Левада-Центр : Денис Волков
Денис Волков
Директор
Последние публикации
Как мы знаем из ранее опубликованных исследований, респонденты в большей степени ощущают ответственность и свою возможность повлиять на то, что происходит в их семье, в меньшей степени — на то, что происходит в стране. Так, за ситуацию в семье чувствует ответственность 90% респондентов, за ситуацию в стране – 37%. Повлиять “в полной” или “значительной” мере на ситуацию в семье может 87%, в стране – 19%. Ощущение ответственности за происходящее и возможность повлиять на ситуацию взаимосвязаны. Когда человек чувствует себя бессильным, он скорее не будет готов брать на себя ответственность.
Read More
Усиление поляризации, герои военного времени и экономический оптимизм — итоги года для российского общества в колонке для Forbes подводит Денис Волков.
Read More
С тех пор как в феврале прошлого года Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции в Украине критика опросов общественного мнения в России зазвучала с новой силой.
Read More
О том, как россияне справлялись с трудностями 2022 года. Денис Волков для Forbes.
Read More
Большинство россиян считают, что России нужны перемены.
Read More
Левада-Центр продолжает публикацию данных исследований, посвященных анализу готовности принимать участие в опросах. Результаты эксперимента показали, что характеристики участников опроса и “отказников” отличаются незначительно.
Read More
Большая часть респондентов считает, что могут говорить о политике руководства страны более-менее свободно. Эти представления довольно устойчивы. Респонденты чаще говорят о страхе и желании скрывать свои мысли в отношении других, нежели в отношении себя лично. При этом люди приписывают большинству населения те чувства, которые испытывают сами.
Read More
РАССЫЛКА ЛЕВАДА-ЦЕНТРАПодпишитесь, чтобы быть в курсе последних исследований!
Выберите список(-ки): Уведомления о новых публикациях Еженедельная субботняя рассылка
Email адрес *
Российское общество было готово к войне уже к концу прошлого года
В конце октября «Левада-Центр» опубликовал результаты очередного опроса российских граждан об их отношении к войне в Украине.
Социологи констатировали, что поддержка действий Вооруженных сил РФ остается среди россиян высокой, хотя на высоком уровне сохраняется и беспокойство украинскими событиями. Директор «Левада-Центра» Денис Волков, выступая на прошедшем в октябре в Грузии VIII «Форуме имени Кафки и Оруэлла», заявил, что российское общество было внутренне готово к войне уже к концу 2021 года. «Idel.Реалии» с ним поговорили.
— Все началось раньше, чем наступило 24 февраля [2022 года], — сказал Волков. — Опросы показывали изменение настроений в российском обществе уже осенью 2021 года. Основной контур отношения россиян к возможной войне — поддержка действий власти — фиксировался нами на опросах и в ноябре, и в декабре, и в январе. Две трети опрошенных поддерживали власть и лишь треть ей в этой поддержке отказывала. 60% респондентов говорили и на опросах, и на фокус-группах, что «нас втягивают в войну, хотя мы этого не хотим», что «во всем виноваты США» и так далее. Накопленные результаты позволили нам уже к февралю 2022 года сказать, что российское общество, хотя и боится войны, тем не менее к ней готово.
Социолог при этом обратил внимание на существенную разницу между эмоциональным восприятием россиян событий 2014 года — оккупации и аннексии Россией Крыма — и началом полномасштабной войны с Украиной.
— Какой была реакция на события 24 февраля [2022 года], что мы видели? Это были смешанные чувства, в отличие от 2014 года. Тогда преобладали положительные эмоции, радость: «Крым наш», «Ни одного выстрела»… Все были в восторге — и общество, и элиты, кроме каких-то «отщепенцев», которых не слушали. 24 февраля было уже по-другому — примерно поровну тех, кто с самого начала испытывал шок, тревогу, страх, причем эти эмоции были даже у тех, кто поддержал СВО, и тех, кто говорил, что «все нормально», испытывал гордость за страну. Тема «защиты русских, русскоязычных в Украине» — вот эту ситуацию одобряющие СВО считали «чрезвычайной» и полагали, что в этом случае было необходимо вмешательство [России], было необходимо «помочь своим». Вот в этом есть сходство и с крымской ситуацией 2014 года.
