«У меня последний секс был в 2003 году»: Маша Малиновская о личной жизни
Новости
Телезвезда рассказала о своих отношениях с противоположным полом. Она призналась, что в мужчинах ее раздражает и почему у нее давно не было романов.
3 апреля 2021 10:3023 255
Маша Малиновская
Малиновская, всегда имевшая образ роковой женщины, разрушила этот стереотип о себе. Теледива призналась, что страдает массой комплексов, которые идут из детства.
«Мне всегда нужны доказательства любви. Поскольку я человек неуверенный и довольно закомплексованный. Дураку понятно, что не будет делать столько пластических операций женщина, которая в себе уверена и считает себя самой красивой во Вселенной. Поэтому с мужчинами во время какой-то крупной ссоры я ухожу. Я это делаю, чтобы понять, побежит ли он за мной. Во всех своих отношениях я исполняла этот номер. Наверное, это из детства.
Меня как-то недолюбили в детстве родители. Я никогда не считала себя красивой девочкой. Поэтому мне всегда нужны доказательства», — заметила звезда.
С виду роковая женщина Маша Малиновская оказалась романтичной натурой в душе
Самый большой раздражитель в мужчинах для Малиновской — жадность. Говоря об этом качестве, телеведущая вспомнила своего первого мужа, считавшего в ресторане чек по калькулятору. Это один из самых неловких моментов в ее жизни.
«Я не отношусь к той категории женщин, которым неудобно что-то просить. Я не понимаю, как так? Меня это страшно раздражает. Конечно, нет! Зачем? Мне не нужно пойти в салон, не нужно сделать маникюр, эпиляцию. Я просто умываюсь свежей росой, собранной на подоконнике, и вот, я такая. Новое платье? Да, Господи, зачем? Ему всего 15 лет. Его еще носить и носить. Конечно, материальное внимание, подарки — это все для меня показатель. Если мужчина ничего для тебя не делает, это значит, что он к тебе потребительски и несерьезно относится.
Я не хочу, чтобы меня трахали — я хочу, чтобы меня любили. А если мужчина этого не делает, значит он намерен делать первое», – рассуждает звезда.
В интервью Маша откровенна и абсолютно честна в высказываниях
На вопрос ведущей программы «Люсьен, дай сказать!», как она переносит расставания, звездная блондинка не стала скрывать, что отношений у нее не было уже очень давно: «Я триста лет ни с кем не расставалась. У меня секс в последний раз был где-то в 2003 году. Я ем плюшки и без расставаний. Лежу, ем мороженое без остановки, смотрю Бриджит Джонс, даже полностью ни с кем не расставшись. Я просто конченная извращенка в этом смысле».
Напомним, что в 2000-е СМИ часто писали о громких романах звезды. При этом эти отношения никогда не заканчивались созданием семьи и рождением детей. Лишь в 2011 году Мария стала мамой. Она родила сына Мирона от некого чеченского бизнесмена, с которым сейчас не общается.
Фото: Instagram (запрещенная в России экстремистская организация), кадры из программы «Люсьен, дай сказать!»/YouTube
Автор текста:Людмила Магадова
«Мой сын не знает отца.
Никаких алиментов, никакой помощи – ноль»09:12
21 января 2020
21 января свой день рождения отмечает Маша Малиновская – телеведущая, модель и певица, одна из самых известных блондинок нашей страны. Ей исполняется 39 лет. Поздравляем!
Относиться к Маше можно по-разному – кто-то ее обожает, кто-то недолюбливает, — однако трудно спорить с тем, что Маша – удивительно яркая, умеющая привлечь к себе внимание женщина.
Мы дозвонились до Маши в преддверие ее праздника и задали несколько вопросов.
Девичник в ресторане – или презентация новой песни в ночном клубе?— Мария, как планируете отмечать день рождения, будет ли пышный праздник?
— Вы позвонили как раз в тот момент, когда мы это обсуждаем. 21 число – это вторник, все работают… Скорее всего, буду отмечать 24-го или 25-го, тем более, что к этому дню будет приурочен выход моего нового трека.
Может быть, устрою девичник в ресторане, а может, отмечу день рождения в клубе и там заодно презентую трек.
Маша Малиновская назвала Дмитрия Шепелева скользким и надменным человеком
Телеведущая набросилась с критикой на своего коллегу по творческому цеху.
