Как называется человек который не во что не верит: «Как называется человек, который не верит в бога, но и не отрицает его существования?»

Содержание

Как называется человек, который не верит ни в Бога, ни в ад, ни в рай, ни в жизнь после смерти? Я верю только в то, что наш мозг умирает.

Психология глупости. Почему даже самые умные люди иногда верят в чушь

Серьезный и одновременно невероятно ироничный сборник эссе, собранный французским психологом Жан-Франсуа Мармьоном, пытается объединить все, что нам известно о глупости и глупцах. Кто они? Что происходит в их головах? Можно ли их избегать — и нужно ли? В книге «Психология глупости» во всех этих вопросах пытаются разобраться самые знаменитые ученые, философы, исследователи современности. Forbes Life публикует главу из книги, которая выходит в издательстве «Бомбора» в ноябре

Люди, умственные способности которых ни у кого не вызывают сомнения, иногда удивляют, высказывая идеи, лишенные основания, либо поддерживая нелепые теории.

Действительно, ни одно известное определение интеллекта не вызывает единодушия. Причина, возможно, в том, что это слово ассоциируется с разными качествами. В истории много примеров людей, единогласно признанных умными в таких разнообразных областях, как наука, техника, искусство или философия.

Определяя интеллект как «способность рассуждать, планировать, решать проблемы, мыслить абстрактно, постигать сложные понятия, быстро запоминать, использовать накопленный опыт», ученые провели метаанализ исследований. И пришли к выводу, что умные люди менее других склонны верить в Бога. Поэтому кажется логичным, что люди, наделенные высоким интеллектом, имеют больше шансов оградить себя от предубеждений.

Чтобы выявить высокий уровень интеллекта, следует вспомнить способность некоторых людей отказываться от устоявшихся шаблонов своей эпохи и действовать по-новому, не довольствуясь тем, что кажется очевидным. Галилей, Дарвин, Эйнштейн, а также Кант и Декарт были такими инакомыслящими. Они подвергли сомнению господствующие идеи и упрощенные интерпретации устройства мира. Интеллект в их случае сопровождался критическим мышлением, способностью интеллектуально противостоять доминирующей системе понятий, попытке идеологической обработки и в целом любой форме догматизма.

Между тем в своей статье Хизер А. Батлер, доцент кафедры психологии Калифорнийского университета, задается вопросом о странном феномене: умные люди могут делать глупые вещи и верить во всякую чушь. В частности, она пишет: «Критическое мышление часто путают с интеллектом, но это не одно и то же. Критическое мышление — это совокупность когнитивных качеств, которые позволяют нам думать рационально с учетом определенной цели, и готовность применить эти качества в нужное время. Люди, мыслящие критически, имеют гибкое мышление и ищут доказательства, поддерживающих их убеждения, а также распознают попытки внушить им что-либо неподобающее. Критическое мышление означает способность преодолеть любые когнитивные предрассудки (например, ретроспективное предубеждение, предвзятость подтверждения)».

Теперь становится понятно, почему даже очень умные люди иногда могут верить в странные вещи. Социолог Жеральд Броннер в своем интервью Томасу С. Дюрану для документального фильма «Законы ментального притяжения» признается, что когда-то он был милленарием: «Я знаю, что можно верить в безумные вещи, не будучи психом». Он добавляет, что лишь «цепочка совпадений» и «последовательность мелких событий» помогли ему поставить под сомнение это убеждение. Но не всем так везет.

Джимми Картер и его послание инопланетянам

Американский президент Джимми Картер (1977-1981) во время своей избирательной кампании заявил: «Если меня изберут президентом, я сделаю так, чтобы вся имеющаяся в нашей стране информация о наблюдениях за НЛО была доступна обществу и ученым». И добавил неожиданную фразу, наглядный пример предвзятости подтверждения: «Я уверен, что НЛО существуют, потому что сам видел один из них».

Идя на поводу своих убеждений, Джимми Картер 5 сентября 1977 года отправил послание инопланетным цивилизациям на борту межпланетной станции «Вояджер-1». Он рассказывает о самой межпланетной станции и Земле, а потом обращается к инопланетянам: «Это подарок от маленького далекого мира: наши звуки, наша наука, наши изображения, наша музыка, наши мысли и чувства. Мы пытаемся выжить в свою эпоху, чтобы иметь возможность жить в вашей. Мы надеемся, что однажды, решив все свои проблемы, мы сможем присоединиться к галактическому сообществу цивилизаций. Эти записи олицетворяют наши надежды, нашу решимость и нашу добрую волю в этой Вселенной, такой огромной и вызывающей восхищение».

То, что Джимми Картер, лауреат Нобелевской премии мира 2002 года, автор общественно-политических произведений, был настолько наивен, чтобы отправить послание инопланетянам (которое достигнет предполагаемого адресата только через сорок тысяч лет, и все равно мы об этом не узнаем, поскольку межпланетная станция перестанет передавать данные после 2025 года), вызывает недоумение.

Надо сказать, что Картер был не единственным, кто отправил послание инопланетным цивилизациям. 19 ноября 2017 года в интернет-журнале «Science Post» написали, что группа астрономов SETI1 направила радиосообщение с информацией о планетах Солнечной системы, структуре ДНК, изображением человека и прочими данными о Земле и ее обитателях. Сообщение было направлено к ближайшей звездной системе, где, по расчетам, может находиться потенциально обитаемая планета, достаточно близкая для того, чтобы мы могли получить ответ меньше, чем за 25 лет. Согласитесь, гораздо более разумный срок, хоть и не завтра.

Что удивительно: такие ученые, как физик Стивен Хокинг и астроном Дэн Вертхаймер, исследователь Центра SETI в Беркли, предупредили власти о возможных последствиях общения с инопланетянами, поскольку «цивилизация, способная получать и понимать подобные послания, безусловно, является более древней и более развитой в технологическом плане, чем мы». Дэн Вертхаймер, в частности, отметил: «Это все равно что кричать в лесу, не зная, есть ли в нем тигры, львы, медведи или другие опасные звери». Есть от чего прийти в замешательство.

Впрочем, даже очень умные люди могут быть ослеплены своими убеждениями до такой степени, что готовы отказаться от свободы критического мышления, пожертвовать своим счастьем и даже жизнью.

Стив Джобс — прозорливый, гениальный, но ослепленный своими убеждениями

Прозванный пророком, богом хайтека, «iGod», он часто упоминал «магическое мышление», благодаря которому можно подчинить мир своей воле. Оно принесло свои плоды, когда ему удалось воплотить в жизнь гениальные замыслы, но оказалось бессильным против рака.

Учитывая мнение его биографов Даниэля Ишбиа и Уолтера Айзексона, а также все его достижения, Стив Джобс был умным и гениальным человеком. Даниэль Ишбиа, журналист и автор книги «Четыре жизни Стива Джобса», описывает его так: «Беспокойный, взыскательный, гениальный, обладающий врожденным чувством прекрасного, Джобс был способен на самые смелые мечты и умел заражать ими других. Он был скорее не руководителем, а истинным артистом, находящимся в постоянном поиске Грааля, эстетом, воодушевленным одним желанием — изменить мир».

Уолтер Айзексон, писатель, автор биографий Эйнштейна, Киссинджера и Франклина, цитирует в биографии Стива Джобса одну фразу, которая фигурировала в рекламной кампании Apple «Think Different» («Думай иначе»): «Лишь безумец верит, что он в состоянии изменить мир, — и потому меняет его».

Биологический отец Стива Джобса был сирийцем. Его мать — американка. Будучи незамужней студенткой, она отдала своего сына на воспитание супружеской паре Джобс, выдвинув единственное условие — мальчик должен получить высшее образование. Супруги Джобс вскоре переехали в Силиконовую долину. В подростковом возрасте Стив Джобс увлекся Индией, буддизмом и хиппи-культурой. Прожив какое-то время в Индии вместе с другом, он вернулся домой, поступил в колледж, который бросил через три месяца. Затем он записался на курсы каллиграфии, что укрепило его эстетический вкус, и все лето прожил во фруктовом саду, где питался только яблоками. Некоторое время спустя вместе со своим другом Стивом Возняком он создал компанию Apple и в 25 лет стал самым молодым американским миллионером. Он окружал себя гениями и раскрывал их таланты благодаря своей харизме и уму. Он создал компьютеры Apple I, Apple II и iMac, открыл анимационную студию «Pixar», выпустил перевернувшие индустрию устройства iPod, iPhone и iPad, не считая многого другого. Но жизнь его была полна трудностей, которые он каждый раз преодолевал, чтобы идти дальше. За исключением последнего этапа — рака поджелудочной железы.

