Александр Блок – «реалист-скептик, натянувший свою улыбку, чтобы скрыть точку своей тоски…»
28 ноября 2019 года исполняется 139 лет со дня рождения Александра Александровича Блока (1880 – 1921) – величайшего поэта, классика русской литературы XIX – XX веков, крупнейшего представителя русского символизма, драматурга, переводчика, литературного критика. В фонде Президентской библиотеки хранятся электронные копии редких прижизненных изданий писателя, воспоминаний современников, научных работ, посвящённых его творчеству, а также видеолекции.
Николай Ашукин – критик, литературовед, историк литературы в предисловии к книге «А. А. Блок в воспоминаниях современников и его письмах» (1924) сообщает такие биографические сведения о поэте: «Дед – ректор Петербургского университета «в его лучшие классические годы». Отец Александр Львович – профессор Варшавского университета по кафедре государственного права. Он вскоре разошёлся с женой, и ребёнок воспитывался в семье литературно одарённой матери. Детские годы Блока проходили – зимами – в Петербурге, в большой квартире «с массой людей, няней, игрушками и ёлками», а летом – в «благоуханной глуши маленькой усадьбы Шахматово»».
О себе Блок писал: «Сочинять я стал чуть ли не с пяти лет», а с 17-летнего возраста начались творческие поиски. Это были лирические произведения, соответствующие стихии юношеской влюблённости, и к моменту выхода первого сборника поэта «Стихи о Прекрасной Даме» накопилось около 800 стихотворений. Основная часть произведений этого периода была посвящена Любови Менделеевой – дочери знаменитого химика, ставшей впоследствии женой и музой Александра.
Поэт Андрей Белый в сборнике «А. А. Блок в воспоминаниях современников и его письмах» написал: «Когда я вошёл в переднюю, то увидел молодого человека, очень статного, высокого, широкоплечего, с тонкой талией, в студенческом сюртуке. Это был А. А. Блок. <…> Вместе с Любовью Дмитриевной они составляли прекрасную пару и очень подходили друг к другу: оба весёлые, нарядные, изящные. <…> Упругость и твёрдая сдержанность всех движений Блока несколько контрастировали с застенчиво-улыбающимся лицом и большими, прекрасными голубыми глазами. Это был петербуржец, реалист-скептик, где-то грустно вздохнувший, но на этот вздох, натянувший свою улыбку, очень добрую и снисходительную, чтобы от всей души окружить его уютом и скрыть от него точку своей тоски…».
Александр Блок – поэт особенный, это понимали все, кто брал в руки его книги или встречался с ним. Сформировавшийся в атмосфере раннего символизма под сильным влиянием поэтики Владимира Соловьёва, он, однако, умел слышать реальную жизнь. К моменту выхода книги «Стихи о Прекрасной Даме» «райская чистота первых видений поэта уже столкнулась с миром фабричных перекрёстков под первыми проблесками уже шедшей революции». После 1905 года Блок почувствовал, что «круг лирики для него тесен». В нём уже вызревали глубоко патриотичные произведения: «Родина», «Скифы», поэма «На поле Куликовом».
Александр Блок покорил публику не только своими талантливыми творениями, но и манерой чтения, а также воздействием голоса на слушателей, о чём отмечают его современники. Поэт Вильгельм Зоргенфрей объясняет: «Простота – отличительное свойство этого чтения. Простота – в полном отсутствии каких бы то ни было жестов, игры лица, повышений и понижений тона. И простота – как явственный звуковой итог бесконечно сложной, бездонно-глубокой жизни; тут же, в процессе чтения стихов, созидаемой и утверждающейся».
Поэт верил в исключительную роль России на историческом поприще. Сравнивая своё Отечество с европейскими странами, в которых ему довелось побывать, Блок поражался преобладанию в них материального и прагматичного над духовным началом. Летом 1911 года он писал матери, с которой был очень близок, из Бретани: «…Мировая жизнь чувствуется здесь сильнее и острее, чем в России (отчасти благодаря талантливости, меткости и обилию газет при свободе печати), отчасти благодаря тому, что в каждом углу Европы человек висит над самым краем бездны и лихорадочно изо всех сил живёт «в поте лица». Здесь <…> я слышу голос Европы, и никакая работа, и никакое веселье не может заглушить его. Здесь ясна вся чудовищная бессмыслица, до которой дошла цивилизация, её подчёркивают напряжённые лица и богатых, и бедных, шныряние автомобилей, лишённое всякого внутреннего смысла, и пресса – продажная, талантливая, свободная и голосистая».
