без такой новой концептуальной системы мы не сможем преодолеть разрыв между сознанием и физическим. Сознание действительно может быть физическим, но в настоящее время мы не знаем, как это могло быть так.

Конечно, как слабые, так и сильные редукционисты могут принять версию временного мистицизма. Они могут согласиться с тем, что в настоящее время мы не знаем, как сознание вписывается в физический мир, но открыта возможность, что будущая наука прояснит эту тайну. Основное различие между такими заявлениями редукционистов и мистиков состоит в том, что мистики отвергают идею о том, что нынешние редуктивные предложения вообще что-то делают, чтобы закрыть этот пробел. Невозможно оценить с какой-либо точностью, насколько отличной должна быть объяснительная структура, чтобы считаться действительно новой, а не просто продолжением старого.Так что разница между очень слабым редукционистом и временным, хотя и оптимистичным загадочным человеком может быть незначительной.

Более сильная версия позиции, «постоянный мистицизм», утверждает, что наше невежество перед лицом трудной проблемы не просто преходяще, но постоянно, учитывая наши ограниченные познавательные способности (McGinn 1989, 1991). Мы, как белки, пытаемся понять квантовую механику: этого просто не произойдет. Главный представитель этой точки зрения — Колин МакГинн, который утверждает, что решение сложной проблемы «когнитивно закрыто» для нас.Он поддерживает свою позицию, подчеркивая последствия модульного взгляда на сознание, отчасти вдохновленного лингвистическими работами Хомского. Наш ум просто не может быть построен для решения такого рода проблем. Вместо этого он может состоять из выделенных предметно-ориентированных «модулей», предназначенных для решения локальных конкретных проблем организма. Организм без специального «устройства для изучения языка», оснащенного «универсальной грамматикой», не может усвоить язык. Возможно, для решения сложной проблемы требуется когнитивный аппарат, которым мы просто не обладаем как вид.Если это так, то никакой дальнейший научный или философский прорыв не изменит ситуацию. Мы не созданы для решения проблемы: она для нас когнитивно закрыта.

Беспокойство по поводу такого заявления состоит в том, что трудно установить, какие именно проблемы постоянно находятся за пределами нашего понимания. Кажется возможным, что временный таинственный деятель может быть здесь прав, и то, что в принципе кажется непреодолимым, на самом деле всего лишь временное препятствие. И временный, и постоянный таинственный человек согласны с доказательствами.Они согласны с тем, что в настоящее время существует реальный разрыв между сознанием и физическим, и соглашаются с тем, что в современной науке нет ничего подходящего для решения этой проблемы. Дальнейшее утверждение о том, что мы навсегда заблокированы от решения проблемы, основано на противоречивых утверждениях о природе проблемы и природе наших когнитивных способностей. Возможно, эти противоречивые утверждения будут оправданы, но в настоящее время трудно понять, почему мы должны терять всякую надежду, учитывая историю удивительных научных открытий.

e. Интеракционистский дуализм

Возможно, однако, мы уже знаем достаточно, чтобы установить, что сознание не является физическим явлением. Это подводит нас к тому, что с исторической точки зрения было наиболее важным ответом на сложную проблему и более общую проблему разума и тела: дуализм, утверждение, что сознание онтологически отличается от всего физического. Дуализм в его различных формах имеет причины от объяснительных, эпистемологических или концептуальных разрывов между феноменальным и физическим до метафизического заключения о том, что физикалистское мировоззрение является неполным и нуждается в дополнении посредством добавления нередуцируемой феноменальной субстанции или свойств.

Дуализм можно распаковать разными способами. Субстанциальный дуализм утверждает, что сознание составляет отдельную фундаментальную «материю», которая может существовать независимо от любой физической субстанции. Такого рода был знаменитый дуализм Декарта (Descartes 1640/1984). Более популярным современным дуалистическим вариантом является дуализм свойств, согласно которому сознательный разум не является отдельной субстанцией от физического мозга, а феноменальные свойства являются нефизическими свойствами мозга. С этой точки зрения метафизически возможно, что физический субстрат существует без феноменальных свойств, что указывает на их онтологическую независимость, но феноменальные свойства не могут существовать сами по себе.Свойства могут возникать из некоторой комбинации нефеноменальных свойств ( возникающий дуализм — сравните Broad 1925) или они могут присутствовать как фундаментальная характеристика реальности, которая обязательно коррелирует с физической материей в нашем мире, но в принципе может отличаться от физическое в другом возможном мире.

Ключевой вопрос для дуалистических взглядов касается отношений между сознанием и физическим миром, особенно нашим физическим телом. Декарт считал, что сознательные ментальные свойства могут оказывать причинное влияние на физическую материю — это известно как интеракционистский дуализм .В число недавних защитников интеракционистского дуализма входят Фостер 1991, Ходжсон 1991, Лоу 1996, Поппер и Экклс 1977, Х. Робинсон 1982, Стэпп 1993 и Суинберн 1986. Однако интеракционистский дуализм требует отказа от «причинного замыкания» физической области. что каждое физическое событие полностью определяется физической причиной. Причинная закрытость — давний принцип в науке, поэтому его отказ знаменует собой сильный отход от современной научной ортодоксии (хотя см. Collins 2011). Другой вид дуализма допускает причинную закрытость физики, но все же считает, что феноменальные свойства метафизически отличаются от физических свойств.Этот компатибилизм достигается ценой сознания эпифеноменализма , взгляда, что сознательные свойства могут быть вызваны физическими событиями, но они, в свою очередь, не могут вызывать физические события. В этом разделе я буду обсуждать интеракционистский дуализм, включая рассмотрение того, как квантовая механика может открыть рабочее пространство для приемлемого дуалистического интеракционистского взгляда. Я буду обсуждать эпифеноменализм в следующем разделе.

