Кто такая Rozalia: интервью с поп-звездой из тиктока
Rozalia взорвала тикток песней про писающую собаку и шутливыми каверами, но сейчас пишет песни посерьезнее, строит большую поп-карьеру и попала в программу «Radar» от Spotify. Мы пообщались с певицей о путанице с тезкой-испанкой Rosalía, анекдотах про армянское радио и детстве в маленьком городе.
Свежий сингл Розалии
Здесь много говорим про тикток и индустрию и пытаемся понять, почему таких разговоров в медиа все больше
— Твои интервью постоянно сводятся к одной теме: тикток, индустрия, как пробиться, как взлететь, — и разговор о творчестве как будто уходит на второй план. Тебя не расстраивает это?
— Меня это моментами раздражает, но я понимаю, что это моя вина в том числе, потому что я сейчас больше занимаюсь музыкальной деятельностью, чем блогерской. Релизов действительно не так много, но все равно я больше позиционирую себя как артиста, который должен выпускать музыку и создавать свой образ.
Я понимаю, что музыки мало, а видосов в тиктоке много, поэтому меня спрашивают про мой опыт в сфере блогинга.
— Как ты на это реагируешь?
— У меня остается ощущение недосказанности: я не раскрылась полностью, не рассказала про свое творчество, а затронула лишь 30 процентов того, что я делаю.
— Какие выводы?
— Стараюсь выпускать побольше материала, чтобы у меня появилось более устойчивое имя в музыкальной индустрии.
— Ты не переживаешь, когда тебя в титрах интервью подписывают как блогерку, тиктокерку, а не артистку?
— Я не замечала, но вполне возможно, что указывали в первую очередь как блогера. Когда меня просят представиться, всегда и везде говорю, что я музыкант. Но, может быть, этого со стороны не видно, потому что в сфере блогинга я больше развивалась, чем в музыке. Ну, так получилось, это намного проще, на мой взгляд.
— Что именно проще?
— Блогинг, тикток, видео — это проще, чем создавать музыку.
Это быстрый конвейер, ты можешь в день снять 10 видео, выложить — и 5 из них зайдет. С музыкой так не получится. Ты не сможешь за один день создать такой трек, который даст тебе сразу популярность. Реализация всех пунктов продлится от месяца до полугода: трек нужно свести, сделать аранжировку, записать, сделать обложку — это более трудоемкий процесс.
— Я думаю, многие артисты с тобой бы не согласились. Вижу много музыкантов, которые выходят в тикток, и чувствуется, что это не их ипостась: получается натужно и некруто.
— Может быть. Я не стану с этим спорить: кому‑то действительно тяжелее снимать тиктоки. Но во мне всегда было желание создавать видео, музыку. Поэтому я и начала свое творчество именно с блогинга, чтобы потом уже делать музыку. Мне всегда это казалось интересным творческим процессом.
— Я как‑то общался с замечательной Polnalyubvi: у нас тоже зашла речь про тикток, и она рассказывала, что скрупулезно подходит к записи видосов и на один видос может потратить где‑то шесть часов.
Я офигел. Хотел спросить: у тебя как с этим?
— В последнее время я в принципе мало снимаю: одно видео раз в 2–3 дня. Получается случайно: листаю ленту, вижу что‑то забавное, идею, тренд и просто снимаю ролик за 10 минут.
Он может залететь или не залететь, я особо за это не переживаю.
Мне не очень важно, будет ли у меня дальше расти тикток или нет. Для меня важнее, будет ли моя музыка залетать в тиктоке. У меня легкое отношение и к тиктоку, и к инстаграму.
— Давай зафиксируем: для тебя блогинг — это не цель, а исключительно средство для того, чтобы показывать свою музыку. Я правильно понял?
— Да, показывать себя как личность: иногда смешную, иногда грустную. Мне забавно снимать истории, выкладывать фотографии. Показываю себя как личность, которой могут заинтересоваться и потом перейти [на стриминг-платформы] и послушать музыку.
— Какую сторону тебе больше хочется развивать: смешную или грустную?
— Смешную.
У меня в социальных сетях по большей части юмор.
— Это ответ на запрос аудитории тиктока или ты сама так хочешь?
— 50 на 50. Обычно я выкладываю то, что я хочу, а не то, что от меня ждут.