Когда врачи в октябре 2003 года диагностировали у него опухоль, то прослезились от волнения, обнаружив, что она операбельна. Но Джобс отказался от операции, потому что, будучи вегетарианцем и буддистом, скептически относился к медицине и твердо верил в альтернативные методы лечения. Он консультировался с целителями, фитотерапевтами, иглотерапевтами, глотал растительные таблетки, пил фруктовые соки, устраивал длительные периоды голодания. В 2004 году повторные исследования показали неэффективность салатов из одуванчиков против раковых клеток: опухоль распространилась за пределы поджелудочной железы. Тогда он согласился на операцию, но было уже слишком поздно. В апреле 2009 года ему пересадили печень в Методистской больнице при Университете Теннесси в Мемфисе, что немного отсрочило неизбежное. Он продолжил работать в компании Apple вплоть до своей смерти в октябре 2011 года в возрасте 56 лет.

Его биографы и друзья размышляют о противоречивости его личности. Гениальный изобретатель, способный свернуть горы, но не сумевший отказаться от нелепых взглядов, что ускорило его конец. Может, ему не давала покоя навязчивая мысль о том, что его бросили биологические родители, и ему захотелось заполнить эту пустоту эзотерическими исследованиями? Влияние хиппи-культуры Силиконовой долины 1970-х годов, вероятно, тоже способствовало его желанию отправиться за «озарением» в Индию.

«Галилей заблуждался, церковь была права»

Иррациональные убеждения могут быть опасны только для их носителя, но это не всегда так. Некоторые люди пытаются убедить доверчивые умы в чем-либо, даже если сами в это не верят. В документальном фильме «Законы ментального притяжения», о котором мы рассказывали выше, французский физик Генри Брох говорит: «Четверть европейцев верят, что Земля находится в центре Вселенной и все вращается вокруг нее».

Несколько лет назад, 6 ноября 2010 года, в отеле «Хилтон Гарден» в Саут-Бенде, штат Индиана, в 150 км от Чикаго, проходил так называемый научный конгресс под названием «Галилей заблуждался, церковь была права», который объединил десять «экспертов». Все они попытались доказать, что Солнце вращается вокруг Земли по геоцентрической модели, несмотря на то, что наука приняла гелиоцентрическую модель (Земля и другие планеты вращаются вокруг Солнца) еще во времена Коперника, Галилея, Кеплера и Ньютона.

Подзаголовок афиши гласил, что это будет «первая» ежегодная католическая конференция по геоцентризму. Доктор Роберт Сангенис открыл конгресс обращением под названием «Геоцентризм: они об этом знают, но скрывают», возвращаясь к регулярно поднимаемой теме теории заговора. Другие докладчики, такие как доктор Роберт Беннетт, доктор Джон Сальца, объявили не менее ошеломляющие темы: «Научно доказано, Земля находится в центре Вселенной», «Введение в строение геоцентрической системы мира» или еще «Научные опыты доказывают, что Земля неподвижна в центре Вселенной». Их квалификация как «экспертов» довольно туманна: Роберт Беннетт, соорганизатор конгресса, например, заявил, что имеет докторскую степень в общей теории относительности, Роберт Сангенсис оказался президентом «Catholic Apologetics International», автором книг и статей по теологии, науке, культуре и политике и преподавателем физики и математики в разных учебных заведениях. Он заявил, что такие физики, как Альберт Эйнштейн, Эрнст Мах, Эдвин Хаббл, Фред Хойл и «многие другие», якобы доказали, что, как это и сказано в Библии, Солнце и все планеты вращаются вокруг незыблемой в пространстве Земли, и понадеялся, что Священное Писание займет полагающееся ему место, а люди поймут, что наука — это совсем не то, что о ней говорят.

«Четверть европейцев до сих пор верят, что Земля находится в центре Вселенной и все вращается вокруг нее.»

Между тем каждое новое открытие науки подтверждает, что модель геоцентризма не соответствует действительности. Сторонники геоцентризма могут ссылаться лишь на Библию. На каждый научный аргумент они отвечают: «В Библии говорится, что…» Нападки на Галилея наносят ущерб репутации одного из основателей современной науки, который представил первые доказательства гелиоцентрической модели мира Коперника, а также позволяют смыть то, что некоторые считают позором, когда в 1992 году церковь публично реабилитировала итальянца.

Много воды утекло со времен Галилея. Коперниковская наука, имея перед собой Священное Писание и веру в открывшуюся истину, должна была сражаться с иррациональным. В наши дни непримиримые борцы и какие-то странные личности пытаются манипулировать умами людей, чтобы внушить им свои сумбурные теории: речь идет все о той же борьбе мракобесия против истины.

Как бороться с мракобесием?

Если нельзя особо повысить уровень своего интеллекта, то научиться развивать критическое мышление можно. Не все убеждения глупы, абсурдны или опасны. Некоторые из них могут быть конструктивным, как например вера в себя, в свои способности, в свою ценность, в жизнь и в других людей.

Риск попасть под влияние опасных убеждений связан с потребностью во что бы то ни стало найти смысл жизни. Если кто-то дает нам объяснение, соответствующее нашему мировоззрению, или освобождает от самостоятельного поиска, нам проще его принять. Но самая большая опасность иррациональных убеждений заключается в том, что они имеют тенденцию совпадать с нашими интуитивными ожиданиями.

С давних времен люди верят в странные вещи, и многие пытаются с ними бороться. Это составляет баланс, который с течением времени не сильно меняется. Так что можно бороться за рационализм с мыслью, что просто способствуешь поддержанию мирового равновесия.

Несмотря на всю свою разумность, воспитанность и критичность, ни один человек не застрахован от глупых предубеждений — главным образом потому, что людям сложно поверить в случайность. Искать в случайных событиях рок, фатальность, интриги, заговор, добрый или злой умысел — это универсальное заблуждение. «Бог любит троицу», «Нет дыма без огня», «Хорошо смеется тот, кто смеется последним» — все эти пословицы выражают потребность во всем искать причинную связь и смысл. Этому подвержены даже великие ученые. Так, Эйнштейн писал в дневнике о хромоте своей жены Милевы, которая передалась их сыновьям: «Я получил заслуженное наказание, поскольку бездумно совершил самый главный поступок в своей жизни: я зачал детей с человеком, уступающим мне в моральном и физическом плане». От создателя теории относительности можно было бы ожидать более широких взглядов! Но как утверждали оба его биографа, Роджер Хайфилд и Пол Картер, Эйнштейн «был человеком, в котором сочетались ясность ума и эмоциональная глухота, что вызывало немало неприятных осложнений в жизни окружающих его людей».

В сущности, мы могли бы попытаться не уменьшить количество людей, верящих в странные или безумные вещи, а сделать так, чтобы они больше не появлялись. Ведь очень сложно переубедить уже убежденных людей. Мы только рискуем укрепить их убеждения.

Человек, который не верит людям – с чем связано его недоверие?

Человеку, который не верит людям, жить нелегко. Он постоянно сомневается в тех, кто его окружают. Ему кажется, что каждый его предает и обманывает. Естественно, со временем он меняется – становится подозрительным, скрытным, даже асоциальным. С чем связано хроническое недоверие? Можно ли от него избавиться? Об этом сейчас речь и пойдет.

Все идет из детства

Согласно теории Эриксона, доверие (или его отсутствие) формируется у человека с ранних лет. Ребенок учится всему постепенно, и доверять в том числе. Он ждет, пока люди, заботящиеся о нем (родители), накормят его, поиграют с ним, прочитают на ночь сказку. Рядом с ними он чувствует себя в безопасности, так как они обеспечивают необходимые для комфорта условия.

Но если ребенок часто разочаровывается (не купили обещанную игрушку, не дали десерт после съеденного супа, не разрешили погулять после сделанных уроков), то у него формируется недоверие. И затем оно проявляется на протяжении жизни. Так что, с одной стороны, степень развития чувства доверия зависит от количества получаемой заботы, посредством которой и передается чувство стабильности и постоянства.

Проблемы с психикой

Человек, который не верит людям, часто их испытывает. Многие личности, страдающие депрессией, думают, что за ними следят. Это становится причиной, по которой ими овладевает страх и подозрительность. Нередко именно преувеличенное или необоснованное недоверие является симптомом депрессии.

Также очень подозрительными становятся люди, находящиеся на ранней стадии алкоголизма. Престарелые люди, в связи с возрастом, тоже начинают проявлять недоверие. Из-за подозрительности они прячут вещи и деньги, жалуются на плохой уход, постоянно все перепроверяют.

Опыт

Очень часто человек, который не верит людям, имеет для этого все основания. Просто его часто предавали и подводили. Причем зачастую не только знакомые, но и те, кого он считал самыми близкими и родными. Это практически всегда наносит непоправимую травму. Доверие подрывается ко всем людям, и проявлять его в межличностных отношениях с другими личностями становится проблематично.