Интеракционистский дуализм как по типу субстанции, так и по типу свойств утверждает, что сознание причинно эффективно в производстве телесного поведения.Это, безусловно, очень интуитивная позиция, которую следует занять в отношении ментальной причинности, но она требует отказа от причинного замыкания физического. Широко распространено мнение, что принцип замыкания причин является центральным в современной науке наравне с основными принципами сохранения, такими как сохранение энергии или материи в физической реакции (см., Например, Kim 1998). А в макроскопических масштабах этот принцип хорошо подтверждается эмпирическими данными. Однако на квантовом уровне более правдоподобно поставить под сомнение причинную закрытость.При одном прочтении квантовой механики развитие событий квантового уровня разворачивается в детерминированной прогрессии до тех пор, пока не происходит наблюдение. В этот момент некоторые взгляды утверждают, что развитие событий становится неопределенным. Если так, то у сознания может быть возможность повлиять на то, как происходит такая «декогеренция», то есть как квантовая «волновая функция» коллапсирует в классический наблюдаемый макроскопический мир, который мы переживаем. Как происходит такой процесс, является предметом умозрительных теоретических рассуждений в квантовых теориях сознания.Возможно, такие взгляды лучше каталогизировать как физикалистские: соответствующие свойства вполне можно было бы назвать физическими в законченной науке (см., Например, Penrose 1989, 1994; Hameroff 1998). В таком случае квантовую точку зрения лучше рассматривать как сильно или слабо редуктивную.

Тем не менее, вполне возможно, что для надлежащего обналичивания идеи «наблюдения» в квантовой теории потребуется постулировать сознание как нередуцированный примитив. Для наблюдения может потребоваться что-то внутренне сознательное, а не что-то, охарактеризованное в терминах относительной физической теории.В этом случае феноменальные свойства будут метафизически отличаться от физических, традиционно характеризуемых, и в то же время играть ключевую роль в физической теории — роль коллапса волновой функции посредством наблюдения. Таким образом, кажется, существует теоретическое пространство для дуалистической точки зрения, которая отвергает замкнутость, но поддерживает согласованность с базовой физической теорией.

Подоконник, такие виды сталкиваются с серьезными проблемами. Они обязаны определенным интерпретациям квантовой механики, а это, мягко говоря, далеко не устоявшаяся область.Вполне возможно, что лучшая интерпретация квантовой механики отвергает здесь ключевое предположение о неопределенности (подробности этого спора см. В Albert 1993). Кроме того, виды неопределенностей, обнаруживаемые на квантовом уровне, могут никоим образом не соответствовать нашему обычному представлению о ментальных причинах. Схема декогеренции может иметь мало общего с моим сознательным желанием выпить пива, заставляющим меня пойти к холодильнику. Наконец, возникает вопрос о том, как феноменальные свойства на квантовом уровне объединяются, чтобы сформировать сознательный опыт, который мы имеем.Наша сознательная ментальная жизнь сама по себе не является квантовым феноменом — как же тогда микроменоменальные свойства квантового уровня объединяются, чтобы составить наш опыт? Тем не менее, это привлекательная область исследования, объединяющая тайны сознания и квантовой механики. Но такая смесь может только усугубить наши объяснительные проблемы!

ф. Эпифеноменализм

Другой дуалистический подход допускает причинную закрытость физики, утверждая, что феноменальные свойства не имеют причинного влияния на физический мир (Campbell 1970, Huxley 1874, Jackson 1982 и W.С. Робинсон 1988, 2004). Таким образом, любое физическое воздействие, как и поведение тела, имеет полностью физическую причину. Феноменальные свойства просто сопровождают причинно эффективные физические свойства, но они не участвуют в реализации поведения. С этой точки зрения, феноменальные свойства могут быть законно соотнесены с физическими свойствами, таким образом гарантируя, что всякий раз, когда происходит событие в мозге определенного типа, возникает феноменальное свойство определенного типа. Например, может случиться так, что телесные повреждения вызывают активность миндалевидного тела, что, в свою очередь, вызывает соответствующее боли поведение, такое как крик или съеживание.Активность миндалевидного тела также вызывает проявление феноменальных болевых свойств. Но эти свойства находятся вне причинно-следственной цепи, ведущей к поведению. Они похожи на действие парового свиста по отношению к причинной силе паровой машины, приводящей в движение колеса поезда.

