«Почему же мне так плохо, если у меня все хорошо» Участники флешмоба #faceofdepression — о том, как они справились с депрессией и зачем говорить о ней вслух
В середине сентября вдова покончившего с собой лидера Linkin Park Честера Беннингтона Талинда опубликовала в твиттере видео, сделанное незадолго до его смерти. На нем Беннингтон как ни в чем не бывало играет и шутит с сыном. Этот пост породил флешмоб #faceofdepression: пользователи соцсетей выкладывали (и продолжают выкладывать) свои фотографии, сделанные в разгар депрессии или даже перед попыткой самоубийства, и призывали не судить о болезни (или ее отсутствии) по внешности. В начале октября флешмоб докатился и до России. «Медуза» поговорила с несколькими участниками акции о том, что подтолкнуло их рассказать о своей депрессии, как они ее переживали и что помогло им из нее выбраться.
Полина Корягина
литературный редактор, 29 лет
Я столкнулась с депрессией восемь лет назад. Неудачное стечение обстоятельств: выпускные экзамены из вуза плюс травмирующие отношения, окончившиеся бурным разрывом.
Раньше я не понимала, как можно «умереть от разбитого сердца», а теперь знаю, что запросто: сильное эмоциональное перенапряжение вызывает нервное истощение, после которого случается депрессия. И вот ты уже не можешь ни есть, ни спать, ни говорить, ни даже толком дышать. К сожалению, трудно самому понять, где находится предел. Еще вчера удавалось нормально существовать (просто устал, может, не выспался, слишком долго плакал, отменил все встречи, ну, завтра будет легче), а сегодня уже не можешь совсем ничего. Даже чтобы дойти до туалета, приходится поднапрячься.
У моей депрессии было две стадии. Та, когда я еще выглядела обычной собой — веселой, компанейской, с которой люди рады провести время. Внешне почти ничего не изменилось, разве что я стала еще более активной. Но я уже тогда не могла ни есть, ни спать. Много курила, пила кока-колу, совершенно не чувствовала потребностей организма — это очень тревожный признак, который самому трудно отследить. Я открытый человек, у меня много друзей, и я много плакала, жаловалась им, в основном на мужчину, который меня бросил, потому что очень сильно его любила.
То есть я не говорила «помогите, у меня депрессия» (я не осознавала этого), я говорила «мне больно, мне плохо, иногда я не могу дышать от того, как болит сердце». Старалась не оставаться наедине с собой, придумывала круглосуточные занятия «на публике». Конечно, мне сочувствовали, меня жалели, меня старались порадовать. Никто не мог предположить, что этого недостаточно. За это время я похудела почти на десять килограммов.
Вторая стадия депрессии — «лежачая», когда близкие забили тревогу, — случилась спустя два месяца. Организм окончательно истощил все ресурсы, боль стала по-настоящему невыносимой, от нее невозможно было отключиться или отвлечься. Болело сердце — не орган, а то место, за которое люди хватаются, когда происходит что-то неожиданное, и солнечное сплетение, такая мучительная, долгая боль. Я плакала, засыпала на пару часов, снова плакала, засыпала — и так, кажется, сутки или больше. К телефону не подходила, не могла даже переключить трек, который играл на повторе на ноутбуке.
Моя мама вернулась из поездки и обнаружила меня в таком состоянии. Тогда я и попала к психиатру.
Удивительно, насколько мне повезло и с друзьями, и с родными. Именно их поддержка помогла мне осознать, что не все потеряно: раз обо мне так заботятся, то, наверное, я не совсем уж пропащий, слабый и ненужный человек. Кто-то приезжал и буквально выгуливал меня, выводил на свежий воздух под руку, потому что от слабости я не могла сама осилить даже прогулку до магазина, присылал книжки, смешные картинки, долго разговаривал по душам, звал в гости, вытаскивал на концерт или поужинать, дарил подарки. Никто не отвернулся, когда узнал, что я посещаю психиатра и принимаю серьезные препараты (снотворные, противотревожные, антидепрессанты), хотя я боялась этого: увы, депрессия стигматизирована.
Чаще всего люди думают, что депрессия — это либо что-то типа шизофрении, когда человек может оказаться опасным для общества, либо «дурь от безделья». Но это реальная болезнь, как сломанная нога, или воспаление легких, или аппендицит.
Поэтому так важно говорить об этом: чтобы мы не боялись обратиться за помощью — и к близким, и к врачам. Без помощи психиатра и медикаментов я бы не справилась. Таблетки я принимала год, и именно за этот год я и поправилась. Мне повезло: почти сразу удалось подобрать подходящую схему лечения. Но такое не проходит бесследно. Я рассказываю о своем опыте, и мне снова холодно, страшно и пусто. Это всего лишь отголоски, страшно вспомнить, каково было на самом деле — во много раз сильнее и мощнее.
Когда я вижу публикации других участников флешмоба, мне становится грустно и немного страшно. Я думаю о том, что моя соседка по лестничной клетке, или та улыбающаяся девочка, с которой мы иногда встречаемся около дома, или симпатичный парень-бариста в кофейне, или старик в черных очках на скамейке в парке, всегда сидящий там с одиннадцати до часу, — все они в группе риска. Люди, откликнувшиеся на флешмоб, такие разные, каждый со своей историей. И в этом заключается особое коварство депрессии: у нее нет лица, потому что у нее множество лиц.
Глядя на их фотографии, невозможно определить, что у них в тот момент происходило что-то страшное. Как здорово, что они нашли в себе силы и смелость рассказать об этом. Мне не так одиноко, потому что я осознаю: таких, как я, немало, мы объединены одной проблемой. И я рада за каждого, что они выкарабкались.
Дмитрий Блудов
фотограф, 28 лет
Страница Дмитрия Блудова в Facebook
Ловушка депрессии в том, что нет четкого момента, с которого можно определить, что вот она настала. Ты не понимаешь, что завяз по уши, пока можешь шевелиться. Депрессия у меня началась где-то класса с седьмого. Думаю, она возникла из-за факторов, наложившихся один на другой: деспотичного воспитания одинокой матери, приведшего к девальвации личности и отношению к себе как существу, которое во всем хуже других; потери связи со сверстниками; неразделенной любви и нагрузки в старших классах школы. Мы с матерью жили бедно, она пыталась меня обеспечить всем необходимым, но в то же время я все детство слышал «вот у подруги сын в восемь лет всего „Графа Монте-Кристо“ прочитал, а ты — бестолочь».