— Мы уже десять минут говорим про индустрию и тикток. Тебе не кажется, что индустриальная повестка вымещает разговоры о смыслах и творчестве?
— Все понимают, какое влияние оказывает тикток на музыкальную индустрию. Есть Ваня Дмитриенко: у него один хит. Он держится за счет того, что когда‑то взлетел его звук в тиктоке, и он стал полноценным артистом благодаря ему. Поэтому все и затрагивают эту тему: для нового артиста очень важно внедряться в соцсети и пиарить там свою музыку. Но если разговор про творчество углубляется в тикток, то это немножко странно. Когда ты говоришь о музыке, тебе хочется рассуждать именно о ней: как ты ее создавал, какие у тебя были при этом эмоции, как ты вдохновляешься. О таких вещах редко спрашивают последнее время.
— Как ты думаешь, почему спрашивают о них редко?
— Потому что важнее то, как ты свой трек раскрутил, чем то, как ты его создавал. Что людей интересует? «У меня тоже есть трек, но почему‑то он не зашел, объясни, как ты сделал так, что твой трек зашел». Раньше такого не было! Были связи, продвижение лейбла, деньги, продюсеры и т. д. Сейчас людей будет интересовать не то, как ты сделал этот трек, а то, как ты сделал его популярным в тиктоке.
Мне кажется, некоторые артисты пишут музыку так, чтобы фрагмент песни идеально подходил под тикток. То есть уже латают свою музыку под звук в тиктоке.
Но это не значит, что все музыканты стали делать одно и то же и весь репертуар артиста настроен на популярность в тиктоке. Нельзя всех под одну гребенку строить, но, если хочешь стать популярным, надо играть по правилам.
— Тебя это не бесит?
— Нет, мне кажется, это клево: следить за информацией, тенденциями, успевать, внедряться. Но не перебарщивать.
— А что в твоем понимании перебарщивать?
— Когда ты выпускаешь два трека за месяц, и они одинаковые — очевидно, что это сделано специально под тикток. Это превращается в фастфуд.
— Мне кажется, это превращается скорее в аттракцион. Прохождение лабиринта.
— Да, это игра, и тебе нужно набрать как можно больше баллов.
Здесь Розалия рассказывает о своей семье и первых шагах в музыке: сейчас вы убедитесь, что армяне — очень музыкальный народ
— Ты говорила, что у тебя перед написанием песен был синдром самозванца. Как он проявлялся и насколько сильно он тебе мешал?
— Я начала писать песни на втором курсе, когда мне подарили гитару. Мне казалось, что я должна знать ноты, сольфеджио, прописывать тональность и аккорды — и тогда у меня получится написать трек. Я не знала, как выпускать песни, как люди их записывают, где берутся биты. Ноль знаний, пустота в голове!
Когда появилась гитара, я поняла, что можно выбрать несколько аккордов и спеть под них мелодию.
Сначала без слов — и потом уже попытаться написать текст. Сперва получалось не очень: например, мой первый альбом с точки зрения текста слабоват. Есть кринжовые моментики, но это был опыт. Главным было сделать первый шаг. Я преодолела ощущение того, что я не смогу.
— Страх чистого листа?
— Да, когда у тебя есть страх того, что ты не сможешь. Но когда ты в голове все расставляешь по полочкам, уже можно делать шажочек вперед, поэтому надо просто идти читать и смотреть [информацию] или хотя бы просто приобрести первый инструмент. Научиться играть на гитаре было лучшим моим решением — хорошо, что я не забросила это. Было тяжело, но получилось.
— При этом ты уже играла на виолончели в музыкальной школе?
— Да, но я окончила ее в 8-м классе и очень много лет не брала в руки инструмент, поэтому ничего не помнила. Конечно, осталась мышечная память работы со струнами, поэтому было не так уж сложно научиться играть на гитаре. Я практически все выучила по урокам ютьюба.
— А петь ты научилась тоже еще в музыкальной школе?
— Петь я вообще никогда не училась: у меня всегда был голос. Думаю, что это гены, потому что у меня вся семья музыкальная, практически все умели петь. Кроме того, почти каждый армянин умеет петь. Лет в 11 поняла, что пою лучше своих одноклассников на мероприятиях: мне сказала об этом учительница, и я начала обращать внимание на свой голос. В более осознанном возрасте я поняла, что у меня получается не просто лучше других, а по-особенному.