Телеведущая, «немножечко» певица и бьюти-блогер— Как сейчас развивается ваша карьера, чем занимаетесь?
— Во-первых, я ведущая канала «МУЗ-ТВ». Вернулась, можно сказать, к истокам… Так что у меня развивается карьера телеведущей и я еще немножечко пою.
— Вы примеряете на себя еще и образ бьюти-блогера…
— Да! Мне просто много раз об этом писали и просили рассказать, какой косметикой я пользуюсь, как ухаживаю за кожей и волосами… Я попробовала сделать обзор, и, к моему удивлению, он набрал большое количество просмотров. Я всерьез теперь думаю – не заняться ли мне и такой карьерой – бьюти-блогера. Это оказалось забавным.
Маша Малиновская пожаловалась на лишний вес
Телеведущая примерила черное платье с жакетом в перьях.
— А чем увлекается ваш сын?
— Мирону в этом году исполнится 9 лет. Он очень любит математику, это для меня стало неожиданностью. К моему удивлению и великой радости оказалось, что он очень тянется к шахматам. Серьезно занимается шахматами… А я – абсолютный гуманитарий.
Вообще Мирон очень хорошо учится, радует маму. Он ходит в совершенно обычную московскую городскую школу, потому что я не считаю, что в какой-то особенной частной гимназии дети получают более качественное образование. Я хочу, чтобы Мирон вырос хорошим, умным, скромным человеком.
— Вы строгая мама?
Я думаю, что нет… А давайте спросим у Мирона, он со мной сейчас в машине. Я строгая мама? (слышен голос мальчика – «Нет»). Но и не могу сказать, что я ребенка балую.
— Общается ли с Мироном его папа, как-то принимает участие в его воспитании?
— Нет.
Мирон с ним не знаком. Они ни разу не виделись, его отец даже не попытался ни разу увидеть сына или как-то выйти на связь… Никаких алиментов, никакой помощи, – ноль. Мы с ним расстались еще в то время, когда я была беременна. И с тех пор мы нашего папу не видели. Мне-то все равно, мне комфортно и без него, а за ребенка, знаете, обидно. Сын спрашивает про папу…
Малиновская объяснила причину своего исчезновения из телеэфира
38-летняя певица решила высказаться на эту тему с сарказмом.
«Мое сердце свободно!»— Вы ощущаете себя любимой, счастливой женщиной? Или ваше сердце свободно?
— Мое сердце свободно! Но это не мешает ощущать себя счастливой. Чувствую себя прекрасно, я не одинока, но при этом я свободная молодая красивая женщина. Я могу себе позволить заводить романы, серьезных отношений у меня сейчас нет, но никакого дискомфорта от этого я не испытываю.
Жизнь только начинается!
Мы поздравляем Машу Малиновскую с днем рождения и желаем, чтобы это ощущение – «жизнь только начинается» — сопровождало ее еще как можно дольше!
Ольга
Моисеева
Интервью с Марией Малиновской (2020-2022) – Ежеквартальный обзор Мичигана
Тридцать лет назад благодаря стипендии Фонда Уотсона я начал исследовательский проект под названием «Современная русская поэзия и ее связь с историческими переменами». В разгар постсоветской экономической «шоковой терапии» я жил в России, брал интервью и переводил ведущих современных русских поэтов, пытаясь понять, как поэты понимают свою изменяющуюся роль в обществе. Я продолжал брать интервью у русских и русскоязычных поэтов эпохи Путина. Интервью с Марией Малиновской посвящено поэзии поэтессы, ее отношению к документальной поэтике и политическому протесту в ее родной Беларуси. Малиновская — поэт, переводчик, основатель и главный редактор международного поэтического журнала RADAR.
Филип Метров (PM): Если это не слишком скучно, давайте начнем с самого начала. Когда вы начали писать стихи и почему?
Мария Малиновская (ММ): Начала писать стихи в 11 лет, но точкой отсчета считаю десять. Когда мне было десять, со мной произошло событие, перевернувшее мое восприятие себя и мира. Я не мог никому об этом рассказать, потому что не знал, как это сделать. Но я чувствовал, что надо говорить — не прямо, не кому-то конкретному.
Нужен был язык, и этим языком оказалась поэзия.
PM: Что случилось, когда тебе было десять?