Потом я переехал в другой город и поступил на графического дизайнера. Первые два года в университете мне еще удавалось с горем пополам учиться, но потом как отрезало. Постоянное отчаяние, плохое настроение и нулевая работоспособность в то время были моими постоянными спутниками. Я увлекся фотографией: она не отнимала у меня столько эмоционального ресурса. Между началом и результатом может пройти всего минута — ты пребываешь в том же настроении. Пока получишь окончательный результат на бумаге, испытаешь весь эмоциональный спектр и будешь чувствовать себя как выжатый лимон. В общем, я не выдержал и бросил институт за пару месяцев до получения диплома.
Несколько лет спустя я потерял любимую работу. Тогда я узнал, что такое настоящий голод, распродал свою любимую фототехнику и даже воровал еду. Я не мог удержаться на одной работе больше полутора месяцев. Либо сам уходил, либо увольняли, либо работодатели отказывались платить за работу. За полтора года я сменил работу 18 раз. Когда я рассказывал родственникам и друзьям о том, что мне плохо, они не понимали серьезности моей проблемы.
Не скажу, что всем, но большинству окружающих, включая мать, было все равно. Она относилась ко мне так же, как и в детстве, до 26 лет.
Установка «я никому не нужен» и толкнула меня к самоубийству. Я пытался это сделать дважды. Выйти из депрессии мне помогло то, что я нашел, что искал. Всю жизнь мне просто нужен был человек, которому бы я был интересен таким, какой есть, который бы не считал меня плохим. Я уже думал, что таких людей не найдется на свете, что я их сам себе придумал. И в самый трудный момент, когда я был на грани, встретил человека, которого хотел встретить. Мы с этой девушкой не вместе сейчас, да и тогда не были, но она просто появилась в моей жизни и показала мне, что я чего-то да стою, что я не такой уж ничтожный. Она была первым человеком в моей жизни, который искренне так считал. Это меня спасло.
Из депрессии я вышел без врачебной помощи и без антидепрессантов, но до сих пор у меня осталась проблемы с речью, наверное это побочный эффект.
Дарина Шубина
студентка ВШЭ, 21 год
Страница Дарины Шубиной в Facebook
На самой острой стадии депрессии я поймала себя на мысли, что ищу в интернете, как порезать свое тело так, чтобы порезы были не слишком глубокими.
Тогда я позвонила в городскую службу психологической поддержки, и мне там ответил, видимо, какой-то студент-практикант. Потому что когда я сказала, что у меня возникло острое желание причинить себе физическую боль, он посоветовал просто расслабиться. Мне было очень неприятно после такой «поддержки»: ты изливаешь человеку душу — а он тебе в ответ плевок.
Тем не менее помощь мне была нужна, а на платного хорошего специалиста у меня не было денег. Поэтому я записалась на личный прием к психологу из этой же городской службы, чтобы выговориться. Когда я сказала врачу, что, возможно, у меня депрессия, она ответила: «Ой, не придумывай». Я поделилась с ней, что у меня кризис в отношениях с молодым человеком, а она в ответ почти прямым текстом сказала, что я сама во всем виновата, раз я как женщина не в состоянии удержать мужчину, а в конце сеанса вообще для уверенности посоветовала мне проверять почаще его мобильный. После сеанса я долго плакала от осознания того, что даже специалист подтвердил мне, что я сама во всем виновата, и к ней больше не вернулась.
У меня была возможность в этом центре один раз поменять психолога, но я побоялась, что другой может оказаться еще хуже, и решила просто переживать это дома одна.
Депрессия у меня началась из-за сильной неудовлетворенности своей жизнью, я смотрела на своих одногруппников, у них все было хорошо, они все где-то подрабатывали, гуляли. А я сидела на втором курсе университета безработная, у меня не получалось влиться в новую компанию, мне казалось, что я неинтересный человек, никто не хочет со мной общаться, начался кризис в отношениях с парнем. Перед самым пиком у меня умерла собака, и меня это добило. Я могла по три-четыре дня не выходить из дома. Мне было стыдно, что я не могу собраться выйти из дома и пойти на пары, я оставалась сидеть дома под одеялом, и за это тоже становилось стыдно, и это был какой-то бесконечный круг стыда.
О том, что у меня было такое тяжелое положение, родители узнают из этого интервью. Несмотря на то что я общаюсь с ними каждый день в скайпе, о своем заболевании я им никогда не говорила, потому что мне было стыдно.
Я и сама долго до конца не верила, что у меня депрессия, потому что мне казалось, что депрессия — это какое-то слишком тяжелое состояние, а у меня еще терпимое. Позже я прошла тест на депрессию в форме опросника — по шкале Бека у меня было около пятидесяти баллов (по этой шкале тяжелой депрессией считается результат от 29 до 63 баллов — прим. «Медузы»).
О том, что у меня депрессия, я призналась только своему парню. Он часто и подолгу разговаривал со мной о том, что я чувствую, о том, что меня волнует. По сути, наверное, просто выполнял работу нормального психолога, который мне так был нужен. Эти разговоры меня и вытащили из того ужасного состояния.
Мария Рожкова
контент-редактор, фотограф, 30 лет
Страница Марии Рожковой в Facebook
Моя депрессия была вызвана непролеченной послеродовой депрессией. Когда я обратилась к психотерапевту, он уже не мог мне помочь: за два года после рождения ребенка послеродовая депрессия перешла в клиническую, и мне был необходим психиатр.
Я обратилась к врачу так поздно, потому что долго не задумывалась о том, что у меня депрессия. В целом это выглядело как очень сниженный эмоциональный фон, потеря интереса к жизни и сильное чувство вины за то, что со мной происходит. Постоянно хотелось спать и не хотелось просыпаться. И еще у меня были неконтролируемые вспышки агрессии и гнева, близким много доставалось. В этом состоянии депрессию очень трудно отделить от себя, и поэтому я думала, что я и есть такой ужасный, злой человек и у меня такая отвратительная жизнь, которую изменить невозможно.
С уходом за сыном я технически справлялась: гуляла с ним, кормила, купала, но в эмоциональном плане это очень тяжело мне давалось. Когда нет ресурсов поддерживать свое эмоциональное состояние в гармонии, очень трудно еще и отдавать внутренние силы ребенку, а ему это очень нужно. Я до сих пор переживаю, что была недостаточно отзывчивой и ласковой к нему в то время. Я могла закричать на него без повода и отругать. Потом мне было ужасно стыдно, но я не могла себя контролировать.
Вместе с тем я была очень ранимой, могла ужасно расстроиться из-за того, что меня толкнули в метро.
