Что такое идеал это: ИДЕАЛ — это… Что такое ИДЕАЛ?

Содержание

ИДЕАЛ — это… Что такое ИДЕАЛ?

ИДЕАЛ — (от лат. idealis, греч. idea образ, идея) 1) в общеупотребительном смысле: а) высшая степень ценного или наилучшее, завершенное состояние к. л. явления, б) индивидуально принятый стандарт (признаваемый образец) ч. л., как правило, касающийся… … Философская энциклопедия

Идеал — Идеал. […] в период расцвета своей работы над национально реалистическим стилем Пушкин решительно противопоставляет «высокопарным мечтаньям» своей весны, теории возвышенного предмета «прозаические бредни» реализма, поэзию живой жизни. В этом… … История слов

идеал — а, м. idéal m. 1. Высшая, руководящая деятельностью общества или личности цель, которой стремятся достичь; предел чьих л. стремлений, желаний. БАС 1. Другого идеалы мучат, Как женщину на сносях пучат, Родится мышь и чуть живет! 1817. Долг. Живет … Исторический словарь галлицизмов русского языка

ИДЕАЛ — ИДЕАЛ, идеала, муж.

(от греч. idea идея) (книжн.). Высшая, трудно достижимая степень совершенства в чем нибудь, мыслимый предел стремлений, желаний. Идеал красоты. Идеал человека. В идеале не то, что в действительности. «Нельзя себе представить… … Толковый словарь Ушакова

идеал — Совершенство, верх, образец, мечта, несбыточное желание. См. цель… Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. идеал совершенство, верх, образец, мечта, несбыточное желание, цель;… … Словарь синонимов

Идеал — политический (франц. ideal) совершенный образец политического и государственного устройства общества; наилучший для данного конкретно исторического этапа образ сознания и деятельности политического субъекта; политическая ценность, побуждающая к… … Политология. Словарь.

идеал — ИДЕАЛ (от греч. i5ea, лат. idealis понятие, образ, представление) в широком смысле образец, прообраз, высшая цель стремлений, совершенное воплощение чего либо, представление о высшем совершенстве в каком либо отношении.

Смысл понятия И.… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

идеал — ИДЕАЛ, джентльмен, принц, рыцарь … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

Идеал — Идеал ♦ Idéal Нечто, существующее исключительно как идея, т. е. не существующее. Например, идеальный мужчина, идеальная женщина, идеальное общество и т. д. В мыслях нам гораздо легче найти то, что соответствовало бы нашим желаниям, чем в… … Философский словарь Спонвиля

ИДЕАЛ — (французское ideal относящийся к идее), образец, нечто совершенное, высшая цель стремлений … Современная энциклопедия

ИДЕАЛ — это… Что такое ИДЕАЛ?

В качестве всеобщей формы целеполагающей деятельности И. выступает во всех областях обществ. жизни – социальной, политической, нравственной, эстетической и т.д. Категория И. обладает глубоким социальным значением. На протяжении веков прогрессивные классы в борьбе против отживших форм обществ. отношений черпали свой энтузиазм в высоких И. свободы, равенства, братства. В наше время И. трудящихся всего мира является коммунизм, построение коммунистич. общества, осуществляемое в СССР. «Каждый новый шаг к сияющим вершинам коммунизма, – говорится в Программе КПСС, – воодушевляет трудящиеся массы всех стран, служит огромной моральной поддержкой в борьбе за освобождение всех народов от социального и национального гнета, ускоряет торжество идей марксизма-ленинизма во всемирном масштабе» (1961, с. 141). Наиболее остро проблема И. была поставлена в нем. классич. философии. Кант, связав проблему И. с проблемой внутр. цели, рассмотрел ее в анализе эстетич. способности суждения. Согласно Канту, явления, не имеющие цели, к-рая могла бы быть представлена образно, не имеют и И.

, напр. естественно-природные ландшафты. Также не могут иметь И. и предметы, имеющие свою цель «вне себя», как, напр., орудия труда, инструменты и пр. Единственным из известных нам явлений, – говорил Кант, – действующих по внутр. целесообразности, является человек как представитель рода, составляющего его цель. В животном внутр. целесообразность осуществляется, как и в растении, без сознания и воли, лишь инстинктивно. Для человека характерно свободное, т.е. сознательно совершаемое действие в согласии с универсальной, всеобщей целью рода человеческого. И. и есть это представление об итоговом совершенстве человеч. рода. Он включает в себя, т. о., осознание того, что человек есть самоцель собственной деятельности, и ни в коем случае не средство для кого-то или для чего-то, будь то бог или вещь в себе. Согласно Канту, И. как состояние достигнутого совершенства человеч. рода, представляемое нами уже сегодня, характеризуется полным преодолением всех противоречий между индивидом и обществом, т.

е. между индивидами, составляющими общество (род). Внутри индивида, внутри его сознания, это состояние выразилось бы как полное преодоление противоречий между всеобщим и единичным, между целым и частью, между умопостигаемым и чувственно-эмпирич. миром, между долгом и влечением и т.д. Каждый шаг по пути прогресса есть поэтому шаг на пути реализации этого И., к-рый люди всегда смутно чувствовали, но не умели теоретически сформулировать его состав. Кант считал свою миссию в истории состоящей в том, что он в своих сочинениях впервые осознал этот И. и теоретически. Однако при таком толковании этот И. оказывается как раз чем-то абсолютно недостижимым или достижимым лишь в бесконечности. И., как горизонт, все время отодвигается в будущее по мере приближения к нему. Между каждой наличной, данной ступенью «совершенствования» человеч. рода и И. всегда лежит бесконечность – бесконечность эмпирич. многообразия явлений в пространстве и времени. Как только человек начинает мнить, что он достиг конца пути (в науке, в политич.

строе, в морали и т. д.), так мнимость эта сейчас же обнаруживается для него в виде антиномий, в виде противоречий, раздирающих его сознание. В науке это положение выражается в том, что по поводу каждого предмета всегда возможны по крайней мере две взаимоисключающие теории, равно оправданные ист. зр. «чистой логики», ист. зр. опыта. Эти антиномии – индикаторы вечной незавершенности познания и нравственной сферы («практики») – Кант анализирует в «Критике чистого разума» и в «Критике практического разума». Согласно Канту, ни теоретич., ни практич. И. невозможно задать в виде образа – в виде чувственно созерцаемой картины «совершенного» и «завершенного» состояния, ибо в науке это было бы претензией на изображение «вещи в себе», а в «практическом разуме» – на изображение бога. Но ни «вещь в себе», ни бога чувственно представить себе нельзя. Их можно только мыслить как условия возможности и науки, и нравственности, как гарантии «теоретического» и «практического» разума, всегда остающиеся «по ту сторону» рассудка и опыта, как необходимые априорные допущения, делающие возможными и опыт, и рассудок.

Иными словами, в теоретич. разуме (в науке) И. может выступать только в виде постулата «запрета противоречия», а в «практическом разуме» – в виде категорического императива. Эти постулаты никогда не могут быть реализованы в реальной деятельности человека (в науке и практике). Они действуют здесь лишь как априорно принимаемые «регулятивные принципы» деятельности. Единственно, где И. как непосредственно созерцаемый образ «совершенства» и «завершенности» может быть дан, это – в искусстве, в художеств. творении гения. Здесь достигается «примирение» всеобщего (нормативного) и индивидуального (характеристичного), целого и частей, морального и легального, должного и сущего и пр. Поэтому И. выступает как прекрасное. Если «характеристичное» (индивидуальное) преувеличено за счет «нормального» (абстрактно-всеобщей нормы), то красота исчезает и возникает карикатура. Если же, наоборот, на первый план выпячивается «нормальное» (средне-общее), то возникает безжизненная абстрактная фигура, чертеж, не прекрасный, а лишь правильный, не художественно-эстетич.

, а лишь школьно-академич. образ.

Из этого понимания И. развились эстетич. и филос-теоретич. концепции Фихте, Шеллинга и Шиллера. Фихте, расшифровывая учение Канта об И. на непосредственно-политич. проблематике, ясно показал, что под категорическим императивом на самом деле скрывалось требование абс. равенства всех индивидов перед лицом закона, а под «эмпирическими» условиями его осуществления – реальное сословное неравенство, расцененное как «безнравственное» состояние общества и индивида.

права, идеального бурж. общества. Фихте изобразил этот И. в виде всемирного содружества абсолютно равноправных «Я», добровольно установленного ими самими. Но при таком толковании И. кантовско-фихтевской философии начинал казаться чем-то очень трудно достижимым, чем-то очень далеким. Обращаясь к «притеснителям» нравств. человека (т.е. к сторонникам сословного неравенства и феод. раздробленности страны), Фихте восклицал: «Стесняйте, расстраивайте его планы! Вы можете задержать их, но что значит тысяча и паки тысяча лет в летописи человечества?» (Избр. соч., т. 1, [М.], 1916, с. 403). Толкуя этот И. как абсолютное равенство всех индивидов «…во Едином великом Единстве чистого духа…» (там же, с. 405), он констатировал: «Единство чистого духа есть для меня н е д о с я г а е м ы й и д е а л, последняя цель, которая никогда не будет осуществлена в действительности» (там же, прим.). Это – неизбежный вывод из представления, согласно к-рому полное раскрытие личности, гармонич. развитие индивида, может быть лишь результатом постепенного нравств.

самоусовершенствования всех людей, всех «эмпирических» (т.е. нравственно-испорченных сословным строем) индивидов, в т.ч. князей, попов, чиновников всей Земли. Впоследствии эта идея «нравственного самоусовершенствования» как единственного пути человечества к идеальному состоянию вошла в арсенал всех антиреволюц. концепций (напр., религиозно-этич. учения Л. Толстого, Ф. Достоевского, Ганди и далее – вплоть до учений совр. правых социалистов). Этот И. направлен одним острием против всякой формы «неравенства» человека человеку, другим – против революц. пути упразднения этого неравенства. Революция, как акт насилия, ст. зр. этого И. выглядит так же, как «безнравственно-кровавый» акт; с т. зр. нравств. императива он ничуть не лучше того состояния, против к-рого он направлен.

Гегель, глубоко понявший бессилие этого «прекраснодушного» И., сравнил последователей идеи нравств. самоусовершенствования с благороднейшим человеком, к-рый боится обнажить меч в борьбе против порока, опасаясь, что он может быть «испачкан» кровью врага. В итоге меч остается, правда, чистым, но только потому, что он никому не грозит… Абсолютное бессилие абстрактного нравств. императива перед лицом эмпирич. условий его осуществления (непосредственно перед лицом сословно-феод. неравенства и всей его культуры – теоретич., эстетич., моральной, бытовой и т. д.) заставило Гегеля искать др. путь решения проблемы И. Прежде всего Гегель позаботился о том, чтобы разрушить логич. фундамент этой концепции – теорию «чистого разума».

Для Канта И. теоретич. разума, т.е. всеобщая форма и условие истины, состоит в полной и абсолютной непротиворечивости знания, т.е. в полном тождестве науч. представлений всех людей об одной и той же вещи «в одно и то же время и в одном и том же отношении». Этот И. науки и выступает у Канта в виде категорич. императива рассудка, т.е. в виде запрета логич. противоречия. Неосуществимость этого постулата в науке, развивающейся именно через выявление и разрешение противоречий, является, согласно Канту, показателем того, что истина не достигнута и никогда в течение «конечного времени» достигнута не будет.