ММ: Я никогда не говорил об этом ни в интервью, ни на публике, но явно пришло время рассказать об этом, потому что событие определило и продолжает определять меня как поэта. В возрасте десяти лет я почувствовал связь с кем-то, кто умер до моего рождения. Он не был родственником, не был другом нашей семьи, и это казалось тем более необъяснимым. Это дало мне мощный толчок к переосмыслению себя и мира, эта сильная боль и не менее сильная радость. Ощущение непрерывного чуда в реальном времени. Чудо, о котором невозможно, совершенно невозможно говорить, — потому что ты не умеешь говорить и потому что знаешь, что тебя не поймут и не поверят. Но потребность говорить была огромной — говорить прямо, не только о необъяснимом, но и с необъяснимым. Наверное, так люди и приходят к поэзии.
PM: Почему ты продолжаешь писать?
ММ: Потому что я выучил язык, на котором можно говорить со всем.
Его нужно изучать и в то же время создавать на ходу, потому что все постоянно меняется. Вы не можете сказать о сегодняшнем дне в точности то, что говорили о вчерашнем; иначе главного не выскажешь. Не вижу особого смысла и в том, чтобы говорить о сегодняшнем дне, поскольку о нем уже говорят. То есть каждый раз заново открывая этот мир через язык, это непрерывный процесс, требующий постоянного преобразования поэтики и поиска новых форм.
Я тоже продолжаю писать, потому что та самая потребность говорить о необъяснимом и с необъяснимым, которая была у меня в детстве, сохраняется и по сей день. Он определял каждую фазу моего человеческого и творческого роста, каждую форму письма и каждое изменение формы письма. Как числовая функция стремится к бесконечности, так стремился язык в моей поэзии. Выразить невыразимое, выразить что-то невыразимое, заговорить, за пределами языка, за пределами материального бытия, в «тонком мире» слов и их значений — этого я всегда ждал от поэзии, своей и чужой.
PM: Какова ваша цель, когда вы пишете?
ММ: Это зависит от того, что я пишу. Для меня языковые стихи — это исследование границ себя и другого посредством языка. Повествовательные стихи — самый надежный способ передать определенный опыт (например, мои тексты «бело-красно-белый флаг» и «где ваши политзаключенные», о политических протестах в Беларуси). Документальная поэзия — это возможность дать голос тем, кто лишен его в силу социальной стигматизации, угрозы судебного преследования или других обстоятельств (например, мой документально-поэтический цикл «Каймания», основанный на выступлениях людей, страдающих психические расстройства).
Мой новый поэтический цикл «Свое время», основанный на свидетельстве человека, пережившего гражданскую войну в Кот-д’Ивуаре, — это попытка выйти за рамки документальной поэзии. В нем дословно превращается в лирическое высказывание, с моим соединяется чужой голос; он уже не безымянный источник информации, а субъект, понимающий свою роль в контексте художественного произведения и способный с ней не согласиться, что я и зафиксировал в текстах.
документальное искусство зло Я не хочу никакого документального искусства когда прилетел вертолет и забрал нас с крыши нашего дома мы не могли даже взять обувь мои дети стояли в аэропорту босиком и появился какой-то мудак современный фотограф и начал их фотографировать моя жена спросила меня, что он делает ей было больно Я подошел и спросил, что ты делаешь, ублюдок? почему вы стреляете в моих детей босиком? он сказал, что это важно показать страдание чтоб мир знал и бла-бла-бла я сказал хорошо ублюдок Я не хочу, чтобы ты показывал мои страдания как он раздражал этого фотографа начал объяснять что это документальное искусство я сказал ему, что потерял все повстанцы сожгли мой дом у нас даже паспортов нет и вы называете это искусством? удалить все, что вы сняли и больше не подходи к нам я не показываю свои страдания это просто самоуважение и я никогда не позволю другие, чтобы показать это мы пошли на север в родную деревню моей мамы мы встретили соседа, который помнил меня в паспортном столе меня спросили ты клянешься, что это твое имя? они спросили мою маму, ты клянешься, что это твой сын? спросил сосед вы подтверждаете это? тогда подпишись здесь и вот как я получил свой паспорт тогда я действительно влюбился в свою страну но получение паспорта я сразу полетел обратно потому что мне нужно было зарабатывать деньги и не понимать травму или что-то еще, это жизнь и ничего особенного в этом нетПеревод Сергея Цейтлина
PM: Кто из поэтов и писателей оказал на вас наибольшее влияние?
ММ: Самое сильное литературное влияние оказал на меня в возрасте 13-14 лет Артюр Рембо, а именно его проза— Озарения и Время в аду .