Родителям я не жаловалась на свое состояние, но они сами все видели, депрессию трудно скрывать. Все и так понятно, когда мать просыпается на два часа позже, чем маленький ребенок, с опозданием идет на работу и при этом постоянно агрессивна или в отчаянии.
Сейчас я пью специальные препараты, во многом наладила свою жизнь, но все равно ощущаю себя как на минном поле. Психиатр сказал, что у меня циклотимия (это легкий тип биполярного расстройства). Это значит, что я не сойду с ума, но депрессия может в любой момент вернуться. И хоть я отчасти и готова к этому, потому что уже знаю, как она выглядит и что делать, все равно очень боюсь этого момента.
Когда я читаю истории других людей, которые поучаствовали во флешмобе, понимаю, что тут трудно что-то обобщить, у каждого свои обстоятельства — и действительно у психического расстройства нет одного лица. Не знаю, насколько сильно в целом меняется сейчас отношение россиян к заболеванию, но в сообществе людей, в котором я нахожусь, к депрессии относятся нормально, многие мои знакомые принимают антидепрессанты.
Когда я была в депрессии, никто из них меня не отвергал. Думаю, наше поколение уже будет с пониманием относиться к таким явлениям, а следующее поколение — тем более.
Данила Телегин
копирайтер, музыкант, 32 года
Страница Данилы Телегина во «ВКонтакте»
«Позже напишут критики, будто это кино о нытике, потерявшем себя в попытке себя развлечь». Это строчка из песни, которую я сочинил, пытаясь пережить тревожно-депрессивное расстройство, она лучше всего отражает мое состояние в то время. Меня преследовали навязчивые мысли о будущей катастрофе, которая якобы коснется меня и моей семьи, я чувствовал себя то хорошо, то плохо. После эмоциональных всплесков (неважно, радовался я или наоборот) у меня случалось что-то вроде истерик, когда я мог рыдать на протяжении получаса и говорить о том, что я бессмысленный человек. Поскольку я знаком со многими психологами, почти сразу догадался, что мои волнения — это симптом тревожно-депрессивного расстройства.
Когда жена сказала, что беременна, я сразу понял, что это станет для меня стрессом, который, скорее всего, сильно усугубит мое состояние.
После рождения ребенка так и произошло. Думаю, это из-за того, что обычно люди ждут, что появление детей ответит на их вопрос о смысле жизни. Но в моем случае эти ожидания не оправдались, а рождение ребенка означало новую большую ответственность на фоне собственной бессмысленности. Первые два месяца с ребенком я протянул на нейролептиках. По ощущениям, они свое дело делали, но мне не подходили. Я медленно, но верно переходил в состояние овоща.
Мне очень повезло, что жена примерно представляет, с чем я имею дело, и знает, что мое состояние — не блажь, а заболевание. Если бы она сказала, что ей такой муж-тряпка не нужен, то я бы не вырулил. Когда мне было совсем плохо, мы приглашали тещу, чтобы она сидела с ребенком, а жена сидела со мной. При этом теще мы даже не пытались объяснить, что у меня настоящая депрессия, она бы не поняла — да и сейчас не поймет.
Тревожно-депрессивное расстройство с переменным успехом продолжалось полтора года. Но худший период настал, когда психологическое давление стало слишком большим и угроза суицида стала реальной.
Это продолжалось недели три. Помогли выбраться только таблетки. Почти полгода я принимаю антидепрессанты и немного волнуюсь, как буду с них слезать. Уже месяца три я чувствую себя как обычный человек — но точно знаю, что выиграл битву, но не войну. Поэтому стараюсь ходить в спортзал, медитировать, гулять и избегать негативных эмоций. И еще порой позволяю себе простые радости типа пива и плейстейшен.
Недавно некоторые мои знакомые признались, что у них похожие проблемы, но многие продолжают стыдиться заболевания, скрывать его от друзей и родственников. Многие воспринимают разговоры о депрессии как каминг-аут. Мы слишком привыкли замалчивать эти темы, а вот заболевание становится все более распространенным. Меня очень расстроила реакция на самоубийства Криса Корнелла и Честера Беннингтона, на ролик Шинейд ОʼКоннор. Я увидел, что в России люди реагируют на депрессию как на блажь заевшихся знаменитостей. Проблемы психически больных для большинства за гранью понимания. Даже участники психотерапевтических групп, в которых я искал совет, реагировали на меня абсолютно в том же ключе.
Мур Соболева
журналистка, 35 лет
Страница Мур Соболевой в Facebook
У меня клиническая депрессия. Свой первый депрессивный эпизод я хорошо помню. Мне было 14 лет, я училась в школе, где меня травили. Я постоянно болела, у меня случились болезненные отношения, которые продлились очень недолго, и после этого я очень сильно переживала. Мне казалось, что мне незачем жить. Я немножко понарошку, но все же обдумывала суицид. Я совершенно перестала спать, засыпала к 10–11 часам утра. Забегая вперед, скажу, что расстройство сна со мной до сих пор. Я и сейчас очень поздно засыпаю и не могу рано проснуться.
Следующий депрессивный эпизод не был продиктован ничем. У меня был прекрасный парень, работа, блестящие перспективы поступления в вуз, и все были мной дико довольны. Но при этом мне было ужасно плохо, я перестала есть. И я постоянно задавала себе вопрос, почему же мне так плохо, если у меня все хорошо. Психиатр, к которому меня привели родители, поставил мне диагноз «депрессия», но прописанные препараты я не пила.
Все само немного выровнялось, но депрессивные эпизоды начали случаться регулярно — раз в несколько лет. Я всегда воспринимала это как некоторую особенность моего характера: что вот я такая веселая, остроумная, но есть и обратная сторона — когда нет сил встать с кровати. Мои близкие тоже всегда знали, что я такая. Но я продолжала скрывать возвращавшиеся время от времени суицидальные мысли, чтобы не травмировать окружающих.
Два с половиной года назад у моих родителей ухудшилось здоровье, и моя психика окончательно расстроилась. Я не могла концентрироваться, спать, у меня были постоянные панические атаки. Мне выписали антидепрессанты, которые я пила почти год, но полтора года назад мне начало становится все хуже и хуже. Я поймала себя на том, что постоянно устраиваю истерики с воплями и слезами, становлюсь невыносимой, не могу концентрироваться и работать. При этом я постоянно винила себя за то, что не могу ни помочь родителям, ни жить полноценной жизнью.
Новый психиатр назначил мне другие лекарства, которые резко ухудшили мое состояние.