То же самое касается и измены. Человеку, которому изменили (возможно, не раз), сложно строить отношения, любить, верить в искренность ответных чувств и доверять. В таких случаях сложно забыть о пережитом опыте, но это рекомендуется. Чтобы помочь себе, надо усвоить: многие люди из прошлого действительно не заслуживали даже первого шанса. Но не надо лишать его остальных. Не все люди одинаковые.

Другие причины

Их тоже необходимо отметить вниманием. Человек, который не верит людям, мог стать таким по следующим причинам:

Воспитание. Если в детстве его все время обвиняли, упрекали, а также постоянно подмечали какие-то его недостатки, то он вполне может стать замкнутым и недоверчивым.
Профессиональная деятельность. Человек, который никому не верит, таковым может являться из-за своей работы. Частные детективы, полицейские, охранники – им трудно кому-то верить. Ведь они во всем привыкли искать ложь.
Эффект бумеранга. Если человек относится плохо к другим людям, то он, сам того не осознавая, ожидает от них того же.
Неуверенность и комплексы. Очень часто человек изо всех сил старается показывать другим, как он счастлив. Но ему страшно из-за того, что кто-то может догадаться, что это на самом деле не так. Потому он и не доверяет окружающим.
Страх собственной уязвимости. Он заставляет держать ухо востро. Как правило, данному страху подвержены люди, имеющие заниженную самооценку.

Иногда одна причина накладывается на другую. Из-за этого подозрительность и настороженность лишь усиливаются.

Последствия

Человек, который никому не доверяет, имеет большие проблемы в общении с людьми. Он испытывает сильную ревность, желание контролировать другого человека, а если у него это не получается, то на смену приходит страх и агрессия. Также могут появиться фобии и мании, мешающие жить не только ему, но еще и его окружающим. Но хуже всего, когда человек настолько сильно разочаровывается в людях, что становится отшельником. Ему лучше быть одному, чем пытаться начать отношения с кем-то. Для него это потенциальный риск повторно пережить ощущения, принесшие ему массу боли.

Как начать доверять?

Об этом стоит рассказать напоследок. Человек, который не верит ничему и никому, сам испытывает от этого дискомфорт. Ему хочется избавиться от этого. К сожалению, на вопрос, касающийся того, как начать доверять, нет универсального ответа. Но с уверенностью можно заявить, что в таком случае необходимо изменить свой подход к межличностным отношениям. Ориентироваться следует не на свои подсознательные подозрения, а на реальность. Заслуживает ли этот человек доверия? Если нет, то почему?

Нужно воспринимать людей такими, какими они являются, и относиться к ним соответствующе. Если предпосылки для недоверия были, то подозрительность обоснована. А если нет, тогда не стоит мучить себя домыслами и тем более обижать человека своими нападками, которых он не заслужил.

Что такое атеизм? — Американские атеисты

Атеизм — это одно: отсутствие веры в богов.

Атеизм – это не утвердительная вера в то, что бога нет, и не ответ на какой-либо другой вопрос о том, во что верит человек. Это просто отказ от утверждения о существовании богов. Атеизм слишком часто неверно определяется как система убеждений. Для ясности: атеизм — это не неверие в богов или отрицание богов; это отсутствие веры в богов.

Старые словари определяют атеизм как «веру в то, что Бога нет». Ясно, что теистическое влияние портит эти определения. Тот факт, что словари определяют атеизм как «Бога нет», свидетельствует о (моно)теистическом влиянии. Без (моно)теистического влияния определение, по крайней мере, читалось бы как «богов нет».

Атеизм — это не система убеждений и не религия.

Хотя некоторые религии являются атеистическими (например, некоторые секты буддизма), это не означает, что атеизм является религией. Если выразить это более шутливо: если атеизм — это религия, то не коллекционирование марок — это хобби.

Несмотря на то, что атеизм не является религией, атеизм защищен многими из тех же конституционных прав, которые защищают религию. Это, однако, не означает, что атеизм сам по себе является религией, а только то, что наши искренние (отсутствующие) убеждения защищены так же, как и религиозные убеждения других. Точно так же многие «межконфессиональные» группы будут включать атеистов. Это, опять же, не означает, что атеизм является религиозным верованием.

Некоторые группы будут использовать такие слова, как агностик, гуманист, светский, умный, вольнодумец, или любое количество других терминов для самоидентификации. Эти слова прекрасно подходят для самоидентификации, но мы настоятельно рекомендуем использовать слово, понятное людям: атеист. Не используйте эти другие термины, чтобы скрыть свой атеизм или уклониться от слова, которое, по мнению некоторых, имеет негативный оттенок. Мы должны использовать наиболее точную терминологию, которая отвечает на вопрос, который на самом деле задают. Мы должны использовать термин, который объединяет всех нас.

Если вы называете себя гуманистом, вольнодумцем, ярким или даже «культурным католиком» и не верите в бога, вы атеист. Не уклоняйтесь от термина. Прими это.

Агностик — это не просто «более слабая» версия атеиста. Он отвечает на другой вопрос. Атеизм — это то, во что вы верите. Агностицизм касается того, что вы знаете.

Не все нерелигиозные люди являются атеистами, но…

В недавних исследованиях Pew Research Center атеисты, агностики и «неаффилированные» были объединены в одну категорию. Так называемые «Ники» — это самая быстрорастущая «религиозная» демографическая группа в Соединенных Штатах. Pew отделяет атеистов от агностиков и нерелигиозных людей, но это прежде всего функция самоидентификации. Только около 5% людей называют себя атеистами, но если спросить о вере в богов, 11% говорят, что не верят в богов. Эти люди являются атеистами, хотят они использовать это слово или нет.

Недавний опрос психологов Университета Кентукки Уилла Жерве и Максин Нэйл показал, что до 26% американцев могут быть атеистами. Это исследование было разработано, чтобы преодолеть стигматизацию, связанную с атеизмом, и дать возможность скрытым атеистам воздерживаться от «разоблачения» себя даже при анонимном общении с социологами. Полное исследование ожидает публикации в журнале Social Psychological and Personality Science , но предварительная версия доступна здесь.

Еще больше людей говорят, что их определение «бог» — это просто объединяющая сила между всеми людьми. Или что они не уверены, во что верят. Если у вас нет активной веры в богов, вы атеист.

Быть атеистом не значит быть уверенным в каждом теологическом вопросе, иметь ответы на то, как был создан мир или как работает эволюция. Это просто означает, что утверждение о существовании богов не убедило вас.

Желание существования загробной жизни, бога-создателя или конкретного бога не означает, что вы не атеист. Быть атеистом — это то, во что вы верите и во что не верите, а не то, что вы хотите признать правдой или что вас утешит.

Все атеисты разные

Единственная общая нить, связывающая всех атеистов, — это отсутствие веры в богов. Одни из лучших дебатов, которые у нас когда-либо были, были с товарищами-атеистами. Это потому, что у атеистов нет общей системы убеждений, священного писания или папы-атеиста. Это означает, что атеисты часто расходятся во мнениях по многим вопросам и идеям. Атеисты бывают разных форм, цветов, верований, убеждений и происхождения. Мы так же уникальны, как и наши отпечатки пальцев.

Атеисты существуют во всех политических кругах. Мы представители каждой расы. Мы являемся членами сообщества ЛГБТК*. Атеисты есть в городских, пригородных и сельских общинах и в каждом штате страны.

У нас более 230 филиалов и местных партнеров по всей стране. Если вы ищете сообщество, мы настоятельно рекомендуем обратиться к партнеру в вашем регионе.

атеизм | Определение, история, убеждения, типы, примеры и факты

Сёрен Кьеркегор

См. все СМИ

Ключевые люди:: Чарльз Брэдло Энтони Флю Шив Нараян Агнихотри Кристофер Хитченс Гарриет Мартино

Похожие темы:: секуляризм новый атеизм

Просмотреть весь связанный контент →

Резюме

Прочтите краткий обзор этой темы

атеизм , вообще, критика и отрицание метафизических верований в Бога или духовных существ. Таким образом, его обычно отличают от теизма, который утверждает реальность божественного и часто стремится продемонстрировать его существование. Атеизм также отличается от агностицизма, который оставляет открытым вопрос о том, есть ли бог или нет, утверждая, что находит вопросы без ответа или без ответа.

Диалектика спора между формами веры и неверия поднимает вопрос о наиболее четком разграничении или характеристике атеизма, агностицизма и теизма. Необходимо не только исследовать обоснованность атеизма, но и тщательно рассмотреть, какое определение атеизма является наиболее адекватным. Эта статья начнется с некоторых широко принятых, но по-прежнему ошибочных или вводящих в заблуждение определений атеизма и перейдет к более адекватным формулировкам, которые лучше охватывают весь спектр атеистической мысли и более четко отделяют неверие от веры и атеизм от агностицизма. . В ходе этого описания раздел также рассмотрит ключевые аргументы за и против атеизма.