Поэтому появление противоречия в науке Кант расценивает как индикатор незавершенности знания, указывающий теоретич. разуму, что его претензия «объять необъятное» (т.е. вещь в себе) обречена на вечную неудачу. И., однако (как и в нравств. сфере), – полный теоретич. синтез всех эмпирич. сведений, их «единство в духе» (т.е. в мышлении) – составляет неустранимую потребность этого разума, его «регулятивный принцип» и И., к к-рому он стремится и никогда не достигает. Тем самым непротиворечивое единство знания выступает у Канта как «необходимая иллюзия разума». Т. о., запрет противоречия выступает как высший априорный закон рассудка, а наличие противоречия – как вечное «эмпирическое» состояние разума, гоняющегося за полным синтезом, за своим И. Запрет противоречия – должное, а наличие необходимо возникающего противоречия – сущее, действительное и необходимое состояние разума, его форма и закон. Так почему же, – спрашивает Гегель, – неосуществимое должное мы обязаны считать и почитать за высший и непререкаемый закон мышления, а реальную форму и закон развития человеч.

научной культуры – за «иллюзию», хотя бы и необходимую, за «фикцию» разума, гоняющегося за синей птицей «полного синтеза знания», за познанием «вещи в себе?» Не разумнее ли рассудить как раз наоборот? Гегель разрушает оба постулата кантовской философии (запрет противоречия и категорич. императив) с позиции историзма. Против них он заставляет свидетельствовать историю науки и нравственности. При этом нравственность понимается Гегелем широко, включая, по словам Энгельса, «… 1) абстрактное право, 2) мораль, 3) нравственность, к которой, в свою очередь, относятся: семья, гражданское общество, государство» («Людвиг Фейербах…», см. Соч., 2 изд., т. 21, с. 295). История показывает, что вовсе не запрет противоречия и не категорический императив были тем И., к к-рому изначально стремилась история человечества. Напротив, движущей силой развития духа в теории всегда было противоречие. Стало быть, не запрет, а наличие противоречия является формой и законом реального развивающегося духа (мышления).

Диалектич. противоречие, т.е. столкновение двух взаимоисключающих и одновременно взаимопредполагающих тезисов есть поэтому не «фикция», не «иллюзия», не показатель заблуждения разума, не индикатор тщетности его попыток понять «вещь в себе», а его «естественная», имманентная ему форма и закономерность развития, а потому и форма постижения «вещи в себе». Действительный И. науки – это понимание вещи в себе как единства противоположностей, как живого развивающегося процесса, снимающего силой противоречия все «конечные», зафиксированные свои состояния. И. знания и нравственности, к-рый выдвигает Гегель против Канта, – это не застывшая мертвая «вещь», а «суть дела» – категория, диалектически противоречивая природа духа. Вечное, никогда не завершаемое обновление духовной культуры человечества, происходящее через выявление противоречия в составе наличной стадии знания и нравственности и через разрешение этого противоречия – в рождении новой стадии, в свою очередь чреватой противоречием и потому также подлежащей «снятию», – таков идеал Гегеля.

Это и было гл. заслугой Гегеля в истории мысли. Однако это огромное завоевание было нейтрализовано идеализмом гегелевской философии. Гегель исходил из того, что именно мышление, саморазвивающееся через противоречие тезиса и антитезиса, есть причина развития и науки, и нравственности (т.е. истории). Поэтому И. в его чистом виде вырисовывается перед человеком не в образах иск-ва и не в образе «идеального строя» жизни и нравственности, а только в «Науке логики», в виде системы диалектически развивающихся категорий. Все же остальное – и иск-во, и политич. история человечества, и промышленность, – короче говоря, все предметное тело цивилизации, – есть только «побочный продукт», издержки производства «чистой логики», сами по себе не имеющие значения. Т. о., все др. (кроме логики) формы сознания и самосознания человечества – конкретные науки, право, иск-во и т.д. – суть только «несовершенные воплощения» творч. силы диалектич. мышления, земные воплощения И., представленного в «Науке логики».

В результате гегелевское учение об И. оказалось в общем и целом крайне консервативным. Мышление, идеальный образ к-рого задан в «Науке логики», диалектично. Но когда это идеальное мышление обрабатывает естественно-природный материал, оно вынуждено с ним считаться. В итоге продукт всегда выглядит как И., преломленный через упрямую антидиалектичность земного, вещественно-человеч. материала.

Поэтому Гегель под видом единственно-возможного в земных условиях «воплощения» И. и увековечивает (обожествляет) всю ту наличную эмпирию, к-рая ему исторически была дана. В том числе экономич. (хозяйственную) структуру «гражданского» – бурж. общества, а далее, ее надстройку – конституц. монархию по образцу Англии или империи Наполеона. Прусская же монархия была им истолкована как весьма близкая к этому И. форма государства или как система, воплощающая этот И. единственно-возможным в нац.-нем. условиях способом. Этот образ мысли вовсе не был личной изменой Гегеля принципам диалектики. Это было абсолютно-необходимым последствием и выводом из идеалистич.

диалектики. Соответственно И. человека для Гегеля – это уже не всесторонне и гармонически развитая личность, а только личность, умеющая мыслить диалектически. При этом совершенно безразлично, кем эта личность является во всем остальном – чиновником или монархом, предпринимателем или даже лакеем. Т.о., в качестве эмпирич. предпосылки идеального (т.е. диалектически-мыслящего) человека эта теория И. увековечивает наличную форму разделения труда в обществе, в частности товарно-капиталистическую. Разумеется, что ближе всего к И. с этой т. зр. стоит представитель диалектич. логики. Т.о., эта т. зр. идеализирует профессиональный кретинизм, возводит уродство в добродетель. Условия же, обеспечивающие всесторонне-гармонич. развитие личности в совр. (а тем более в грядущем) мире, согласно этому пониманию, абсолютно невозможны. Они были возможны лишь в младенческом состоянии мира, в рамках маленького антич. полиса с его демократией. Большие размеры «современных» гос-в и сложность системы разделения труда делают невозможной и демократич.

организацию общества, и всестороннее развитие способностей личности. Здесь, по Гегелю, естественной, т.е. соответствующей И. формой, является только иерархически-бюрократич. система управления обществ. делами. Против этой стороны гегелевской философии гос. права прежде всего и была направлена критика Гегеля «слева», левогегельянская версия диалектики и учения об И. С этого же начал и Маркс. Именно в силу идеализма гегелевского учения об И. гегелевский И. органически враждебен коммунистич. И., принципиально несовместим с ним. В силу этого выход из тупика, в к-рый неумолимо попадала идеалистич. концепция И., был найден только тогда, когда диалектика связала свою судьбу с революц. борьбой пролетариата и порвала с формально-юридич. представлением о «равенстве» и об условиях развития личности. Рассмотрев бурж. ограниченность как кантовско-фихтеанского, так и гегелевского понимания И. и подвергнув их критике с позиций пролетариата, Маркс и Энгельс материалистически переработали и использовали классич.

идеалистич. учения об И. Человек отличается от животного не «мышлением» и не «моральностью», а трудом. Он деятельно преобразует природу и самого себя. В этом и заключается его «подлинная природа». Этим исторически определяется и высшая цель, т.е. И. человеч. деятельности. Человек является самоцелью только как субъект предметно-практич. преобразования природы и обществ. отношений, а не как мыслящая или моральная личность. В понимании этого факта и был найден ключ к проблеме И. Формально-правовое равенство человека человеку есть классовый И. буржуазии. Его реальным субстратом оказывается конкретно-историч. форма экономич. неравенства – капиталиста и наемного рабочего. Свобода в сфере мысли и морали здесь рассматривается в отчуждении от экономич. отношении и предполагает абс. рабство человека в сфере реальной жизни, и прежде всего в экономике, и ведет к превращению человека в частичную деталь частичной машины, в раба вещей. Для пролетариата и вообще для большинства рода человеческого этот И.

вовсе не так заманчив, как для философа – идеолога буржуазии. Первой формой преодоления бурж. И. в истории оказались учения социалистов-утопистов – Фурье, Сен-Симона, Оуэна (см. Утопический социализм). В противоположность реальному положению человека внутри бурж. общества утописты провозгласили социалистич. И. обществ. устройства, основанного на принципах обществ. собственности на средства производства и обеспечивающего всесторонне-гармоническое развитие каждого человека. Однако, будучи оторванными от реальной борьбы пролетариата, они апеллировали при обосновании своего И. к абстрактным принципам разума и справедливости, хотя по существу их И. был отражением интересов пролетариата в бурж. обществе. Пролетариат силой реально-бесчеловечных условий своего существования внутри бурж. мира оказывается естеств. врагом этого общества и его И. Но только теоретики пролетариата приходят к выводу, что подлинная свобода человека может быть достигнута лишь на основе коммунистич. обобществления материальных средств и условий жизни и прежде всего – средств производства.

Иными словами, социалистический И. может быть осуществлен только через коммунистич. революцию. Этот акт в силах совершить только класс, и никогда – не индивидуум, каким бы он ни был нравственно или интеллектуально совершенным. А класс поднимается на борьбу не силой И., как бы заманчив тот ни был, а только силой реальной жизни, т.е. когда И. совпадает с назревшей в обществ. организме массовой потребностью, с массовым материальным интересом класса. Только при условии такого совпадения И. и вызывает в массах отклик и вдохновляет их на действие. В этом смысле Маркс и Энгельс категорически возражали против толкования коммунизма как идеала: «Коммунизм для нас не с о с т о я н и е, которое должно быть установлено, не и д е а л, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом д е й с т в и т е л ь н о е движение, которое уничтожает теперешнее состояние» (Соч., 2 изд., т. 3, с. 34).

В этой форме выражения мысли отчетливо видна полемич. направленность против кантовско-фихтеанского и левогегельянского понимания И. него отношения к «теперешнему состоянию», к совокупности налично-эмпирич. условий борьбы.

Реальное движение вызывается давлением реальных же, и прежде всего экономич. противоречий, и направляется на их разрешение путем действия, путем установления нового состояния, в к-ром прежние противоречия «снимаются». Это новое состояние, единственно способное разрешить существующие противоречия, и есть тот образ, к-рый называется И. В мышлении он рождается раньше, чем противоречия будут разрешены реально, т.е. раньше его собственного предметного осуществления. Это оригинальное положение, когда образ предмета рождается раньше того предмета, к-рый он отражает, и создает всю трудность проблемы И., неразрешимую для метафизич. материализма с его вариантом теории отражения. Предмета как непосредственно-созерцаемой вещи еще нет, а его образ уже есть. Этот образ – коммунизм как единственно-возможная форма разрешения противоречий бурж. капиталистич. системы производства. Именно поэтому контуры И. как образа необходимо наступающего будущего есть не что иное, как вывод из анализа существующих противоречий, разрушающих наличное состояние.

В этом – вся суть диалектико-материалистич. понимания И. Это ни в коем случае не нравственный или интеллектуальный образ желаемого, но не реального состояния, – не императив, к-рый противостоит эмпирич. действительности и условиями места и времени, как что-то вне их и против них стоящее. Это – сама действительность в полном теоретич. синтезе ее имманентных противоречий, т.е. с т. зр. тех перспектив, к-рые ей же самой имманентны. Из этого ясно видно, как глубоко было усвоено Марксом и Энгельсом рациональное зерно гегелевской критики кантовско-фихтеанского понимания И. как должного, как априорного императива и постулата. Вместе с тем ясно видно и принципиальное отличие материалистич. толкования диалектики И. и действительности – от идеалистически-гегелевского толкования этой диалектики. Отличие подлинной революционности от консерватизма под маской ультрареволюционности левой гегелевской школы. Конкретный состав И. дается, т.о., только науч. анализом действительности, эмпирически данной картины развития, с т.