— Ты сказала, что армянский народ очень предрасположен к музыке. Ты вообще думала на эту тему? Как это получилось?
— Я не знаю. Наверное, есть тому историческое объяснение. Мое предположение: армянский горный народ всегда любил исполнять музыку, всегда все пели и играли на разных инструментах, есть очень много великих музыкантов. Это большая часть культуры с древних времен. Но я не разбираюсь в истории, поэтому не могу точно сказать, откуда такой особенный ген в людях.
Мы в принципе творческий народ: не только в музыке, а вообще.
— Ты сказала, что у тебя музыкальная семья: у тебя родители играют на инструментах?
— Играли. Мама у меня играла на армянском народном инструменте. Не помню, как он называется: он большой, его кладут на ноги. Он как огромная треугольная тарелка со струнами, на нем ручками играют — чаще всего женщины (скорее всего, имеется в виду канун. — Прим. ред.).
Мой папа играл на виолончели и даже окончил консерваторию, но потом жизнь забросила так, что он перестал заниматься музыкой. А дедушка владел шестью инструментами и был директором музыкальной школы очень много лет.
— Ты тоже пошла в музыкальную школу по классу виолончели: чье это было решение — твое или все-таки родителей?
— Это было скорее совместное решение. Меня спросили, хочу ли я в музыкальную школу. Я всегда была ребенком, который все хочет попробовать, поэтому я согласилась. Меня отвели на урок виолончели, показали, как она выглядит.
Меня впечатлило, и я решила продолжить заниматься.
— На какой музыке ты росла? Расскажи!
— Мне иногда кажется, что я мало музыки слушала. Меня часто спрашивают: «А вот этого российского музыканта ты знаешь?». Я говорю: «Нет». Возможно, из‑за того, что я слушала в основном западных артистов: Бейонсе, Рианну, Бруно Марса, Джеймса Артура, Льюиса Капальди.
Из российских артистов я очень любила Елку и Нюшу. Меня всегда одноклассники спрашивали: ты шаришь за треки Noize MC или Оксимирона? А я даже понятия не имела, кто это. Я не застревала глубоко в соцсетях, поэтому они прошли мимо.
Здесь говорим про консерватизм армянских семей (спойлер: родители Розалии — исключение), бытовую ксенофобию в школе и тиктоке, а также про детство в Подмосковье
— Ты говорила, что боялась делать тиктоки и писать песни, потому что родителям может не понравиться. Тебе важно мнение родителей?
— Мне важно их мнение, но если оно будет абсурдным, то я пойду наперекор.
Мне повезло, что мнения моих родителей достаточно адекватные.
Конечно, сначала было немножко стремно. Я не только за родителей переживала, а вообще за все мое окружение: вдруг меня посчитают мегастранной? Хотя я всегда вела инстаграм и сторис.
Мне было стремно потому, что мои шутки могут показаться очень жесткими для армянки. Но я не могу назвать свою семью традиционной, поэтому мои опасения были преувеличены. Когда я начала снимать тиктоки, моя мама никак не докапывалась и абсолютно адекватно к этому относилась. Папа тоже никогда до меня не докапывался. Я сейчас об этом говорю, потому что во многих армянских семьях это действительно проблема.
Мне часто девочки пишут в директ: «Блин, как ты начала заниматься музыкальной деятельностью и блогингом в армянской семье?» Я понимаю, что это реальная проблема, с которой я не столкнулась.
Мои родители никогда не лезли в мое личное пространство как блогера и музыканта и всегда уважали мое мнение. Какое‑то время у меня были скрыты истории и тикток от мамы и папы, но потом я подумала: «Да, блин, я уже взрослая девушка, мне 20 лет, что мне скрывать? Пусть видят, чем я занимаюсь, тем более я ничего плохого не делаю».
— Когда твои родители поняли, что ты самостоятельна и вправе делать то, что тебе хочется?
— Это было в 21, примерно год назад. Я решила, что не хочу больше жить с родителями и буду постепенно переезжать в Москву. Родители тяжело привыкали к тому, что я теперь финансово независимый человек, принимаю решения сама, хочу выстраивать по-другому свой быт, у меня есть свое мнение. Они — адекватные люди, которые умеют меняться и принимать новый мир.