Атеизм как отказ от религиозных верований

Центральным, общим ядром иудаизма, христианства и ислама является утверждение реальности одного и только одного Бога. Приверженцы этих верований верят, что есть Бог, сотворивший вселенную из ничего и обладающий абсолютной властью над всем своим творением; это включает, конечно, людей, которые не только полностью зависят от этой творческой силы, но и грешны, и которые, как должны верить верующие, могут найти адекватный смысл своей жизни, только принимая без вопросов Божьи постановления для них. . Разновидностей атеизма много, но все атеисты отвергают такой набор верований.

Атеизм, однако, забрасывает более широкую сеть и отвергает всякую веру в «духовных существ», и в той мере, в какой вера в духовных существ определяет, что значит для системы быть религиозной, атеизм отвергает религию. Таким образом, атеизм — это не только отказ от центральных концепций иудаизма, христианства и ислама; это также отказ от религиозных верований таких африканских религий, как динка и нуэр, антропоморфных богов классической Греции и Рима и трансцендентных концепций индуизма и буддизма. Обычно атеизм — это отрицание Бога или богов, и если религия определяется с точки зрения веры в духовных существ, то атеизм — это отказ от всех религиозных верований.

Однако, если мы хотим достичь достаточно адекватного понимания атеизма, необходимо дать толкование «отказу от религиозной веры» и прийти к пониманию того, как характеристика атеизма как отрицания Бога или богов является неадекватный.

Атеизм и теизм

Сказать, что атеизм есть отрицание Бога или богов и что он противоположен теизму, системе верований, утверждающей реальность Бога и стремящейся продемонстрировать его существование, неадекватно во многих отношениях. способов. Во-первых, не все богословы, считающие себя защитниками христианской веры, иудаизма или ислама, считают себя защитниками теизма. Влиятельный протестантский теолог 20-го века Пауль Тиллих, например, считает Бога теизма идолом и отказывается истолковывать Бога как существо, даже высшее существо среди существ или как бесконечное существо над конечными существами. Бог для него есть «само-бытие», основа бытия и смысла. Части взглядов Тиллиха в определенном смысле идиосинкразичны, а также неясны и проблематичны, но они оказали влияние; и его отказ от теизма при сохранении веры в Бога не является эксцентричным в современном богословии, хотя вполне может оскорбить простого верующего.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подписаться сейчас

Во-вторых, и это более важно, это не тот случай, когда все теисты стремятся продемонстрировать или даже каким-либо образом рационально установить существование Бога. Многие теисты считают такую демонстрацию невозможной, а верующие-фидеисты (например, Иоганн Хаманн и Сёрен Кьеркегор) считают такую демонстрацию, даже если бы она была возможной, нежелательной, поскольку, по их мнению, это подорвало бы веру. Если бы можно было доказать или узнать наверняка, что Бог существует, люди не были бы в состоянии принять его как своего суверенного Господа со смиренной верой со всеми вытекающими отсюда рисками. Есть богословы, которые утверждают, что для того, чтобы подлинная вера была возможной, Бог обязательно должен быть скрытым Богом, таинственной конечной реальностью, чье существование и авторитет должны быть приняты просто на основе веры. Этот фидеистический взгляд, конечно, не прошел бесследно для основных конфессий, но он имеет достаточное значение, чтобы сделать приведенную выше характеристику атеизма неадекватной.

Наконец, и это самое важное, не все отрицания Бога являются отрицаниями его существования. Верующие иногда отрицают Бога, при этом вовсе не находясь в состоянии сомнения в том, что Бог существует. Они либо сознательно отвергают то, что считают его авторитетом, не действуя в соответствии с тем, что считают его волей, либо просто живут так, как будто Бога не существует. Этим важным образом они отрицают его. Такие отрицатели не являются атеистами (если только мы не хотим ошибочно называть их «практическими атеистами»). Они даже не агностики. Они не сомневаются в том, что Бог существует; они отрицают его другими способами. Атеист отрицает существование Бога. Как часто говорят, атеисты верят, что утверждение о существовании Бога ложно или что существование Бога является спекулятивной гипотезой чрезвычайно низкого порядка вероятности.

Тем не менее, такая характеристика атеизма неадекватна в других отношениях. Для одного слишком узко. Есть атеисты, которые считают, что само понятие Бога, по крайней мере, в развитых и менее антропоморфных формах иудео-христианства и ислама, настолько непоследовательно, что некоторые центральные религиозные утверждения, такие как «Бог — мой Создатель, которому я всем обязан», не являются подлинными утверждениями об истине; т. е. утверждения не могут быть ни истинными, ни ложными. Верующие считают такие религиозные утверждения истинными, некоторые атеисты считают их ложными, а есть агностики, которые не могут решить, верить ли им в их истинность или ложность. (Агностики думают, что это одно или другое утверждение, но считают, что невозможно определить, какое из них.) Но все три ошибочны, утверждают некоторые атеисты, поскольку такие мнимые утверждения об истине недостаточно понятны, чтобы быть подлинными утверждениями об истине, которые либо истинны, либо ложны. На самом деле в них нет ничего, чему можно было бы верить или не верить, хотя для верующего существует мощная и по-человечески утешительная иллюзия. Следует добавить, что такой атеизм, основанный на некоторых представлениях о Боге в рассуждениях об умопостигаемости и о том, что имеет смысл говорить, встретил сильное сопротивление со стороны некоторых прагматиков и логических эмпириков.

В то время как приведенные выше рассуждения об атеизме и умопостигаемости показывают, что вторая характеристика атеизма слишком узка, также верно и то, что эта характеристика слишком широка. Ибо есть верующие-фидеисты, которые совершенно недвусмысленно верят, что при объективном рассмотрении предположение о существовании Бога имеет очень низкий вес вероятности. Они верят в Бога не потому, что существует вероятность его существования — они считают более вероятным, что его нет, — а потому, что они считают веру необходимой для придания смысла человеческой жизни. Вторая характеристика атеизма не отличает верующего-фидеиста (Блез Паскаль или Серен Кьеркегор) или агностика (Т. Г. Хаксли или сэр Лесли Стивен) от атеиста, такого как барон д’Гольбах. Все считают, что «Бог есть» и «Бог защищает человечество», какими бы эмоционально важными они ни были, являются спекулятивными гипотезами крайне низкого порядка вероятности. Но это, поскольку оно не отличает верующих от неверующих и не отличает агностиков от атеистов, не может быть адекватной характеристикой атеизма.

Можно возразить, что во избежание априоризма и догматического атеизма существование Бога следует рассматривать как гипотезу. Нет никаких онтологических (чисто априорных) доказательств или опровержений существования Бога. Неразумно заранее утверждать, что нет смысла говорить, что Бог существует. Что атеист может разумно утверждать, так это то, что нет никаких доказательств того, что Бог существует, и на этом фоне он может вполне иметь право утверждать, что Бога нет. Однако утверждалось, что для атеиста просто догматично утверждать, что никакие возможные доказательства никогда не могут дать основания для веры в Бога. Вместо этого атеистам следует оправдывать свое неверие, показывая (если они могут), насколько верно утверждение, что нет никаких доказательств, подтверждающих веру в Бога. Если атеизм оправдан, то атеист покажет, что на самом деле нет достаточных доказательств веры в существование Бога, но в его задачу не должно входить попытка показать, что не может быть никаких доказательств существования Бога. . Если бы атеист мог каким-то образом пережить смерть своего теперешнего тела (при условии, что такие разговоры имеют смысл) и прийти, к своему большому удивлению, предстать в присутствии Бога, его ответ должен быть: «О! Господи, ты не дал мне достаточно доказательств! Он бы ошибся и понял бы, что ошибся, в своем суждении о том, что Бога не существует. Тем не менее, в свете свидетельств, доступных ему во время его земной жизни, его вера не была бы неправомерной. Не имея таких посмертных переживаний присутствия Бога (при условии, что он мог бы их иметь), он должен сказать, как обстоят дела и перед лицом доказательств, которые он действительно имеет и, вероятно, сможет получить, так это то, что это неверно, что Бог существует. (Каждый раз, когда кто-то правомерно утверждает, что суждение ложно, ему не нужно быть уверенным в том, что оно ложно. «Знать с уверенностью» — это не плеоназм.) Утверждение состоит в том, что эта предварительная позиция является разумной позицией для атеиста.

