Социально-методический центр поддержки СО НКО Московской области

📖 1. Сознание и его свойства. Виды сознания, Лекция 4. Сознание. Психология и педагогика. Курс лекций. Луковцева А. К. Страница 20. Читать онлайн

В результате эволюции нервная система и в первую очередь головной мозг достигли уровня развития, позволяющего человеку заниматься трудом. Под воздействием труда, носящего коллективный характер, у человека начали развиваться психические процессы, обусловившие возникновение сознания — высшего уровня психического развития, присущего только человеку. Таким образом, возникновение сознания у человека имеет как биологическую, так и культурно-общественную обусловленность, т. е. возникновение сознания вне общества невозможно. Основными условиями возникновения и развития сознания являются соответствующий уровень биологического развития, наличие социального окружения и коллективный труд.

Сознание – высший уровень психического отражения и регуляции, присущий только человеку как общественно-историческому существу. С практической точки зрения сознание можно рассматривать как непрерывно меняющуюся совокупность чувственных и умственных образов, непосредственно предстающих перед субъектом в его внутреннем мире и предвосхищающих его практическую деятельность. Сознание изучают многие науки — философия, антропология, нейрофизиология, социология, психология, физиология и др. Все религии уделяют сознанию пристальное внимание.

С психологической точки зрения можно говорить о нескольких установленных свойствах сознания:

1) сознание индивида характеризуется активностью, которая обусловлена прежде всего спецификой внутреннего состояния субъекта в момент действия, а также наличием цели и устойчивой деятельностью для ее достижения;

2 сознанию присуща интенциональность[25], т. е. направленность на какой-либо предмет. Сознание — это всегда сознание чего-либо;

3) способность человеческого сознания к рефлексии[26], самонаблюдению, т. е. возможность осознания самого сознания;

4) сознание имеет мотивационно-ценностный характер. Оно всегда мотивированно, преследует какие-либо цели, что обусловлено потребностями организма и личности.

Одна из функций сознания заключается в формировании целей деятельности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, что обеспечивает разумное регулирование поведения и деятельности человека. Сознание развивалось у человека только в социальных контактах. В филогенезе сознание человека развивалось и становилось возможным лишь в условиях активного воздействия на природу, в условиях трудовой деятельности. Кроме того, и в филогенезе, и в онтогенезе субъективным носителем человеческого сознания становится речь, которая вначале выступает как средство общения, а затем становится средством мышления.

В психологии различают несколько видов сознания человека:

• житейское – формируется первым среди других видов сознания, возникает при взаимодействии с вещами, закрепляется в языке в виде первых понятий;

• проектное – охватывает круг задач, связанных с проектированием и реализацией конкретных целей деятельности;

• научное – опирается на научные понятия, концепции, модели, исследует не отдельные свойства объектов, а их взаимосвязи;

• эстетическое – связано с процессом эмоционального восприятия окружающего мира;

• этическое – определяет нравственные установки человека (от крайней принципиальности до аморальности). В отличие от остальных видов сознания, степень развития этического (нравственного) сознания человека с трудом оценивается им самим.

Вместе с развитием цивилизации продолжает развиваться и сознание человека, причем в настоящий исторический момент это развитие ускоряется, что вызвано ускоренными темпами научно-технического и культурного прогрессов.

Трудная проблема сознания. Большая российская энциклопедия

Научные проблемы, задачи

Тру́дная пробле́ма созна́ния, проблема объяснения взаимосвязи между физическими явлениями, такими как мозговые процессы, и субъективным опытом (иначе – феноменальным сознанием, квалиа). Трудная проблема сознания может быть охарактеризована также рядом специфических вопросов. Почему когнитивные процессы в нашем мозге сопровождает субъективный опыт? Почему данный физический процесс в мозге порождает данный, специфический именно для него, опыт (Чалмерс. 2015. С. 45)? Трудная проблема сознания (далее – трудная проблема) тесно связана с проблемой ментальной казуальности, а именно с вопросом: играет ли субъективный опыт какую-либо каузальную роль, и если да, то какую?