А началось все с фильма Агнешки Холланд « Полное затмение » о нем и Верлене. Это были какие-то совсем другие поэты 19 века, чем те тоскливые трафаретные дяди, одержимые неземной любовью к таким же тоскливым теткам, о которых нам рассказывали в школе. После фильма я попросил одного из своих друзей скачать из Интернета прозу Рембо. (Интернета у меня тогда не было.) И когда я прочитал Иллюминация , скрепившая сделку. Это было реально. За
Рембо последовали другие «Проклятые поэты» ( poètes maudits ) и вообще вся французская литература с конца XIX века до наших дней. Когда мне было 17, меня поразил Марсель Пруст. Я прочитал все семь томов В поисках утраченного времени на одном дыхании, а потом еще столько же томов исследований о них. Другой большой страстью того времени был Томас Манн. Из русских писателей, пожалуй, Достоевский и Мережковский. В этом же возрасте (17-18 лет) я открыл для себя Камю. Я прочитал Незнакомец бесчисленное количество раз, и все мои друзья смотрели со мной фильм Висконти.
Это увлечение длилось, может быть, дольше других, может быть, потому, что Камю писал об Алжире, арабских странах — их пейзажи и архитектура всегда привлекали меня с удивительной силой — и в литературе, и в кино.
Когда я был студентом, я открыл для себя Kolonna Publications и начал читать все, что они публиковали в русских переводах, особенно в серии «Сосуд беззакония»: Пьер Гийота, Тони Дювер, Габриэль Витткоп, Эрве Гвиберт и, конечно же, , Франсуа Ожьерас, у которого опять же есть все, как я люблю: и Алжир, и экстаз бытия, и гомосексуальная любовь.
Кстати, отвлекшись от этой чрезвычайно приятной темы, хочу отметить, что несколько лет назад, когда я уже написал «Каймания» и «Вы люди. Меня нет» и думал о том, как построить следующий документальный текст, на меня повлияла ваша Sand Opera . Это, наверное, моя любимая документальная поэма.
PM: Я мало знаю о Беларуси, поэтому простите меня за наивный вопрос: почему вы пишете на русском языке, языке Российской империи?
ММ: Пишу на том языке, на котором говорю с рождения, на котором говорят мои родители, говорили мои бабушка и дедушка.
В Беларуси два официальных языка. Большинство населения говорит по-русски, но все знают белорусский. Я свободно говорю по-белорусски и очень люблю его. Иногда перевожу с него на русский. Это невероятно мелодичный, выразительный язык, в котором можно услышать ход времени.
PM: Когда я начинал этот проект интервью, была эпоха Ельцина. Было волнение, но и большой страх — страх перед неизвестностью, страх свободы, страх «дикого капитализма». Я помню, сколько людей пострадало от исторических и экономических перемен — потери экономической безопасности, а также потери идеологических убеждений. Какой была жизнь для вас в 1990-е? Чем отличается сегодня, в Беларуси?
ММ: Я был ребенком в 90-х, и тогда жизнь казалась мне прекрасной. Но сейчас, спустя годы, я понимаю, насколько это было сложно и нестабильно. О 90-х снято много фильмов. Кто-то надеялся на перемены, кто-то быстро и нелегально разбогател, кто-то построил карьеру. Старшие друзья рассказывали мне о своих «приключениях» в 90-х: все в лучших традициях боевиков с травлей, подставами, «честными копами» и «настоящими пацанами».
Один из рассказчиков сейчас, например, спокойно работает в Академии наук, и только его черный «Бимер» с бандитским прищуром фар напоминает о «славном прошлом».
Кстати, я родился с бело-красно-белым флагом, который в 1995 году был заменен на нынешний государственный флаг и теперь вместе с гербом «Погоня» является символом народных протестов. Нынешний Президент у власти с года моего рождения, то есть другой, нелукашенковской Беларуси я не видел и в детстве даже не думал об этом. Первые годы его правления в целом были обнадеживающими. Никто не мог подумать, что за ними последует застой, а за застоем — террор.
PM: Не могли бы вы объяснить контекст ваших двух стихотворений о протестах?
ММ: 9 августа 2020 года в Беларуси прошли очередные президентские выборы, по официальным результатам которых действующий президент получил более 80% голосов. Это было оскорблением (едва ли не первым) всего народа, поддержавшего другого кандидата — Светлану Тихановскую.