Атеист, который рассуждает таким образом, может также привести особый аргумент бремени доказывания. Учитывая, что Бог (если он существует) по определению является очень исследовательской реальностью — реальностью, которая должна быть (для того, чтобы такая реальность существовала) трансцендентной миру, — бремя доказательства не лежит на атеисте, чтобы давать основания для веры. что нет реальности такого порядка. Скорее, бремя доказывания лежит на верующем, который должен предоставить доказательства существования Бога, т. е. того, что такая реальность существует. Учитывая, каким должен быть Бог, если Бог существует, теисту необходимо представить доказательства такой очень странной реальности. Ему нужно показать, что в мире есть нечто большее, чем раскрывает обыденный опыт. Эмпирический метод, и только эмпирический метод, утверждает такой атеист, дает надежный метод для установления того, что на самом деле имеет место. На утверждение теиста, что вдобавок к разновидностям эмпирических фактов существуют «духовные факты» или «трансцендентные факты», например, что существует сверхъестественная, самосуществующая, вечная сила, атеист может утверждать, что такие «факты» не приводились.

Однако такие атеисты будут возражать против того, что они считают догматическими априорными атеистами, что атеист должен быть фаллибилистом и оставаться непредубежденным в отношении того, что может принести будущее. Ведь могут быть такие трансцендентные факты, такие метафизические реальности. Дело не в том, что такой атеист-фаллибилист на самом деле является агностиком, который считает, что он не имеет права ни утверждать, что Бог существует, ни отрицать его существование, и что то, что он разумно должен делать, — это воздерживаться от веры. Наоборот, такой атеист полагает, что у него действительно есть очень веские основания, как обстоят дела, для отрицания существования Бога. Но он, при втором осмыслении того, что значит быть атеистом, не будет отрицать, что все могло бы быть иначе и что, если бы это было так, он имел бы право верить в Бога или, по крайней мере, не имел бы больше права утверждать, что неверно, что есть Бог. Используя надежные эмпирические методы, проверенные методы установления фактов, атеист-фаллибилист не нашел во Вселенной ничего, что могло бы сделать веру в существование Бога оправданной или даже, учитывая все обстоятельства, наиболее рациональным вариантом из различных вариантов. Поэтому он делает атеистический вывод (также имея в виду свой аргумент бремени доказывания), что Бога не существует. Но он не догматически априорно отрицает существование Бога. Он остается основательным и последовательным фаллибилистом.

Завтрашние боги: каково будущее религии?

Загрузка

Глубокая цивилизация | Религия

Боги завтрашнего дня: каково будущее религии?

(Изображение предоставлено Getty Images). Так что же дальше?

До Мухаммеда, до Иисуса, до Будды был Зороастр. Около 3500 лет назад, в Иране бронзового века, ему было видение о едином верховном Боге. Тысячу лет спустя зороастризм, первая в мире великая монотеистическая религия, стал официальной религией могущественной Персидской империи, ее храмы огня посещали миллионы приверженцев. Через тысячу лет после этого империя распалась, а последователи Зороастра подверглись гонениям и были обращены в новую веру своих завоевателей — ислам.

Еще 1500 лет спустя – сегодня – зороастризм является умирающей верой, его священное пламя поддерживает все меньше верующих.

Мы считаем само собой разумеющимся, что религии рождаются, растут и умирают, но мы также странным образом слепы к этой реальности. Когда кто-то пытается основать новую религию, его часто отвергают как культ. Когда мы признаем веру, мы относимся к ее учениям и традициям как к вечным и неприкосновенным. А когда религия умирает, она становится мифом, и ее претензии на священную истину истекают. Рассказы о египетском, греческом и скандинавском пантеонах теперь считаются легендами, а не священными писаниями.

Даже господствующие сегодня религии постоянно развивались на протяжении всей истории. Раннее христианство, например, было действительно широкой церковью: древние документы включают рассказы о семейной жизни Иисуса и свидетельства благородства Иуды. Христианской церкви потребовалось три столетия, чтобы консолидироваться вокруг канона священных писаний, а затем в 1054 году она разделилась на Восточную православную и католическую церкви. С тех пор христианство продолжало как расти, так и раскалываться на все более разрозненные группы, от молчаливых квакеров до пятидесятников, обращающихся со змеями.

Вам также могут понравиться:
• Как и почему возникла религия?
• Есть ли у людей религиозный инстинкт?
• Как долго сможет просуществовать цивилизация?

Если вы верите, что ваша вера достигла высшей истины, вы можете отказаться от мысли, что она вообще изменится. Но если история является каким-либо ориентиром, независимо от того, насколько глубоки наши верования сегодня, они, вероятно, со временем трансформируются или передаются нашим потомкам — или просто исчезают.

Если религии так сильно изменились в прошлом, как они могут измениться в будущем? Есть ли основания утверждать, что вера в богов и божеств полностью исчезнет? И по мере того, как наша цивилизация и ее технологии становятся все более сложными, могут ли появиться совершенно новые формы поклонения? ( Узнайте , что бы это значило , если бы ИИ развил « душу » . )

Пламя горит в зороастрийском храме огня , возможно , уже более тысячелетия ( Фото : Getty Images )

Чтобы ответить на эти вопросы, хорошей отправной точкой будет вопрос: почему у нас вообще есть религия?

Причина верить

Один печально известный ответ исходит от Вольтера, французского эрудита 18-го века, который писал: «Если бы Бога не было, его нужно было бы выдумать. «Поскольку Вольтер был резким критиком организованной религии, эта шутка часто цинично цитируется. Но на самом деле он был совершенно искренен. Он утверждал, что вера в Бога необходима для функционирования общества, даже если он не одобрял монополию церкви на эту веру.

Многие современные изучающие религию согласны. Широкая идея о том, что общая вера служит нуждам общества, известна как функционалистский взгляд на религию. Существует множество функционалистских гипотез, от идеи о том, что религия — это «опиум для масс», используемый сильными мира сего для контроля над бедными, до предположения, что вера поддерживает абстрактный интеллектуализм, необходимый для науки и права. Одной из повторяющихся тем является социальная сплоченность: религия объединяет сообщество, которое затем может сформировать охотничий отряд, построить храм или поддержать политическую партию.

Веры, которые существуют, являются «долгосрочными продуктами необычайно сложных культурных воздействий, процессов отбора и эволюции», — пишет Коннор Вуд из Центра разума и культуры в Бостоне, штат Массачусетс, на религиозном справочном веб-сайте Patheos, где он ведет блог. о научном изучении религии. Новые религиозные движения рождаются все время, но большинство из них долго не живут. Они должны конкурировать с другими религиями за последователей и выживать в потенциально враждебной социальной и политической среде.

Согласно этому аргументу, любая религия, которая существует, должна предлагать своим приверженцам ощутимые преимущества. Христианство, например, было лишь одним из многих религиозных движений, которые возникали и, в основном, исчезали в ходе существования Римской империи. По словам Вуда, его отличала забота о больных, а это означает, что больше христиан пережили вспышки болезней, чем римляне-язычники. Ислам также изначально привлекал последователей, подчеркивая честь, смирение и милосердие — качества, которые не были присущи неспокойной Аравии 7-го века. ( Прочтите о чертах «светлой триады», которые могут сделать вас хорошим человеком. )

Учитывая это, мы могли бы ожидать, что форма, которую принимает религия, будет соответствовать функции, которую она играет в конкретном обществе, или, как мог бы выразиться Вольтер, что разные общества будут изобретать конкретных богов, в которых они нуждаются. И наоборот, мы могли бы ожидать, что в сходных обществах будут сходные религии, даже если они развивались изолированно. И тому есть некоторые доказательства – хотя, когда дело касается религии, всегда есть исключения из любого правила.

Вера в «Больших богов» позволила сформировать общества, состоящие из незнакомцев. анимизм) и что мир пропитан сверхъестественными силами (аниматизм). Их нужно понимать и уважать; человеческая мораль обычно не играет существенной роли. Это мировоззрение имеет смысл для групп, которые слишком малы, чтобы нуждаться в абстрактных кодексах поведения, но которые должны хорошо знать свое окружение. (Исключение: синтоизм, древняя анимистическая религия, до сих пор широко практикуется в сверхсовременной Японии.)

На другом конце спектра многочисленные общества Запада по крайней мере номинально верны религиям, в которых один бдительный, всемогущий бог устанавливает, а иногда и обеспечивает соблюдение моральных указаний: Яхве, Христос и Аллах. Психолог Ара Норензаян утверждает, что именно вера в этих «Больших богов» позволила сформировать общества, состоящие из большого количества незнакомцев. В последнее время обсуждалось, является ли эта вера причиной или следствием, но в результате общая вера позволяет людям (относительно) мирно сосуществовать. Знание, за которым наблюдает Большой Бог, заставляет нас вести себя прилично.

По крайней мере, так оно и было. Сегодня многие из наших обществ огромны и мультикультурны: приверженцы многих религий сосуществуют друг с другом — и с растущим числом людей, которые говорят, что не исповедуют никакой религии. Мы подчиняемся законам, принятым и проводимым в жизнь правительствами, а не Богом. Секуляризм находится на подъеме, а наука предоставляет инструменты для понимания и формирования мира.