У такого взгляда нет очевидного логического изъяна, но он сильно противоречит нашим обычным представлениям о том, как сознательные состояния связаны с поведением. Чрезвычайно интуитивно понятно, что наши боли временами заставляют нас кричать или съеживаться.Но с точки зрения эпифеноменалистов этого не может быть. Более того, наше знание состояний сознания не может быть вызвано феноменальными качествами нашего опыта. С точки зрения эпифеноменалистов, мое осознание боли не вызвано самой болью. Это тоже кажется абсурдным: конечно, чувство боли причинно связано с моим знанием этой боли! Но эпифеноменалист может здесь просто перекусить и отвергнуть здравый смысл. Мы часто обнаруживаем странные вещи, когда проводим серьезное расследование, и это может быть одним из них.По мнению эпифеноменалистов, отрицать интуицию, основанную на здравом смысле, лучше, чем отрицать такой базовый научный принцип, как закрытие причин. И возможно, что экспериментальные результаты в науке также подрывают причинную эффективность сознания, так что это не столь возмутительное утверждение (например, см. Libet, 2004; Wegner 2002). Кроме того, эпифеноменалист может отрицать, что нам нужна каузальная теория знания от первого лица. Возможно, что наше знание наших сознательных состояний достигается благодаря уникальному виду непричинного знакомства.Или, может быть, нам достаточно просто иметь феноменальные состояния, чтобы знать о них — наше знание сознания может состоять из феноменальных состояний, а не быть вызвано ими. Знание причинно-следственной связи — сложная философская область в целом, поэтому может быть разумным предложить альтернативы теории причинности в этом контексте. Но, несмотря на эти возможности, эпифеноменализм остается трудным для восприятия взглядом из-за его резко противоречивой природы.

г. Теория двойственного аспекта / нейтральный монизм / панпсихизм

Последний набор взглядов, близких по духу к дуализму, утверждает, что феноменальные свойства не могут быть сведены к более базовым физическим свойствам, но могут быть сведены к чему-то еще более базовому, веществу, которое одновременно является физическим и феноменальным, или которое обеспечивает и то, и другое.Защитники таких взглядов соглашаются с дуалистами в том, что трудная проблема заставляет переосмыслить нашу базовую онтологию, но они не согласны с тем, что это влечет за собой дуализм. Есть несколько вариантов идеи. Возможно, что существует более базовая субстанция, лежащая в основе всей физической материи, и эта базовая субстанция обладает как феноменальными, так и физическими свойствами ( теория двойного аспекта : Спиноза 1677/2005, П. Стросон 1959, Нагель 1986). Или может оказаться, что эта более основная субстанция является «нейтральной» — ни феноменальной, ни физической, но тем не менее как-то лежит в основе обоих ( нейтральный монизм : Russell 1926, Feigl 1958, Maxwell 1979, Lockwood 1989, Stubenberg 1998, Stoljar 2001, G.Strawson 2008). Или может случиться так, что феноменальные свойства являются внутренними категориальными основами для относительных, диспозиционных свойств, описываемых в физике, и поэтому все физическое имеет фундаментальную феноменальную природу (панпсихизм: Лейбниц 1714/1989, Уайтхед 1929, Гриффин 1998, Розенберг 2005, Скрбина 2007). . Все эти взгляды получили детальную проработку в прошлые философские эпохи, но они увидели отчетливое возрождение как ответы на трудную проблему.

Существуют значительные различия в том, как теоретики распаковывают эти виды взглядов, поэтому здесь можно дать только общие версии идей.Все три точки зрения делают сознание более фундаментальным или таким же фундаментальным, как физические свойства; это то, что они разделяют с дуализмом. Но они расходятся во мнениях относительно того, как правильно описать метафизические отношения между феноменальным, физическим и любой другой базовой субстанцией, которая может существовать. Истинные различия между взглядами не всегда ясны даже их защитникам, но мы можем попытаться разделить их здесь.

Двойная точка зрения утверждает, что есть один базовый базовый материал , который обладает как физическими, так и феноменальными свойствами.Эти свойства могут быть реализованы только тогда, когда присутствуют правильные комбинации основного вещества, поэтому панпсихизм не является необходимым следствием взгляда. Например, когда основное вещество сконфигурировано в форме мозга, оно реализует как феноменальные, так и физические свойства. Но этого не должно быть, когда фундаментальные вещи составляют таблицу. Но в любом случае феноменальные свойства сами по себе не сводятся к физическим свойствам. Между такими взглядами и дуалистическими взглядами есть тонкая грань, в основном это разница между конституцией и законным соотношением.

Нейтральные монистические взгляды утверждают, что существует более базовая нейтральная субстанция, лежащая в основе как феноменального, так и физического. «Нейтральный» здесь означает, что лежащий в основе материал на самом деле не является ни феноменальным, ни физическим, поэтому в хорошем смысле такая позиция является редуктивной: она объясняет присутствие феноменального ссылкой на что-то еще, более базовое. Это отличает его от подхода двойного аспекта — с точки зрения двойного аспекта, лежащий в основе материал уже обладает феноменальными (и физическими) свойствами, тогда как с точки зрения нейтрального монизма это не так.Это оставляет нейтральный монизм с проблемой объяснения этих редуктивных отношений, а также объяснения того, как нейтральная субстанция лежит в основе физической реальности, но сама по себе не является физической.