Поэма А. Блока «Двенадцать» вызвала самые разнообразные и противоречивые мнения. Корней Чуковский, например, пишет в своих воспоминаниях в том же сборнике: «Помню, как-то в июне, два года назад, Гумилёв в присутствии Блока читал в Зубовском институте лекцию о его поэзии и между прочим сказал, что конец поэмы «Двенадцать» кажется ему искусственно приклеенным, что внезапное появление Христа есть чисто литературный эффект. Блок слушал, как всегда, не меняя лица, по окончании лекции сказал задумчиво и осторожно, словно к чему-то прислушиваясь:
– Мне тоже не нравится конец «Двенадцати». Я хотел бы, чтобы конец был иной. <…> Но чем ближе я вглядывался, тем явственнее я видел Христа.
Гумилёв смотрел на него со своей обычной надменностью: сам он был хозяином и даже командиром своих вдохновений и не любил, когда поэты ощущали себя безвольными жертвами собственной лирики. Но мне признание Блока казалось бесценным: поэт до такой степени был не властен в своём даровании, что сам удивлялся тому, что у него написалось, но чувствовал, что написанное им есть высшая правда, не зависящая от желаний, и уважал эту правду больше, чем свои личные вкусы и верования».
Встретив с оптимизмом Октябрьскую революцию в 1917 году, Блок поначалу возлагал большие надежды на большевиков и даже пытался быть им полезным. С 1919 Александр Александрович занимал должность председателя режиссёрского управления Большого драматического театра, став, по сути, его художественным руководителем, а ещё пытался осмыслить причины и уроки Октября как публицист…
В фонде Президентской библиотеки хранятся электронные копии работ Блока: «О любви, поэзии и государственной службе» (1920) и «Последние дни императорской власти» (1921), где он так выражал своё отношение к происходящему: «На исходе 1916 года все члены государственного тела России были поражены болезнью, которая уже не могла ни пройти сама, ни быть излеченной обыкновенными средствами, но требовала сложной и опасной операции. Так понимали в то время положение все люди, обладавшие государственным смыслом; ни у кого не могло быть сомнения в необходимости операции; спорили только о том, какую степень потрясения она способна принести России».
В театре на Фонтанке Александр Блок занимался подбором репертуара, просиживал долгие часы на репетициях и брал вступительное слово перед спектаклями, когда возникала потребность в пояснениях для аудитории. Он пришёл в БДТ со своими представлениями о революционном театре, основанном преимущественно на классике, а не на сиюминутных подделках драматургов-конъюнктурщиков: «Мы требуем Шекспира и Гёте, Софокла и Мольера, великих слез и великого смеха – не в гомеопатических дозах, а в настоящих».
Мечтал Блок также о поэтическом театре – как высоком, так и зрелищном, по-умному развлекательном. Однако все попытки поставить на сцене написанные им пьесы, в том числе знаменитый «Балаганчик», провалились. Впрочем, ему было известно о «сопротивлении материала» при переносе на сцену стихотворных произведений великих Пушкина и Гейне. «Театр не благоприятен для Поэта, и Поэт не благоприятен для театра», – констатировал Генрих Гейне. Блок выразился мягче: «Театр – это нежное чудовище»…
И всё-таки укрыться от бурь и потрясений революции в театре не удалось. Не продекларированные, а реальные события в Советской России настолько шли вразрез с ранними лирическими взглядами поэта на новую власть, что осознать и принять происходящее оказалось выше всех физических и моральных сил. Александр Блок скончался 7 августа 1921 года в своей квартире на Пряжке по официальной версии от болезни сердца.
В «блоковской» подборке Президентской библиотеки можно ознакомиться с книгой «Александр Блок. Андрей Белый» (1919), брошюрой «Памяти А. Блока» (1922), альбомом Поэзия Александра Блока в фотографиях Юрия Пантелеева: [комплект открыток] (2006), авторефератом диссертации на тему «Цветосюжет в лирике А. Блока» (2015) и другими не менее интересными изданиями.
Эннеатип 6 — Лоялист — реалист – скептик
Потребность в безопасности
Стремление 6-ки быть в безопасности превращается в слепую привязанность к убеждениям.
Преданный, ориентированный на безопасность тип: Вовлеченный, ответственный, тревожный, недоверчивый.
Базовый страх: остаться без поддержки и руководства
Базовое желание: быть в безопасности, с поддержкой других
6 с 5 крылом: «Защитник»
6 с 7 крылом: «Приятель»
Мотивация: Шестерки мотивированы необходимостью безопасности. Фобические шестерки внешне выглядят испуганными и ищут одобрения. Контрфобические шестерки борются со своими страхами. Фобические и контрфобические проявления могут присутствовать одновременно или проявляться по очереди.