Я очень серьезно отношусь к вопросу феминизма: моя мама сначала немножко угорала надо мной, но потом она меня поняла. Их мнение насчет многих вещей, конечно, отличалось от моего. Младшее поколение мыслит по-другому. Поколение наших родителей переживает за чужое мнение: как они выглядят, что о них говорят. Они очень зависимы от других людей, мало живут своей жизнью, не ставят себя на первое место.
— Как ты думаешь, мы такими лет через 20 не станем?
— Может быть, станем, кто знает. Я вообще не загадываю на будущее, но мне кажется, мы все равно будем открыты к миру и познанию нового.
«Бич я высоко» — самая борзая (в хорошем смысле) песня Розалии
— Ты переехала из небольшого подмосковного города в Москву.
— Что это был за город?
— Красноармейск, мало кто знает, что он существует. Понятия не имею, как там люди проводят свое время. Я всегда сидела дома либо гуляла с друзьями, больше ничего. Город мне никогда не нравился: это обычный подмосковный городок. Для людей выехать оттуда — уже праздник.
Таких городов в Подмосковье много, там есть все условия для жизни: магазинчики, школы, дом культуры. Но он простенький: нет торговых центров, как в тех же Химках или Мытищах.
— Твоя цитата: «Маленькие города — это всегда стереотипы, ограничения и буллинг». Расскажи, почему так и как это проявляется?
— Люди живут в маленьком мире. Маленький город = маленький мир. Люди очень редко расширяют свои границы, и отсюда появляются страхи, неприязнь к друг другу. Им страшно: почти все друг друга знают и переживают за чужое мнение.
Это никогда не исчезнет, потому что люди будут утверждаться за счет ближних, а в маленьких городах — тем более. В больших городах люди не знают друг друга, поэтому им все равно. В маленьких не так: все друг за друга цепляются, встречаются, расстаются, ненавидят, потом снова дружат.
— Насколько сильно ты чувствовала дискомфорт посреди маленького города?
— Я понимала, что нахожусь не на своем месте и в какой‑то момент просто уеду. Не могу сказать, что мне было плохо, что у меня было несчастливое детство или ужасное время в школе: все было нормально. Но жить там — не то, что я хотела в дальнейшем. Этот этап нужно было пройти.
— Снова цитата: «В школе меня воспринимали нормально, но все равно по-другому». Расскажи, по-другому — это как?
— Сейчас будет, возможно, жесткий момент. В старших классах меня воспринимали как прикольную девочку, с которой можно пообщаться, повеселиться, все классно, на национальность никто не тыкает. Но все равно меня могли в шутку называли N-word.
Я тогда даже не видела в этом что‑то плохое: мне казалось, что это забавно. Хотя я даже не принадлежу к этой расе! То есть ты прикольный чувак, но твоя национальность никуда не делась — все равно люди будут это замечать и относиться к тебе во многих моментах иначе.
— Тебе вообще часто приходится сталкиваться с бытовой ксенофобией?
— В последнее время да, причем в тиктоке, не в жизни. В жизни я стараюсь не общаться с людьми, которые могут видеть сначала твою национальность, а потом уже тебя. Но в тиктоке, оказывается, есть люди, которые пишут условные шутки про цыганку, хотя я не цыганка. Шутки про внешность, цвет волос, кожи! Хотя у меня нормальный цвет кожи — я не знаю, как вообще можно за это зацепиться. Видимо, если человек не белоснежного цвета, то это уже повод.
Конечно, не каждый комментарий про это. Но все равно это бросается мне в глаза, потому что это абсурд. Я могу расстроиться, но не зацикливаюсь на этом. Если я буду на это обижаться, значит, я опущусь до этого уровня.
— Ты сказала «нормальный цвет кожи». Как будто существуют ненормальные цвета кожи!
— Да, это странно звучит! Вот именно, почему люди за цвет кожи цепляются, как будто существует нормальный или ненормальный? Есть просто вот цвет кожи, и он у всех нормальный.
— Ну вот видишь, как будто у всех нас в какой‑то подкорке сидит это деление на своих и чужих.