В Минске и других городах Беларуси начались регулярные протесты. Однако, несмотря на явно выраженный мирный характер всех акций, они жестко пресекались силовиками: людей выхватывали из толпы (и очень часто неизвестными полицейскими в штатском), жестоко избивали на месте и в отделениях милиции. Тысячи людей были замучены, некоторые погибли. Однако эта политика властей, направленная на тотальное запугивание, только сплотила нацию.
Я родился в Беларуси, но со студенческих лет живу в Москве. Я приезжаю в Гомель только по делам аспирантуры и к родителям. В 2020 году мой приезд совпал с началом предвыборных волнений. (Народ начал активно высказывать свою позицию по отношению к действующей власти задолго до выборов.) Когда я вернулся в Беларусь, у меня было много вопросов. Я мало что понимал в политической ситуации и в какой-то момент позвонил своему лучшему другу — тому самому другу из стихотворения «бело-красно-белое знамя». Последовавшая беседа легла в основу этого стихотворения и заставила меня пересмотреть всю историю отношений с этим человеком в контексте его и моего отношения к тому, что происходит в нашей стране.
бело-красно-белый флаг на фото вашего профиля я давно видел но пока не заметил и сегодня, когда ты позвонил и закричал вернее, когда я позвонил, и ты закричал все вы провокаторы звоните и задавайте вопросы (но у меня никого нетв этой странеКроме вас) я повесил трубку и долго смотрел у красно-бело-красного флага я действительно не видел что мой лучший друг это то, что называется ура-патриотом, но ты кричал найди мне там работу в Москве за сто ты меньше не пойду хорошо, если это включает в себя проживание пятьдесят ты сделаешь и я увидел ты не джинго с трудом даже говорят по-белорусски ты просто потерялся слабый анонимный как и всея думаля знал потому что я впервые слышу как ты кричишь на меня гребаная овца глупая сука вернись в свою Москву что ты здесь делаешь ты не кричалтупая ебаная сукадаже тогда в мои 15 в твои 32 ты говорил своим всегда ровным голосом ты слишком умная девушка для кого-то вроде меня мы поженимся вы хотите продолжать расти и я не хочу ты будешь продолжать расти я буду ревновать думаю, у тебя есть кто-то еще ты обидишься и у тебя будет кто-то еще ты не кричалтупая ебаная сукадаже когда у тебя не было времени скажи мне, что ты развелся ты просто молчала и слушала как я сказал что я встретил кого-то а моя семья его ненавидит вот почему я звоню у меня нет никого другого в этой стране но ты ты не кричалтупая ебаная сукадаже когда я убегал из дома ты помог мне сбежать из дома передал мне деньги в бумажном конверте на билет на поезд и судно на подводных крыльях ты не кричал когда я попал в аварию ты пришел буксировать машину но я кричал потому что мы потеряли его дважды посреди дороги и мой отец был в нем ты меня успокоил вокруг квартала снова подключил трос к машине успокоил моего отца и мы продолжили свой путь так когда же я стал ебаным глупая сука если бы ты не трахнул меня, если бы ты всю жизнь боялись меня бы трахнули? когда ты научил меня целоваться? когда ты научил меня резать помидоры а потом в твоей маленькой комнате на листе с маленькими семечками этих и других томатов мы смотрели «зеленую милю»? я смотрел на экран и не смог уследить за сюжетом потому что я был чокнутым мы были почти как взрослые а потом ты отвез меня домой под эпилептическим небом и дворникинашбитая мазда ты звал меня по имени гнулись и скрежетали под напором воды и мы пели в два голоса «Всадники бури» это когда я закончил? или когда мы ссорились кружить по парку? сильно монотонно как и все мои ссоры с тобой были как переворачивание камней под водой а потом мой стилет слетел и ты нес меня всю дорогу домой на руках или на старом русле? ты ложишься на одеяло хлеб колбаса вареные яйца и я порезал ногу на другой стороне и плывя назад я думал нога немеет должно быть, это была змея но ничего не сказал всю ночь пока не увидел кровь и завернул его в подорожник и нес меня всю дорогу домой на руках или когда я позвонил в больницы и узнал, к чему вы пришли твоя кровать была обращена в сторону от входа и мне не хватило воздуха звонить сделал три самых длинных шага в моей жизни и ты посмотрел вверх или когда бело-красно-белый флаг появился на вашем фото профиля? а когда он появился, кстати? может быть, это было всегда и в этом нет противоречия ты лучший друг для меня и я чертовски сука для тебя иногда так бывает а может в этом и смысл что твое отношение ко мне жив динамичен но я как эта заторможенная страна я не заметил как стал закончил не обратите внимание, как вы перестали быть мой лучший друг я просто чувствую себя уверенно, думая о тебе таким образом чтобы я вообще не думал облажались москвичи знать все лучше, чем кто-либо научить тебя жить она пойдет на протесты да тебе одного удара дубинкой хватит просто иди в город выглянуть в окно и напиши правду вашим левым педерастам открой вход так люди могут спрятаться и твой гребаный вклад до революции будет достаточно __ мне пятнадцать мы идем по грунтовой дороге ты берешь с дерева маленький белый цветок и положить его в мои волосы мое счастье наверное несоразмерно действию но на данный момент кажется нет ничего красивее я все еще ничего не думаю был красивее и ты говоришь как мало тебе нужно и я не понимаю этих слов
Мое второе революционное стихотворение («Где ваши политзаключенные») было написано после того, как я сам активно включился в акции протеста в моем родном городе Гомеле.