Отмечались в нынешних ответах также тема «защиты своих рубежей», убеждение, что на Россию «готовилось нападение руками украинцев» — то есть Россия представлялась многим нашим гражданам не агрессором, а жертвой. На всём этом произошла консолидация населения вокруг власти. С февраля-марта рейтинг Путина вырос с 71 до 83%. Стало непатриотичным критиковать президента, власть, армию. Изменилось и отношение к официальным телеканалам — выросла их аудитория и одновременно уменьшилось количество людей, читающих и смотрящих альтернативные источники информации, которые стали определяться как «фейк-ньюс» и «вражеская пропаганда».
Волков отметил период с конца марта до начала осени, когда население России несколько адаптировалось к происходящему. Он пояснил, что люди стали всё больше уходить в решения своих экономических проблем и вместе с тем стали заявлять, что они уже «сторонятся новостей о войне, чтобы не подрывать свое психическое и физическое здоровье».
— К концу лета стало отчетливо заметно, что люди приучились жить во всей этой атмосфере. Начали вновь расти потребительские настроения, вновь появился какой-то оптимизм. И всё это закончилось 21 сентября, — отметил Волков.
Мобилизация, как констатировал социолог, стала для многих россиян шоком.
— Хотя предыдущая адаптация и позволила отчасти принять эту новость, но изменения в общественном сознании, конечно же, произошли. Смешанных чувств уже не было. Прежде всего, потому что изменилось базовое условие спокойного самочувствия — что где-то идут боевые действия, но нас это не затрагивает. Теперь процентов 70 ощутили страх и тревогу. Впервые за полгода сразу процентов на шесть-семь снизился рейтинг Путина, правительства. Сразу вырос пессимизм; люди осознали, что какое-то планирование жизни стало совсем невозможным. Словом, граждане восприняли мобилизацию как нечто однозначно плохое. Тем не менее предыдущая консолидация в основном сдержала протесты населения, — резюмировал Волков.
«БОЛЬШИНСТВО УЖЕ СЧИТАЕТ, ЧТО С ЗАПАДОМ НУЖНО РАЗГОВАРИВАТЬ ТОЛЬКО НА ЯЗЫКЕ СИЛЫ»
После выступления Дениса Волкова «Idel.Реалии» поговорили с ним о настроениях в российском обществе касательно одобрения новых территориальных аннексий, опасений ядерного конфликта, а также о степени готовности общества поддержать массовые репрессии против антивоенных активистов.
— Как вы полагаете, российское общество сейчас сознает, что оно соучаствует не только в агрессии против суверенной страны, но и в аннексии чужих территорий? Как оно себе это объясняет?
— Большинство населения, как я уже говорил, рассматривает свою страну — Россию — как жертву, а не агрессора, говорит, что «это же на нас идут со всех сторон санкции», и так далее. А к этим референдумам оно относится именно как к референдумам, как к объявленным процедурам волеизъявления. Опрос, проведенный нами в конце августа, показал: 45% респондентов считали, что Херсонская и Запорожская области Украины должны войти в состав России, 21% полагал, что они должны стать независимыми государствами, а 14% — что они должны оставаться частью Украины.
Я отмечу тут еще такую динамику. Еще в 2013-2014 годах большинство россиян считало, что в Украине идет гражданская война, и полагало, что в нее не стоит вмешиваться. Но уже в 2015-2016 годах более 40% заявляли, что этот конфликт легитимизировал все решения российских властей по Крыму и по [военной и другой] помощи Донбассу.
— Украинцы — политики, общественные деятели, журналисты — до сих пор и весьма часто обращаются к россиянам с призывами не воевать против их страны, сделать хоть что-то, чтобы российская власть прекратила эту войну. Как вы полагаете, какую реакцию в российском обществе встречают такие обращения? Читают ли их россияне вообще?
— Общество ведь давно уже разделилось на политические лагеря, в том числе и по отношению к украинским событиям.
Сложились определенные группы, которые слушают разные источники и по-разному воспринимают информацию о тех или иных событиях, по-разному реагируют на заявления политиков и комментаторов. У этих групп уже давно сформировалось устойчивое мировоззрение, где четко прочерчено, кто свой, а кто чужой. Так, большинство людей смотрит российское телевидение и говорит, что всё остальное — вражеская пропаганда. А есть группа людей — примерно 20% — которая еще до всех событий в Украине плохо относилась к действующей российской власти. Вот там такие заявления приветствуются, хорошо воспринимаются. Но эффект они будут иметь очень ограниченный.