— Это из‑за воспитания. То есть нас так учили в фильмах. Медиасфера и общество учили нас разделять на своих и чужих. И сейчас нам приходится этот момент прорабатывать.
— Каким образом это приходится прорабатывать?
— Просто учиться быть толерантными: я узнаю новую информацию, какие вещи плохо говорить, какие слова могут обидеть другого человека — это все есть в социальных сетях. В том же тиктоке, когда человек снимает видео и рассуждает, ты прислушиваешься к его мнению и понимаешь, что в этом есть логика, может, мне тоже стоит все переосмыслить?
Я же переосмыслила то, что меня называли N-word, хотя раньше я думала, что это нормально.
Сейчас я понимаю, в чем был смысл этой шутки, зачем они так говорили, на что они указывали.
— Когда ты столкнулась с бытовой ксенофобией в тиктоке, насколько сильно тебя это обижало и какие выводы из всего этого делала? Ты часто обижаешься на хейт, блокируешь желчных, токсичных пользователей?
— У меня не так много хейта, но все равно ты больше цепляешься за отрицательное, потому что это неприятно. Я могу расстраиваться пять минут, а потом забить. Могу день подуться, если я поиронизировала в видео над своей национальностью, а мне написали в ответ плохое. Могу удалить комментарий, если он мне не понравится, но это не значит, что я теперь ненавижу людей в тиктоке и ухожу.
— Анекдоты про армянское радио — смешные?
— Я не помню анекдоты про армянское радио, не могу сказать! Но, скорее всего, несмешные.
Розалия рассказывает о строгом отношении к творчеству, критично рассуждает о первом альбоме и вспоминает смешную историю об испанской певице Rosalía
— Ты много раз говорила, что первый альбом тебе не нравится.
Что с ним не так?
— В плане музыки он нормальный, это хорошие мелодии и аранжировки. Но в плане текста он хромает: где‑то рифмы на глаголы, где‑то рифмы вообще нет. Есть предложения, которые с правилами русского языка вообще не мэтчатся.
— Тебе окей будет исполнять песни с него на концертах?
— Мне, наоборот, нравится возможность на концертах немного усовершенствовать треки. У меня было выступление в октябре, когда я исполняла песни из альбома и постаралась их иначе подать, чтобы это было чуть качественнее.
Первый альбом Розалии, вышедший в 2020 году
— «Ублюдские каверы»: когда ты начала их делать, тебе легко это давалось? Не было каких‑то предрассудков вроде того, что у тебя музыкальное образование, правильные ориентиры, а тут «Собака писала»?
— У меня вообще не было никогда суперправильных ориентиров. Я открыта к новому, люблю юмор, никогда не ограничивала себя. Ну, может, лет в 18, когда только заканчивала школу — и то лишь в социальных моментах типа взаимодействия с парнями и т.
д. Но в плане творчества — никогда. Я что‑то в потоке придумала и стараюсь незамедлительно реализовать. Когда у меня появилась идея петь такие абсурдные тексты, я загорелась и сразу пошла писать музыку, делать видео, подбирать мемы.
— Смотри, с одной стороны, ты говоришь, что у тебя нет никаких предрассудков, что ты открыта ко всему, пусть оно будет абсурдным и смешным. С другой стороны, ты рассказывала минуту назад, что у тебя суперстрогое отношение к собственным текстам, что ты проверяла лирику на первом альбоме с точки зрения правил русского языка. Как одно с другим вообще мэтчится?
— Ну, это же совсем разные темы: когда я создаю творчество, я хочу, чтобы оно было качественным. Даже рофлы я старалась сделать качественно, чтобы это был действительно смешной мем, чтобы он стал действительно популярным, хорошо звучал под аккорды, которые я придумала. Я же не делала это тяп-ляп, я старалась.
Да, я требовательна, но это не значит, что я себя ограничиваю.
Я же выпустила этот альбом? Выпустила. Просто со временем поняла, что можно лучше. Когда он вышел, он мне казался суперским, и только со временем я нашла, до чего докопаться. Может быть, через время я найду, как докопаться до этих «ублюдских каверов». Пока что они мне на самом деле нравятся. Мне кажется, что это было классно и прикольно придумано и реализовано.