Панпсихизм утверждает, что феноменальное лежит в основе всей материи. Такие взгляды утверждают, что феноменальное каким-то образом поддерживает физическое или потенциально всегда присутствует как свойство более базовой субстанции. Этот взгляд должен объяснить, что значит сказать, что все в каком-то смысле сознательно.Кроме того, он должен объяснить, каким образом основные феноменальные (или «протофеноменальные») элементы объединяются, чтобы сформировать виды свойств, с которыми мы знакомы в сознании. Почему одни комбинации формируют те впечатления, которые нам нравятся, а другие (предположительно) — нет?

Одна линия поддержки этих типов взглядов исходит из того, как физическая теория определяет свои основные свойства в терминах их предрасположенности к причинному взаимодействию друг с другом. Например, то, что значит быть кварком определенного типа, — это просто быть настроенным вести себя определенным образом в присутствии других кварков.Физическая теория ничего не говорит о том, что может лежать в основе или составлять сущности с этими диспозициями — она имеет дело только с внешними или относительными свойствами, но не с внутренними свойствами. В то же время есть основания полагать, что сознание обладает внутренними нереляционными качествами. В самом деле, это может объяснить, почему мы не можем знать, каково быть летучей мышью, — для этого требуется знание внутреннего качества, не передаваемого посредством реляционного описания. Объединив эти две идеи, мы находим мотивацию для различных взглядов, изложенных здесь.Фундаментальная физика ничего не говорит о внутренних категориальных основаниях, лежащих в основе диспозиционных свойств, описываемых в физической теории. Но кажется правдоподобным, что такие основания должны быть — как могут быть предрасположенности к такому-то поведению без какой-либо категоричной основы, обосновывающей эту предрасположенность? А поскольку у нас уже есть основания полагать, что сознательные качества являются внутренними, имеет смысл постулировать феноменальные свойства как категориальные основы основной физической материи. Или мы можем постулировать нейтральную субстанцию, выполняющую эту роль, которая также реализует феноменальные свойства в подходящих обстоятельствах.

Кажется, что все эти взгляды избегают эпифеноменализма. Всякий раз, когда есть физическая причина поведения, будет присутствовать лежащая в основе феноменальная (или нейтральная) основа для выполнения работы. Но сама эта причина может состоять из феноменального в изложенных здесь смыслах. Более того, нет ничего, что противоречит физике — предполагаемые свойства проявляются на уровне ниже диапазона относительного физического описания. И они не противоречат чему-либо, присутствующему в физической теории, и не препятствуют этому.

Но у нас остается несколько поводов для беспокойства. Во-первых, это снова тот случай, когда феноменальные свойства постулируются на экстремальном микроуровне. Каким образом такие микровыраженные феноменальные свойства сочетаются с видами эмпирических свойств, присутствующих в сознании, остается необъяснимым. Более того, если мы пойдем по пути панпсихики, мы столкнемся с утверждением, что каждый физический объект имеет какую-то феноменальную природу. Возможно, в этом нет ничего непоследовательного, но это противоречит здравому смыслу. Но если мы не принимаем панпсихизм, мы должны объяснить, как более фундаментальная, лежащая в основе субстанция отличается от феноменального и тем не менее создает его экземпляры в правильных обстоятельствах.Просто сказать, что это просто природа нейтрального вещества, не является информативным ответом. Наконец, неясно, чем эти взгляды на самом деле отличаются от слабо редукционистского взгляда. Оба считают, что между физическим мозгом и феноменальным сознанием существует фундаментальная и грубая связь. С точки зрения слабо редукционистского подхода, связь — это грубая идентичность. В двухаспектном / нейтральном монистическом / панпсихическом подходе это одно из грубых свойств, когда два свойства, физическое и феноменальное, постоянно сочетаются друг с другом (потому что одно составляет категориальную основу другого, или они являются аспектами более простые вещи и т. д.), хотя они считаются метафизически разными. Есть ли какие-либо доказательства, позволяющие сделать выбор между точками зрения? Кажущиеся различия здесь могут быть скорее стилистическими, чем существенными, несмотря на всю сложность этих метафизических споров.

4. Ссылки и дополнительная литература

Альберт Д.З. Квантовая механика и опыт . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1993.
Армстронг, Д. Материалистическая теория разума. Лондон: Рутледж и Кеган Пол, 1968.
Армстронг Д. «Что такое сознание?» В году Природа разума. Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета, 1981.
Баарс, Б. Когнитивная теория сознания. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1988.
Баарс, Б. В Театре Сознания . Нью-Йорк: Oxford University Press, 1997.