— Может ли российская власть, по мнению социологов, «разогнать» внутреннюю мобилизацию общества до степени, присущей второй половине 1930-х годов, времени «Большого террора»? Готово ли будет общество поддержать массовые репрессии против несогласных, если власть развернет такие репрессии?
— Сложно сказать. Пока что те репрессии, которые уже идут, происходят всё же не с деятельного согласия общества.
Скорее, оно к ним безучастно. В начале военных действий многие эксперты говорили, что да — вот сейчас начнется такая мобилизация общественных настроений, людей будут активно втягивать в одобрение действий властей на всяких собраниях, «пятиминутках ненависти» и так далее, но этого не произошло. Если такие попытки и были, они в большинстве случаев окончились ничем, разбились о нежелание людей участвовать в таких мероприятиях. Люди от этого самоустраняются, говорят: «Лучше вы это делайте как-то без меня». Да, настроения меняются и сейчас в сторону большей консолидации, но все равно это больше пассивное, а не активное принятие того, что происходит.
— Тем не менее мы уже наблюдаем травлю антивоенных активистов, видим, что на них пишут доносы…
— Пока что это все-таки больше профессиональные кампании, которые ведутся, так сказать, профессиональными провластными активистами. Все же сейчас уже не советское время — общество заметно изменилось.
— Нынешней осенью усилились опасения, что все может кончиться ядерным конфликтом.
Вы сказали, что российское общество было готово к войне, очевидно, говоря о войне обычной, конвенциональной. Можно ли сказать, что оно готово и к ядерной войне?
— Видите ли, эта тема ранее была табуирована [в опросах], ведь ничего такого не происходило. Если сейчас попытаться подойти к этому вопросу, то мне кажется, что обеспокоенность вероятностью возникновения такого конфликта у россиян высокая, но все же доминирует впечатление, что пока это всё разговоры. Мол, поговорят, попугают и успокоятся. Но опасность, я полагаю, кроется в целом в том, что большинство уже считает, что с Западом нужно разговаривать только на языке силы.
— Видите ли вы разницу между тем, как проводится мобилизация в национальных республиках и в других российских регионах? Об этом сейчас часто пишут в независимых российских СМИ.
— К сожалению, у нас выборки маленькие — и такую разницу мы не можем в своих опросах зафиксировать. Можем лишь наблюдать за такими известными протестами против мобилизации, которые произошли в Дагестане, в Якутии, где был явный элемент антиколониальной риторики.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Протесты в Дагестане. Почему кумыки вышли первыми
— Удается ли вам проводить опросы среди призывников, мобилизованных, в целом в военной среде? Чтобы выяснять их мнение о войне.
— У нас пока даже и возможности такой нет, чтобы, скажем, проводить на эту тему целевые опросы, фокус-группы. В рамках же обычного опроса представителей таких страт не набирается достаточного количества, чтобы сделать какие-то репрезентативные выводы. До них — до военных — и не добраться: большинство из них заперто в военных частях, где мы, понятно, не ведем опросы, а тех, кто сейчас находится на гражданке, — их слишком мало.
— Но если призовут сотни тысяч, то этого уже будет достаточно…
— Да, но когда они уже вернутся с фронта…
По данным последнего опроса «Левада-Центра», проведенного в конце октября, поддержка действий ВС РФ в Украине «держится на уровне прошлого месяца [сентября] — 73%: 44% «определенно поддерживают» действия российских вооруженных сил, 29% «скорее поддерживают», не поддерживают — в совокупности 20% респондентов».
«Частичную» мобилизацию, как указывают социологи, поддерживало 56%, не поддерживало — 38% опрошенных. При этом, как и в конце сентября, две трети опрошенных опасалось, что из-за боевых действий в Украине будет объявлена всеобщая мобилизация в России.
Обеспокоенность украинскими событиями оставалась на конец октября также высокой: 58% респондентов сказали, что эти события их «очень беспокоят», 30% — «скорее беспокоят».
Социологи также отметили, что «второй месяц подряд наблюдается медленный рост числа сторонников мирных переговоров». «Если в августе за продолжение военных действий выступали 48% опрошенных, в сентябре — 44%, то в октябре — 36%, и, соответственно, за начало переговоров в августе выступали 44%, в сентябре — 48%, в октябре — 57%.