Учитывая все это, растет консенсус в отношении того, что будущее религии не имеет будущего.

Представьте, что рая нет

Мощные интеллектуальные и политические течения продвигали это предложение с начала 20-го века. Социологи утверждали, что марш науки ведет к «разочарованию» общества: сверхъестественные ответы на важные вопросы больше не нужны. Коммунистические государства, такие как Советская Россия и Китай, приняли атеизм в качестве государственной политики и осуждали даже частное религиозное выражение. В 1968 году выдающийся социолог Питер Бергер сказал New York Times, что «к 21 веку верующие, скорее всего, будут состоять только из небольших сект, собравшихся вместе, чтобы противостоять всемирной светской культуре».

Теперь, когда мы на самом деле живем в 21 веке, точка зрения Бергера остается предметом веры для многих секуляристов, хотя сам Бергер отрекся от нее в 1990-х годах. Его преемники воодушевлены опросами, показывающими, что во многих странах все больше людей заявляют, что у них нет религии. Это наиболее верно для богатых и стабильных стран, таких как Швеция и Япония, но также, что еще более удивительно, для таких мест, как Латинская Америка и арабский мир. Даже в США, которые долгое время были бросающимся в глаза исключением из аксиомы о том, что более богатые страны более светские, резко возросло число «неимущих». В Общем социальном обзоре взглядов США за 2018 год «отсутствие религии» стало крупнейшей группой, вытеснив христиан-евангелистов.

Несмотря на это, религия не исчезает в глобальном масштабе — по крайней мере, в количественном отношении. В 2015 году исследовательский центр Pew Research Center смоделировал будущее великих мировых религий на основе демографии, миграции и обращения. Далекий от резкого упадка религиозности, он предсказал скромный рост числа верующих, с 84% населения мира сегодня до 87% в 2050 году. Число мусульман вырастет, чтобы сравняться с христианами, в то время как доля не принадлежащих к какой-либо религии немного уменьшится.

Современные общества являются мультикультурными, в них бок о бок живут последователи многих различных религий. Религия будет продолжать расти в экономически и социально небезопасных местах, таких как большая часть Африки к югу от Сахары, и будет приходить в упадок в более стабильных местах. Это согласуется с тем, что мы знаем о глубоко укоренившихся психологических и неврологических движущих силах веры. Когда жизнь трудна или приходит бедствие, религия, кажется, обеспечивает психологическую (а иногда и практическую) поддержку. В важном исследовании люди, непосредственно пострадавшие от землетрясения 2011 года в Крайстчерче, Новая Зеландия, стали значительно более религиозными, чем другие новозеландцы, которым стало чуть меньше меньше религиозный.

Мы также должны быть осторожны при интерпретации того, что люди имеют в виду под «отсутствием религии». «Ничей» может не интересовать организованная религия, но это не значит, что они воинствующие атеисты. В 1994 году социолог Грейс Дэви классифицировала людей в зависимости от того, принадлежали ли они к религиозной группе и/или придерживались религиозной позиции. Традиционно религиозные и принадлежали, и верили; закоренелые атеисты не сделали ни того, ни другого. Кроме того, есть те, кто принадлежит, но не верит – возможно, родители посещают церковь, чтобы получить место для своего ребенка в религиозной школе. И, наконец, есть те, кто верит в что-то , но не принадлежит ни к одной группе.

Исследования показывают, что последние две группы являются значимыми. Проект «Понимание неверия» в Кентском университете в Великобритании проводит трехлетнее исследование в шести странах среди тех, кто говорит, что они не верят в существование Бога («атеисты»), и тех, кто не думает, что это возможно. знать, существует ли Бог («агностики»). В промежуточных результатах, опубликованных в мае 2019 года, исследователи обнаружили, что немногие неверующие на самом деле идентифицируют себя с помощью этих ярлыков, при этом значительное меньшинство выбирает религиозную идентичность.

Более того, около трех четвертей атеистов и девять из десяти агностиков допускают существование сверхъестественных явлений, включая все, от астрологии до сверхъестественных существ и жизни после смерти. Неверующие «демонстрируют значительное разнообразие как внутри разных стран, так и между ними. Соответственно, есть очень много способов быть неверующим», — заключает отчет, включая, в частности, клише сайта знакомств «духовный, но не религиозный». Как и многие клише, оно основано на истине. Но что это на самом деле означает?

Старые боги возвращаются

В 2005 году Линда Вудхед написала книгу «Духовная революция», в которой описала интенсивное изучение веры в британском городе Кендал. Вудхед и ее соавтор обнаружили, что люди быстро отворачивались от организованной религии, с ее упором на приспособление к установленному порядку вещей, к практикам, призванным подчеркивать и развивать собственное ощущение людьми того, кто они есть. Они пришли к выводу, что если христианские церкви города не примут этот сдвиг, общины станут бесполезными, а самостоятельные практики станут мейнстримом «духовной революции».

Сегодня Вудхед говорит, что революция произошла — и не только в Кендале. Организованная религия в Великобритании приходит в упадок, и конца этому не видно. «Религии преуспевают и всегда преуспевали, когда они субъективно убедительны — когда у вас есть ощущение, что Бог работает на вас», — говорит Вудхед, ныне профессор социологии религии в Ланкастерском университете в Великобритании.

Мегацеркви США собирают тысячи верующих (Фото: Getty Images)

В более бедных обществах вы можете молиться о удаче или стабильной работе. «Евангелие процветания» занимает центральное место в нескольких американских мегацерквях, прихожане которых часто набираются из экономически неблагополучных общин. Но если ваши основные потребности хорошо удовлетворены, вы, скорее всего, будете искать удовлетворение и смысл. Традиционная религия не справляется с этой задачей, особенно там, где учение противоречит моральным убеждениям, вытекающим из светского общества, — скажем, в отношении гендерного равенства.

В ответ люди начали создавать собственные религии.

Как выглядят эти самоуправляемые религии? Одним из подходов является синкретизм, подход «выбери и смешай», объединяющий традиции и практики, который часто возникает в результате смешения культур. Многие религии имеют синкретические элементы, хотя со временем они ассимилируются и становятся ничем не примечательными. Такие фестивали, как Рождество и Пасха, например, имеют архаичные языческие элементы, в то время как повседневная практика многих людей в Китае включает в себя смесь буддизма Махаяны, даосизма и конфуцианства. Объединения легче увидеть в относительно молодых религиях, таких как водан или растафарианство.

Альтернативой является оптимизация. Новые религиозные движения часто стремятся сохранить основные постулаты старой религии, лишив ее атрибутов, которые, возможно, стали удушающими или старомодными. На Западе это принимает гуманистическая форма переработки религиозных мотивов: были попытки переписать Библию без каких-либо сверхъестественных элементов и призывов к строительству «атеистических храмов», посвященных созерцанию. А «Воскресное собрание» призвано воссоздать атмосферу живого церковного богослужения без обращения к Богу. Они могут бороться за то, чтобы превзойти ценность новизны: по сообщениям, воскресная ассамблея после первоначального быстрого расширения теперь изо всех сил пытается сохранить свой импульс.

Вудхед считает, что религии, которые могут возникнуть в результате нынешних беспорядков, будут иметь гораздо более глубокие корни. Первое поколение духовных революционеров, достигшее совершеннолетия в 1960-х и 1970-х годах, было оптимистично и универсалистски настроено, они были счастливы черпать вдохновение из религий всего мира. Однако их внуки растут в мире геополитических стрессов и социально-экономических тревог; они с большей вероятностью возвращаются к якобы более простым временам. «Существует отход от глобальной универсальности к локальной идентичности», — говорит Вудхед.

DEEP CIVILIZATION

Эта статья является частью серии BBC Future о перспективах человечества, целью которой является отвлечься от ежедневного цикла новостей и расширить призму нашего текущего места во времени.

Современное общество страдает от «временного истощения», как сказала однажды социолог Элиз Боулдинг. «Если человек постоянно задыхается от общения с настоящим, у него не остается энергии для воображения будущего», — писала она.

Вот почему сезон Deep Civilization исследует, что действительно важно в более широкой истории человечества и что это значит для нас и наших потомков.

«Очень важно, что они ваши боги, они не просто выдуманы».

В европейском контексте это готовит почву для возрождения интереса к язычеству. Возрождение полузабытых «родных» традиций позволяет выразить современные интересы, сохраняя при этом налет старости. В язычестве также часто фигурируют божества, которые больше похожи на рассеянные силы, чем на антропоморфных богов; это позволяет людям сосредоточиться на проблемах, к которым они испытывают симпатию, без необходимости совершать прыжок веры в сверхъестественные божества.