.
Block, N. «Возможно ли отсутствие Qualia?» Philosophical Review 89: 257-74, 1980.
Блок, Н. «О заблуждении относительно функции сознания.” Поведенческие и мозговые науки 18: 227-47, 1995.
Блок, Н. «Более сложная проблема сознания». Философский журнал , XCIX, 8, 391-425, 2002.
Блок Н. и Сталнакер Р. «Концептуальный анализ, дуализм и объяснительный пробел». Philosophical Review 108: 1-46, 1999.
Broad, C.D. Разум и его место в природе . Рутледж и Кеган Пол, Лондон, 1925.
Кэмпбелл, К. К. Тело и разум . Лондон: Doubleday, 1970.
.
Carruthers, P. Феноменальное сознание. Кембридж, Массачусетс: Издательство Кембриджского университета, 2000.
Carruthers, P. Сознание: очерки с точки зрения высшего порядка . Нью-Йорк: Oxford University Press, 2005.
.
Чалмерс, Д.Дж. «Лицом к проблеме сознания». В журнале Journal of Consciousness Studies 2: 200-19, 1995.
Чалмерс, Д.Дж. Сознательный разум: в поисках фундаментальной теории. Оксфорд: Oxford University Press, 1996.
Чалмерс, Д.Дж. «Феноменальные концепции и объяснительный пробел». В T. Alter & S. Walter, eds. Феноменальные концепции и феноменальные знания: новые эссе о сознании и физикализме Оксфорд: Oxford University Press, 2006.
Черчленд, П.М. «Исключительный материализм и пропозициональные установки». Journal of Philosophy, 78, 2, 1981.
Черчленд, П. М. «Редукция, квалиа и прямая интроспекция состояний мозга.” Journal of Philosophy , 82, 8–28, 1985.
Черчленд, П. С. Нейрофилософия . Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1986.
Коллинз Р. «Энергия души». В M.C. Baker & S. Goetz eds. Гипотеза души , Лондон: Continuum, 2011.
Крейн, Т. «Происхождение квалиа». В T. Crane & S. Patterson, eds. История проблемы разума и тела . Лондон: Рутледж, 2000.
.
Крик, Ф. Х. Поразительная гипотеза: научный поиск души. Нью-Йорк: Scribners, 1994.
Dehaene, S. & Naccache, L. «На пути к когнитивной нейробиологии сознания: основные свидетельства и рабочая среда». Познание 79, 1-37, 2001.
Деннет, округ Колумбия «Почему нельзя сделать компьютер, который чувствует боль». Synthese 38, 415-456, 1978.
Деннет, округ Колумбия «Куининг Квалиа». В под ред. А. Марселя и Э. Бизиаха. Сознание и современная наука . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета, 1988.
Деннет, округ Колумбия Объяснение сознания . Бостон: Литтл, Браун и Ко, 1991.
Декарт Р. Размышления о первой философии. В J. Cottingham, R. Stoothoff, & D. Murdoch, Trans. Философские труды Декарта: Vol. 2 , Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1-50, 1640/1984.
Дрецке, Ф. Натурализация разума. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1995.
Фаррелл, Б.А. «Опыт.» Mind 59 (апрель): 170-98, 1950.
Фейгл, Х. «Ментальное и физическое». В книге Х. Фейгл, М. Скривен и Г. Максвелл, ред. Миннесотские исследования в области философии науки . Миннеаполис: Университет Миннесоты, 1958.
Фостер, Дж. Нематериальное Я: Защита картезианского дуалистического представления о разуме. Лондон: Рутледж, 1991.
Дженнаро, Р.Дж. Сознание и самосознание: защита теории сознания высшего порядка. Амстердам и Филадельфия: Джон Бенджаминс, 1996.
Дженнаро, Р.Дж. ГОРЯЧАЯ теория сознания: между камнем и наковальней? Журнал исследований сознания 12 (2): 3 — 21, 2005 ..
Дженнаро, Р.Дж. Парадокс сознания . Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2012 ..
Гриффин Д. Р. Распутывание мирового узла: сознание, свобода и проблема разума и тела . Беркли: Калифорнийский университет Press, 1998.
Хамерофф, С. «Квантовые вычисления в микротрубочках мозга? Модель сознания Пенроуза-Хамероффа «Орч ИЛИ».”В Философские труды Королевского общества Лондона A 356: 1869-96, 1998.
Харман, Г. «Внутреннее качество опыта». В J. Tomberlin, ed. Philosophical Perspectives, 4. Atascadero, CA: Ridgeview Publishing, 1990.
Хилл, К. С. «Вообразимость, представимость, возможность и проблема разума и тела».
Философские исследования 87: 61-85, 1997.
Ходжсон Д. Разум имеет значение: сознание и выбор в квантовом мире .Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 1991.
.
Херли, С. Сознание в действии . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1998.
Хаксли Т. «О гипотезе о том, что животные являются автоматами, и ее истории». Fortnightly Review 95: 555-80, 1874.
Джексон, Ф. «Эпифеноменальная квалиа». В Philosophical Quarterly 32: 127-136, 1982.
Джексон, Ф. «Чего Мэри не знала». В Journal of Philosophy 83: 291-5, 1986.
Ким, Дж. Разум в физическом мире. Кембридж: MIT Press, 1998.
Kind, A. «Что такого прозрачного в прозрачности?» В Philosophical Studies 115: 225-244, 2003.
Кох, К. Поиски сознания: нейробиологический подход . Энглвуд, Колорадо: Робертс и компания, 2004.
Кригель, У. «Сознание как непереходное самосознание: два взгляда и аргумент». Канадский философский журнал, 33 , 103–132, 2005.
Кригель, У. Субъективное сознание: теория саморепрезентации . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2009.
.
Лейбниц, Г. Монадология . В г. Г. В. Лейбниц: философские очерки г., ред. Р. Арью и Д. Гарбера. and trans., Indianapolis: Hackett Publishing Company, 1714/1989.
Левин, Дж. «Материализм и квалиа: объяснительный пробел». В Pacific Philosophical Quarterly 64,354-361, 1983.
Левин, Дж.«О том, как не учить, на что это похоже». В М. Дэвис и Дж. Хамфрис, ред. Сознание: психологические и философские очерки. Оксфорд: Блэквелл, 1993.