Также в «Левада-Центре» констатировали, что 30% опрошенных россиян выразили «тревогу, страх, ужас» по поводу введения военного положения на присоединённых украинских территориях и ряда ограничений в других регионах, 9% испытали «шок», а 13% заявили, что испытали такие чувства, как «удовлетворение, радость».
При этом 27% респондентов заявили о своём равнодушии к этим событиям.
Другой опрос «Левада-Центра», проведенный несколькими днями ранее, зафиксировал, что россияне по-прежнему выступают за перемены в стране, при этом на третье место среди необходимых, по мнению респондентов, перемен вышло такое пожелание, как «закончить СВО, закончить войну, начать переговоры с Украиной». Пожелание «победить в СВО» оказалось лишь на 16-м месте.
- Россия вторглась на территорию Украины 24 февраля 2022 года.
- Президент Путин 21 сентября объявил в России мобилизацию, назвав ее «частичной». Власти заявили о планах набрать в армию 300 тысяч резервистов, которые прошли службу и имеют опыт участия в боевых действиях. Эти утверждения не прописаны в официальном указе о мобилизации, и с первого дня ее проведения из разных регионов поступают сообщения о нарушении заявленных ограничений.
- 31 октября министра обороны России Сергей Шойгу поручил генеральному штабу завершить «частичную» мобилизацию в России.
В пресс-релизе Минобороны утверждалось, что все мероприятия, связанные с мобилизацией, должны быть прекращены — в том числе подготовка и вручение повесток. Военкоматы, пункты сбора другие учреждения, которые участвовали в проведении мобилизации, должны перейти в обычный режим работы. - 1 ноября пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что соответствующий указ Владимира Путина о завершении частичной мобилизации не нужен: «Точка поставлена, частичная мобилизация завершена, нового этапа мобилизации в стране не будет», — сказал он.
В пресс-релизе Минобороны утверждалось, что все мероприятия, связанные с мобилизацией, должны быть прекращены — в том числе подготовка и вручение повесток. Военкоматы, пункты сбора другие учреждения, которые участвовали в проведении мобилизации, должны перейти в обычный режим работы.Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт «Idel.Реалии», читайте здесь.
Травмированный новостями директор Левада-центра Денис Волков о том, почему не стоит ждать «Донбасского консенсуса» после признания Путиным «республик» на востоке Украины
Луганск
Александр Река / ТАСС / Scanpix / LETA
Россия признала самопровозглашенных «народных республик» на востоке Украины 21 февраля.
Президент Владимир Путин официально объявил об этом решении после заседания Совета национальной безопасности, которое больше походило на постановку, чем на настоящие дебаты. Высокопоставленные российские чиновники единогласно поддержали признание, хотя это казалось верным путем к полномасштабной войне с Украиной. В то же время Путин заявил, что этот шаг получил широкую общественную поддержку. Увидим ли мы повторение «крымского консенсуса», возникшего после аннексии полуострова Москвой в 2014 году? А как на самом деле относятся простые россияне к дальнейшему вмешательству Кремля в Украину? За информацией «Медуза» обратилась к социологу и директору «Левада-центра» Денису Волкову.
Обратите внимание. Ниже приводится краткое изложение интервью специального корреспондента «Медузы» Анастасии Якоревой с Денисом Волковым. Полный текст вопросов и ответов на русском языке вы можете прочитать здесь.
Денис Волков, директор Левада-центра
Президент Владимир Путин объявил о признании Россией самопровозглашенных Донецкой и Луганской «народных республик» в самом конце длинного видеообращения 21 февраля.
граждане поддержали это решение — но так ли это на самом деле?
По словам социолога Дениса Волкова, директора независимого Левада-центра, данные опросов, собранных за последний год, и особенно в конце 2021 года, указывают на ряд преобладающих взглядов россиян на нынешний кризис вокруг Украины. «Во-первых, во всем виновата Америка. Даже не Украина, а Америка и Запад», — говорит Волков «Медузе».
Как объясняет социолог, россияне были настроены на то, что под давлением «Запада» Украина якобы вынашивает заговор против отколовшихся «республик» на Донбассе — и что Москва должна «вмешаться», чтобы защитить русскоязычных и владельцев паспортов, проживающих в так называемых «ДНР» и «ЛНР».