зр. тех противоречий, к-рые нагнетаются и властно требуют своего разрешения. В чем и как может быть найдено это разрешение? Ответ на этот вопрос и совпадает с выработкой правильного, жизненного, конкретного И. И., к-рый был выведен Марксом и Энгельсом из анализа противоречий бурж. общества и хода классовой борьбы, был четко обрисован в ряде произведений и, в частности, в «Критике Готской программы» в виде контурного изображения (образа) коммунистич. строя. Этот теоретически выверенный И. совпадает с художеств.-эстетич. И., вызревшим внутри иск-ва. И. в данном случае выступает как теоретич. и художественно-эстетич. выражение реального, происходящего у нас на глазах движения, с необходимостью ведущего к установлению строя, обеспечивающего всесторонне-гармоническое развитие каждого человека. Такой И. не имеет ровно ничего общего с априорно постулированным императивом, нравств. постулатом, как это пытаются изобразить правые социалисты, базирующие свою социологию и политику на неокантианских схемах, идеалах.

Теоретики и лидеры правого социализма (напр., К. Реннер, Б. Каутский, А. Стрейчи и др.), прикладывая к реальным событиям свой абстрактный масштаб императива, с необходимостью приходят к выводу, что революция и революционная борьба противоречат высшим И. человечности, поскольку связаны с насилием и т.д. Но тот же самый императив приводит их к лакейской позиции по отношению к империалистическому, т.н. «свободному миру». Этот мир под их И. подходит. И не случайно, ибо сам императив уже у Канта был скроен по мерке «совершенного» буржуазного строя с его иллюзиями «свободы личности», «свободы мысли» и т.д. и т.п.

В противоположность кантовско-фихтеанскому представлению об И., марксистско-ленинское понимание И. и его отношения к действит. развитию общества предполагает осуществимость И. – при условии, разумеется, его адэкватности действительному развитию. В противоположность Гегелю, марксистско-ленинское учение об И. отнюдь не связывается с фетишизацией одной, и именно наличной, ступени общественно-человеч. развития. По мере приближения к этапу развития, обрисованному в И., этот И. вовсе не отодвигается, подобно горизонту, снова и снова вдаль, в грядущее. Напротив, сам состав И. вырабатывается по ходу развития обществ. деятельности, т.е. является исторически творимым, т.е. творимым историей.

Этот процесс конкретизации И. (коммунистич. строя) очень ясно прослеживается на эволюции теоретич. и практич. представлений об образе коммунистич. строя – от Готской программы до Программы КПСС, принятой на XXII съезде. Чем ближе к коммунизму, тем более рельефными и зримыми, более конкретными, становятся черты его образа, складывающегося уже сегодня в труде миллионов. И. коммунизма, сформулированный в Программе, включает в себя представление не только о конечной цели, но и о средствах, о путях ее достижения. Именно в этом – конкретность и жизненная сила этого И.

И. теоретич. познания (науки) излагается в диалектико-материалистич. теории познания, в диалектике, как логике и теории познания марксизма-ленинизма. Эстетически-художеств. И. разрабатывается мировым искусством и задается индивиду через его эстетич. развитие, через потребление сокровищ мирового искусства. Можно говорить о политич. И., о нравственном И. и т.д. Деятельность индивида, а потому и форма его продукта, всегда «отклоняется» от абстрактно-всеобщего теоретического норматива. Но это отклонение и есть единственно возможная форма и способ реализации всеобщего И., это и есть сам И., скорректированный условиями места и времени, характером материала, в к-ром он осуществляется, особенностями личности индивидуума и т.д. То же самое относится и к реализации И. в специфически-национальных условиях развития целых стран, народов и т.д. В этом в полной мере сказывается диалектика всеобщего, особенного и индивидуального.

Иначе этот И. так и остается неосуществимым «благим намерением», разбивающимся о неодолимое упрямство «грубой» реальности. В марксистско-ленинском понимании И. выступает как активная форма общественного сознания, организующая массу индивидуальных сознаний и воли вокруг решения одной, исторически назревшей задачи, проблемы. Таков в наши дни И. коммунизма.

Э. Ильенков. Москва.

Значение словосочетания ЖИЗНЕННЫЙ ИДЕАЛ. Что такое ЖИЗНЕННЫЙ ИДЕАЛ?

ЖИ́ЗНЕННЫЙ, —ая, —ое; —знен, —зненна, —зненно. 1. Прил. к жизнь (во 2 знач.). Жизненные отправления. Жизненный опыт. Жизненный путь.

Все значения слова «жизненный»

ИДЕА́Л, -а, м. 1. Высшая цель, к которой стремятся люди и которая руководит их 630 деятельностью. Возвышенные идеалы.

Все значения слова «идеал»

Надо сказать, что с течением времени конфуцианские и даосские идеи тесно переплелись в традиционном жизненном идеале китайцев.
Ещё одна острая сквозная тема этой книги – защита консервативных ценностейкак живого и действенного жизненного идеала.
Культурологические и аксиологические проблемы приобретают особенно важное значение в такие переломные периоды развития общества, когда ранее сложившаяся система ценностей, традиционные жизненные идеалы и смыслы (представления о человеке, добре и зле, жизни и смерти, свободе и необходимости и т. д.) перестают удовлетворять новым социально-экономическим, политическим условиям и потому начинают подвергаться сомнению, критической оценке.
(все предложения)

Идеал — это… Что такое идеал?

… развитии появляется сравнительная и творческая эмпатия; идеал Собственного Я (в отличие от эго-идеала) и его …

Оба этих случая должны рассматриваться объективно, без ценностной предвзятости, при которой ваш идеал — это идеал, а любой другой идеал — это антиидеал или безидеальность.

В прологе Сатана открывает причину страданий Жуана:Любую женщину возьмем, как данный пункт;Коль кверху мы ее продолжим очертанье,То наша линия, как я уже сказал,Прямехонько в ее упрется идеал,В тот чистый прототип, в тот образ совершенный,Для каждой личности заране припасенный. Я этот прототип, незримый никому,Из дружбы покажу любимцу моему.Несоответствие этого идеала с действительностью делается ясным Жуану на первых порах любви и заставляет его постоянно разочаровываться и увлекаться новыми обманами, призрачными подобиями идеальной красоты.

Проблема вечного, настоящего и будущего. Прежде чем говорить об идеале империи, необходимо попытаться установить само место идеала в истории и те силы, которые реализуют этот идеал в исторической действительности, а также как соотносятся в истории вечное, настоящее и будущее.

Конец концов, критики основательно доказывают, что лицо, возведенное ими в идеал, недостойно сана идеала, как говорящее и делающее много вещей, идеалу вовсе неприличных.

Каждое учение, имеющее хотя бы только посредственное и отдаленное отношение к нашему нравственному миру, непременно ставит тот или другой идеал, а всякий идеал влечет за собою обязанности, между которыми простейшей, первейшей и очевиднейшей является обязанность служить этому идеалу.

Умеренному идеалу противопоставлялся уже не идеал аскета-апостола, а идеал аскета-одиночки, спасающего только себя и видевшего в этой задаче суть учения Христа и настоящее подражание ему.

Во всем мире мыслящие люди стремились к каким-то идеалам: идеал Бога, совершенного человека, совершенного государства, идеалы служения власти, народу и т. д.

Что такое идеал и есть ли он вообще?

Здравствуйте дорогие читатели. В этой статье мы с вами попробуем разобраться, что такое идеал, и вообще нужно ли быть идеальным человеком в нашей с вами жизни. Тема сегодняшней статьи: «Что такое идеал и есть ли он вообще?»

А вам когда-нибудь встречались идеальные люди? Может, вы сами стремитесь выглядеть идеальным человеком? В этой статье мы поговорим, хорошо или плохо быть идеальным человеком. В своих комментариях вы сами можете поделиться своим мнением.

Что такое идеал?

Что же такое идеал, ответ на этот вопрос весьма банален. Идеал — это когда вас в человеке абсолютно всё устраивает. Это как минимум. Максимум идеал, это когда все его черты характера и его качества вас восхищают. Для вас этот человек идеален. Даже придраться не к чему. Думаю, большинство людей в отношениях ищут идеального человека. По крайней мере, мечтают о таком. Девушки мечтают о высоком, спортивном, с голубыми глазами, светлыми волосами, богатом мужчине. Наши мужчины предпочитают блондинок с длинными ногами и большой грудью. Здесь это будет звучать несколько утрированно, Но он в качестве примера подойдёт.

Идеал — это всё хорошо, но до какого-то порыва времени. Если признаться, да вы и сами это знаете, но все люди нам могут казаться почти идеальными, когда мы с ними вот-вот только познакомились. Тем более если это знакомства между полами, которые проявляют друг к другу симпатии. Допустим, вы парень начали знакомиться с понравившейся вам девушкой. Что вы будете делать? Вы будете стараться понравиться ей, и покажете ей все свои положительные качества. До какого-то определённого времени, когда вы начнёте встречаться, вы так же будете демонстрировать ей свои положительные качества и черты характера. Может ей, вы даже покажетесь идеальным. Но спустя какое-то время- полгода, например, ваше «идеальное Я», начнёт постепенно соскальзывать с вашего лица. И девушка начнёт замечать в вас минусы. И наоборот.

К чему это всё? Думаю, вы и сами согласитесь, что идеальных людей не бывает и в этом вся её прелесть. Пока вы ищите идеал, кто-то другой уже наслаждается всеми прелестями любви, отношениями и вполне счастлив этому. Многие люди всю свою жизнь находятся в поиске идеала, да так и остаются на том же месте. Нас настолько«запичкали» шаблонами: красивый принц или прекрасная принцесса, что мы считаем, что такие люди есть! Да они есть, но если вы заметили, то отличия всё равно неизбежны от вымышленных героев и людей «реальных». Сейчас постараюсь пояснить: вы заметили, что в любом фильме все диалоги героев — идеальны? Идеален голос (не всегда), отличное произношение, все разговоры по делу и никто никакого не перебивает случайным образом. Двумя словами: идеальный диалог. Так же и тут. В нашем мире у нас есть свои идеалы.

Очень глупо, когда один человек пытается изменить другого. Причём делает это постоянно. В отношениях с людьми и в парах, каждый должен оставаться самим собой и следовать своим потребностям и желаниям.

«Каждый человек должен оставаться самим собой и следовать своим потребностям и желаниям».

Лично для меня, это и есть идеал: когда у человека есть цели, желания и он двигается к ним. А у всех людей разные интересы и это делает их интересными. И жизнь у всех разная. Давайте рассмотрим пример:

Один парень мечтает стать учёным. У него потребность что-то создавать для людей, делая тем самым их и себя счастливей. И вот он учиться целыми днями, сдаёт успешно экзамены, получает пятёрки и, казалось бы, мечта вот-вот осуществиться. И она осуществляется. Этот парень потратил много времени и сил на то, что бы добиться результатов и осуществить свою мечту. И теперь он счастлив. Но, делая одно, он лишился другого. Все его сверстники, в то время пока он зубрил, гуляли с девушками, отрывались по полной, веселились и прожили свою юность весело. Им есть что вспомнить. Тому парню, который стал известным учёным, было это не интересно и времени на это не хватало. У него были свои потребности и желания.