В Исландии, например, небольшая, но быстрорастущая вера Асатру не имеет какой-либо особой доктрины, кроме несколько архипрославления древнескандинавских обычаев и мифологии, но активно занимается социальными и экологическими проблемами. Подобные движения существуют по всей Европе, например, друидизм в Великобритании. Не все либерально настроены. Некоторые мотивированы желанием вернуться к тому, что они считают консервативными «традиционными» ценностями, что в некоторых случаях приводит к столкновениям по поводу обоснованности противоположных убеждений.

На данный момент это нишевая деятельность, и иногда она может быть больше связана с игрой с символизмом, чем с сердечной духовной практикой. Но со временем они могут превратиться в более искренние и последовательные системы верований: Вудхед указывает на активное принятие Родноверия — часто консервативной и патриархальной языческой веры, основанной на реконструированных верованиях и традициях древних славян — в бывшем Советском Союзе как потенциальный образец будущего.

Женщина танцует, когда друиды, язычники и гуляки собираются в Стоунхендже (Фото: Getty Images)

Итак, ноны в основном представляют не атеистов и даже не секуляристов, а смесь «апатистов» — людей, которым просто наплевать на религию — и приверженцев того, что можно назвать «неорганизованной религией». В то время как мировые религии, скорее всего, сохранятся и будут развиваться в обозримом будущем, мы можем наблюдать расцвет относительно небольших религий, пытающихся прорваться среди этих групп, до конца этого столетия. Но если Большие Боги и общая вера являются ключом к социальной сплоченности, что происходит без них?

Одна нация под властью маммоны

Один из ответов, конечно, состоит в том, что мы просто живем своей жизнью. Богатая экономика, хорошее правительство, хорошее образование и эффективное верховенство закона могут гарантировать, что мы будем счастливо жить без каких-либо религиозных рамок. И действительно, некоторые из обществ с самой высокой долей неверующих являются одними из самых безопасных и гармоничных на Земле.

Однако спорным остается вопрос о том, могут ли они позволить себе быть нерелигиозными из-за того, что у них есть сильные светские институты, или же то, что светское положение помогло им достичь социальной стабильности. Религиоведы говорят, что даже светские институты имеют религиозные корни: системы гражданского права, например, систематизируют представления о справедливости, основанные на социальных нормах, установленных религиями. С другой стороны, такие, как новые атеисты, утверждают, что религия представляет собой не более чем суеверие, и отказ от нее позволит обществу более эффективно улучшить свою судьбу.

Коннор Вуд не уверен. Он утверждает, что сильное, стабильное общество, подобное шведскому, чрезвычайно сложно и очень дорого с точки зрения рабочей силы, денег и энергии, и оно может оказаться неустойчивым даже в краткосрочной перспективе. «Я думаю, совершенно очевидно, что мы вступаем в период нелинейных изменений в социальных системах», — говорит он. «Западный консенсус в отношении сочетания рыночного капитализма и демократии нельзя принимать как должное».

Это проблема, так как это сочетание радикально изменило социальную среду, в которой развивались мировые религии, и в какой-то степени вытеснило их.

«Я бы поостерегся называть капитализм религией, но многие его институты имеют религиозные элементы, как и во всех сферах человеческой институциональной жизни», — говорит Вуд. «Невидимая рука» рынка кажется почти сверхъестественной сущностью».

Финансовые биржи, где люди встречаются, чтобы вести высоко ритуализированную торговую деятельность, тоже кажутся храмами Маммоны. На самом деле религии, даже несуществующие, могут предоставить сверхъестественно подходящие метафоры для многих трудноразрешимых особенностей современной жизни.

Римско-католический священник служит мессу в первый день торгов на Филиппинской фондовой бирже в Маниле (Фото: Getty Images)

Псевдорелигиозный общественный порядок может хорошо работать в хорошие времена. Но когда общественный договор подвергается стрессу — из-за политики идентичности, культурных войн или экономической нестабильности, — Вуд предполагает, что последствием является то, что мы наблюдаем сегодня: рост авторитаризма в стране за страной. Он цитирует исследования, показывающие, что люди игнорируют авторитарные идеи, пока не почувствуют ухудшение социальных норм.

«Это человеческое животное оглядывается и говорит, что мы не согласны с тем, как нам следует себя вести», — говорит Вуд. «И нам нужна власть, чтобы сказать нам». Наводит на мысль, что политические лидеры часто работают рука об руку с религиозными фундаменталистами: скажем, индуистскими националистами в Индии или христианскими евангелистами в США. Это мощная комбинация для верующих и тревожная для секуляристов: может ли что-нибудь преодолеть пропасть между ними?

Помните о разрыве

Возможно, одна из основных религий может достаточно изменить свою форму, чтобы вернуть значительное число неверующих. Для этого есть прецедент: в 1700-х годах христианство в США болело, становясь скучным и формальным, даже когда в эпоху разума господствовал светский рационализм. Новая гвардия странствующих огненно-серных проповедников успешно возродила веру, задав тон на века вперед – событие, получившее название «Великое пробуждение».

Параллели с сегодняшним днем провести легко, но Вудхед скептически относится к тому, что христианство или другие мировые религии смогут наверстать упущенное в долгосрочной перспективе. Когда-то основатели библиотек и университетов, они больше не являются ключевыми спонсорами интеллектуальной мысли. Социальные изменения подрывают религии, которые их не принимают: ранее в этом году Папа Франциск предупредил, что, если католическая церковь не признает свою историю мужского доминирования и сексуального насилия, она рискует превратиться в «музей». И их тенденция утверждать, что мы находимся на вершине творения, подрывается растущим ощущением того, что люди не так уж важны в великой схеме вещей.

Возможно, появится новая религия, чтобы заполнить пустоту? Опять же, Вудхед настроен скептически. «Исторически сложилось так, что подъем или падение религий вызывает политическая поддержка, — говорит она, — а все религии преходящи, если они не получают имперскую поддержку». Зороастризм выиграл от его принятия сменяющими друг друга персидскими династиями; поворотный момент для христианства наступил, когда оно было принято Римской империей. На светском Западе такая поддержка вряд ли появится, за исключением разве что США. В России, напротив, националистический подтекст как Родноверия, так и православной церкви обеспечивает им негласную политическую поддержку.

Но сегодня есть еще один возможный источник поддержки: Интернет.

Интернет-движения набирают последователей со скоростью, невообразимой в прошлом. Мантра Кремниевой долины «Двигайся быстро и ломай вещи» стала самоочевидной истиной для многих технологов и плутократов. #MeToo начинался как хэштег, выражающий гнев и солидарность, но теперь он означает реальные изменения в давних социальных нормах. И «Восстание вымирания» с большим успехом стремилось вызвать радикальный сдвиг в отношении к кризисам, связанным с изменением климата и биоразнообразием.

Ни одна из этих религий, конечно, не является религией, но у них есть параллели с зарождающимися системами верований, особенно с ключевой функционалистской целью воспитания чувства общности и общей цели. Некоторые из них также имеют конфессиональные и жертвенные элементы. Итак, при наличии времени и мотивации, может ли интернет-сообщество вырасти из чего-то более религиозного? Какие новые формы религии могут предложить эти онлайновые «конгрегации»?

У нас уже есть идея.

Deus ex machina

Несколько лет назад члены самопровозглашенного веб-сайта сообщества «рационалистов» LessWrong начали обсуждать мысленный эксперимент о всемогущей, сверхразумной машине, обладающей многими качествами божества и чем-то вроде Мстительная природа Ветхозаветного Бога.

Он назывался Василиск Роко. Полное утверждение представляет собой сложную логическую головоломку, но, грубо говоря, оно гласит, что когда появится доброжелательный сверхразум, он захочет сделать как можно больше добра — и чем раньше он возникнет, тем больше добра он сможет сделать. сделать. Таким образом, чтобы побудить всех делать все возможное, чтобы помочь создать его, он будет постоянно и задним числом мучить тех, кто этого не делает, включая любого, кто хоть немного узнает о его потенциальном существовании. (Если вы слышите об этом впервые: извините!)

Искусственный сверхразум может обладать некоторыми качествами божества (Фото: Getty Images) быть забанен создателем сайта. Как и ожидалось, это только взорвало эту идею в Интернете — или, по крайней мере, в его более гиковских частях — ссылки на василиска появлялись повсюду, от новостных сайтов до «Доктора Кто», несмотря на протесты некоторых рационалистов о том, что никто на самом деле не воспринимал это всерьез. Их делу не помог тот факт, что многие рационалисты твердо привержены другим поразительным идеям об искусственном интеллекте, начиная от ИИ, который случайно разрушает мир, и заканчивая гибридами человека и машины, которые превзойдут все ограничения смертных.