Исторический контекст и появление термина

Проблема объяснения связи между физическими и ментальными свойствами в явной форме известна как минимум с Нового времени. Более специфически её можно охарактеризовать как проблему «разум–тело» (mind-body problem), поскольку в естественно-научных исследованиях разума коррелятом анализируемых когнитивных процессов всегда является некоторое физическое состояние тела. Однако трудная проблема сознания относится не к ментальным свойствам в целом и не к проблеме разума, а только к вопросу о сознании. Особый интерес к исследованию сознания, понимаемого как субъективный опыт, а не как разум вообще, возник во 2-й половине 20 в. В первую очередь он связан с возникшим противоречием между успехами нейронаук в области исследования когнитивных процессов, с одной стороны, и наличием ряда объяснительных проблем в отношении субъективного опыта – с другой. Поэтому интерес к сознанию характерен не только для современной философии, но и для нейронауки (Баарс. 2014. С. 59).

Ещё до появления термина «трудная проблема» некоторые авторы формулировали проблему сознания схожим образом. Одним из первых проблему субъективности сознания в современных формулировках обозначал Т. Нагель (Nagel. 1974. 1986). В качестве аргументации он использовал известный пример с летучей мышью. Нагель доказывает субъективность фактов о сознании, размышляя над вопросом о том, каково это – быть летучей мышью – для самой летучей мыши. Исходя из этих рассуждений, он приходит к выводу, что между объективным физическим описанием мира и субъективным описанием «каково это – быть» есть пропасть, преодолеть которую пока что невозможно. Дж. Левин утверждал, что существует «объяснительный разрыв» между сознанием и физическими свойствами (Levine. 1983). Невозможность объяснить сознание через физические свойства связано с тем, что существуют пока неизвестные факторы, которые в случае их установления могут повлиять на будущую теорию сознания. По мнению Левина, это означает «признание того, что у нас нет адекватного объяснения» (Levine. 2001. P. 76). Именно так, по мнению Левина, обстоит дело с сознанием.

Впервые термин «трудная проблема сознания» публично употребляется Д. Чалмерсом на конференции 1994 г. в Тусоне и в последовавшей за этим статье «Навстречу проблеме сознания» (Facing up to the problem of consciousness, 1995). Детальная разработка этой проблемы проведена в работе «Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории» (Чалмерс. 2015).

Основное содержание трудной проблемы сознания

В основе выделения трудной проблемы из общей массы проблем «разум–тело» лежит соответствующее ему разделение ментальных свойств на психологические свойства и феноменальные свойства, которое предложил Чалмерс. Психологические свойства – это структурные и функциональные свойства, которые подлежат объяснению стандартными методами когнитивистики, с помощью вычислительных или нейронных механизмов, или, по крайней мере, могут быть объяснены в будущем. Они могут быть сведены редуктивно к физическим процессам, описываемым физической теорией. Исходя из этого, их можно назвать высокоуровневыми физическими свойствами. Феноменальные свойства не могут быть сведены к структурным и функциональным свойствам и не подлежат объяснению с точки зрения материалистических подходов, таких как физикализм, функционализм или теория тождества.

На основании вышеуказанного разделения ментальных свойств Чалмерс выделяет простые (в относительном смысле) и трудные проблемы сознания. Первые связаны с психическими свойствами, а вторые – с феноменальными. Чалмерс утверждал, что предшествующие теории не учитывали специфику феноменального сознания и специфику трудной проблемы, а потому предлагаемое ими редуктивное объяснение не достигает цели (Чалмерс. 2015. С. 51).

В своём анализе психологических ментальных свойств он особенно выделяет осведомлённость (Чалмерс. 2015. С. 50). Это обусловлено в первую очередь тем, что именно в редуктивных теориях феноменальное сознания сводится к осведомлённости (иначе – сознательный доступ). Чалмерс отрицает возможность такой редукции. Он считает, что феноменальное сознание и осведомлённость действительно очень тесно связаны и обычно не существуют друг без друга, однако описание феноменального сознания не может быть исчерпано описанием осведомлённости. Хотя материалистические теории применимы к большинству ментальных свойств, а именно к психологическим свойствам, они не применимы к феноменальным свойствам. Поэтому трудная проблема сознания, в отличие от проблемы «сознание–тело» существует не только и не столько между ментальным и телесным, сколько между ментальным и ментальным. Еще одна особенность трудной проблемы заключается в самом способе постановки вопроса. По мнению Чалмерса, мир, исчерпывающе описываемый с точки зрения материалистической теории, вообще мог бы не содержать субъективного опыта. Однако нам достоверно известно, что такой опыт есть. Поэтому основным вопросом, связанным с трудной проблемой сознания, является следующий: почему когнитивные психологические процессы в нашем мозге сопровождает феноменальное сознание? С точки зрения Чалмерса, в контексте материалистических теорий проблема феноменального сознания является неразрешимой.