Это совпало с событиями, после которых мне на самом деле казалось, что моя жизнь разрушена. Психиатр предложила мне лечь в больницу, но я была категорически против. Через два дня депрессия усилилась настолько, что я даже не могла ходить и есть, — и меня госпитализировали, поскольку мне было уже все равно. В больнице у меня наступила дереализация, то есть потеря связи с реальностью. Я впервые почувствовала, что у меня нет души, есть только тело, которому нужно только пить воду и курить иногда. У меня исказилось внешнее пространство, коридор до туалета казался длиной четыре километра. Когда друзья и врачи говорили, что я выздоровею, мне казалось, что это как полететь на Марс. Я спала по 20 часов, но сон не давал никакого облегчения.
Обход в больнице был по утрам и я даже не могла объяснить врачу, насколько мне плохо, потому что просто не могла проснуться утром. Однажды вечером моя психиатр дежурила, и я смогла наконец доползти до ее кабинета — я попросила сделать так, чтобы все поскорее закончилось.
Мне сменили антидепрессант, я проспала сорок часов, а после этого смогла впервые за несколько недель встать и самостоятельно поесть. Всего я провела в больнице 66 дней, специально попросила подержать меня там подольше, пока восстановлюсь. И я обязана жизнью этой психиатрической больнице.
Сейчас я продолжаю принимать антидепрессанты и нейролептики, хожу на психотерапию. Последние полтора года я впервые в жизни живу как никогда осознанно. Слежу, чтобы депрессия не вернулась, потому что знаю: она всегда где-то рядом. Мне кажется, что если бы я начала пить таблетки, которые мне прописали в 16 лет, моя жизнь была бы гораздо ровнее и спокойнее. Депрессивность и тревожность воспринимаются нами как часть личности, а на самом деле это чужеродный элемент, как кариес в зубе или опухоль, их нужно ликвидировать в зародыше.
Я решила поучаствовать во флешмобе, потому что подумала, что мой опыт может помочь дестигматизировать депрессивных людей и психических больных в целом. Для большинства людей психические заболевания — это что-то мерзкое и отвратительное, что встречается только с другими, с отбросами общества.
И еще мне бы хотелось, чтобы к людям с депрессивным синдромом или биполярным расстройством относились бы более серьезно. Чтобы никто не советовал «собраться», «держаться», «прочистить голову», «съездить в путешествие» или «заняться спортом», чтобы никто не обесценивал переживания и трудности, с которыми сталкивается заболевший депрессией буквально на каждом шагу.
Депрессия — это серьезное эндогенное (то есть развивающееся вследствие внутренних причин) заболевание, это химический процесс, который происходит в мозге. На пике депрессии тебе кажется, что у тебя гниют внутренние органы, что у тебя дырка в теле, и это не классная картинка из произведений Лермонтова, это мерзкое ощущение. В такие моменты ты думаешь, что твоему маленькому ребенку, больной маме и даже алое на окне будет лучше без тебя, потому что ты настолько невыносимое для самого себя существо, что с этим просто невозможно жить.
Мне кажется, этот флешмоб очень важен, и ничего важнее после «ЯНеБоюсьСказать» в пространстве русскоязычного интернета не происходило.
Люди должны серьезнее относиться к своей тоске, тревоге, психическим заболеваниям. Быть несчастным — ненормально, можно и нужно обращаться за помощью, ведь это легко купируется на ранних этапах.
Записала Ира Кравцова
как распознать и что делать
Рассказывает психолог и психотерапевт Тата Феодориди
Редакция сайта
«Я все терпела ради тебя», «У тебя ничего не получится», «Зачем ты постоянно так делаешь» — с самого детства ребенок может становиться жертвой токсичных отношений с матерью, которые потом отразятся на его будущем. Вместе с психологом и психотерапевтом Татой Феодориди разбираемся, кто такие мамы-жертвы и мамы-критики и как бороться с давлением со стороны родителя.
Проблема отсутствия безусловной материнской любвиМатеринская любовь безусловная — это теплое, обволакивающее одеяло принятий и спокойствия, поддержки, ласки и тепла.
Очень часто психологи сравнивают материнскую любовь с заряженной батарейкой. Девочка или мальчик, получившие её в детстве, идут по жизни гораздо легче, они верят в себя и им проще справляться с трудностями.
Ключевой компонент в материнской любви — это отсутствие условий. «Каким бы ты ни был, я тебя люблю», «чтобы у тебя не происходило – я тебя люблю», «проиграл, не получилось, ошибка, падение – я тебя люблю». Однако точно так же как батарейка бывает заряженной, она может быть и разряжена. И, к сожалению, детям, которые по мере взросления не чувствовали этой безусловной материнской любви, жить очень сложно. Они больше подвержены депрессиям, абьюзивным отношениям, сомневаются в том, достойны ли вообще любви, будет ли кто-нибудь хорошо к ним относиться, принимать такими, какими они есть, и не ломать.
Типы матерей в токсичных взаимоотношенияхМожно выделить три основных модели поведения матерей, которые подвергают своих детей осознанному или неосознанному прессингу.
- Критикующая мама
Такие мамы часто давят на больное, создавая комплексы: «ты низкого роста» или «у тебя большой нос». Когда их дочь подрастает, она становится своим самым жестким критиком: постоянно сомневается в себе, чувствует недовольство собой и часто даже ненависть. У таких девушек глобальные проблемы в романтических отношениях и любых других областях жизни. Они себя принижают, критикуют, не принимают и буквально размазывают по стенке. И какой бы девушка ни была красивой, харизматичной, умной и талантливой, она все равно будет смотреть на себя в зеркало и думать: «Я урод и ничего не достойна в этой жизни».
- Стыдящая мама
Девочки, которые выросли с вечно стыдящей матерью, по жизни занимаются мазохизмом. Они находятся в абьюзивных отношениях, терпят унижения, побои, мужа алкоголика и разного рода плохое отношение.
Иногда со стороны кажется, будто они готовы мириться абсолютно со всем.
Рядом со стыдом всегда стоит унижение. Оно может быть разного характера — через психологическое или физическое насилие — и любого формата: унизительные высказывания, принуждения к каким-то неловким действиям, позор, высмеивание, насмешки, подколы. Критика ребенка у стыдящих мам достигает апогея и переходит в формат публичной порки. Это очень агрессивная форма взаимоотношений. Матери могут давить на ребенка не напрямую, а косвенно, например, говоря: «То, что ты хочешь – это мерзко. То, что тебе нравится – это отвратительно». В таких взаимоотношениях отсутствует сексуальное воспитание, либо оно является стыдной темой, которая потом выливается в проблемы в дальнейшем раскрепощении.