Левин, Дж. Пурпурный туман: Загадка сознательного опыта. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2001.
Льюис, К. Разум и мировой порядок . Лондон: Констебль, 1929.
.
Льюис, Д.К. «Психофизические и теоретические отождествления». Австралазийский философский журнал .Л, 3, 249-258, 1972 г.
Либет, Б. Время разума: временной фактор в сознании . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 2004.
.
Лоар, Б. «Феноменальные состояния». В под ред. Н. Блок, О. Фланагана и Г. Гюзельдере. Природа сознания. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1997.
Лоар, Б. «Дэвид Чалмерс Сознательный разум ». Философия и феноменологические исследования 59: 465-72, 1999.
Локвуд, М. Разум, мозг и квант.Соединение «I» . Оксфорд: Бэзил Блэквелл, 1989.
Лоу, Э.Дж. Субъекты опыта . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1996.
Lycan, W.G. Сознание . Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1987.
Lycan, W.G. Сознание и опыт. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1996.
Lycan, W.G. «Простой аргумент в пользу теории представления сознания высшего порядка». Анализ 61: 3-4, 2001.
Максвелл, Г.«Жесткие обозначения и тождество разума и мозга». Миннесотские исследования в области философии науки 9: 365-403, 1979.
Макгинн, К. «Можем ли мы решить проблему разума и тела?» В Mind 98: 349-66, 1989.
Макгинн, К. Проблема сознания. Оксфорд: Блэквелл, 1991.
Nagel, T. «Каково быть летучей мышью?» В Philosophical Review 83: 435-456, 1974.
Nagle, T. Вид из ниоткуда. Oxford University Press, 1986.
Ноэ, A. Действие в восприятии . Кембридж, Массачусетс; MIT Press, 2005.
.
Ноэ, A. Из наших голов: почему вы не свой мозг и другие уроки биологии сознания . Нью-Йорк: Hill & Wang, 2009.
.
Папино Д. «Физикализм, сознание и антипатическая заблуждение». Австралазийский философский журнал 71, 169-83, 1993.
Папино, Д. Размышляя о сознании. Оксфорд: Oxford University Press, 2002.
Перри, Дж. Знание, возможность и сознание. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2001.
Пенроуз, Р. Новый разум императора: компьютеры, разум и законы физики. Oxford: Oxford University Press, 1989.
.
Пенроуз, Р. Тени разума. Оксфорд: Oxford University Press, 1994.
Поппер, К. и Экклс, Дж. Самость и ее мозг: аргумент в пользу интеракционизма .Берлин, Гейдельберг: Springer, 1977.
Quine, W.V.O. «Две догмы эмпиризма». Philosophical Review , 60: 20-43, 1951.
Рей, Г. «Вопрос о сознании». В под ред. Н. Блок, О. Фланагана и Г. Гюзельдере. Природа сознания. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 461-482, 1997.
Робинсон, Х. Материя и смысл , Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1982.
Робинсон, В. С. Мозги и люди: эссе о ментальности и ее причинных условиях .Филадельфия: Temple University Press, 1988.
Робинсон, W.S. Понимание феноменального сознания . Нью-Йорк: Cambridge University Press, 2004.
.
Розенберг, Г. Место для сознания: исследование глубинной структуры природного мира . Оксфорд: Oxford University Press, 2005.
.
Розенталь, Д. М. «Две концепции сознания». В Philosophical Studies 49: 329-59, 1986.
Розенталь, Д. Сознание и разум .Оксфорд: Clarendon Press, 2005.
.
Рассел Б. Анализ материи . Лондон: Кеган Пол, 1927.
.
Ryle, G. Концепция разума . Лондон: Хатчинсон, 1949.
Shear, J. ed. Объяснение сознания: трудная проблема. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1997.
Скрбина, Д. Панпсихизм на Западе . Кембридж, Массачусетс: Массачусетский технологический институт / Bradford Books, 2007.
Спиноза, Б. Этика. Э. Керли, пер. Нью-Йорк: Пингвин, 1677/2005.
Стапп, Х. Разум, материя и квантовая механика . Берлин: Springer-Verlag, 1993.
.
Stoljar, D. «Две концепции физического». Философия и феноменологические исследования , 62: 253–281, 2001.
Stoljar, D. «Физикализм и феноменальные концепции». Разум и язык 20, 5, 469–494, 2005.
Strawson, G. Реальный материализм и другие очерки . Оксфорд: Oxford University Press, 2008.
.
Стросон, П. человек. Очерк описательной метафизики . Лондон: Метуэн, 1959.
Штубенберг, Л. Сознание и Qualia . Филадельфия и Амстердам: Издательство Джона Бенджамина, 1998.
Суинберн, Р. Эволюция души. Оксфорд: Oxford University Press, 1986.
Тай, М. Десять проблем сознания. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1995.
Тай, М. Сознание, цвет и содержание. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2000.
Ван Гулик Р. «HOGS глобальных состояний высшего порядка: альтернативная модель сознания высшего порядка». В изд. Р. Дженнаро. Теории сознания высшего порядка: антология. Амстердам и Филадельфия: Джон Бенджаминс, 2004.
Ван Гулик Р. «Зеркало Зеркало — это все?» В У. Кригель и К. Уиллифорд Саморепрезентативные подходы к сознанию . Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2006.
Вегнер, Д. Иллюзия сознательной воли .Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2002.
Уайтхед, А. Процесс и реальность: очерк по космологии , Нью-Йорк: Макмиллан, 1929.
Уилкс, К. В. «Важно ли сознание?» В British Journal for the Philosophy of Science 35: 223-43, 1984.
Уиллифорд, К. «Саморепрезентативная структура сознания». В U. Kriegel & K. Williford, eds. Саморепрезентативные подходы к сознанию . Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 2006.
Витгенштейн, Л. Философские исследования . Оксфорд: Блэквелл, 1953.