Аргументы в пользу трудной проблемы сознания

В работе «Сознающий ум» Чалмерс предлагает пять основных аргументов в пользу невозможности материалистической редукции и, соответственно, в пользу трудной проблемы (Чалмерс. 2015. С.127). Другие аргументы так или иначе связаны с этим списком. Это уже известные аргументы «философского зомби», аргумент от инвертированного спектра, аргумент знания (иначе аргумент «учёная Мэри»). Наибольший вклад Чалмерс внёс в разработку первого из этих аргументов, его он рассматривает в качестве основного, но считает, что убедительности аргументация достигает только во всей совокупности доводов. В отличие от предшествовавших ему философов Т. Нагеля и Дж. Левина, Чалмерс переходит от эпистемологических выводов к онтологическим. Для этого ему нужны аргументы, которые позволят связать разрыв в объяснении с метафизическими утверждениями. Ключевую роль в этом отношении играет аргумент «философского зомби». В данном случае «зомби» – это существо, которое неотличимо от обычного человека физически, однако не обладает феноменальным сознанием. Аргументация от мыслимости зомби служит для демонстрации ограниченности объяснительной силы материализма и наличия концептуального разрыва между обыденным понятием сознания и материалистическими концепциями. Итоговым утверждением этой аргументации является то, что зомби возможны, а значит, материализм – ложен.

Также он предлагает два дополнительных, менее известных аргумента. Во-первых, аргумент от эпистемической асимметрии, который заключается в том, что факты о собственном сознании нам известны как с перспективы третьего лица, так и с перспективы первого лица, а факты о других сознаниях и неживой природе – только с перспективы третьего лица (Чалмерс. 2015. С.135). Во-вторых, аргумент от отсутствия анализа, согласно которому сторонники редуктивного объяснения сознания не могут не только предоставить объяснение того, как сознание выводится из физических фактов, но и описать то, как сознание могло бы оказаться выводимым из физических фактов в их современном понимании (Чалмерс. 2015. С.138).

Следует заметить, что косвенным образом аргументами в пользу трудной проблемы будут являться также аргументы в пользу дуализма или панпсихизма.

Классификация ответов и возражений на трудную проблему сознания

Поиски ответа на трудную проблему сознания привели Чалмерса к серьёзному рассмотрению всех возможных вариантов. В своей работе «Сознание и его место в природе» (Consciousness and its place in nature. 2002) он создаёт классификацию различных подходов к решению проблемы сознания: три редуктивных материалистических подхода, обозначенные как А, В и С, которые рассматривают сознание как физический процесс, и три нередуктивных подхода D, E и F, согласно которым необходимо расширить или переосмыслить физическую онтологию.

Все указанные подходы, а в особенности группа редуктивных подходов, классифицированы исходя из стратегий ответа на антифизикалистские аргументы, и в первую очередь аргумент «философского зомби». Физикалист типа А отвечает на аргументы, что зомби немыслимы и потому метафизически невозможны. Чалмерс относит к этой группе Д. Армстронга, Д. Деннета, Ф. Дретске, Г. Хармана, Д. К. Льюиса, Дж. Рея, Г. Райла. Физикализм типа А существует в формах элиминативизма и аналитического функционализма . Физикалист типа В признаёт, что зомби мыслимы, но метафизически невозможны. При этом данного подхода придерживаются Н. Блок, Р. Сталнейкер, Дж. Левин, К. Хилл, Б. Лоар, Дж. Папини, Дж. Перри, М. Тай, Б. Маклоклин, К. Балог. Наконец, физикалист типа С признаёт, что зомби мыслимы сейчас, однако объясняет это недостатком наших знаний о физическом мире и предполагает, что при наличии таких знаний зомби перестанут быть мыслимы. К этому весьма разнородному направлению аргументации Чалмерс относит позиции П. Чёрчленд, Д. Столяра, Т. Нагеля и К. Макгинна.

К нередуктивным подходам Чалмерс отнёс дуализм (D), эпифеноменалистический дуализм (E) и монизм (F). Подходы D и E схожи в том, что устанавливают онтологическую независимость феноменальных свойств от физических свойств, поэтому эпифеноменализм также является дуализмом, однако подход D признаёт наличие каузального воздействия феноменальных свойств на физические, а подход Е отрицает наличие такого воздействия. Монизм типа F отличается от двух предшествующих подходов тем, что ассоциирует ментальные свойства с внутренними физическими свойствами, которые оказываются за пределами современной физической науки, однако могут быть включены в понятие физического в широком смысле.