«Собака писала» — песня, давшая Розалии первую популярность
— Ты не боишься, что публика будет дальше от тебя требовать какие‑то «ублюдские каверы»?
— Этот период уже прошел. Был момент, когда я выпустила «Собака писала» и боялась, что люди будут требовать от меня похожего контента. Мне более популярные люди говорили: «Тебе стоит выпускать рофлы, если ты это будешь делать, то ты очень быстро наберешь популярность». А я сказала: нет, я так не хочу, на «Собака писала» закончим. Если у меня будет вдохновение выпустить что‑то рофляное — окей, но намеренно я это делать не буду.
Подписчики, которые послушали «Собака писала», и люди, которые начали за мной наблюдать, говорили, что очень хотят от меня слышать более серьезную музыку.
Мало кто хотел, чтобы я продолжила выпускать рофлы.
— Ну, у меня есть ощущение, что те люди, которые заслушали в Spotify песню «Аладдин», — это не тиктокерская аудитория, не аудитория рофлов.
— Может быть, но «Аладдин» взлетел благодаря тиктоку, мы его там раскручивали. Но слушают его не потому, что звук популярный, а потому, что им песня понравилась.
— Не могу не задать этот вопрос: у тебя были абсурдные, смешные моменты, когда тебя путали с твоей испанской почти тезкой?
— Да, были, редко, но они были! И это стало мемом в моем кругу друзей. Мне как‑то написали: «Ты что, не можешь придумать себе нормальное имя? Ты зачем украла имя?» И девушка на полном серьезе со мной так говорила! Я ей объясняю, что меня так назвали родители. Мне что, нужно придумать какое‑то другое сценическое имя? Она: «Да, тебе что, сложно было придумать другое сценическое имя?» Я ей объясняла: если тебя мама назвала Катей, ты будешь менять имя, потому что многих зовут Катей? Она это проигнорировала и сказала: «Жалкая пародия на Rosalía».
— Как тебе, кстати, ее треки?
— Я ее обожаю, она очень крутая! Я слушаю ее песни, причем я начала слушать, когда она еще не была популярна в мире, только в своей стране.
— Кого ты в последнее время примечаешь из западных певиц?
— Ну конечно же, Doja Cat, она королева! Оливия Родриго: она с тиктока начала, и я обратила на нее внимание, а когда вышел альбом, я добавила трека четыре и прям заслушивала, еще H.E.R. и SZA.
— Кто для тебя эталон классных текстов на русском?
— Скриптонит, наверное. Все.
— Почему именно он?
— У него все гармонично звучит, он умеет словами зацепить: ты слушаешь и понимаешь, что он попал в точку. У него все это сошлось с музыкой, с голосом — и ты веришь каждому его слову. Когда я слушаю чужие песни, я могу не обратить внимание на текст.
— Ты попала в программу «Radar», расскажи, как это произошло, как они к тебе обратились?
— Вроде как они [Spotify] связались с моим менеджером или она связалась с ними и предложила мою кандидатуру, то есть мы с ней встали в список артистов, которых они могут пригласить к себе, и, видимо, решили пригласить меня, связались с менеджером, и мы начали общаться.
— Предвкушаешь увидеть себя на больших билбордах в Москве?
— У меня пока странные ощущения: я как будто бы не верю, что это произойдет, и эмоции появятся только тогда, когда это произойдет, а пока не понимаю, что происходит.
— Кем ты себя видишь через 10 лет?
— Сложный вопрос. Через 10 лет я вижу себя очень известной личностью, не буду вдаваться в подробности.
Музыкальное творчество — Хакасский национальный краеведческий музей им. Л.Р. Кызласова
Если хочешь понять душу народа — обратись к музыке.
Об этом издавна говорили мудрые люди. Хакасская народная музыка неповторима по своему репертуару, вокализму, музыкальным инструментам. Ее истоки лежат в глубокой древности. Не случайно на территории Хакасии, на стоянке Малая Сыя, обнаружен один из древнейших музыкальных инструментов — флейта, возраст которой около 35 тыс. лет. О развитом музыкальном творчестве предков хакасов в средневековье говорят историко-географические китайские, арабские и персидские летописи, а также фольклор современных народов Саяно-Алтая.