Лучшие качества шестерок | Худшие качества шестерок |
---|---|
Лояльные Милые Заботливые Теплые Сочувствующие Остроумные Практичные Услужливые Ответственные | Чрезмерно бдительные Контролирующие Непредсказуемые Осуждающие Параноики Защищающиеся Жесткие Раздражительные Пессимистичные |
Краткое описание:
- Люди, которые принадлежат к шестому типу, обладают невероятными талантами: они блестящие командные игроки.
- В отношениях их партнер может рассчитывать на верность.
- Их дружба очень теплая и глубокая.
- Для людей, которых они любят они делают все возможное, отдают всех себя.
- Шестерки легко находят новые пути выходя из любых ситуаций.
- Шестерки легко начинают сомневаться в себе. Это заставляет их выглядеть испуганными и недоверчивыми. Они постоянно ощущают опасность.
- У шестерок свои взгляд на мир: «мир полон опасности; надо постоянно быть начеку».
- Шестерки говорят, что они не могут доверять другим, потому что у них были неконтролируемые, непредсказуемые, жестокие или холодные родители. Многих наказывали или били без видимой на то причины, потому что родители разрешали свои конфликты именно таким образом.
- Шестерки стремятся к уверенности и всегда ищут книгу, организацию, где они могут получить надежные ответы.
- Многие шестерки так и не заканчивают до конца какие-либо тренинги, обучение. Обычно перед экзаменом их парализует страх провала.
- Многие шестерки сами создают ситуации, в которых проигрывают, в конце концов.
- У многих шестерок проблемы с принятием наград, призов, потому что они ищут там подвох.
- Фобические шестерки нерешительные и недоверчивые.
- Контрфобические шестерки могут сильно навредить себе и окружающим. Они могут чувствовать себя опустошенными из-за радикальных и агрессивных действий.
Основные противоречия:
- Искушение шестерок – их стремление к безопасности. По этой причине им нравятся закрытые системы, ограниченный доступ, «тайные общества». Это также дает важное ощущение принадлежности «высшему сословию», «категории лучших», чтобы справиться со своим «комплексом неполноценности».
- Незрелые шестерки ищут иерархию, авторитет и безопасность, при этом попадают в зависимость, снова чувствуя свою неудовлетворенность.
- Первичный защитный механизм шестерок – проецирование. Шестерки всегда ожидают худшего. Их недоверие приводит к враждебности, ненависти, негативным мыслям по отношению к другим людям.
- Глубинная мотивация шестерок – страх, тревога.
- Шестерки избегают неподобающего поведения, следят, чтобы все следовали установленным правилам.
- Ловушка фобических шестерок – трусость; ловушка для контрфобических шестерок – безрассудный риск.
- Любое сообщество или группа, имеющие у себя шестерку могут зависеть от ее лояльности, самопожертвования и готовности брать на себя ответственность.
- Сила духа шестерок в их отваге. В моменты кризиса шестерки могут преодолеть свой страх гораздо легче, чем любой другой человек. Шестерки обречены бороться со своим страхом всю свою жизнь. Тяжелые физические нагрузки снимают остроту этой тревоги.
- Дополнительный дар шестерок – их хорошо развитое ощущение того, что может случиться, что витает в воздухе.
Иван Ургант — представитель 6 Эннеатипа
- Эннеатип 1 — Перфекционист — моралист — организатор
- Эннеатип 2 – Помощник — альтруист — особый друг
- Эннеатип 3 – Достигатель — образец для подражания — мотиватор
- Эннеатип 4 – Индивидуалист — романтик — эстет
- Эннеатип 5 — Наблюдатель – мыслитель – эксперт
- Эннеатип 6 — Лоялист — реалист – скептик
- Эннеатип 7 — Энтузиаст — авантюрист — эпикуреец
- Эннеатип 8 — Конфронтатор — босс — лидер
- Эннеатип 9 — Миротворец — посредник — целитель
- Достоинство каждого эннеатипа
- Мотивация типов Эннеаграммы
- Мотивация достижения типов Эннеаграммы
- Эннеа-парадоксы
- Эннеа-ловушка
- Хищение энергии
- Брутальные описания Эннеа-типов
Миф о скептицизме правового реализма Дэна Приэла :: SSRN
Скачать эту статьюОткрыть PDF в браузере
ssrn.com» data-abstract-auth=»false»/> Добавить бумагу в мою библиотеку
Делиться:77 страниц Опубликовано: 24 июня 2022 г. Последняя редакция: 4 августа 2022 г.