«Последние семь лет мы регулярно спрашивали людей [в России], как они видят судьбу этих республик. Часть — чуть более четверти [респондентов] — сказали, что эти республики должны быть независимыми; четверть сказали, что они должны быть включены в состав России. Примерно столько же сказали, что они должны остаться в составе Украины.
Остальные растерялись», — говорит Волков. «Другими словами, нет общего мнения».
Тем не менее, продолжает он, постановка вопроса по-другому вызывает другой ответ. «Когда мы спросили: «Если эти республики просят о присоединении к России, должны ли они быть присоединены?», около 70 процентов [респондентов] ответили да, должны», — объясняет Волков. «Поэтому я думаю, что сейчас, когда решение принято и притом оформлено, как в 2014 году, как русскоязычное, братское население под угрозой — даже не братское [население], а такой же народ — тогда да, большинство склонны его поддерживать».
Поддержка через усталость Перспектива введения западными странами более жестких санкций против России вызывает такие же смешанные эмоции. «Страх перед санкциями, первоначальный шок был в самом начале, когда они только вводились. Потом со временем [россияне] к ним привыкли», — говорит Волков. Более того, многие респонденты считают, что западные санкции против России неизбежны.
«Как и в 2014 году, нам говорили: если бы не было Крыма, то что-то другое придумали бы. Это стойкое убеждение, основанное на недоверии к внешней политике Америки — мы его фиксируем с конца 1990-е, когда НАТО стало расширяться», — вспоминает Волков.
Хотя когда-то отношение к Соединенным Штатам было в целом положительным, все резко изменилось после реакции Москвы на аннексию Крымского полуострова. «После 2014 года преобладало негативное отношение. Был максимальный антиамериканизм. Пик пришелся на 2014–2015 годы, затем начался спад. В конце 2020 года негативное и позитивное отношение уже [разделилось] поровну. Сейчас, думаю, будет новое ухудшение», — рассуждает Волков.
В недавней колонке для Левада-центра Волков отметил, что как прокремлевские, так и оппозиционные русские склонны обвинять Вашингтон в эскалации напряженности между Россией и Соединенными Штатами. И хотя частично это может быть связано с патриотизмом, Волков отмечает, что это также говорит о том, как люди информируются (или не информируются) о продолжающемся кризисе.
«О конфликте в первую очередь говорят по телевидению и в [государственных] СМИ, и если люди интересуются, они обращаются к дополнительным источникам. Видимо, люди не обращаются к дополнительным источникам по этой теме», — поясняет он. «Как говорят в опросах: как только слышу что-то об Украине, сразу переключаю [канал], не хочу об этом слышать, не хочу об этом знать».
Судя по всему, это чувство усталости — прекрасный фон для признания Кремлем «республик» на востоке Украины. «Получается, что поддержка политики в отношении Донбасса была получена не за счет мобилизации, а за счет усталости, за счет навязывания этой темы: люди что-то [об этом] слышат, но больше ничего знать не хотят. Они травмированы всеми этими новостями», — объясняет Волков.
В то же время российскому населению уже давно внушили, что признание этих «республик» — а может быть, даже присоединение их к России — необходимый шаг. «В массовом сознании роль России здесь не оборонительная, а помощь пострадавшей стороне», — говорит Волков.
Действительно, даже договоры, которые Путин подписал с фактическими лидерами «республик», оформлены в терминах «дружбы, сотрудничества и взаимопомощи». И именно этот фрейм объединяет поддержку политики Кремля. «Загонять танки в Киев — это явно маргинальная позиция. Так поддержки не дождешься», — объясняет Волков. «Поэтому все преподносится [в плане] сохранения мира и поддержки своего, русскоязычного [народа]».
«Путин может себе это позволить»
По состоянию на декабрь 2021 года данные опроса Левада-центра показали, что россияне более или менее разделились, когда их спросили о вероятности тотальной войны между Россией и Украиной. Теперь ситуация кажется им неподвластной. «Мы хотим мира, но от простых людей ничего не зависит. [В общественном сознании] ничего не зависит даже от российского правительства», — говорит Волков.
Волков считает, что люди в России «неявно» готовятся к военному конфликту, просто потому, что о нем так много говорят. Но это не значит, что общественные настроения со временем не изменятся, говорит он: «Невозможно предсказать, как будет развиваться ситуация, как на нее отреагируют люди.