- Мама-жертва
Речь идет про несчастную маму, которая многое терпела ради детей. «Я ради вас с вашим отцом жила», «Я ради вас себе во многом отказывала».
Мама может даже не говорить ничего напрямую ребенку, но будет показывать это всем своим видом. По сути, такие родители сами калечат свою жизнь на глазах у детей, например, если постоянно терпят алкоголиков, побои или психологическое насилие.
Когда дети таких мам вырастают, они начинают чувствовать свою вину перед ними и им стыдно быть счастливыми. Их типичные слова: «Я хочу поехать отдыхать, у меня хорошая семья и дети, но я знаю, что у моей мамы все очень плохо. Я пыталась вытащить ее из ситуации, но она не хочет. Мне стыдно, что у меня все хорошо, а у нее — нет». Второй вариант развития событий — копипаст. Когда дети растут в атмосфере терпимости, зачастую они несут такой формат отношений в будущее.
Кто виноват
В этой ситуации виноватых и неправых нет. Люди просто не могут найти общий язык друг с другом, и возникает проблема: точно так же, как мама не принимала детей и их поступки, в дальнейшем сами дети не могут принять выбор мамы.
Здоровые отношения ребенка с родителем должны всегда быть на равных. Ребенок не должен воспитывать старшего, а старший не должен давить и унижать ребенка.
Что можно сделать, чтобы наладить отношения с матерьюНачать общаться и строить диалог. Большинство людей научились говорить, использовать слова в предложении, но так и не научились доносить свою мысль. Основная проблема в токсичных отношениях в том, что люди не могут друг друга понять, так как не умеют друг с другом разговаривать.
Откажитесь от категоричных формулировок в разговоре: «Ты совсем не хочешь проводить со мной время. Тебя плевать на наши взаимоотношения!», «Ты меня не любишь».
Постарайтесь строить предложения на основе следующих принципов:
Факт: «Вчера та сказала мне…», «Во время семейного ужина ты согласилась…».
Эмоция: «Мне стало грустно, и я думала об этом весь день», «Я так разозлилась на тебя».
Ущемленная потребность: «Я очень соскучилась, мне не хватает времени, проведённого вместе наедине», «Ведь я наконец чувствую себя реализованной и счастливой, и вдруг как будто это ускользает от меня», Я хочу понимать, что ты всегда на моей стороне, хочу доверять и чувствовать себя в безопасности».
Интерес родителя: «Я вижу, что тебе не хватает моего внимания, мы мало времени проводим вместе», «Дай мне возможность заниматься карьерой, а я постараюсь лучше планировать время, чтобы мы чаще виделись».
Просьба: «Я тебя очень прошу, больше так не делай».
Работать с сепарацией от родителя. Взрослому человеку очень важно понять, что если он все-таки взрослый и у него присутствуют болезненные, разрывающие отношения с родителем, значит, не произошла психологическая сепарация, то есть переход к самостоятельности. Поэтому, если вам больно, сначала идем на диалог, а потом начинаем работать над сепарацией — прорабатываем детские обиды и и перестраиваем отношения на формат «взрослый-взрослый».
Как перестать чувствовать себя виноватым: 5 секретов, подтвержденных исследованиями
***
Прежде чем мы начнем празднование, я хотел бы поблагодарить всех, кто помог моей первой книге стать бестселлером Wall Street Journal . Чтобы проверить это, нажмите здесь.
***
Вы сделали что-то плохое. И теперь ты чувствуешь себя ужасно. Но чувство не уходит. Это гложет тебя. Хуже того, это заставляет вас чувствовать себя девяткой.0010 плохой человек .
Никто не говорит нам, как с этим быть. Уроков по этому предмету в средней школе точно не было. Но у одного эксперта есть ответы, которые помогут вам почувствовать себя лучше…
Дэвид Бернс, доктор медицинских наук, профессор психиатрии Медицинской школы Стэнфордского университета и автор книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения».
Название книги звучит немного «самостоятельно», не так ли? Ну, вот то, что вы не часто видите: Бернс провел исследование, чтобы определить, была ли его книга эффективной или нет.
Оказалось, что это дало серьезные результаты.
From Feeling Good: The New Mood Therapy:
Результаты этого исследования показали, что Feeling Good оказывает существенное антидепрессивное действие. В конце первого четырехнедельного периода библиотерапии 70 процентов пациентов в группе немедленной библиотерапии больше не соответствовали критериям большого депрессивного эпизода, согласно диагностическим критериям большого депрессивного эпизода, изложенным в Американском психиатрическом исследовании. Официальное руководство Ассоциации по диагностике и статистике (DSM). На самом деле улучшение было настолько значительным, что большинству этих пациентов не требовалось дальнейшего лечения в медицинском центре.
Круто. Так что его работа может помочь нам.
Теперь давайте посмотрим, почему мы чувствуем вину, как она работает и как лучше всего ее преодолеть и жить счастливее…
Почему мы чувствуем себя виноватыми?
Как вы знаете, мучиться от чувства вины ужасно.
Так почему же мы это чувствуем?
Что безумно, так это то, что исследования в области нейробиологии показывают, что наш мозг на самом деле вознаграждает нас за чувство вины.
По восходящей спирали:
Несмотря на свои различия, гордыня, стыд и вина активируют сходные нервные цепи, включая дорсомедиальную префронтальную кору, миндалевидное тело, островок и прилежащее ядро. Интересно, что гордость — самая мощная из этих эмоций, запускающая активность в этих областях — за исключением прилежащего ядра, где побеждают вина и стыд. Это объясняет, почему возлагать на себя вину и стыд может быть так привлекательно — они активируют центр вознаграждения мозга.
Чувство вины выполняет важную социальную функцию, контролируя наше поведение.
Исследования, опубликованные в Harvard Business Review, показывают, что люди, склонные к вине, работают усерднее и считаются лучшими руководителями: воспринимаются как более способные лидеры.
На самом деле люди, которые часто чувствуют себя виноватыми, являются лучшими друзьями, любовниками и сотрудниками:
…люди, которые ожидают чувства вины, склонны проявлять больше сочувствия, ставить себя на место других людей, думать о последствиях своего поведения, прежде чем действовать, и дорожить своей моралью. В результате они менее склонны лгать, обманывать или вести себя аморально, когда заключают деловую сделку или обнаруживают возможность заработать деньги, как показывают исследования. Они также, вероятно, станут лучшими работниками, потому что люди, которые меньше думают о будущих результатах своих действий, чаще опаздывают, крадут или грубят клиентам.