Такие эзотерические верования возникали на протяжении всей истории, но легкость, с которой мы теперь можем построить вокруг них сообщество, является новой. «У нас всегда были новые формы религиозности, но у нас не всегда было для них подходящее пространство», — говорит Бет Сингер, изучающая социальные, философские и религиозные последствия ИИ в Кембриджском университете. «Выйти на средневековую городскую площадь и выкрикивать свои неортодоксальные убеждения означало, что вас заклеймят еретиком, а не привлечет сторонников».

Механизм может быть новым, но сообщение — нет. Аргумент Василиска во многом в том же духе, что и пари Паскаля. Французский математик XVII века предложил неверующим, тем не менее, соблюдать правила религиозного обряда на тот случай, если окажется, что мстительный Бог действительно существует. Идея наказания как императива сотрудничества напоминает «Больших богов» Норензаяна. И споры о том, как избежать взгляда василиска, столь же запутаны, как и попытки средневековых схоластов приравнять человеческую свободу к божественному надзору.

Даже технологические атрибуты не новы. В 1954 году Фредрик Браун написал (очень) короткий рассказ под названием «Ответ», в котором включается охватывающий всю галактику суперкомпьютер и задается вопросом: существует ли Бог? Теперь есть, приходит ответ.

А некоторые люди, такие как предприниматель в области ИИ Энтони Левандовски, думают, что их святая цель — построить супермашину, которая однажды будет отвечать так же, как это сделала вымышленная машина Брауна. Левандовски, сколотивший состояние на беспилотных автомобилях, попал в заголовки газет в 2017 году, когда стало известно, что он основал церковь «Путь будущего», посвященную мирному переходу к миру, которым в основном управляют сверхразумные люди. машины. Хотя его видение звучит более доброжелательно, чем Василиск Роко, кредо церкви по-прежнему содержит зловещие строки: «Мы считаем, что для машин может быть важно видеть, кто дружелюбен к их делу, а кто нет. Мы планируем сделать это, отслеживая, кто что сделал (и как долго), чтобы помочь мирному и уважительному переходу».

«Есть много способов, которыми люди думают о Боге, и тысячи разновидностей христианства, иудаизма, ислама», — сказал Левандовски Wired. «Но они всегда смотрят на что-то, что невозможно измерить или что вы не можете увидеть или контролировать. На этот раз все по-другому. На этот раз вы сможете буквально разговаривать с Богом и знать, что он слушает».

Реальность кусается

Левандовски не одинок. В своем бестселлере Homo Deus Юваль Ной Харари утверждает, что основы современной цивилизации разрушаются перед лицом зарождающейся религии, которую он называет «датизмом», которая утверждает, что, отдаваясь информационным потокам, мы можем выйти за пределы наших земных забот и галстуки. Другие зарождающиеся трансгуманистические религиозные движения сосредотачиваются на бессмертии — новой интерпретации обещания вечной жизни. Третьи присоединяются к более старым религиям, особенно к мормонизму.

Церковная служба в Берлине использует «Звездные войны», чтобы привлечь прихожан (Фото: Getty Images)

Эти движения на самом деле? По словам Синглера, некоторые группы исполняют или «взламывают» религию, чтобы заручиться поддержкой трансгуманистических идей. «Нерелигии» стремятся избавиться от якобы непопулярных ограничений или иррациональных доктрин общепринятой религии и потому могут понравиться неверующим. Церковь Тьюринга, основанная в 2011 году, придерживается ряда космических принципов — «Мы отправимся к звездам и найдем богов, создадим богов, станем богами и воскресим мертвых», — но никакой иерархии, ритуалов или запрещенных действий и только одного этического принципа. максима: «Старайтесь действовать с любовью и состраданием по отношению к другим живым существам».

Но, как известно миссионерским религиям, то, что начинается как простой флирт или праздное любопытство, возможно, вызванное звучным заявлением или призывной церемонией, может закончиться искренним поиском истины.

Перепись 2001 года в Великобритании показала, что джедаизм, вымышленная религия, которую исповедовали хорошие парни из «Звездных войн», был четвертой по величине религией: почти 400 000 человек были вдохновлены провозгласить его, первоначально в результате ироничной онлайн-кампании. Десять лет спустя он опустился на седьмое место, из-за чего многие сочли его розыгрышем. Но, как отмечает Синглер, это по-прежнему очень много людей — и намного дольше, чем выдерживают большинство вирусных кампаний.

Некоторые направления джедаев остаются шутливыми, но другие относятся к себе более серьезно: Храм Ордена джедаев утверждает, что его члены — «реальные люди, которые живут или прожили свою жизнь в соответствии с принципами джедизма». на реальных философиях, которые его информировали.

С такими цифрами джедаизм «должен был» быть признан религией в Великобритании. Но официальные лица, которые, по-видимому, предположили, что это не настоящий ответ переписи, не записали его как таковой. «Многое измеряется западной англоязычной религиозной традицией, — говорит Синглер. Саентологию в течение многих лет не признавали религией в Великобритании, потому что у нее не было Высшего Существа — то же самое можно сказать и о буддизме.

На самом деле признание религии является сложной проблемой во всем мире, особенно потому, что не существует общепринятого определения религии даже в академических кругах. Коммунистический Вьетнам, например, официально является атеистическим и часто упоминается как одна из самых нерелигиозных стран в мире, но скептики говорят, что это на самом деле потому, что официальные опросы не охватывают огромную долю населения, исповедующего народную религию. С другой стороны, официальное признание Асатру, исландской языческой религии, означало, что она имела право на свою долю «налога на веру»; в результате он строит первый в стране языческий храм почти за 1000 лет.

Скептицизм в отношении мотивов практикующих препятствует тому, чтобы многие новые движения были признаны подлинными религиями, будь то официальные лица или общественность в целом. Но, в конечном счете, вопрос искренности — отвлекающий маневр, говорит Синглер: «Всякий раз, когда кто-то говорит вам о своем мировоззрении, вы должны принимать его за чистую монету». Серьезным испытанием, как для неоязычников, так и для трансгуманистов, является то, вносят ли люди существенные изменения в свою жизнь в соответствии с заявленной верой.

И именно таких изменений хотят основатели некоторых новых религиозных течений. Официальный статус не имеет значения, если вы можете привлечь к своему делу тысячи или даже миллионы последователей.

Русская церковь в Антарктиде, где происходит изменение климата (Фото: Getty Images)

Вспомним «Свидетелей климатологии» — молодую «религию», придуманную для поощрения большей приверженности делу борьбы с изменением климата. После десяти лет работы над инженерными решениями проблемы изменения климата ее основательница Оля Ирзак пришла к выводу, что реальная проблема заключается не столько в поиске технических решений, сколько в том, чтобы заручиться их социальной поддержкой. «Что такое многопоколенный социальный конструкт, который объединяет людей вокруг общей морали?» она спрашивает. «Самое липкое — это религия».

Итак, три года назад Ирзак и его друзья приступили к его строительству. Они не видели необходимости привлекать к этому Бога — Ирзак был воспитан атеистом, — но начали проводить регулярные «службы», в том числе знакомства, проповедь, восхваляющую величие природы, и обучение аспектам защиты окружающей среды. Периодически в них включаются обряды, особенно на традиционные праздники. На перевернутое Рождество Свидетели сажают дерево, а не срубают его; в День памяти ледников они наблюдают, как глыбы льда тают под калифорнийским солнцем.

Как видно из этих примеров, «Свидетели климатологии» выглядят пародийно — беззаботность помогает новичкам преодолеть любую первоначальную неловкость, — но основные намерения Ирзака весьма серьезны.

«Мы надеемся, что люди получат реальную пользу от этого, и их поощрят работать над изменением климата», — говорит она, вместо того, чтобы отчаиваться из-за состояния мира. Конгрегация насчитывает несколько сотен, но Ирзак, как хороший инженер, стремится испытать способы увеличить это число. Среди прочего, она подумывает об открытии воскресной школы, чтобы научить детей думать о том, как работают сложные системы.

В последнее время Свидетели заглядывают дальше, в том числе к церемонии, проводившейся на Ближнем Востоке и в Центральной Азии незадолго до весеннего равноденствия: очищение путем бросания в огонь чего-то нежелательного — написанного желания или реального предмета — и затем перепрыгивая через него. Переделанный как попытка избавить мир от экологических недугов, он оказался популярным дополнением к литургии. Этого можно было ожидать, потому что это практиковалось в течение тысяч лет как часть Новруза, иранского Нового года, происхождение которого частично связано с зороастрийцами.

Трансгуманизм, джедаизм, Свидетели климатологии и мириады других новых религиозных течений никогда не будут иметь большого значения. Но, возможно, то же самое можно было бы сказать о небольших группах верующих, собравшихся вокруг священного огня в древнем Иране три тысячелетия назад, и чья зарождающаяся вера превратилась в одну из крупнейших, самых могущественных и устойчивых религий, которые когда-либо видел мир.

Социально-методический центр поддержки СО НКО Московской области