Вначале, вероятно, будет мобилизация вокруг лидера. Но что тогда?
Русские могут выдержать короткую войну — как в Грузии в 2008 году — но затянувшийся конфликт может серьезно повлиять на политические рейтинги руководства, предупреждает Волков. В то же время создается впечатление, что население не возлагает больших надежд на разрешение продолжающегося кризиса путем переговоров. «Мы хотели [переговоров], мы просили, мы предлагали, но никто не согласился — такое понимание у людей есть», — объясняет социолог.
Согласно опросам Левада-Центра, с лета прошлого года рейтинги российской власти шли по ложбинам. «В январе они снова немного выросли — на несколько процентов. Думаю, это тоже связано с конфликтом. Сейчас на фоне признания ДНР и ЛНР рейтинги могут еще пойти вверх», — прогнозирует Волков. «Я не думаю, что это будет надолго, но эффект может быть».
Как ранее сообщала «Медуза», опасения по поводу политического рейтинга Путина повлияли на то, как правительство в последние месяцы справляется с пандемией коронавируса.
Однако Волков, похоже, не считает, что общественное мнение будет выступать сдерживающим фактором, когда речь заходит о внешней политике Путина: «Конечно, смотрят на рейтинги, но то, что Путин делает во внешней политике, он делает не для рейтинги, а потому что он может себе это позволить. Общество не осудит его, и его рейтинги серьезно не пострадают».
Хотя многие россияне хотели бы, чтобы власти уделяли более пристальное внимание внутренним проблемам, а не вмешивались за границу, Волков говорит, что эта точка зрения, как правило, терпит неудачу или отодвигается на второй план в случае «чрезвычайной ситуации», подобной этой. «Когда мы говорим о жизни и смерти, экономика отходит на второй план — нам говорят: ну слушайте, идет война, людей надо спасать, и с такой постановкой вопроса соглашается большинство».
Стоит также отметить, что с 2014 года в России произошли кардинальные изменения. По словам Волкова, сегодня «уровень тревоги и страха перед войной выше». И это усугубляется тем, что силы независимой оппозиции были уничтожены.
«[В 2014 году гражданское общество] было более свободным, более заметным, было антивоенное движение, были оппозиционные политики, которые пользовались поддержкой в части общества после 2011–2012 годов — [Борис] Немцов, [Алексей] Навальный, целая куча», — вспоминает Волков. «Сейчас никого нет, кроме «Яблока», которое не так популярно, а митинги запрещены. Поэтому мы не видим антивоенного движения: поредели и независимые политики, и независимые СМИ».
По прошествии восьми лет с тех пор, как Россия аннексировала Крымский полуостров, отношение России к аннексии практически не изменилось. «Большинство до сих пор считает, что это принесло больше пользы [чем зла], что это нужно было сделать, что да, Крым — российский, и что это дело закрыто», — объясняет Волков. «Исчез только «крымский эффект», связанный с [политическими] рейтингами, — он исчерпал себя к 2018 году».
В то же время отношение россиян к Украине разделилось на позитивное отношение простых украинцев и резко негативное отношение к руководству страны.
«Когда [президента Украины Владимира] Зеленского избрали, были надежды на улучшение, но они быстро угасли. Люди в основном согласны с [утверждением, что] «Украина не является независимой», — говорит Волков. «Но на самом деле никому нет дела до Украины».
Интервью Анастасии Якоревой
Резюме Эйлиш Харт Обновлено 18 апреля 2020 г., 13:06 по восточноевропейскому времени. Первоначально опубликовано 18 апреля 2020 г., 25:05 по восточноевропейскому времени.
СТИВ ИНСКИП, ВЕДУЩИЙ:
Что россияне думают о действиях президента Владимира Путина в Украине? Мы позвонили человеку, который задавал этот вопрос. Он руководит независимой фирмой по проведению опросов общественного мнения в Москве. Делать что-либо самостоятельно в России непросто, и Россия заклеймила Левада-центр как иностранного агента. Проводить опросы также сложно, поскольку инакомыслящих арестовывают, а правительство запретило называть вторжение России в Украину войной.
Левада-центр не выходит за эти рамки и спрашивает, поддерживают ли люди действия военных. В разговоре с нами по скайпу директор центра Денис Волков сказал нам, что знает о подводных камнях, но говорит, что если внимательно слушать, то можно научиться.