Для меня особенно важно, что то, что описано в этом стихотворении, происходило не в Минске. Столичные события всегда широко освещаются в СМИ, но отображение народных волнений в провинции может выявить их неочевидные стороны, мелкие нюансы, незаметные на масштабном полотне — конкретных людей, простых белорусов, взявших на себя улицы своего города за свободу, несмотря на все угрозы властей. Мой лучший друг в этом стихотворении не упоминается, хотя он был на каждом мирном шествии, а потом, как и многие другие гомельчане, потерял из-за этого работу. Но в этом тексте мне было важно показать не личную историю, а общую, и не историю близких мне людей, а историю незнакомых людей, которые стали близкими.
«Где ваши политзаключенные? девочка где ваши политические заключенные? «в тюрьмах!» татьяна кричит мне «в тюрьмах!» Надежда кричит мне не отвечай ему он провокатор проверить видеть, что он беспокоит "Привет девочка почему ты пришел сюда?" «провокатор сколько они тебе заплатили? татьяна приближается ко мне Надежда приближается ко мне и мы начинаем петь «Сколько стоит совесть?» «Сколько стоит совесть?» он стоит прямо передо мной огромный и потный, как пирог из ноздрей нос розовый щеки розовые руки розовые слепая пластика черных очков железная палка Его дыхание разделяет нас и ветер развевает знамя «свобода для политзаключенных» в руках Надежда в моих руках в руках Татьяны в руках владимира я не дышу я думаю, что я один я думаю я не одинок эти люди со мной потому что я с ними мы не идем мы стоим на огороженной площади есть имитация ярмарки ветхие наспех поставленные палатки два ряженых кричат в микрофон пара старушек ходит сгорбившись среди пустых прилавков фургоны пустые от тел зевать перед театром организаторы сидят в тени одни глядя перед собой питьевая вода мы ждем остальных процессия растянулась — Дурак, брось это! он качается я уклоняюсь палка попадает в баннер ударяется об асфальт «Ради всего святого!» он уходит «где ваши политзаключенные девочка? кто ваши политические заключенные? я их видел три года назад на фотографиях в Белорусский Дом прав человека в Литве и кто-то сказал мне «это музыкант его задержали когда он пел в подземном переходе он все еще в тюрьме» а рядом фото жены музыканта с дочкой на руках «а тот — художник» вечером первого дня я пошел на кухню из дома прав человека и поздоровался с те, кто был там Что ты говоришь? ” те кто там были ответили « Почему ты говоришь по-русски? ” я сказал им ах извините и вообще там не говорил больше я не ходил на кухню когда кто-то был там и я бы не взял бесплатное печенье в доме прав человека где мне было отказано в праве говорю на моем языке я шел один по улицам кафе галереи вильнюса говорил только по-английски и ночью когда все спали я пошел вниз по широкой лестнице из дом прав человека включил свет на каждом лестничном пролете и посмотрел на портреты политзаключенных с недоверием на тех, кто требует для них свободы на тех, кто не признает свободы для меня "свобода!" "свобода!" "свобода!" я кричу татьяна кричит кричит надежда каждый думает сам на перекрестке агенты под прикрытием и сектанты агенты под прикрытием в черных масках и черных очках ищите тени, цепляющиеся за стены сектанты торчат из-за углов держите картонные таблички со словами «идите к черту, злые!» не смей присоединяться к шествию двое сзади «Я голосовал за Лукашенко» «Я тоже, но как же нам не выйти на свободу?» «Накорми их!» «Накорми их!» дети кричат "что это такое?" спрашивает Надежда мы изменили его на «накормить их» объясняет Татьяна и мы вместе с детьми кричим «Накорми их!» дети счастливы вся улица кричит «Накорми их!» это, кажется, действительно о свободе три метра впереди корреспонденты и родственники двигайтесь назад, снимая это на камеру рядом длинноволосый мужчина на велосипеде координирует процессию а потом просит подожди подожди давайте немного подождем "мир! труд, работа! май!" счастливый дедушка кричит «занимайтесь любовью, а не войной!» хиппи с бело-красно-белым флагом на спине кричит «С днем рождения, Фредди!» я кричу "мне это надоело!" чей-то папа кричит и пихает камеру обратно в толпу «Пока мы едины, нас не победить!» «Трибунал! трибунал!» "свобода!"