И, как известно мамам во всем мире, чувство вины заставляет людей улучшать свое поведение:
В трех исследованиях люди, которые вспоминали о своем аморальном поведении, сообщали о более активном участии в нравственной деятельности (Исследование 1), сообщали о более сильных просоциальных намерениях ( исследование 2) и меньше обманывали (исследование 3), чем люди, которые вспоминали о своем моральном поведении.
Итак, есть веская причина, по которой мы чувствуем себя виноватыми. Но является ли вина лучшим чувством, когда мы сделали что-то не так? Отнюдь не.
(Чтобы узнать больше о науке успешной жизни, ознакомьтесь с моим бестселлером здесь.)
Недостатки вины оказываются намного хуже, чем преимущества… проблема вины в том, что мы думаем, что должны чувствовать себя плохо из-за того, что сделали неправильно. Это благородный поступок, но исследования показывают, что это не лучший способ мотивировать нас действовать лучше или чувствовать себя лучше в будущем.
Через Инстинкт силы воли: как работает самоконтроль, почему это важно и что вы можете сделать, чтобы получить больше от него:
Исследование за исследованием показывают, что самокритика постоянно связана с меньшей мотивацией и худшим самоконтролем. Это также один из главных предикторов депрессии, который истощает как силу «я хочу», так и силу «я хочу».
Теперь я знаю, о чем вы могли подумать: Если я не буду чувствовать себя виноватым, не буду ли я продолжать совершать плохие поступки и, в конце концов, стать психопатом-убийцей с топором?
Нет.
Прощение себя, а не вины, повышает личную ответственность.
Через Инстинкт силы воли: как работает самоконтроль, почему он важен и что вы можете сделать, чтобы получить больше от него:
Удивительно, но именно прощение, а не чувство вины, повышает ответственность. Исследователи обнаружили, что принятие сострадательной точки зрения на личную неудачу заставляет людей с большей вероятностью брать на себя личную ответственность за неудачу, чем когда они придерживаются самокритичной точки зрения. Они также охотнее получают отзывы и советы от других и с большей вероятностью извлекают уроки из своего опыта.
Что действительно коварно в вине, так это то, что мы часто чувствуем ее после приятных вещей (например, употребления нездоровой пищи), поэтому со временем мы можем ассоциировать вину с удовольствием .
Итак, теперь то, что вызывало у вас чувство вины, на самом деле воспринимается как даже больше вознаграждение:
…участникам, которые были настроены на чувство вины, конфеты понравились больше, и они заявили, что готовы платить за них больше, чем те с нейтральными словами.
Чувство вины также продлило первоначальную приятную реакцию — участники, настроенные на чувство вины, помнили, что конфеты им нравились больше, чем участники, настроенные нейтрально.
Чувство вины также продлило первоначальную приятную реакцию — участники, настроенные на чувство вины, помнили, что конфеты им нравились больше, чем участники, настроенные нейтрально.Ой. Чувство вины делает вас более привлекательным для поведения, которое заставит вас чувствовать себя виноватым.
(Чтобы узнать, как понравиться людям, нажмите здесь.)
Значит, чувство вины – не лучший способ исправить свои ошибки. Итак, что нужно делать? У науки есть ответы…
Остановить «Увеличение»
Вы нарушили диету. Вы оскорбили своего друга. Плохие вещи. Это никто не оспаривает. Но должны ли вы чувствовать себя плохо через несколько недель или месяцев?
Когда мы рационально подходим к нарушению правил, мы устанавливаем предел. За нарушение правил дорожного движения 30 лет тюрьмы не дадут. Но иногда вы приговариваете себя к месяцам или годам эмоциональной боли из-за мелких проступков.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Какой приговор вы выберете для себя? Готовы ли вы перестать страдать и делать себя несчастным, когда срок вашего приговора истек? По крайней мере, это был бы ответственный способ наказать себя, потому что это было бы ограничено по времени.
Но с чувством вины мы часто иррациональны. Как мы можем узнать, поступаем ли мы рационально? Посмотрите на интенсивность, продолжительность и последствия негативных эмоций, которые вы испытываете. Они подходят? Возможно нет.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Помимо искажения, несколько других критериев могут помочь отличить ненормальную вину от здорового чувства раскаяния или сожаления. К ним относятся интенсивность, продолжительность и последствия ваших негативных эмоций.
Вы преувеличиваете преступление. Опять же, у вас наверняка благородные намерения. Вы чувствуете, что заслуживаете наказания. Но проблема такая же, как и у страха — она может зайти слишком далеко.
Если бы вдруг появился голодный лев, вы бы испугались. Так испугался, что, наверное, убежал. Отлично, страх делает свое дело. Но вы можете так испугаться, что заблокируетесь и не сможете двигаться. Это было бы очень плохо.
То же чувство вины. Это может помешать вам исправить ситуацию, заставить вас чувствовать себя настолько плохо, что вы не сможете работать на 100%, и даже привести к еще большему плохому поведению, провоцирующему чувство вины.
Вы лучше исправляете ошибки, которые совершаете, когда понимаете, что сделали что-то не так, но при этом чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы встать и исправить ситуацию.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Чаще всего убеждение в том, что вы плохой, способствует «плохому» поведению. Изменения и обучение происходят легче всего, когда вы (а) признаете, что произошла ошибка, и (б) разрабатываете стратегию исправления проблемы. Этому способствует отношение любви к себе и расслабления, в то время как чувство вины часто мешает.
(Чтобы узнать, как стать счастливее и успешнее, нажмите здесь.)
И это приводит нас к худшему виду преувеличения, который слишком распространен: ощущение того, что ваше плохое поведение делает вас плохим человеком.
Вот как с этим справиться…
Если вы думаете, что вы плохой человек, вы сами делаете себя плохим человеком
Чувство вины непреодолимо. Ты просто чувствуешь, что прогнил насквозь за то, что сделал. Угадай, что? Это чувство делает вас более склонными совершать плохие поступки в будущем.
Как объясняет профессор Дьюка Дэн Ариэли, убеждение в том, что вы плохой человек , ведет к скользкой дорожке. Зачем сопротивляться искушению творить зло, если вы считаете, что такова ваша природа?
В ходе наших экспериментов мы обнаружили, что как только мы начинаем думать о себе как о загрязненном, у нас не так много стимулов вести себя хорошо, и скатывание по скользкой дорожке вполне вероятно.
Если вы нарушите диету или поддадитесь искушению, вы можете сказать себе: «У меня нет самоконтроля». Звучит ли это как убеждение, которое приведет к лучшему поведению в будущем? О, нет.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Главное, что сдерживает вас, когда вы пытаетесь избавиться от вредных привычек, таких как еда, курение или чрезмерное употребление алкоголя, — это ваша вера в то, что вы вышли из-под контроля.