Вы проводите опросы общественного мнения, знакомые американцам здесь, будь то опрос по телефону или онлайн-опрос? Какой у вас метод?
ДЕНИС ВОЛКОВ: Ну, вообще-то те цифры, которые мы публикуем и которые вы можете найти на нашем сайте, это очный опрос домохозяйств — очень традиционный. И в этом смысле мы считаем, что, говоря на политические темы, лучше говорить с людьми с глазу на глаз, чем по телефону.
СЛУЖАЩИЙ: И я полагаю, вы тоже можете чему-то научиться, просто побывав в чьем-то доме или где бы вы их ни нашли. Вы гарантируете людям анонимность?
ВОЛКОВ: Да, конечно, мы заверяем людей в анонимности, но, конечно, мы должны понимать, что опросы показывают нам не то, что люди действительно думают или во что действительно верят, а говорят то, чем они хотят поделиться.
СЛУЖАЩИЙ: Итак, когда мы говорим об опросе общественного мнения, в вашем случае это означает опрос того, что люди готовы сказать публично.
ВОЛКОВ: Мы думаем, что это так, и таким образом мы измеряем общественные настроения, которые более или менее совпадают с тем, как люди будут вести себя на публике.
НАЧАЛЬНИК: Итак, давайте поговорим о результатах здесь. Когда вы спрашиваете об этой военной операции на Украине, какой процент россиян говорит, что поддерживает ее?
ВОЛКОВ: Ну, сообщество поддержки около 80%, но оно не монолитно, и это около 50% тех, кто имеет определенную поддержку, кто не сомневается в том, что происходит, кто доверяет Путину во всем. Так что эти 50% — это определенная поддержка. А еще есть 30% поддержки, о которых люди говорят, что они — скорее поддерживают, у них больше сомнений в том, что происходит. Они также демонстрируют высокий уровень тревожности. Может быть, они не поддерживают все, что делают российские военные, но в то же время говорят, что не поддерживать будет не патриотично.
НАЧАЛЬНИК: Вы сказали тревога. Как это выражается?
ВОЛКОВ: Мы спрашиваем о чувствах людей. И мы видим, что в обеих группах, у тех, кто поддерживает, и у тех, кто не поддерживает, высокий уровень тревожности, шока. Люди боятся. Так что дело не в радости, как мы видели в 2014 году, когда отняли Крым — и довольно мирно — у Украины. В то время было много положительных эмоций, даже эйфория. Но на этот раз мы не видим этой эйфории. Скорее люди понимают, что это серьезно, что идет борьба. Но в то же время многие говорят, что они поддерживают, а некоторые люди даже говорят, что они должны поддерживать, потому что это международный конфликт, и они должны поддерживать свое правительство.
НАЧАЛЬНИК: Когда Соединенные Штаты вступают в войну, легко найти американцев, которые скажут: я этого не понимаю или для меня это не имеет смысла; это даже глупая идея, но я поддерживаю войска. Это то, что вы слышите от процента русских?
ВОЛКОВ: Да. Я думаю, это именно те слова, которые говорят многие люди из этих 30% слабой поддержки.
Они видят, что, ну, люди страдают, но в то же время, они говорят, правы они или нет, моя страна.
ВЛАДЕЛЬЦА: Как россияне относятся к своей экономике?
ВОЛКОВ: Ну экономические проблемы конечно накапливаются. И уже четверть наших респондентов говорят, что чувствуют действие санкций, что санкции кусаются. Мы видим, что, я думаю, больше людей, которые относятся к неблагополучным группам, они, я думаю, страдают больше всего, потому что у них нет ресурсов, чтобы приспособиться к ситуации. Но в то же время в больших городах есть группы состоятельных людей, которые очень хорошо связаны с Западом, и я думаю, что они тоже страдают, но скорее морально. Но в то же время у них больше ресурсов, чтобы приспособиться к этой ситуации.
СЛУШАТЕЛЬ: Я слышал, вы сказали, что некоторые люди страдают морально? Ты сказал это?
ВОЛКОВ: Ага. Ну, я имею в виду, что в российском обществе есть определенные группы, которые были более связаны с открытым миром. Это группы, которые были менее склонны поддерживать эту военную операцию.