И что из этого следует?

Общаясь с ним, можно заметить, что он хорош в одном деле, но поговорить о других вещах, кроме как о работе с ним больше не о чем. Он умён, известен, богат. Но ведёт себя с девушками скованно и растерянно. И вывод здесь один: не ищите идеала! Ищите золотую середину.

Никогда не пытайтесь изменить человека. Это не только бесполезно, но это и преступление. Возможно благодаря тому, что человек вёл такой образ жизни, увлекался такими интересами — понравился вам, и вы его полюбили.

Вывод следующий: идеальных людей не бывает и это возможно, даже хорошо! Главное, чтобы в том человеке, которого Вы ищите было больше тех качеств и черт характера, которые нравятся вам. Если снова взять закон Парето 80/20, то вы понимаете, что в человеке, для вас в нём должно быть больше положительных качеств на 80%.

Самое что интересное, человек может повлиять на другого человека и заставить его изменится при этом, не пытаясь этого сделать осознано. Многие молодые ребята и девушки меняются ради других людей и это они делают по собственному желанию.

Возможно, с идеальными людьми не очень весело. Иногда, хочется к чему-нибудь придраться, а не к чему. Зато тот идеал всегда найдёт минусы в вас, а вам и ответить нечем. Как говориться: «У каждой медали есть обратная сторона».

Какие минусы могут быть у идеала?

Мы рассмотрим с вами один пример. Молодая девушка хочет парня, который бы заботился о ней и уделял ей много внимания. В то же время ходить пешком она тоже не хочет. Желательно, если у её идеала будет ещё и машина. И в один прекрасный миг она получает такого парня с машиной. Она рада, что парень возит её на машине, но как вы все знаете, с машиной бывают свои проблемы, и ей так же приходиться уделять внимание: возить по автосервисам. Получается, что внимания девушке не хватает, и она начинает по этому поводу устраивать скандалы.

Так же можно взять пример, когда девушка хочет замуж за успешного богатого парня. Здесь минусом будет выступать то, что этот богатый мужчина часто будет находиться в разъездах, а, следовательно, девушка постоянно будет прибывать в одиночестве. А хочется, чтобы любимый был рядом.

Наверное, в этом неидеальном мире идеальных людей не бывает. А что думайте вы? Оставьте свои комментария по этому поводу.

что такое в Философской энциклопедии

(от греч. ἰδέα) – образец, норма, идеальный образ, определяющий способ и характер поведения человека или обществ. класса. Творчество по И., формирование вещества природы на основе И. представляют собой специфически человеч. форму жизнедеятельности, отличающую ее от деятельности животных. В качестве всеобщей формы целеполагающей деятельности И. выступает во всех областях обществ. жизни – социальной, политической, нравственной, эстетической и т.д. Категория И. обладает глубоким социальным значением. На протяжении веков прогрессивные классы в борьбе против отживших форм обществ. отношений черпали свой энтузиазм в высоких И. свободы, равенства, братства. В наше время И. трудящихся всего мира является коммунизм, построение коммунистич. общества, осуществляемое в СССР. «Каждый новый шаг к сияющим вершинам коммунизма, – говорится в Программе КПСС, – воодушевляет трудящиеся массы всех стран, служит огромной моральной поддержкой в борьбе за освобождение всех народов от социального и национального гнета, ускоряет торжество идей марксизма-ленинизма во всемирном масштабе» (1961, с. 141).

Наиболее остро проблема И. была поставлена в нем. классич. философии. Кант, связав проблему И. с проблемой внутр. цели, рассмотрел ее в анализе эстетич. способности суждения. Согласно Канту, явления, не имеющие цели, к-рая могла бы быть представлена образно, не имеют и И., напр. естественно-природные ландшафты. Также не могут иметь И. и предметы, имеющие свою цель «вне себя», как, напр., орудия труда, инструменты и пр. Единственным из известных нам явлений, – говорил Кант, – действующих по внутр. целесообразности, является человек как представитель рода, составляющего его цель. В животном внутр. целесообразность осуществляется, как и в растении, без сознания и воли, лишь инстинктивно.

Для человека характерно свободное, т.е. сознательно совершаемое действие в согласии с универсальной, всеобщей целью рода человеческого. И. и есть это представление об итоговом совершенстве человеч. рода. Он включает в себя, т. о., осознание того, что человек есть самоцель собственной деятельности, и ни в коем случае не средство для кого-то или для чего-то, будь то бог или вещь в себе.

Согласно Канту, И. как состояние достигнутого совершенства человеч. рода, представляемое нами уже сегодня, характеризуется полным преодолением всех противоречий между индивидом и обществом, т.е. между индивидами, составляющими общество (род). Внутри индивида, внутри его сознания, это состояние выразилось бы как полное преодоление противоречий между всеобщим и единичным, между целым и частью, между умопостигаемым и чувственно-эмпирич. миром, между долгом и влечением и т.д. Каждый шаг по пути прогресса есть поэтому шаг на пути реализации этого И., к-рый люди всегда смутно чувствовали, но не умели теоретически сформулировать его состав. Кант считал свою миссию в истории состоящей в том, что он в своих сочинениях впервые осознал этот И. и теоретически.

Однако при таком толковании этот И. оказывается как раз чем-то абсолютно недостижимым или достижимым лишь в бесконечности. И., как горизонт, все время отодвигается в будущее по мере приближения к нему. Между каждой наличной, данной ступенью «совершенствования» человеч. рода и И. всегда лежит бесконечность – бесконечность эмпирич. многообразия явлений в пространстве и времени. Как только человек начинает мнить, что он достиг конца пути (в науке, в политич. строе, в морали и т. д.), так мнимость эта сейчас же обнаруживается для него в виде антиномий, в виде противоречий, раздирающих его сознание. В науке это положение выражается в том, что по поводу каждого предмета всегда возможны по крайней мере две взаимоисключающие теории, равно оправданные ист. зр. «чистой логики», ист. зр. опыта. Эти антиномии – индикаторы вечной незавершенности познания и нравственной сферы («практики») – Кант анализирует в «Критике чистого разума» и в «Критике практического разума».

Согласно Канту, ни теоретич., ни практич. И. невозможно задать в виде образа – в виде чувственно созерцаемой картины «совершенного» и «завершенного» состояния, ибо в науке это было бы претензией на изображение «вещи в себе», а в «практическом разуме» – на изображение бога. Но ни «вещь в себе», ни бога чувственно представить себе нельзя. Их можно только мыслить как условия возможности и науки, и нравственности, как гарантии «теоретического» и «практического» разума, всегда остающиеся «по ту сторону» рассудка и опыта, как необходимые априорные допущения, делающие возможными и опыт, и рассудок. Иными словами, в теоретич. разуме (в науке) И. может выступать только в виде постулата «запрета противоречия», а в «практическом разуме» – в виде категорического императива. Эти постулаты никогда не могут быть реализованы в реальной деятельности человека (в науке и практике). Они действуют здесь лишь как априорно принимаемые «регулятивные принципы» деятельности.

Единственно, где И. как непосредственно созерцаемый образ «совершенства» и «завершенности» может быть дан, это – в искусстве, в художеств. творении гения. Здесь достигается «примирение» всеобщего (нормативного) и индивидуального (характеристичного), целого и частей, морального и легального, должного и сущего и пр. Поэтому И. выступает как прекрасное. Если «характеристичное» (индивидуальное) преувеличено за счет «нормального» (абстрактно-всеобщей нормы), то красота исчезает и возникает карикатура. Если же, наоборот, на первый план выпячивается «нормальное» (средне-общее), то возникает безжизненная абстрактная фигура, чертеж, не прекрасный, а лишь правильный, не художественно-эстетич., а лишь школьно-академич. образ.

И Кант, и Фихте полагали, что И. этот есть высшая, конечная цель на пути постепенного «нравственного самоусовершенствования», на пути постепенного осознания «достоинства человека» (индивида) как высшего и единственного принципа «идеального» законодательства. Они исходили из того, что абсолютное формально-правовое равенство любого индивида любому др. индивиду само по себе обеспечит полное раскрытие всех «естественных» задатков и способностей каждого индивида. Т.о., в виде И., в виде постулата и императива ими был сформулирован принцип, бурж. права, идеального бурж. общества. Фихте изобразил этот И. в виде всемирного содружества абсолютно равноправных «Я», добровольно установленного ими самими. Но при таком толковании И. кантовско-фихтевской философии начинал казаться чем-то очень трудно достижимым, чем-то очень далеким. Обращаясь к «притеснителям» нравств. человека (т.е. к сторонникам сословного неравенства и феод. раздробленности страны), Фихте восклицал: «Стесняйте, расстраивайте его планы! Вы можете задержать их, но что значит тысяча и паки тысяча лет в летописи человечества?» (Избр. соч., т. 1, [М.], 1916, с. 403). Толкуя этот И. как абсолютное равенство всех индивидов «…во Едином великом Единстве чистого духа…» (там же, с. 405), он констатировал: «Единство чистого духа есть для меня н е д о с я г а е м ы й и д е а л, последняя цель, которая никогда не будет осуществлена в действительности» (там же, прим. ). Это – неизбежный вывод из представления, согласно к-рому полное раскрытие личности, гармонич. развитие индивида, может быть лишь результатом постепенного нравств. самоусовершенствования всех людей, всех «эмпирических» (т.е. нравственно-испорченных сословным строем) индивидов, в т.ч. князей, попов, чиновников всей Земли.

Впоследствии эта идея «нравственного самоусовершенствования» как единственного пути человечества к идеальному состоянию вошла в арсенал всех антиреволюц. концепций (напр., религиозно-этич. учения Л. Толстого, Ф. Достоевского, Ганди и далее – вплоть до учений совр. правых социалистов). Этот И. направлен одним острием против всякой формы «неравенства» человека человеку, другим – против революц. пути упразднения этого неравенства. Революция, как акт насилия, ст. зр. этого И. выглядит так же, как «безнравственно-кровавый» акт; с т. зр. нравств. императива он ничуть не лучше того состояния, против к-рого он направлен.

Гегель, глубоко понявший бессилие этого «прекраснодушного» И. , сравнил последователей идеи нравств. самоусовершенствования с благороднейшим человеком, к-рый боится обнажить меч в борьбе против порока, опасаясь, что он может быть «испачкан» кровью врага. В итоге меч остается, правда, чистым, но только потому, что он никому не грозит… Абсолютное бессилие абстрактного нравств. императива перед лицом эмпирич. условий его осуществления (непосредственно перед лицом сословно-феод. неравенства и всей его культуры – теоретич., эстетич., моральной, бытовой и т. д.) заставило Гегеля искать др. путь решения проблемы И. Прежде всего Гегель позаботился о том, чтобы разрушить логич. фундамент этой концепции – теорию «чистого разума».

Для Канта И. теоретич. разума, т.е. всеобщая форма и условие истины, состоит в полной и абсолютной непротиворечивости знания, т.е. в полном тождестве науч. представлений всех людей об одной и той же вещи «в одно и то же время и в одном и том же отношении». Этот И. науки и выступает у Канта в виде категорич. императива рассудка, т. е. в виде запрета логич. противоречия. Неосуществимость этого постулата в науке, развивающейся именно через выявление и разрешение противоречий, является, согласно Канту, показателем того, что истина не достигнута и никогда в течение «конечного времени» достигнута не будет. Поэтому появление противоречия в науке Кант расценивает как индикатор незавершенности знания, указывающий теоретич. разуму, что его претензия «объять необъятное» (т.е. вещь в себе) обречена на вечную неудачу.