PM: Когда в 1992 году я начал собирать интервью с русскими поэтами, «творческого письма» еще не существовало, но поэзия все еще имела культурную ценность.
Сейчас кажется, что поэзия не находит отклика в массах, а имеет свои институты, как в США. С одной стороны, кажется, что в России поэзия не играет большой роли в обществе, как в США. С другой стороны, если взять выступление Pussy Riot в соборе, которое привело к их арестам и тюремному заключению, окажется, что поэзия сильнее, чем когда-либо. Что вы думаете?
ММ: Pussy Riot — это все акционизм [движение в искусстве], а не поэзия. Кроме того, широкую публику привлекли громкие последствия инцидента, а не его художественный смысл. Если бы не тюремный срок участников выступления, гораздо меньше людей узнали бы об их деятельности, значимой и актуальной для современной России, но остающейся вне интереса широкой общественности. Современное поэтическое письмо — это, опять же, язык, который необходимо освоить, прежде чем вы сможете читать его и получать от него удовольствие. Только во времена социальных потрясений, как сегодня в Беларуси, поэт и читатель начинают говорить на одном языке.
Читатель выходит из зоны комфорта, начинает осмысливать и преображать окружающий мир, и поэт свидетельствует об этом. Я видел реакцию людей на мое стихотворение «Бело-красно-белый флаг», написанное о моем друге, участвовавшем в акциях протеста. Даже представители «традиционного лагеря» современной поэзии писали, что им близок этот текст. Все споры о форме и языке отошли на второй план. Это, наверное, как вы сказали в вопросе, свидетельство того, что «поэзия сегодня сильна» — но только тогда, когда общество перестанет быть пассивным.
PM: Как, с Вашей точки зрения, Вы оцениваете современную ситуацию между Россией и Украиной?
ММ: Нынешняя ситуация между Россией и Украиной крайне болезненна и для россиян. Никто не хочет войны. Есть те, кто верит в его неизбежность, но никому этого не хочется. За исключением, возможно, некоторых групп населения с минимальной степенью осведомленности. Я работаю над проектом «Русские монологи» с мая, разговаривая с самыми разными людьми, которые здесь живут, о происходящем и записывая их ответы в виде документальных стихов.
Из этого литературно-социального проекта начал рождаться другой параллельный проект — в области визуальной поэзии. Я выделяю наиболее характерные для текущей ситуации слова и фразы и размещаю их в пространстве квадрата, разделенного на черные и белые сектора. Таким образом, «голый» язык войны выступает на первый план — вне текста. Становится ясно, как возникают новые смыслы и меняются старые. И все единицы речи противопоставлены друг другу. Работая над этими проектами как поэт-документалист, я стараюсь оставаться открытым для самых разных позиций, хотя как человеку и пацифисту мне это иногда сложно. Но я думаю, что это единственный способ непредвзято показать происходящее — ни о чем не умолчав, ни о чем не догадываясь, отдав голос людям или даже самому языку.
Примечание редактора: Фотография Марии Малиновской (справа на обложке) была сделана фотографом Дирком Скибой . Если не указано иное (например, строки, переведенные Сергеем Цейтлиным), приведенные выше стихи, а также это интервью были переведены Филиппом Метресом.