Информация об авторе

Джош Вайсберг
Эл. Почта: [email protected]
Хьюстонский университет
США

уровней сознания: определение и характеристики — видео и стенограмма урока

Подсознание

Давайте рассмотрим это немного глубже. Подсознание уровня обрабатывает информацию, происходящую ниже вашего уровня осведомленности.Вы никогда не узнаете, что подсознание активно или что оно делает, но мы можем сказать, что оно есть, по нашим физическим или биологическим реакциям.

Попробуйте следующее: протяните руку ладонью вверх и представьте, что вы держите в руках ваши любимые конфеты. Вы заметили, как у вас потекли слюнки? Сознательно вы знаете, что в вашей руке нет конфет, но размышления об этом вызвали непроизвольный рефлекс, основанный на реакции подсознания на идею конфет. Ваше подсознание имеет большее влияние на ваше поведение, чем вы можете себе представить.Когда вы действительно хорошо разбираетесь в чем-то, и ваш разум справляется с этим на автопилоте, это работает подсознание. Когда вы инстинктивно реагируете на кого-то пугающего вас, эта реакция контролируется подсознанием. Это не то, что мы можем контролировать или осознанно использовать, но это часть того, кем мы являемся.

Если подсознание — это наш третий уровень сознания, то в дальнем углу этого уровня при тусклом свете находится ржавая дверь с запиранием, обозначенная как уровень бессознательного . На бессознательном уровне подсознание хранит убеждения, которые, как ему известно, являются социально неприемлемыми, включая различные насильственные или сексуальные импульсы.Природа этого уровня очень противоречива, так как она никогда не была полностью доказана. Некоторые психологи считают, что это часть подсознания; некоторые думают, что он составляет свой собственный уровень; и многие вообще не верят, что он существует.

Наконец, мы подошли к последнему из нормальных уровней сознания: бессознательному уровню . Бессознательный уровень — это тот уровень, который регулирует все системы вашего тела, при этом вам не нужно об этом думать. Как часто вы моргаете? Как долго вы вдыхаете или выдыхаете? Если бы вы все время сознательно думали об этом, вы бы сошли с ума.Да, вы контролируете их сознательно, но бессознательный уровень мышления — это то, что заставляет процессы тела работать, когда вы не думаете об этом, а это происходит большую часть времени.

Измененные состояния

Что, если бы были еще другие уровни сознания? измененное состояние сознания — это состояние осознания, которое обычно недостижимо, когда ваш разум работает не так, как обычно. Есть три основных принятых формы этого.

Самый очевидный способ войти в измененное состояние сознания — это использование стимуляторов, предназначенных для того, чтобы нарушить химию вашего мозга.Исторически состояния сознания, вызванные наркотиками, воспринимались очень серьезно и использовались почти исключительно в религиозных или духовных целях. Многие культуры по всему миру практиковали ритуалы, которые полагались на химические или природные вещества, чтобы вызвать состояние, в котором могут возникнуть галлюцинации, изменения в восприятии или другие состояния измененного состояния сознания.

Во многих шаманских культурах измененные состояния являются важной частью ритуалов.

Наркотики — не единственный способ вызвать измененное состояние сознания.Многие психологи считают, что гипноз представляет собой измененное состояние, поскольку разум человека сознательно осознает и одновременно открыт для внушений гипнотизера. Гипноз можно использовать для лечения сознательных и подсознательных травм, изменения запретов, уменьшения зависимости и улучшения умственных способностей. Это довольно сильное состояние ума.

Некоторые формы медитации также можно использовать для создания измененного состояния сознания. В этом состоянии разум и тело могут стать более расслабленными, что может положительно сказаться на подсознательных проблемах и здоровье.Некоторые утверждают, что он может улучшить физическое здоровье и заживление. Поскольку ваш мозг на самом деле ведет себя по-другому во время медитации, многие относят это к измененному состоянию. Однако не все согласны с этой идеей. У тех, кто не согласен, есть свои причины в собственном сознании.