И., однако (как и в нравств. сфере), – полный теоретич. синтез всех эмпирич. сведений, их «единство в духе» (т.е. в мышлении) – составляет неустранимую потребность этого разума, его «регулятивный принцип» и И., к к-рому он стремится и никогда не достигает. Тем самым непротиворечивое единство знания выступает у Канта как «необходимая иллюзия разума». Т. о., запрет противоречия выступает как высший априорный закон рассудка, а наличие противоречия – как вечное «эмпирическое» состояние разума, гоняющегося за полным синтезом, за своим И. Запрет противоречия – должное, а наличие необходимо возникающего противоречия – сущее, действительное и необходимое состояние разума, его форма и закон. Так почему же, – спрашивает Гегель, – неосуществимое должное мы обязаны считать и почитать за высший и непререкаемый закон мышления, а реальную форму и закон развития человеч. научной культуры – за «иллюзию», хотя бы и необходимую, за «фикцию» разума, гоняющегося за синей птицей «полного синтеза знания», за познанием «вещи в себе?»

Не разумнее ли рассудить как раз наоборот? Гегель разрушает оба постулата кантовской философии (запрет противоречия и категорич. императив) с позиции историзма. Против них он заставляет свидетельствовать историю науки и нравственности. При этом нравственность понимается Гегелем широко, включая, по словам Энгельса, «… 1) абстрактное право, 2) мораль, 3) нравственность, к которой, в свою очередь, относятся: семья, гражданское общество, государство» («Людвиг Фейербах…», см. Соч., 2 изд., т. 21, с. 295).

История показывает, что вовсе не запрет противоречия и не категорический императив были тем И., к к-рому изначально стремилась история человечества. Напротив, движущей силой развития духа в теории всегда было противоречие. Стало быть, не запрет, а наличие противоречия является формой и законом реального развивающегося духа (мышления). Диалектич. противоречие, т.е. столкновение двух взаимоисключающих и одновременно взаимопредполагающих тезисов есть поэтому не «фикция», не «иллюзия», не показатель заблуждения разума, не индикатор тщетности его попыток понять «вещь в себе», а его «естественная», имманентная ему форма и закономерность развития, а потому и форма постижения «вещи в себе».

Действительный И. науки – это понимание вещи в себе как единства противоположностей, как живого развивающегося процесса, снимающего силой противоречия все «конечные», зафиксированные свои состояния.

И. знания и нравственности, к-рый выдвигает Гегель против Канта, – это не застывшая мертвая «вещь», а «суть дела» – категория, диалектически противоречивая природа духа.

Вечное, никогда не завершаемое обновление духовной культуры человечества, происходящее через выявление противоречия в составе наличной стадии знания и нравственности и через разрешение этого противоречия – в рождении новой стадии, в свою очередь чреватой противоречием и потому также подлежащей «снятию», – таков идеал Гегеля. Это и было гл. заслугой Гегеля в истории мысли. Однако это огромное завоевание было нейтрализовано идеализмом гегелевской философии. Гегель исходил из того, что именно мышление, саморазвивающееся через противоречие тезиса и антитезиса, есть причина развития и науки, и нравственности (т.е. истории). Поэтому И. в его чистом виде вырисовывается перед человеком не в образах иск-ва и не в образе «идеального строя» жизни и нравственности, а только в «Науке логики», в виде системы диалектически развивающихся категорий. Все же остальное – и иск-во, и политич. история человечества, и промышленность, – короче говоря, все предметное тело цивилизации, – есть только «побочный продукт», издержки производства «чистой логики», сами по себе не имеющие значения. Т. о., все др. (кроме логики) формы сознания и самосознания человечества – конкретные науки, право, иск-во и т.д. – суть только «несовершенные воплощения» творч. силы диалектич. мышления, земные воплощения И., представленного в «Науке логики».

Этот образ мысли вовсе не был личной изменой Гегеля принципам диалектики. Это было абсолютно-необходимым последствием и выводом из идеалистич. диалектики. Соответственно И. человека для Гегеля – это уже не всесторонне и гармонически развитая личность, а только личность, умеющая мыслить диалектически. При этом совершенно безразлично, кем эта личность является во всем остальном – чиновником или монархом, предпринимателем или даже лакеем. Т.о., в качестве эмпирич. предпосылки идеального (т.е. диалектически-мыслящего) человека эта теория И. увековечивает наличную форму разделения труда в обществе, в частности товарно-капиталистическую. Разумеется, что ближе всего к И. с этой т. зр. стоит представитель диалектич. логики. Т.о., эта т. зр. идеализирует профессиональный кретинизм, возводит уродство в добродетель.

Условия же, обеспечивающие всесторонне-гармонич. развитие личности в совр. (а тем более в грядущем) мире, согласно этому пониманию, абсолютно невозможны. Они были возможны лишь в младенческом состоянии мира, в рамках маленького антич. полиса с его демократией. Большие размеры «современных» гос-в и сложность системы разделения труда делают невозможной и демократич. организацию общества, и всестороннее развитие способностей личности. Здесь, по Гегелю, естественной, т.е. соответствующей И. формой, является только иерархически-бюрократич. система управления обществ. делами. Против этой стороны гегелевской философии гос. права прежде всего и была направлена критика Гегеля «слева», левогегельянская версия диалектики и учения об И. С этого же начал и Маркс. Именно в силу идеализма гегелевского учения об И. гегелевский И. органически враждебен коммунистич. И., принципиально несовместим с ним. В силу этого выход из тупика, в к-рый неумолимо попадала идеалистич. концепция И., был найден только тогда, когда диалектика связала свою судьбу с революц. борьбой пролетариата и порвала с формально-юридич. представлением о «равенстве» и об условиях развития личности.

Рассмотрев бурж. ограниченность как кантовско-фихтеанского, так и гегелевского понимания И. и подвергнув их критике с позиций пролетариата, Маркс и Энгельс материалистически переработали и использовали классич. идеалистич. учения об И. Человек отличается от животного не «мышлением» и не «моральностью», а трудом. Он деятельно преобразует природу и самого себя. В этом и заключается его «подлинная природа». Этим исторически определяется и высшая цель, т.е. И. человеч. деятельности. Человек является самоцелью только как субъект предметно-практич. преобразования природы и обществ. отношений, а не как мыслящая или моральная личность. В понимании этого факта и был найден ключ к проблеме И.

Формально-правовое равенство человека человеку есть классовый И. буржуазии. Его реальным субстратом оказывается конкретно-историч. форма экономич. неравенства – капиталиста и наемного рабочего. Свобода в сфере мысли и морали здесь рассматривается в отчуждении от экономич. отношении и предполагает абс. рабство человека в сфере реальной жизни, и прежде всего в экономике, и ведет к превращению человека в частичную деталь частичной машины, в раба вещей. Для пролетариата и вообще для большинства рода человеческого этот И. вовсе не так заманчив, как для философа – идеолога буржуазии.

Первой формой преодоления бурж. И. в истории оказались учения социалистов-утопистов – Фурье, Сен-Симона, Оуэна (см. Утопический социализм). В противоположность реальному положению человека внутри бурж. общества утописты провозгласили социалистич. И. обществ. устройства, основанного на принципах обществ. собственности на средства производства и обеспечивающего всесторонне-гармоническое развитие каждого человека. Однако, будучи оторванными от реальной борьбы пролетариата, они апеллировали при обосновании своего И. к абстрактным принципам разума и справедливости, хотя по существу их И. был отражением интересов пролетариата в бурж. обществе.

Пролетариат силой реально-бесчеловечных условий своего существования внутри бурж. мира оказывается естеств. врагом этого общества и его И. Но только теоретики пролетариата приходят к выводу, что подлинная свобода человека может быть достигнута лишь на основе коммунистич. обобществления материальных средств и условий жизни и прежде всего – средств производства. Иными словами, социалистический И. может быть осуществлен только через коммунистич. революцию. Этот акт в силах совершить только класс, и никогда – не индивидуум, каким бы он ни был нравственно или интеллектуально совершенным. А класс поднимается на борьбу не силой И., как бы заманчив тот ни был, а только силой реальной жизни, т.е. когда И. совпадает с назревшей в обществ. организме массовой потребностью, с массовым материальным интересом класса. Только при условии такого совпадения И. и вызывает в массах отклик и вдохновляет их на действие. В этом смысле Маркс и Энгельс категорически возражали против толкования коммунизма как идеала: «Коммунизм для нас не с о с т о я н и е, которое должно быть установлено, не и д е а л, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом д е й с т в и т е л ь н о е движение, которое уничтожает теперешнее состояние» (Соч., 2 изд., т. 3, с. 34).

Это ни в коем случае не нравственный или интеллектуальный образ желаемого, но не реального состояния, – не императив, к-рый противостоит эмпирич. действительности и условиями места и времени, как что-то вне их и против них стоящее. Это – сама действительность в полном теоретич. синтезе ее имманентных противоречий, т.е. с т. зр. тех перспектив, к-рые ей же самой имманентны. Из этого ясно видно, как глубоко было усвоено Марксом и Энгельсом рациональное зерно гегелевской критики кантовско-фихтеанского понимания И. как должного, как априорного императива и постулата. Вместе с тем ясно видно и принципиальное отличие материалистич. толкования диалектики И. и действительности – от идеалистически-гегелевского толкования этой диалектики. Отличие подлинной революционности от консерватизма под маской ультрареволюционности левой гегелевской школы. Конкретный состав И. дается, т.о., только науч. анализом действительности, эмпирически данной картины развития, с т. зр. тех противоречий, к-рые нагнетаются и властно требуют своего разрешения. В чем и как может быть найдено это разрешение? Ответ на этот вопрос и совпадает с выработкой правильного, жизненного, конкретного И.

И., к-рый был выведен Марксом и Энгельсом из анализа противоречий бурж. общества и хода классовой борьбы, был четко обрисован в ряде произведений и, в частности, в «Критике Готской программы» в виде контурного изображения (образа) коммунистич. строя. Этот теоретически выверенный И. совпадает с художеств.-эстетич. И., вызревшим внутри иск-ва. И. в данном случае выступает как теоретич. и художественно-эстетич. выражение реального, происходящего у нас на глазах движения, с необходимостью ведущего к установлению строя, обеспечивающего всесторонне-гармоническое развитие каждого человека. Такой И. не имеет ровно ничего общего с априорно постулированным императивом, нравств. постулатом, как это пытаются изобразить правые социалисты, базирующие свою социологию и политику на неокантианских схемах, идеалах. Теоретики и лидеры правого социализма (напр., К. Реннер, Б. Каутский, А. Стрейчи и др.), прикладывая к реальным событиям свой абстрактный масштаб императива, с необходимостью приходят к выводу, что революция и революционная борьба противоречат высшим И. человечности, поскольку связаны с насилием и т.д. Но тот же самый императив приводит их к лакейской позиции по отношению к империалистическому, т.н. «свободному миру». Этот мир под их И. подходит. И не случайно, ибо сам императив уже у Канта был скроен по мерке «совершенного» буржуазного строя с его иллюзиями «свободы личности», «свободы мысли» и т.д. и т.п.