Личная жизнь Маши Малиновской
Эпатажная звезда, депутат и просто сексапильная светлая львица. Тема нашей сегодняшней статьи — «Личная жизнь Маши Малиновской».
Маша, по документам Марины Николаевны Малиновской, родилась в городе Смоленске, 21 января 1981 года. Маша — яркая и красивая девушка, звезда отечественного шоу-бизнеса. Отличительная черта Маши в том, что она не стремится, кому-то подражает. Она — это у нее нет таких, как она, у нее свой путь к личному счастью. У Маши свой стиль, свой «почерк», она в меру развязана, остра на язык, такой, какой ее хочет видеть зритель. Совсем другая Маша была в детстве. По ее словам, одноклассник с ней не общался, и вообще она чувствовала себя противным утенком. Но через некоторое время она переходит в модельное агентство «Подиум», правда, ее сразу не взяли.
В агентстве Маша освоила искусство макияжа, научилась создавать свой стиль. Занятия в модельном агентстве подтолкнули Машу к различным экспериментам со своей внешностью.
Теперь ее заметили, захотели с ней пообщаться. В 1998 году Маша окончила Смоленскую среднюю школу и поступила на заочное отделение Смоленского государственного института, экономический факультет. Но учеба в институте и работа в модельном агентстве не удовлетворяют ее потребности, и Маша уезжает в Москву.
В Москве первый раз женятся. Муж Малиновской – Сергей Протасов. Сергей казался Маше принцем, он дарил ей дорогие подарки, даже подарил машину, они сыграли пышную свадьбу. Маша была счастлива. Но брак был недолгим. Протасов, находясь за границей, попросил Машу привезти ему крупную сумму денег. Она как добропорядочная жена поспешила исполнить просьбу мужа. Во время поездки через границу она не задекларировала деньги и попала в тюрьму. И мой муж даже не собирался ей как-то помогать. Машу выпустили из тюрьмы, она стала свободным человеком, и в семейной жизни тоже. С мужем они развелись, у нее ничего не осталось: ни жилья, ни работы. Ей приходилось жить у друзей и знакомых.
Одна из подружек Маши работала на телевидении, она сообщила ей, что сейчас проходит пробы на новую телеведущую.
Маша пошла на кастинг и победила. На телеканале Музы ТВ Малиновская становится ведущей программы «10 секси». Работает телеведущей. Маша изо всех сил старается хорошо выполнять свою работу. Она понимает, что зритель, который смотрит «10 Sexy», хочет видеть красивую, вызывающую, скандальную и косноязычную особу. И она становится такой, не важно, что у нее болит голова или она не спит, зритель этого не увидит. Еще на МУЗ-ТВ Маша ведет «Фабрику звезд» и «Двадцатку лучших». После нескольких лет работы в музыкальных программах Маше предложили вести эротическое шоу.
Это знаковое событие в жизни Маши. На съемках эротического шоу «Империя» она познакомилась с Владимиром Жириновским, лидером партии ЛДПР. Именно Владимир Вольфович, попав под обаяние и харизму Малиновской, уговорил ее уйти с телевидения и вступить в партию ЛДПР. Что она и сделала, в 2005 году Маша уходит с МУЗ ТВ и становится депутатом Белгородской областной Думы. Правда, депутатом она давно не была, в законопроектах участия не принимала, в 2008 году координационный совет ЛДПР исключил ее из партии.
В 2007 году выходит книга Маши Малиновской «Мужчины как машины», в которой она описывает личные наблюдения за мужчинами. В 2008 году Маша дебютировала как актриса, она сыграла роль гламурной дамы в фильме «Все могут короли». В 2010 году снялся в фильмах «Блондинка в нокауте», «Псевдоним для героя». Своей отличительной чертой характера Маша считает гордость. Из-за гордыни очень часто идет на конфликты, потому что видит везде подвох, хотя таковым не является. Он говорит, что такое поведение отличает всех провинциалов. Любит быть в центре внимания, любит быть узнаваемым. Любит все оригинальное, это касается предпочтений в литературе, кино, кулинарии. У нее есть своя небольшая домашняя видеотека. В этой библиотеке только те фильмы, в которых Маша видит решение своих проблем. Смотреть их она может несколько раз. Любит бабушкины пельмени, не любит пирожные с кремом. В еде вообще считает себя некомфортным, ест все подряд. Главное, что она хотела съесть то, что ей предложили. Правда, из-за своей профессии он старается ограничивать себя в еде.