Среди вышеуказанных ответов первые три (А, В, С) можно назвать способами возражения против существования трудной проблемы сознания, поскольку они связаны с попыткой тем или иным способом устранить проблему в рамках материалистических концепций, а ответы D, E, F являются способами её решения по существу, поскольку отрицают возможность материалистической редукции.

Сысоев Матвей Сергеевич

Дата публикации:  4 августа 2022 г. в 13:48 (GMT+3)

Сознание — это весь мозг. Это не редуцируется.

Surprising Science — 21 марта 2015 г.

Сознание — это эмерджентное свойство мозга, возникающее в результате передачи информации во все его области, и его нельзя свести к чему-то, что находится в определенных областях.

Сознание — это эмерджентное свойство мозга, возникающее в результате передачи информации во все его области, и его нельзя свести к чему-то, находящемуся в определенных областях, которые контролируют такие качества, как внимание, слух или память.

---

Это результаты нового эксперимента Университета Вандербильта, опубликованные в Proceedings of the National Academy of Sciences , в ходе которых исследователи наблюдали «сознание всего мозга», когда людей просили наблюдать за изображением, кратковременно вспыхивающим на экране. экран. Исследователи измерили работу мозга с помощью технологии визуализации фМРТ и разделили ответы участников на категории «высокой достоверности» и «низкой достоверности» в зависимости от того, насколько каждый человек был уверен в том, что видел изображение.

«Они обнаружили, что ни одна область или сеть областей мозга не выделялась как особенно более связанная во время осознания цели; весь мозг, казалось, стал функционально более связанным после сообщений об осознании».

Прошлые эксперименты показали, что разные области модулируют разные характеристики сознания, такие как внимание, речь и самоконтроль, но ни одно из этих качеств само по себе не является достаточным для создания того, что мы воспринимаем как сознание. Дуглас Годвин, нейробиолог, помогавший руководить исследованием, объяснил далее: 

«Мы считаем само собой разумеющимся, насколько едино наше восприятие мира. Мы не переживаем отдельные визуальный и слуховой миры; все это объединено в единый сознательный опыт. Эта широко распространенная межсетевая коммуникация имеет смысл как механизм, с помощью которого сознание интегрируется в этот единый мир».

Исследование подтверждает своего рода двустороннее сознание: одно сводится к определенным составным частям, а другое является эмпирическим и нередуцируемым. В своем интервью Big Think выпускник факультета философии Стэнфордского университета Сэм Харрис, много писавший о пользе медитации осознанности как способа обуздания сознания, объясняет сущностную природу нередуцируемого сознания:

«Кто-то вроде Фрэнсиса Крика сказал, что вы — не что иное, как пачка нейронов. И это упускает из виду тот факт, что половина реальности, о которой мы говорим, — это качественная эмпирическая сторона. Поэтому, когда вы пытаетесь изучить человеческое сознание, например, рассматривая состояния мозга, все, что вы можете сделать, — это соотнести изменения опыта с изменениями состояний мозга. Но независимо от того, насколько тесными становятся эти корреляции, это никогда не дает вам права отбрасывать эмпирическую сторону от первого лица».

Подробнее читайте по телефону Kurzweil AI .

---

Похожие

Является ли сознание свойством всего во Вселенной?

Откуда берется сознание? Традиционная точка зрения, в которую верят 6 миллиардов человек в мире, принадлежащих к религиям, предполагающим жизнь после смерти, состоит в том, что люди состоят из двух разных вещей: тела и души. Материалистическая точка зрения, которой придерживаются многие современные нейробиологи и психологи, а также все большее число философов, состоит в том, что человеческий разум — это мозг. С этой точки зрения разум — чисто физическая система, и он угасает вместе с телом.

Однако в последнее время наблюдается возрождение менее знакомой позиции, называемой панпсихизмом. Панпсихизм — это утверждение, что сознание — это не просто свойство мозга, и не свойство какой-то особой духовной субстанции вроде души, а скорее свойство всего во Вселенной. Даже в камне, гальке или атоме есть немного сознания. Панпсихизм был одобрен двумя выдающимися нейробиологами, Кристофом Кохом и Джулио Тонони. Почему кто-то придерживается этой точки зрения?