Музыка хакасского народа — это отражение широких степей, бескрайней тайги, бурных рек, вечного синего Неба. В ней мы слышим отголоски судеб многих поколений нашего края — величавость героических побед, печаль утрат и поражений, лирических отношений между мужчинами и женщинами.
В традиционном хакасском обществе музыка окружала человека постоянно: и в радостные моменты, и в печали. В наши дни говорится, что каждый должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына. В недавнем прошлом каждый хакас должен был оставить также и свою собственную песню среди потомков. Выдающиеся исполнители были желанными гостями на различных мероприятиях. Известный исследователь хакасской музыки А.А. Кенель писал: «Сказочники и певцы везде принимаются с почетом, ни одно мало-мальски важное дело не обходится без их участия. Их зовут на свадьбы, похороны, вечеринки, везде, где собираются ввиду старинных обычаев хакасы посидеть вместе, отметить то или другое событие в жизни семьи, рода, племени. А обычаев много, идущих из седой древности».
На сегодняшний день известны пятнадцать музыкальных национальных инструментов (струнно-щипковые, смычковые, ударные и духовые). Главные инструменты, хомыс и чатхан, согласно историческим источникам появляются в долине Среднего Енисея не позднее эпохи поздней бронзы и раннего железа (тагарская и таштыкская культура). Исследователь П.Е. Островских отмечал в конце XIX века, что хомыс имеется практически в каждой юрте, чатхан встречался чуть реже. (Рис. Музыкальные инструменты)
Музыка являлась также неотъемлемым атрибутом при обрядах и обращениях к сверхъестественным силам. Игра на хомысе или чатхане сопровождала многие религиозные действия, и это облегчало взаимопонимание людей и высших сил.
По хакасскому мировоззрению, между человеком и вещью, им изготовленной, имеется энергетическая связь. Музыкальные инструменты вообще считались живыми, так, например, певец-хайджи перед тем, как начать исполнение символически угощал чатхан чаркой с вином, чтобы сердце и голос инструмента не исчезли.
Чатхан является символом хакасского народа. На этом инструменте исполнялись эпические произведения — алыптыг нымахи, являющиеся сокровищем национальной истории и культуры. Считается, что по своей силе чатхан не уступает шаманскому бубну и в случае необходимости, может с успехом заменить его. Чатхан не является исключительно хакасским инструментом, он также есть у других народов Центральной Азии, но именно у хакасов он получил наибольшее признание, и образовалась целая школа игры на чатхане. С чатханом неразрывно связано горловое пение хакасов — хай. Горловое пение — дар горных духов — у хакасов применялось исключительно при исполнении героического эпоса. Считалось, что когда хайджи начинает сказывать свои сказания, то слушать его приходят не только люди, но и горные духи. В связи с этим певец сказывает свои произведения вначале горловым пением (для горных духов), а затем уже обычным голосом (для людей). Сказители-певцы имели в своем репертуаре ряд крупных сказаний, повествование которых часто продолжались несколько ночей.
Услугами музыкантов пользовались охотники. По представлениям хакасов, дикие животные — это скот горных духов. Поэтому, чтобы задобрить духов несколько дней до и после охоты, в тайге музыкант исполнял свои песни. Позже охотники на равных делились с ним добытой дичью.
Музыкальных произведений у хакасов насчитывается несколько видов. Выше уже говорилось о героических сказаниях, занимавших важное место в музыкальном творчестве хакасов. Так же следует отметить ыр и тахпахи.
Ыр (сарын) — лирические произведения, основным содержанием которых являлись человеческая судьба, Родина, природа, взаимоотношения людей и т.
В отличие от многих других народов у хакасов очень мало песен о любви между мужчиной и женщиной. Вполне возможно, что открытое проявление чувств в песнях считалось слабостью недостойной мужчины, и поэтому не приветствовалось.
Тахпахи — короткие четырехстишия, близки по своей форме и значению и японскими танко и хокку. Первые две строки представляют аллегорическое отступление, в котором певец описывает силы и красоту природы — цветение трав, журчание ручьев, величавость гор и т.п., а в заключительных двух строчках описывает конкретный смысл, применимый к ситуации. Довольно часто происходили состязания, где мастера старались превзойти друг друга в умении экспромтом сочинять тахпахи.