Такое отклонение ни в коем случае нельзя толковать как отказ от И., как признание его неосуществимости. Наоборот, только полный учет конкретных условий места и времени и позволяет осуществить через деятельность теоретически или эстетически выверенный И. Иначе этот И. так и остается неосуществимым «благим намерением», разбивающимся о неодолимое упрямство «грубой» реальности. В марксистско-ленинском понимании И. выступает как активная форма общественного сознания, организующая массу индивидуальных сознаний и воли вокруг решения одной, исторически назревшей задачи, проблемы. Таков в наши дни И. коммунизма.

Э. Ильенков. Москва.

Идеал эстетический – конкретно-чувственное представление о высшей норме эстетич. совершенства и пути его достижения. Практич. осуществление и выражение эстетич. И. предполагает в качестве своей необходимой предпосылки свободу во всей сфере жизнедеятельности обществ. человека. Будучи тесно связан с эмоциональным, конкретно чувственным отношением людей к окружающему их миру, эстетич. И. находит свое воплощение в чувств. формах. В этом состоит его отличие от нравств., политич. и др. обществ. И., к-рые могут существовать как более или менее отвлеченные понятия о имеющемся или желаемом, обществ. совершенстве.

Обладая специфич. содержанием, эстетич. И. в то же время находится в единстве с обществ. и этич. И. Так же, как и последние, эстетич. И. имеет исторически определ. содержание, обусловленное в конечном счете обществ. практикой, развитием материальной жизни и классовой борьбы, а также процессом развития иск-ва. В ходе общественной практики и человеч. познания изменяются и развиваются эстетич. И. людей, отражающие объективные тенденции развития реального мира. Передовой эстетич. И. в каждую эпоху не противоречит развитию действительности, а опирается на объективно заложенные в ней возможности, ее объективные свойства и закономерности, являясь конкретно-чувств. выражением ее развития.

Трудности и противоречия, на к-рые наталкивалось эстетич. сознание в своем развитии, невозможность в те или иные историч. эпохи найти эстетич. И. в самой действительности приводили к тому, что проблема эстетич. И. становилась специальным предметом филос. исследования. В антич. эстетике проблема эстетич. И. была впервые выдвинута Платоном, к-рый выступил с критикой тенденций к индивидуализму и изнеженности, обнаружившихся в иск-ве его времени. Эти тенденции рассматривались у Платона как отступление от монументальной гражданственности греч. иск-ва классич. периода. В противоположность им Платон выдвигал такие критерии эстетич. оценки, к-рые стояли бы выше чувственного и индивидуального, связывая их с вечными и неизменными «идеями» красоты, добра и т.д. Другая точка зрения на эстетич. И. вырастала из материалистич. трактовки теории подражания. Аристотель решал эту проблему в связи с необходимостью для иск-ва его времени сохранять высокое идеальное содержание. Согласно Аристотелю, художник должен создавать свой И., заимствуя у разных типов людей наиболее прекрасные и совершенные черты. «… Должно подражать хорошим портретистам: они именно, давая изображение какого-нибудь лица и делая портреты похожими, в то же время изображают людей более красивыми» («Поэтика», 14, 1454в; рус. пер., М., 1957). Указывая на существование разных типов идеализации, он писал: «Полигнот, например, изображал лучших людей, Павсон – худших, а Дионисий – обыкновенных» (там же, 2, 1448а).

С понятием эстетич. И. в Древней Греции было тесно связано учение о калокагатии – идеальном и совершенном типе человека (calos – «прекрасный», a agathos – «хороший», «благой»). Учение о калокагатии основывалось на представлении о гармонии души и тела, внутреннего и внешнего. В Греции классич. периода в учении об иск-ве нет осознанного противопоставления природы и произведений иск-в. Природа и обществ. устройство были тем источником, откуда они черпали свои представления о мере и принципах гармонии, к-рые вошли составной частью в учение о калокагатии. Дальнейшее развитие античности, приближение упадка греч. общества нашли отражение в росте религ. и дуалистич. воззрений на мир. Изменяется и понятие платоновской «идеи», к-рая все в большей степени связывается с божеств. духом. Дуалистич. противопоставление двух миров в эстетич. плане выдвигает проблему И. как «внутреннего зрения», позволяющего отличать прекрасное от безобразного. Так, Плотин, филос. учение к-рого основывается на теории о двойственности бытия – идеального и материального, исходил из положения, что «душа становится безобразной в силу смешения и соединения с телом и материей и склонности к ним» («Эннеада», I, VI, 5; рус. пер. «Античные мыслители об искусстве», М., 1937). Противопоставление идеального и реального приводит Плотина к идеалистич. трактовке очищения (катарсиса), с помощью к-рого и возникает прекрасное высшей степени: «… Душа очищенная становится идеею и умом, вполне бестелесною, разумною… всецело принадлежит божеству, в котором источник прекрасного и всего подобного, что сродни ему» (там же, I, VI, 6). Превращением души в идею, а идеи – в высшее выражение прекрасного и хорошего заканчивается цикл эстетич. познания мира. Категория И. у Плотина служила критерием разграничения «истинного», идеального бытия от низменного.

В эстетике средних веков И. окончательно теряет всякую связь с объективной реальностью, превращаясь в категорию божеств. порядка. Согласно ср.-век. мыслителям, критерий оценки находится в первоформе, в уме, в интеллекте бога. Даже внешняя «телесная красота» объяснялась творчеством бога. Согласно Фоме Аквинскому, «все является хорошим, так как все исходит от бога». Художник не творец, он лишь воплощает идеи бога.

В эстетике средневековья происходит окончат. вычленение термина «И.», что было связано с необходимостью в противоположность древним грекам, «подражавшим» природе, узаконить «идеальное», «божественное», «духовное» как осн. критерий оценки художеств. деятельности.

Дальнейшее развитие категория И. получает в эпоху Возрождения в связи с новым пониманием человека. В трактатах Пико делла Мирандола, Лоренцо Валла, Фиренцуолы идеальной нормой красоты провозглашается сам человек, гармония его чувств, и познават. способностей. Человек сам творец своей собственной формы. Реализм иск-ва Возрождения получил обоснование в соч. таких мыслителей, как Леонардо да Винчи, Вазари. В то же время подражание природе не означало ее копирования. Так, Вазари, высказываясь за подражание природе, в основу своей классификации истории иск-ва кладет принцип «разнообразия идеального типа художников». Понимая красоту как пропорцию и строгое соответствие частей, мыслители эпохи Возрождения основу ее видели в гармонии, к-рая трактовалась как некое идеальное целое, обнимающее собой все части. Альберти, рассматривая красоту как единство трех элементов – числа, ограничения и размещения, писал: «но есть и нечто большее, слагающееся из сочетания и связи всех этих трех вещей, нечто, чем чудесно озаряется весь лик красоты. Это мы назовем гармонией (concinnitas), которая, без сомнения, есть источник всей прелести и красы» («Десять книг о зодчестве», т. 1, М., 1935, с. 318).

Новую грань в понимании И. открывает эстетика классицизма, к-рая выдвинула идею «улучшения» природы посредством иск-ва. Согласно Беллори, напр., через отбор естеств. красот составляется идея природы, к-рая является действительностью в чистом виде. Взятая из природы, пройдя через чувств. опыт художника, идея иск-ва становится И., к-рый вновь возвращается в природу в художеств. произведении. Эстетика классицизма развивает также идею об «улучшении» действительности средствами иск-ва. Согласно Буало, напр., красота природы в иск-ве подвергается рацион. очищению, освобождается от грубого и случайного. Эстетика классицизма, сближая прекрасное с истиной, привнесла в понимание прекрасного момент рационализма.

Эстетика Просвещения расширила понятие «подражания природе», включила в него всю действительность, в т.ч. и обществ. среду. Согласно Дидро, слепое подражание натуре не приводит еще к художеств. правде, к-рая возникает только там, где есть «соответствие действий, речи, лица, голоса, движений, жестов; идеальному образу, созданному воображением поэта…» («Парадокс об актере», см. Собр. соч., т. 5, М.–Л., 1936, с. 580). В своих взглядах Дидро колебался между призывом точно подражать природе, в к-рой «нет ничего неправильного» («Опыт о живописи», там же, т. 6, М., 1946, с. 212), и требованием следовать идеальному образу, к-рого нет в природе и к-рый привносится в нее художником. Связав И. с художественной правдой, Дидро более глубоко поставил кардинальную для всей эпохи проблему соотношения искусства и действительности. Нем. Просвещение в лице Винкельмана и Лессинга поставило проблему соотношения И. и действительности, И. и правды. Винкельман выдвинул новую художеств. доктрину – подражание грекам, к-рые создали на основе греч. демократии особый И. красоты. Обращение к греч. представлениям о красоте у Винкельмана связано с идеализацией греч. иск-ва, в к-ром он видел идеал «благородной простоты» и «спокойного величия» (см. Избр. произв. и письма, М.–Л., 1935, с. 107). Эстетич. И. у Винкельмана выступает как цель художеств. творчества: утверждение высшей красоты есть кульминация иск-ва, без чего художник обречен на простое подражание. В то же время эстетич. И. рассматривался им: как художеств. мера, следование к-рой способствует очищению красоты от посторонних моментов. Мера – идеал стоит выше правды, к-рая отступает на второй план перед эстетич. проблемами. Господство эстетич. принципа связывает теорию Винкельмана с идеалистич. концепциями идеала Канта и Гегеля.

Другой представитель нем. Просвещения Лессинг развивал учение об эстетич. И. в русле проблемы реализма. Полемизируя в трактовке греч. иск-ва с Винкельманом, Лессинг выдвинул эстетич. И. человеч. личности, гармонически сочетающей личное и общественное, героическое и человеческое. Эстетич. И., по Лессингу, это не отвлеченная, рационалистическая красота. Типичность и общезначимость образов нисколько не страдают от изображения второстепенных черт, противоречий, «низменных» с т. зр. классицизма человеч. чувств. Связав И. с типизацией и отражением жизненной правды, Лессинг утвердил тем самым реалистич. концепцию красоты.

Философия классич. нем. идеализма связала трактовку эстетич. проблем с осн. гносеологич. и социальными проблемами: свободы, разделения труда, характером познания и т.д. Эстетика становится здесь не просто частью философии, а той областью, где происходит разрешение всех противоречий, где интеллектуальное и художеств. творчество в своем синтезе дает завершение филос. системе. В связи с этим особое значение приобретает категория И. Кант вводит понятие И. в эстетику в связи с делением прекрасного на «свободную» и «сопутствующую красоту». В отличие от идеи, к-рая, по Канту, обозначает только понятие разума, И. есть «представление отдельного существа, как адекватного этой идее» («Критика способности суждения», СПБ, 1898, с. 81). Эстетич. И. у Канта является своеобразной попыткой синтеза двух взаимоисключающих положений: незаинтересованности эстетич. суждения, с одной стороны, и учения о гении, через к-рого «природа дает искусству правила» (там же, с. 178). Сфера И. – «сопутствующая», «условная» красота, где предполагается первоначальный идеальный образ, соответственно к-рому художник «лепит» образ иск-ва. Так, красота человека, относящаяся, по Канту, к условной красоте, всегда подразумевает определенный И., составленный с учетом нравств. совершенства личности. И. связывается Кантом с проявлением эстетич. способностей, к-рые реализуются в творчестве гения, создающего свои произведения вне всяких правил.