Просмотреть все статьи Дэна ПриэлаЙоркский университет – Юридическая школа Осгуд Холла
Дата написания: 21 июня 2022 г. правил, они думали — и демонстрировали, — что право по своей сути неопределенно, и они учили нас, что именно личность судьи решает дела. В той мере, в какой они изучали правовую доктрину, это делалось для того, чтобы продемонстрировать ее непоследовательность. Вот почему они «резко возражали» против «Переформулировок». Именно победа их идей убила доктринально-правовой трактат как респектабельную форму науки в Соединенных Штатах. В дополнение к этому юриспруденционному радикализму правовые реалисты были радикальны и политически. Их работа развеяла миф о юридической объективности, безжалостно разоблачив политическую идеологию дела Лохнер против Нью-Йорка.
А теперь немного неудобных фактов: большинство реалистов-правоведов считали, что правовые нормы существуют и имеют значение для юридических решений, они считали, что закон в основном детерминирован, и работали над тем, чтобы сделать его еще более определенным. Большинство из них никогда не упоминали Лохнера в своих трудах; те немногие, кто это сделал, отвергли идею о том, что большинство руководствуется идеологией невмешательства. Тогда за что они стояли? В этой статье я утверждаю, что один из способов понять, во что верили реалисты, — это посмотреть, кого они считали своими интеллектуальными союзниками. Это упражнение дает удивительные результаты. Вместо того, чтобы рассматривать написание юридического трактата как несовместимое с юридическим реализмом, они хвалили трактат Артура Корбина за его реализм. Бенджамина Кардозо называли одним из самых изощренных судей-«антиреалистов» прошлого века, и тем не менее практически все юридические реалисты восхищались им.
Реалисты также восхищались работой Уэсли Хофельда не потому, что она раскрывала реакционную политику права, а потому, что, как выразился Ллевеллин, она «очень близко подходит к атомарной структуре закона с его концептуальной стороны». Почти все юридические реалисты высказались в пользу «Переформулировок», и многие из них были причастны к ним.Значит ли это, что известный нарратив о противостоянии реалистов идеям Лэнгделла и Била также ошибочен? Не совсем. Реалисты действительно возражали против их идей, но — и здесь возникает еще один сюрприз — они не были модернистским вызовом «классическим» идеям своих предшественников. Скорее, реалисты-юристы, такие как Ллевеллин и Франк, были традиционалистами, стремившимися возродить старые идеи, утраченные из-за модернистского проекта, возглавляемого Гарвардом Лэнгделла.
Ключевые слова: юридический реализм, скептицизм правил, Карл Луэллин, Джером Франк, Бенджамин Кардозо, модернизация
Рекомендуемое цитирование: Рекомендуемая ссылка
Приэль, Дэн, Миф о скептицизме юридического реализма (21 июня 2022 г. ). Доступно на SSRN: https://ssrn.com/abstract=4142277 или http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.4142277.
У вас есть вакансия, которую вы хотели бы рекламировать в SSRN?
Похожие электронные журналы
Обратная связь
Обратная связь с SSRN
Обратная связь (необходимый)
Электронная почта (необходимый)
Если вам нужна немедленная помощь, позвоните по номеру 877-SSRNHelp (877 777 6435) в США или +1 212 448 2500 за пределами США с 8:30 до 18:00 по восточному поясному времени США, с понедельника по пятницу.
«Миф о скептицизме правового реализма» Дэна Приэла
- < Предыдущий
- Далее >
Тип документа
Артикул
Дата публикации
2022
Реферат
Вот что всем известно о правовом реале исты: они не верили в правовые нормы, они думали — и демонстрировали, — что право по своей сути неопределенно, и они учили нас, что именно личность судьи решает дела.
Теперь несколько неудобных фактов: большинство реалистов-правоведов считали, что правовые нормы существуют и имеют значение для юридических решений, они считали, что закон в основном детерминирован, и работали над тем, чтобы сделать его еще более определенным. Большинство из них никогда не упоминали Lochner в своих трудах; те немногие, кто это сделал, отвергли идею о том, что большинство управляется laissez faire идеология. Тогда за что они стояли? В этой статье я утверждаю, что один из способов понять, во что верили реалисты, — это посмотреть, кого они считали своими интеллектуальными союзниками. Это упражнение дает удивительные результаты. Вместо того, чтобы рассматривать написание юридического трактата как несовместимое с юридическим реализмом, они хвалили трактат Артура Корбина за за его реализм. Бенджамина Кардозо называли одним из самых изощренных судей-«антиреалистов» прошлого века, и тем не менее практически все юридические реалисты восхищались им. Реалисты также восхищались работой Уэсли Хофельда не потому, что она раскрывала реакционную политику права, а потому, что, как выразился Ллевеллин, она «очень близко подходит к атомарной структуре закона с его концептуальной стороны». Почти все юридические реалисты высказались в пользу «Переформулировок», и многие из них были причастны к ним.
Значит ли это, что известный нарратив о противостоянии реалистов идеям Лэнгделла и Била также ошибочен? Не совсем.