Основная поддержка панпсихизма, кажется, является своего рода аргументом от невежества. Кажется загадочным, как специфические свойства сознания, такие как осознание и чувство, могут быть результатом чего-либо физического. Такая непостижимость, наряду с религиозными мотивами, традиционно использовалась для поддержки дуализма, представления о том, что человек состоит из двух отдельных вещей, разума и души. Но из-за отсутствия каких-либо доказательств существования души и упадка религиозных верований некоторые люди предпочитают панпсихизм дуализму. Мы просто не можем понять, как такие свойства, как опыт и осознание, могут быть результатом простого движения молекул. Таким образом, должно быть немного сознания во всем, что может затем обобщить опыт, обнаруженный у людей.

Я думаю, что в этом рассуждении много недостатков. Он пренебрегает важностью появления, о чем я писал в предыдущем посте в блоге. Мир природы содержит много случаев, когда целые обладают свойствами, сильно отличающимися от свойств их частей. Молекула воды, состоящая из водорода и кислорода, обладает такими свойствами, как жидкое состояние при комнатной температуре, которых нет у атомов водорода или атомов кислорода. Чтобы взять более сложный пример, рассмотрим жизнь. Атомы и молекулы неживые, но жизнь есть у клеток и одноклеточных организмов и гораздо более сложных растений и животных. В 1920-го века принято считать, что жизнь настолько отличается от неживых вещей, что должно существовать особое свойство, называемое жизненной силой, которое присуще только живым существам и отличает их от неживых вещей. Однако в 20 веке стало широко признаваться, что жизнь — это не особое свойство, а скорее результат многих механизмов, таких как генетика, обмен веществ, деление клеток и размножение. Точно так же сознание может быть эмерджентным свойством нейронных механизмов.

Любопытно, что никто никогда не предлагал ориентированного на жизнь аналога панпсихизма, который можно было бы назвать «панлайфизмом», чтобы сказать, что для объяснения жизни мы должны думать, что во всем, что существует, есть частицы жизни. Причиной того, что панлайфизм так и не был предложен, был быстрый прогресс биологии 20-го века, когда открывалось все больше и больше деталей того, как жизнь работает на материальном уровне. У нас пока нет такого точного представления о биологических механизмах сознания, как о механизмах, поддерживающих жизнь. Это невежество позволяет людям предлагать панпсихизм в качестве альтернативы тому, что я считаю более правдоподобным объяснением того, что сознательный разум представляет собой нейронные процессы.

Однако у нас есть убедительные доказательства существования сознания только у организмов, имеющих мозг. Я знаю, что нахожусь в сознании, благодаря своему собственному опыту осознания, ощущений и эмоций. Для меня разумно распространять сознание на других людей, потому что это описание является лучшим объяснением их поведения, очень похожего на мое. Дополнительная поддержка исходит от осознания того, что у других людей почти такой же мозг, как у меня. Тогда разумно расширить описание сознания на другие организмы, поведение и структура мозга которых в чем-то сходны с человеческими, например млекопитающие. Нейронная схема и поведение млекопитающих подтверждают мнение о том, что их переживания боли и таких эмоций, как страх, имеют много общего с переживаниями людей. Разумно предположить, что рыбы также чувствуют боль, как это убедительно доказывается в книге Виктории Брейтуэйт. Но нет никаких поведенческих доказательств того, что деревья, скалы, галька или атомы обладают хоть малейшей частицей сознания.

Напротив, сознание, вероятно, является эмерджентным свойством мозга. Сознание — это не свойство отдельных нейронов, а результат взаимодействия многих нейронов, точно так же, как жизнь возникает в результате взаимодействия многих молекул. Я предлагаю в новой статье, что наиболее важными нейронными механизмами для производства сознания являются следующие три. Во-первых, существуют представления, такие как CAT, осуществляемые за счет взаимодействия большого количества нейронов. Во-вторых, эти представления могут генерировать более сложные виды представлений в процессе связывания, например, создавая ЧЕРНУЮ КОШКУ. Чтобы достичь полного уровня репрезентации, на который способны люди, нам нужна способность к привязке привязок к привязкам, то есть к репрезентациям репрезентаций репрезентаций, как в ЧЕРНОЙ КОШКЕ, ПОГНАВШЕЙСЯ ЗА БЕЛОЙ МЫШЬЮ. Наконец, третий механизм, который, по моему мнению, отвечает за сознание, — это конкуренция, которая позволяет лишь небольшому подмножеству доступной информации быть активной в мозгу как достаточно важную, чтобы победить другие представления.