Ф. Шиллер, развивая концепцию эстетич. И., связывал ее с осн. противоречием, к-рое формулировалось как антагонизм между природой и культурой. Критич. отношение Шиллера к нарождающемуся капиталистич. укладу и связанному с ним обществ. разделению труда приводит его к отрицанию И. в действительности. Выступая против идеи подражания действительности, Шиллер указывал на необходимость возвышения и поэтизации природы до степени «истинной природы», то есть до И. Осн. средство решения обществ. конфликтов Шиллер видел в эстетическом воспитании, к-рое создает И. прекрасной, гармонически развитой целостной личности. В работе «О наивной и сентиментальной поэзии» Шиллер кладет И. в основу различения двух методов иск-ва: в «наивной», реалистич. поэзии И. не находится в противоречии с действительностью, для поэзии «сентиментальной», наоборот, характерен разрыв между И. и жизнью. Грань, лежащая между И. и действительностью, не преодолевается в эстетике Шиллера. И. для человека есть «бесконечность, не досягаемая никогда…» (Собр. соч., т. 6, М., 1957, с. 410).

В эстетике Гегеля И. является центр, эстетич. категорией. Само иск-во Гегель рассматривал как проявление И., к-рый определялся им как идея, в которой выражена действительность, соответственная понятию (см. Соч., т. 12, М., 1938, с. 78). Гегель связал понятие И. с развитием и изменением эстетич. сознания, истолкованным им как исторически необходимый процесс. Т. о., в эстетике Гегеля И. впервые осмысливается не как нечто привносимое иск-вом в действительность и присущее лишь художеств. произведениям, а как реальное жизненное отношение, осознаваемое и выражаемое через искусство. Понятие «идеализм» Гегель связывал со свободой. Субъект как индивидуальность должен быть самостоятельным во всей сфере своих поступков, мыслей и чувств, но при этом осуществлять не произвол над действительностью, а субстанциальное содержание самой действительности, органически слившееся со всем строем личности человека. А это требует от общего состояния мира, чтобы оно выступало в форме самостоятельности, дабы оно было в состоянии принять в себя образ идеала. Соответствующее идеалу состояние мира Гегель видел в античной Греции, иск-во к-рой характеризуется им как классич. иск-во И. Наоборот, в новое время субстанциальное обществ. содержание перерастает рамки личности. В связи с этим иск-во перестает быть формой духа, способной адэкватно выразить новое содержание. Духовное содержание господствует над чувственным, художеств. мысль приобретает абстрактный антиэстетич. характер, что ведет к господству рассудочных, внеэстетич. интересов над эстетическими, а следовательно, к разрушению И. Конструируя «жизнь» идеала, Гегель выдвигает на первый план связь между духовным содержанием, мыслью и их художеств. выражением. История иск-ва как история развития И. ставит по-новому проблему философии истории иск-ва, в том числе и проблему художеств. стиля. Взгляды Гегеля послужили исходным пунктом для дальнейшего развития теории И. Критика Гегеля по этой лини

Кто ваш идеальный клиент? Создайте профиль с 10 важными вопросами

27 мая 2015 г.

Хотя верно то, что при определении вашего идеального клиента может показаться, что вы исключаете другую аудиторию, которая может покупать у вас, сосредоточение внимания на правильных людях вносит ясность в ваши маркетинговые усилия, которые в конечном итоге ведет к более прибыльному бизнесу.

Автор бестселлеров New York Times Рамит Сетхи сказал об этом лучше всего: «Алгоритмы меняются. Тактика меняется. Но основы изучения того, чего хотят люди, точного определения того, где вы можете им помочь, а затем , рассказывающего об этом нужным людям. (выделено мной) — это классические стратегии, которые работали 1000 лет назад и будут работать через 1000 лет.”

Этот пост о том, чтобы познакомиться с нужными людьми, которые получат выгоду от ваших продуктов и услуг и будут платить за них. Ниже приведены 10 основных вопросов, которые следует задать в процессе определения своего идеального клиента. Давайте начнем.

1. Где тусуются ваши идеальные клиенты?

Назовите цифровое и физическое пространство, в котором находится ваш идеальный клиент. Чем конкретнее, тем лучше.

«Тусуется на Facebook» — слишком общее.

«Тусуется в группе любителей вина из Атланты в Facebook» — более точный и действенный вариант.

«Любит природу» — слишком общее, чтобы означать что-либо проницательное.

«Любит ходить в парк каждую субботу утром с детьми» показывает привычки и ценности.

«Читает блоги» недостаточно таргетирован.

«Одержимо читает Lifehacker, Techcrunch и Reddit» показательно. Знание того, где тусуются ваши идеальные клиенты, влияет:

Где вы размещаете рекламу (определенные группы Facebook, нишевые форумы, физические местоположения)
Места, где можно послушать и узнать о клиентах
Лучшие блоги для написания гостевых сообщений

2.Откуда ваши клиенты получают информацию?

В идеальном мире с неограниченными ресурсами ваша компания будет иметь полезный и актуальный контент на каждом отдельном канале. Но поскольку вы не Coca-Cola, вы должны стратегически ориентироваться на то, куда ваши идеальные клиенты идут за информацией.

Куда они идут, когда ваш клиент находится в режиме исследования? Google? Определенные блоги? Книги? Журналы? Твиттер?

Запишите свои выводы простым предложением: «Когда Мэгги интересует какая-то тема, первое, куда она идет, — это поиск в Google на своем iPhone.”

3. Какие проблемы и разочарования испытывают ваши клиенты?

Эмпатия — это самое большое преимущество в определении проблем и разочарований вашего идеального клиента. Зная, что такое ходить на месте клиента, вы сможете создавать отличные продукты и услуги, которые помогут решить их конкретные проблемы и болевые точки.

Вот несколько примеров для вашего творчества:

«Я бы хотел, чтобы кто-нибудь просто отредактировал это видео для меня».
«Мне нужно сбросить десять фунтов до весенних каникул.»
« Уф. Хотел бы я запланировать свои твиты ».

Проблемы и разочарования вашего идеального клиента влияют на ряд факторов:

Услуги, которые вы предлагаете: Предлагаемая вами услуга должна устранять достаточно серьезную проблему, и ваш идеальный клиент будет платить вам за нее. вместо того, чтобы делать это самим.
Производимых вами продуктов: Как и предлагаемые вами услуги, продукты, которые вы производите, должны решать проблемы или разочарования вашего идеального клиента, чтобы их стоило покупать.
Эмоции, с которыми вы разговариваете: За проблемами и разочарованиями, которые испытывает ваш идеальный покупатель, стоит целый ряд эмоций — печаль, гнев, страх, надежда, желание чего-то лучшего. Говоря о том, что чувствует ваш клиент, вы сможете установить с ним эмоциональную связь не только на рациональном уровне.
Истории клиентов, которые вы рассказываете: Логика здесь проста. Когда ваши идеальные клиенты видят существующего клиента, который решил свои проблемы и разочарования с вашим продуктом / услугой, они с большей вероятностью купят ваш продукт / услугу.

4. Каковы сейчас цели и приоритеты ваших клиентов?

Знание целей и приоритетов вашего идеального клиента поможет вам нарисовать картину того, какой может стать жизнь после использования ваших продуктов и услуг. Думайте об этом как о продаже мечты.

Когда ваши продукты или услуги помогают идеальному клиенту достичь своих целей, также известных как соответствие продукта / рынка, становится намного проще написать текст для вашего блога, веб-сайта и других точек взаимодействия на пути к покупке.

Вот несколько примеров текста, написанного для обозначения целей клиента:

5.Какие бренды нравятся вашим клиентам? ̋

Составьте список брендов, которые нравятся вашим идеальным покупателям как в целом, так и в вашем пространстве. На более высоком уровне это похоже на рекламу Mac против ПК. Оба бренда имеют свой собственный внешний вид и привлекают разные типы людей. Ваш идеальный клиент больше Нордстрома или Росса? Target или Walmart?

Для брендов в вашем пространстве, знание того, какие компании нравятся вашим идеальным клиентам, может вдохновить на поиск идей для будущего партнерства. Или вдохновит вас на то, как лучше связаться с аудиторией.

6. Какую форму общения предпочитают ваши клиенты?

Они пишут в Твиттере? Текст? Чат? Электронное письмо? Или предпочитаете обычную почту? Это вопрос того, где ваша аудитория хочет, чтобы вы с ней общались. Например, ряд брендов используют Snapchat для общения с подростками. Зачем? Потому что подростки не проводят свое экранное время, проверяя Facebook. Основной принцип — общаться со своими клиентами там, где они уже есть.

7. Какие фразы и какой точный язык используют ваши клиенты?

У Роберта Коллиера есть гениальная цитата: «Всегда включайте разговор, который уже происходит в голове клиента.”

В уме ваших клиентов уже есть язык для обозначения их проблем, потребностей и желаний. Ваша работа — слушать и записывать.

Когда вы исследуете места, где тусуется ваш идеальный клиент, запишите точные фразы, которые они говорят, и сохраните их в электронной таблице, чтобы найти идеи для копирования веб-сайтов, сообщений в блогах и целевых страниц. Или отправьте опрос с помощью SurveyMonkey, чтобы задать открытые вопросы и задокументировать дословные ответы вашей аудитории.

Людей естественным образом привлекают другие люди, говорящие на их языке, обладающие чувством юмора или придерживающиеся той же точки зрения.Это дает чувство принадлежности и связи, что может создать лояльность к вашему бренду. Ваша цель состоит в том, чтобы клиенты говорили себе: «Это как будто они разговаривают со мной» каждый раз, когда они читают ваше письмо.

8. Каков бюджет вашего предпочтительного клиента?

Цены непростые. Цена слишком низкая, и люди будут недооценивать вас, но цена слишком высокая, и никто не будет покупать. Например, если дом в Сан-Франциско стоит 100 долларов, все поймут, что это афера. А если бы чашка чая стоила 100 долларов, это было бы нелепо.

Оптимальный вариант — взимать максимальную сумму, которую ваш идеальный клиент готов, желает и может заплатить.

9. Как выглядит день из жизни вашего идеального покупателя?

7:55 — Джордж просыпается под звуки smooooth jazz

8:15 — Приготовляет новое коста-риканское жаркое на своем блестящем новом Keurig

8:43 — Пробка на 101 и снова слушает smooooooth джаз

9:15 — Заходит в офис

9:18 — Проверяет электронную почту, как и все

10:01 — Начинает готовить информационный бюллетень своей компании по электронной почте

12:05 — Съедает итальянское комбо в метро

13:08 — Послеобеденное затишье, желая, чтобы в его офисе вздремнул

14:35 — Отправляет информационный бюллетень

14:38 — Мозговой штурм, как привлечь больше потенциальных клиентов для достижения целей квартального роста

16:00 — Интервью с клиентом для исследования рынка

18:15 — Едет домой, готовый к марафону «Во все тяжкие» на Netflix

Представление того, как выглядит повседневная жизнь вашего идеального покупателя, добавляет в ваш маркетинг личный, человеческий элемент.Это также становится практичным — когда лучше всего отправлять им электронное письмо? Когда они, скорее всего, ответят на ваше сообщение? Когда они наиболее внимательны?

10. Что делает ваших идеальных клиентов счастливыми?

Путь клиента — это больше, чем роботизированные транзакции и обмен денег на товары и услуги. Как эмоциональные существа, люди хотят взаимодействовать с брендами, которые заставляют их чувствовать себя хорошо.

Где есть места на пути вашего идеального клиента, где вы можете преподнести сюрпризы, сделать неожиданное и вызвать улыбку на его лице? Может быть, это рукописное письмо с благодарностью после подписки на вашу услугу, персонализированное электронное письмо, отправленное в день их рождения, или бесплатная доставка для всех доставок (кто не любит бесплатную доставку?).