Проблема здесь в том, что такие эмоции, как вина, настолько сильны, что влияют на ваши рассуждения. Вы чувствуете себя плохо, поэтому вы думаете, что вы должны быть плохим.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Вы автоматически предполагаете, что из-за чувства вины вы, должно быть, в чем-то ошиблись и заслуживаете страданий. Вы рассуждаете: «Мне плохо, значит, я должен быть плохим». Это иррационально, потому что ваша ненависть к себе не обязательно доказывает, что вы сделали что-то не так. Ваша вина просто отражает тот факт, что вы считаете, что вели себя плохо.
Но это происходит от иррационального убеждения: « Чтобы быть хорошим человеком, мне нужно быть хорошим все время. ”Это хоть немного реалистично? Едва ли.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Можете ли вы предсказать будущее с абсолютной уверенностью? Опять ваш ответ должен быть нет.
У вас есть два варианта: вы можете либо решить принять себя несовершенным человеком с ограниченными знаниями и осознать, что время от времени вы будете делать ошибки, либо вы можете ненавидеть себя за это.(Чтобы узнать, как никогда больше не разочаровываться, нажмите здесь.)
Итак, как вы справляетесь с ощущением, что вы плохи до мозга костей?
Вы не являетесь своими действиями
Теперь я не говорю, что вы не несете ответственности за свои действия. Ты. Но вас не определяет какой-то один плохой поступок.
Так какой здесь ответ? Это США. (Нет, не страна.) Известный психолог Альберт Эллис называет это «универсальным самопринятием».
Неразумно предполагать, что вы когда-нибудь сможете по-настоящему оценить себя как хорошего или плохого человека. У вас никогда не будет достаточно информации.
Тот «плохой человек» на работе, который мучает вас, может быть отличным отцом для своих детей. Тот другой «плохой человек» на работе, который сегодня здорово облажался? Эта ошибка позже может привести к огромному прорыву.
У нас никогда не будет достаточно информации, чтобы всесторонне оценить человека и оценить его в совокупности как «плохого» или «хорошего».
Так что прими себя. Но осознайте свое поведение может быть плохим.
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Но в чем смысл мучить себя чувством вины? Если вы все-таки совершили ошибку и причинили вред, ваше чувство вины не изменит ваш промах каким-то волшебным образом. Это не ускорит ваш процесс обучения, чтобы уменьшить вероятность того, что вы совершите ту же ошибку в будущем. Другие люди не будут любить и уважать вас больше, потому что вы чувствуете себя виноватым и таким образом унижаете себя. И ваша вина не приведет к продуктивной жизни. Так в чем смысл?
Чувство вины не помогает. Чем его заполнить? Раскаяние.
Угрызения совести — это когда тебе плохо из-за того, что ты сделал . Вина — это когда тебе плохо из-за того, кто ты .
Из книги «Хорошее самочувствие: терапия нового настроения»:
Эта концепция «плохости» себя занимает центральное место в чувстве вины. В его отсутствие ваши обидные действия могут вызвать здоровое чувство раскаяния, но не вины. Угрызения совести проистекают из неискаженного осознания того, что вы умышленно и без необходимости причинили вред себе или другому человеку, нарушив ваши личные этические нормы. Угрызения совести отличаются от вины, потому что ваш проступок не означает, что вы изначально плохи, злы или аморальны. Короче говоря, раскаяние или сожаление направлены на поведение, тогда как вина направлена на «я».
(Чтобы узнать, как преодолеть сожаление, нажмите здесь.)
Итак, вы не плохой человек. У вас никогда не будет достаточно информации, чтобы сделать такое суждение. Но ваше поведение может быть плохим. Что приводит нас к следующему вопросу: как лучше всего исправить свои ошибки и почувствовать себя лучше?
Как почувствовать себя лучше
Вы признали, что вы не плохой человек.
Но ты сделал что-то плохое.
Многие люди думают, что чувствовали бы себя менее виноватыми, если бы у них было больше чувства собственного достоинства. Неправильный.
Вам не нужно повышать самооценку. Вам нужно больше сострадания к себе.
Ты человек. Вы облажаетесь. Отрицать это безумие. Прощение себя имеет все преимущества самооценки, не превращая вас в нарцисса, оторванного от реальности.
Через сострадание к себе:
Суть в том, что, согласно науке, сострадание к себе дает те же преимущества, что и высокая самооценка, но без видимых недостатков. Первое, что нужно знать, это то, что сострадание к себе и чувство собственного достоинства, как правило, идут рука об руку. Если вы сострадательны к себе, у вас будет более высокая самооценка, чем если бы вы были бесконечно самокритичны. И, как и высокая самооценка, сострадание к себе связано со значительно меньшей тревогой и депрессией, а также с большим количеством счастья, оптимизма и положительных эмоций.
Хотите перестать чувствовать себя плохим человеком? США — отличное начало, а самосострадание — отличный охотник. Это повышает вашу самооценку.
Через сострадание к себе:
…сострадание к себе было явно связано с более устойчивым и постоянным чувством собственного достоинства, чем самоуважение. Мы также обнаружили, что самосострадание с меньшей вероятностью, чем самооценка, зависит от конкретных результатов, таких как социальное одобрение, успешное соревнование или ощущение привлекательности. Когда наше чувство собственного достоинства проистекает из того, что человек по своей сути заслуживает уважения, а не зависит от достижения определенных идеалов, наше чувство собственного достоинства гораздо труднее поколебать.
Так что простите себя и будьте готовы простить себя в будущем. Ты облажаешься. Все нормально.
Затем вы захотите извиниться, если обидели кого-то еще.
Извинения имеют значение. Хотите верьте, хотите нет, но исследования показывают, что люди часто предпочитают их деньгам.
Что важнее всего помнить, извиняясь?
Не извиняйтесь за то, что, по вашему мнению, вы сделали неправильно. Извинитесь за то, что, по их мнению, вы сделали неправильно.
Остался последний шаг к преодолению чувства вины: спросите себя: «Чему я могу научиться из этого?»
From Feeling Good: The New Mood Therapy:
Учусь ли я на своей ошибке и разрабатываю ли я стратегию изменений, или я хандрю и размышляю непродуктивно или даже наказываю себя деструктивным образом?
У сожаления есть цель. Это похоже на масляную лампочку на приборной панели вашей жизни, говорящую вам, что нужно что-то исправить.
Так исправь. И чувствовать себя лучше.
(Чтобы узнать больше о том, как развить сострадание к себе, нажмите здесь.)