Резюме урока

Сознание — это способность мозга осознавать происходящее, но на самом деле это происходит на нескольких уровнях. Уровень сознания контролирует информацию, имеющую непосредственное отношение к вам прямо сейчас.Предсознательный уровень управляет информацией, которую вы в настоящее время не используете, но которая когда-то была сознательной и может стать снова. Подсознание уровня реагирует на информацию способами, которые мы сознательно не контролируем. Некоторые исследователи полагают, что подсознание также содержит уровень бессознательного , где запрещенные импульсы сдерживаются. Наконец, есть бессознательный уровень , где регулируются телесные процессы, контролируемые разумом. В дополнение к этому ум может войти в измененное состояние сознания различными способами.Для того чтобы вызвать это состояние, могут использоваться лекарства и другие вещества, а также действия, не связанные с веществами, такие как гипноз или медитация. Об этом нужно много думать, но ваш мозг справится. На каком-то уровне.

Является ли сознание биологической функцией?

Сознание — широкое понятие.

В бинарном мире (сознательном / несознательном) биологические свидетельства неопровержимы. Например, в статье Brain 2009 года говорилось, что «нарушение сознания во время припадков височной доли связано с усилением корково-подкорковой синхронизации на больших расстояниях.»(Arthuis et al.). В статье Lancet Neurology 2012 года было следующее предложение:» система сознания, специализированный набор корково-подкорковых структур, поддерживает бдительность, внимание и осведомленность «(Блюменфельд) — система, описанная в википедии Здесь мы видим, что бинарный взгляд на сознание можно разделить на более мелкие части.

Dehaene et al. («Сознательная, предсознательная и подсознательная обработка: проверяемая таксономия», «Тенденции в когнитивной науке», 2006 г.) предложила более сложную точку зрения в рамках 2 на 2: сознание — это восприятие продукта (слабое и сильное) и внимание сверху вниз ( отсутствует и присутствует) — полностью осознанный опыт, возникающий в случае «сильное восприятие / настоящее внимание».Здесь опять же, биологические доказательства убедительны, но тип опубликованной статьи (, мнение , а не обзорная статья) говорит о том, что сознание далеко не полностью изучено — даже не определено.

Интересный аспект: первые две процитированные здесь статьи (1-й абзац) написаны неврологами, имея в виду чистую биологию. Dehaene et al. (2-й абзац) — когнитивные психологи и философы — немного больше гуманитариев, но все же биологически обоснованных. Когда дело доходит до философии, сознание может полностью потерять свою биологическую связь: например, Уильям Ликан утверждал в своей книге «Сознание и опыт», что можно идентифицировать по крайней мере восемь четко различных типов сознания (сознание организма; сознание управления; сознание; сознание состояния / события; возможность отчетности; интроспективное сознание; субъективное сознание; самосознание) (из Википедии).

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания.

Основные свойства сознания человека: процессы сознания

Свойства сознания

Основные свойства сознания личности

Активность

Динамичность

Постоянная рефлексия

Ценности и мотивы

Сознание, его свойства, характеристики

Основные функции сознания человека

Основные свойства сознания

Свойства сознания

Свойства сознания в психологии

39. СОЗНАНИЕ И ПСИХИКА. ПРИЗНАКИ И СВОЙСТВА СОЗНАНИЯ.

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания.

Сознание, его свойства, характеристики

Сознание — что это такое

О сознании простыми словами

Понятие сознания в психологии

Что говорят философы

Структура, свойства и функции сознания

Свойства

Функции сознания

Сознание vs подсознание

Понятие о сознании. Функции и свойства сознания

Общая психология #8. Понятие, свойства и функции сознания.

Миры сознания и структура сознания — Гуманитарный портал

1. Постановка проблемы

2. Онтологический аспект проблемы сознания

3. Сознание как предмет психологического исследования

4. Структура сознания: характеристика компонентов

Значение

Смысл

Биодинамическая ткань

Чувственная ткань

5. Структура сознания: общие свойства

Относительность разделения слоёв сознания

Гетерогенность компонентов структуры сознания

6. О возможности изучения и структурного анализа живых (свободных) систем

7. Самосознание в мире сознания

8. Вместо заключения

ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Психопатология. Часть II››

(PDF) Биологическая функция сознания

Четыре функции сознания — ОФИЦИАЛЬНЫЙ веб-сайт MARI®

Интуитивная функция

Чувствительная функция

Сознание: уникальный способ обработки информации

Биологическая функция сознания

Трудных Проблем Сознания | Интернет-энциклопедия философии

Содержание

1.Постановка проблемы

а. Чалмерс

г. Нагель

г. Левин

2. Основные причины проблемы

3. Ответы на проблему

а. Элиминативизм

г. Сильный редукционизм

г. Слабый редукционизм

г. Мистерианство

e. Интеракционистский дуализм

ф. Эпифеноменализм

г. Теория двойственного аспекта / нейтральный монизм / панпсихизм

4. Ссылки и дополнительная литература

Информация об авторе

уровней сознания: определение и характеристики — видео и стенограмма урока

Подсознание

Измененные состояния

Резюме урока

Является ли сознание биологической функцией?

Добавить комментарий Отменить ответ