Добавление счастья к конкретным точкам взаимодействия с клиентом может создать более глубокий уровень эмоциональной связи, которая способствует росту лояльных и восторженных поклонников на долгое время. Или, как сказал бы Марти Ноймайер, улучшает это «внутреннее чутье», которое возникает у людей, когда они слышат о вашем продукте, услуге или компании.

Конечный результат

Ответив на все эти вопросы, напишите абзац, в котором резюмируйте свои выводы. Это могло бы выглядеть примерно так: Мэгги, идеальный клиент блога о веб-дизайне, ориентированного на женщин-дизайнеров:

«Мэгги любит проводить время, изучая вино в своей группе любителей пино нуар на Facebook.Это ее страсть. Ее самое большое разочарование в роли дизайнера — это выяснить, как использовать Photoshop. Когда она находится в режиме исследования, первое, куда она направляется, — это поиск в Google на своем iMac на работе. Ее долгосрочная мечта — начать свою собственную дизайнерскую практику, чтобы она могла составлять свой собственный график и работать с клиентами, с которыми она хочет работать, особенно с некоммерческими организациями. На прошлой неделе, когда она ходила по магазинам в Anthropologie и просматривала свой любимый блог на своем iPhone, SF Girl By The Bay, на экране появилось объявление с приглашением пройти курс веб-дизайна.”

Конечным результатом является лучшее понимание того, где и как привлечь идеальных клиентов, которые получат огромную пользу от того, что вы предлагаете, и с радостью заплатят за ваши продукты и услуги.

Итак, вы определили своего идеального покупателя? Вот как персонализировать их работу с данными.

Java IDE для профессиональных разработчиков от JetBrains

IntelliJ IDEA Выходит в 2020 году.3 Что нового Характеристики Ресурсы купить Скачать

Каков идеальный уровень безработицы?

Безработица считается одним из самых больших социальных зол, влияющих на нашу жизнь сегодня.Его экономическое влияние не так важно, как его социальное влияние. Большинство людей в современном обществе зависят от работы, чтобы заработать себе на жизнь. Следовательно, любой сценарий, который отрицательно сказывается на рабочих местах этих миллионов людей, повлияет на структуру всего общества в целом.

Следовательно, мы уверены в одном: безработица — это плохо, и ее необходимо искоренить. Однако не совсем понятно, что представляет собой слово «искоренен». Следует ли управлять безработицей на определенном уровне или ее следует полностью исключить из общества? Ответы на эти вопросы сложны, поэтому мы рассмотрим их в оставшейся части этой статьи.

Преобладающая точка зрения

В мире преобладает точка зрения, что безработицу нельзя и не следует полностью искоренять . Это понятие проистекает из того факта, что нулевой уровень безработицы — непрактичная цель. Коммунистические страны преследовали эту цель на протяжении многих десятилетий, и результатом стал полный хаос и экономический хаос. Более консервативная точка зрения предполагает, что безработица — это как необходимый побочный продукт современной экономической системы. Однако им необходимо управлять в рамках нынешних уровней.Неспособность справиться с этой безработицей создает проблемы. Однако полностью искоренить его — это вообще не вариант.

Это подводит нас к другому вопросу о том, какой оптимальный уровень безработицы правительство должно стремиться достичь. Ответить на это тоже непросто. Не существует жесткого правила, которое можно было бы применить ко всем экономикам в любое время. Есть множество переменных, которые влияют на уровень безработицы. Следовательно, единственный логический вывод — это сравнение показателей экономики с аналогичными показателями.Большинство развитых стран будут находиться в схожих экономических условиях, и, следовательно, их уровни безработицы можно будет сравнивать друг с другом, и та же логика может быть применена к развивающимся странам, а также странам третьего мира.

Следовательно, согласно современной теории, идеальный уровень безработицы не является статичной целью. Скорее, это динамическая цель, которая меняется в соответствии с текущей ситуацией.

Зачем бороться с безработицей?

В экономической теории было много сторонников жесткой линии, которые были одержимы идеей нулевой безработицы.Их логика заключалась в том, что экономика существует для удовлетворения человеческих потребностей и обслуживания людей. Самый большой способ, которым они служат людям, — это обеспечение занятости. Следовательно, нулевая безработица должна быть главной (если не единственной) целью разработки экономической политики. Такие идеи нашли покровительство в коммунистических обществах по всему миру. Однако если взглянуть за пределы основного аргумента, недостатки станут очевидными. Наиболее очевидные из них перечислены ниже:

Типы безработицы: Современная экономическая система не определяет безработицу как единый термин.Это означает, что не все виды безработицы относятся к одной и той же категории. Скорее экономисты создали несколько категорий для разделения безработицы, вызванной разными первопричинами. Мы узнаем о них в следующих нескольких статьях. Однако на данный момент необходимо понимать, что некоторые формы безработицы действительно являются добровольными или полезными. Это безработица, возникающая, когда людям необходимо переобучиться, чтобы соответствовать потребностям меняющейся экономической среды. Кроме того, некоторые люди могут захотеть проводить больше времени без работы, пока не найдут работу, соответствующую их навыкам.
Правительство не может искоренить эти виды безработицы до тех пор, пока оно не посягает на права работодателей и служащих принимать свои собственные решения. Поскольку мы живем на свободном рынке, это невозможно. Следовательно, слово «безработица», как оно определяется в настоящее время, всегда будет неотъемлемой частью жизни.
100% занятость и рост!

Заключение

Следовательно, можно с уверенностью сказать, что современный подход к сравнению уровней безработицы с аналогичными показателями относительно лучше, чем преследование утопической цели 100% занятости. У подхода коллегиальной оценки также есть некоторые недостатки. Однако с ними можно справиться относительно безболезненно, и этот метод определенно является лучшим из двух зол.

Авторство / ссылки — Об авторе (ах)

Статья написана «Прачи Джунджа» и проверена группой Руководства по обучению менеджменту. В состав группы MSG по содержанию входят опытные преподаватели, профессионалы и эксперты в предметной области. Мы являемся сертифицированным поставщиком образовательных услуг ISO 2001: 2015 . Чтобы узнать больше, нажмите «О нас». Использование этого материала в учебных и образовательных целях бесплатно.Укажите авторство используемого содержимого, включая ссылку (-ы) на ManagementStudyGuide.com и URL-адрес страницы содержимого.

Какой идеальный возраст для выхода на пенсию?

Надеемся, вам понравилась эта статья из наших архивов. Поскольку инвестиционные, пенсионные и налоговые правила со временем сильно меняются, информация в этом посте может быть устаревшей, но мы надеемся, что вы все равно найдете ее интересной.

Если вам всегда нравилась идея долгого выхода на пенсию или вы хотели бы продолжать работать как можно дольше, существует ряд различных факторов, которые могут повлиять на ваш идеальный возраст для выхода на пенсию. Более того, число не будет одинаковым для всех.

До 2011 года в Великобритании установленный пенсионный возраст по умолчанию составлял 65 лет, а это означало, что работодатели могли увольнять своих сотрудников в 65 лет, независимо от того, хотят сотрудники продолжать работу или нет.Пенсионный возраст по умолчанию был отменен в октябре 2011 года, что дало людям больше свободы выбора при прекращении работы. Теперь многие люди подумают о выходе на пенсию, когда они получат право на государственную пенсию, которая с 2020 года составит 66 для мужчин и женщин, а после этого будет неуклонно расти. Так когда же идеальное время для выхода на пенсию?

иметь в виду

Хотя это для всех разное, есть несколько ключевых моментов, которые следует учитывать. А именно, сколько денег у вас в пенсионной корзине и хватит ли этого на то, чтобы поддерживать вас на пенсии? Если вы думаете о выходе на пенсию в 55 лет, подсчитайте, хватит ли вашей пенсионной корзины для этого.

Еще один ключевой вопрос касается здоровья. Если у вас есть какие-либо заболевания, которые усугубляются трудовой жизнью, вы можете подать заявление о выходе на пенсию, чтобы обеспечить себе наилучшее здоровье.

Помимо физического здоровья, стоит подумать и о психологических аспектах выхода на пенсию. Хотя у некоторых людей могут быть грандиозные планы уйти на пенсию и путешествовать по миру, других беспокоят такие факторы, как одиночество, финансовое напряжение, отсутствие рутины и давление, которое это может оказать на их отношения.Исследование Age UK показало, что 1,2 миллиона человек в возрасте старше 65 лет в Англии постоянно одиноки, поэтому важно подумать о том, какой образ жизни вы хотите получить на пенсии и как вы справитесь без регулярного общения с людьми на работе.

Неважно, по финансовым или психологическим причинам, стоит спросить себя, хотите ли вы полностью уйти на пенсию или же вы предпочитаете продолжать работать — возможно, в качестве консультанта или на полставки.

Цифры

Чтобы определить лучший пенсионный возраст для вас, внимательно посмотрите на свои финансовые показатели.Тщательно рассчитайте свой пенсионный доход, исходя из пенсии по месту работы, государственной пенсии, личной пенсии и любых других вложений, которые у вас могут быть. Хорошая идея начать с подробного бюджета ваших расходов: будут основные расходы, которые у вас будут каждый месяц — например, счета, еда, путешествия — а затем предметы роскоши, на которые вы решите потратить деньги, например досуг и отдых.

Всегда стоит учитывать перспективы заработка на каждый год, когда вы остаетесь на работе — компромисс может окупиться в долгосрочной перспективе, если он обеспечивает лучшую финансовую безопасность.Например, каждый год, когда вы выходите на пенсию раньше срока, ваши потенциальные инвестиции сокращаются на год, вы теряете год на росте инвестиций и добавляете год на расходы. Хотя это не обязательно является сдерживающим фактором, о нем следует помнить.

В качестве приблизительного ориентира, чтобы увидеть, достаточно ли ваших сбережений для выхода на пенсию, вы можете использовать правило умножения на 25. Определите, сколько вы хотите прожить каждый год после выхода на пенсию за вычетом государственных пенсионных пособий, а затем умножьте это на 25. Это дает вам практическое правило.Если ваши сбережения совпадают, вы можете быть финансово готовы выйти на пенсию.

А если нет? Возможно, вам придется пересмотреть свои планы. Вы можете отложить выход на пенсию, или вы можете пересмотреть, сколько денег у вас есть, или, возможно, какое-то время работать неполный рабочий день.

Так когда же идеальный пенсионный возраст? Что ж, на самом деле это зависит от вас, но осознанный выбор может помочь вам в полной мере насладиться пенсией.

Попробуйте наш пенсионный калькулятор

Сначала введите свой адрес электронной почты ниже.

Предупреждение о рисках: Как и при любом инвестировании, ваш капитал находится под угрозой. Стоимость вашего портфеля с мускатным орехом может как снижаться, так и расти, и вы можете получить обратно меньше, чем вложили. Применяются пенсионные правила, и налоговые правила могут измениться в будущем. Если вам нужна помощь с пенсиями, обратитесь за независимой финансовой консультацией.

Был ли этот пост полезным?

Сообщите нам, понравился ли вам этот пост

Другие блоги, которые могут вам понравиться

Лиза Каплан

Лиза Каплан — руководитель финансового отдела Nutmeg.Она сочетает свой обширный опыт разработки брендов для голубых фишек с восьмилетним опытом работы в качестве дипломированного специалиста по финансовому планированию, предоставляющего финансовые консультации ряду людей на разных этапах их жизни.

Социально-методический центр поддержки СО НКО Московской области