Хорошо, мы многое рассмотрели. Давайте подведем итоги и узнаем, как правильно относиться к себе, чтобы избежать чувства вины в будущем…
Подведение итогов
Вот как перестать чувствовать себя виноватым: подходит к преступлению.
Вероятно, нет.
Ты снова облажаешься. Это произойдет. Но вам не нужно снова мучиться чувством вины. В своей книге Дэвид Бернс объясняет, какое отношение лучше всего принять:
Научитесь принимать свои ограничения, и вы станете более счастливым человеком.
Прости себя. Восстановите ущерб. И двигаться дальше.
Ты неплохой человек.
Но ты иногда делаешь плохие вещи. Вы знаете, что это делает вас?
Человек.
Присоединяйтесь к более чем 225 000 читателей. Получите бесплатное еженедельное обновление по электронной почте здесь.
Похожие сообщения:
Как понравиться людям: 7 способов от эксперта по поведению из ФБР
Новая нейробиология раскрывает 4 ритуала, которые сделают вас счастливыми
Новое исследование Гарварда открывает интересный способ стать более успешным
Как справляться со своими «мета-эмоциями» — то есть с плохим самочувствием
Когда я теряю хладнокровие, обычно происходят две вещи.
Во-первых, я злюсь на ситуацию. Почему тупые поезда не могут ходить по расписанию? Почему мне казалось, что я натыкаюсь на все возможные знаки «не ходить», пока мчусь на станцию? Почему у мира есть это для меня?!
Тогда я злюсь на себя за то, что злюсь. Почему я позволяю глупому поезду испортить мне день? Разве я уже не знаю лучше? Какой смысл заниматься всеми этими медитациями и дыхательными упражнениями, если я взрываюсь при виде закрывающихся дверей метро?
Я не единственный, кто злится на себя за свои чувства.
Недавнее исследование проливает свет на «мета-эмоции» или эмоции, связанные с вашими эмоциями, и обнаруживает, что люди испытывают различные чувства по поводу чувств и регулярно их испытывают.
Запутались? Позвольте мне объяснить это: скажем, вы в прекрасном настроении — вы, вероятно, могли бы обозначить то, как вы себя чувствуете, как «счастливое». Но как вы
«Мета-эмоции можно разделить на четыре типа: отрицательно-отрицательные (например, чувство смущения из-за грусти), отрицательно-положительные (например, чувство вины из-за ощущения счастья), позитивно-положительные (например, чувство надежды по поводу чувства облегчения).
) и позитивно-негативные (например, чувство удовольствия от гнева)», — пишут авторы исследования. злятся, в частности, на свои собственные негативные эмоции».
«Мета-эмоции» — это эмоции, связанные с вашими эмоциями.
Исследование показало, что более половины участников испытали хотя бы одну метаэмоцию в течение недели, и что эти сверхзаряженные чувства могут быть даже связаны с их общим психическим здоровьем.
Исследователи не уверены, почему некоторые люди испытывают мета-эмоции больше, чем другие, но предполагают, что это может быть как-то связано с воспитанием — если бы ваши родители не умели проявлять эмоции, у вас могла бы быть склонность к негативной реакции на ваши собственные настроения. Что они действительно знают, так это то, что ваши мета-эмоции не так уж вышли из-под вашего контроля, как вы думаете.
«Важно, что переживание негативных метаэмоций по своей сути не является чем-то плохим», — пишут исследователи. «Хитрость может заключаться в том, чтобы научиться понимать эти эмоции и проявлять гибкость в отношении того, как вы с ними справляетесь».
Вот как это сделать.
ID Your Feels
Первый шаг — разложить свои эмоции на части — отделить основную эмоцию от того, что она заставляет вас чувствовать. Ваша метаэмоция может маскировать ваши истинные эмоции или когда-либо защищать вас от их переживания.
Скажем, вы и ваша сестра устроили один из ваших знаменитых праздничных взрывов. Возможно, вы злитесь, злитесь на себя за то, что снова попали в ее ловушку, но если вы копнете немного глубже, вы найдете под ней печаль.
В следующий раз, когда вы окажетесь в глубоком волнении, сделайте паузу. Спросите: что я сейчас чувствую? Почему я это чувствую? Как я хочу себя чувствовать или ожидаю, что лучшая версия меня почувствует в этой ситуации?
Как только вы поймете, что вы на самом деле чувствуете, у вас будет более четкое представление о том, как действовать.
Понимание важности метаэмоций
Вернемся к моему стрессу от поезда.
Сначала я разозлился на поезда, а потом разозлился на себя за то, что вообще разозлился.
В то время мой гнев казался бессмысленным и даже немного смущающим — не была ли вся эта ярость пустой тратой времени? Не обязательно. Авторы исследования выступают за то, чтобы ценить свои негативные эмоции и то, как они могут вам помочь.
Ваши негативные эмоции являются важными сигналами, которые предупреждают вас, когда что-то не так в вашем окружении.
«Если вы не злитесь, когда с вами обращаются несправедливо, у вас может не быть мотивации для внесения необходимых изменений в вашу ситуацию», — пишут они. «Ваши негативные эмоции — это важные сигналы, которые предупреждают вас, когда что-то не так в вашем окружении. Они также могут служить сигналом другим, что вам нужна помощь или поддержка. Например, когда вы чувствуете тревогу, друг может заметить напряжение мышц вашего лица или изменение голоса и спросить вас, что случилось».
В моем случае разочарование из-за того, что я опоздал на поезд, может побудить меня уйти немного раньше на следующий день, чтобы не опоздать снова.
Когда я думаю о своей реакции таким образом, это не кажется такой пустой тратой энергии.
Проявите немного доброты к себе
Вы чувствуете прилив эмоций? Они являются признаком того, что вы живой, дышащий человек. Так что в следующий раз, когда вам станет грустно или сердито, а затем грустно или сердито то, что является грустным или сердитым, сделайте глубокий вдох и найдите минутку, чтобы простить себя.
Если вы остались наедине и у вас есть несколько свободных минут, попробуйте сделать перерыв на сострадание к себе, как описано здесь: Начните с того, чтобы по-настоящему прочувствовать момент: Какие слова или фразы использует ваш внутренний голос? Ваше тело чувствует напряжение или боль? Вы сжимаете челюсть?
Затем скажите себе (вслух или про себя): «Это момент страдания». Называя переживание, вы сохраняете осознанность и сосредоточенность на текущем моменте.
Затем скажите себе: «Страдание — это часть жизни». Это помогает нормализовать опыт и напоминает вам, что то, что вы чувствуете, не является уникальным или плохим.