К последней четверти ХХ в. традиционное музыкальное творчество хакасов практически было утрачено. Ушли из жизни хайджи, знатоки старинных песен и тахпахов.
Однако в конце 1990-х гг. в хакасской среде произошел значительный подъем интереса к национальной музыке. Были образованы национальные ансамбли, которые пользуются успехом не только на Родине, но и далеко за ее пределами: в крупнейших городах США, Японии, Австрии, Швейцарии, Польше, Турции и других странах. При музыкальных школах и в Хакасском государственном университете были созданы отделения хакасской музыки. Большую роль в развитии хакасской музыкальной культуры сыграла мастерская по изготовлению национальных музыкальных инструментов. Поэтому можно констатировать, что хакасская музыкальная культура будет развиваться и в будущем.
Что-то очень, очень не так с современной музыкой. Просто может быть не очень хорошо. — National
Почти во всех из них через динамики Bluetooth будет воспроизводиться музыка, обычно из Top 100 Spotify.
И, если честно, ни одна из этих музыкальных композиций не годится. Все, что я слышу, — это бормотание лирики без мелодии (ну, за исключением чрезмерного использования Auto-Tune) и биты, настолько квантованные, что их можно заменить атомными часами.
Читать больше: В похвалу — и призыв — к лучшему звучанию музыки
Читать далее: Родители бросают безбилетного ребенка на регистрации в израильском аэропорту
Я только что перечитал последнее предложение. Резкий материал от кого-то, кто не понимает музыку сегодняшнего йуфа? Или я поверхностно касаюсь проблемы, с которой сталкивается музыкальная индустрия?
Рассмотрим следующее:
- Песня Кейт Буш 1985 года Running Up That Hill занял первое место в британских чартах синглов и вошел в пятерку лучших в других странах мира.
Альбом Hounds of Love , породивший хит, в начале лета этим летом занял 8-е место в канадских чартах. - Трек Metallica 1986 года Master of Puppets был настолько популярен благодаря своему появлению в сериале Stranger Things , что в настоящее время входит в топ-40 США. , Джастин Бибер и Карди Б.
- Альбом Fleetwood Mac 1977 года Rumours на данный момент является одним из самых продаваемых альбомов года. Он занимает девятое место в американском рейтинге
- Песня Sex Pistols God Save the Queen 1977 года является самым продаваемым виниловым синглом 2022 года. Далее по списку вы обнаружите, что песня Clash Rock the Casbah (1982) занимает восьмое место среди бестселлеров. виниловая пластинка.)
- На прошлой неделе, Queen’s Greatest Hits (1981) только что стал самым продаваемым альбомом всех времен в Великобритании: было продано семь миллионов копий после более чем 1000 недель пребывания в британских чартах. На прошлой неделе он занял 24-е место в Канаде, на пару позиций опередив Yer Favorites , сборник лучших хитов Tragically Hip.
Альбом Hounds of Love , породивший хит, в начале лета этим летом занял 8-е место в канадских чартах.
На прошлой неделе он занял 24-е место в Канаде, на пару позиций опередив Yer Favorites , сборник лучших хитов Tragically Hip.Старая музыка, безусловно, переживает этим летом момент, и большая часть этого интереса вызвана не ностальгирующими стариками, а теми же детьми, играющими в Spikeball через улицу.
Luminate, компания, отслеживающая потребление музыки в индустрии звукозаписи, отметила в своем полугодовом отчете, что «текущая» музыка (определяемая индустрией как материал, которому меньше 18 месяцев) не просто теряет долю рынка. . Он становится статистически менее популярным среди всех демографических групп. Что касается Соединенных Штатов, то показатель, известный как «Общее потребление альбомов» для «текущей музыки», упал на 1,4% в первой половине 2022 года по сравнению с прошлым годом.
Мы можем пойти еще глубже. Доля рынка музыки «Каталог» в Америке в этом году составляет 72%, а доля «Текущей» музыки — 27,6%. Это снижение доли рынка на три процента.
Иными словами, «текущая» музыка становится все менее популярной , если судить по количеству прослушиваний и продаж. То, что выпускается сегодня, просто не находит отклика у публики, как это было в прошлом. Вместо этого люди проявляют растущий интерес к прослушиванию более старой музыки.
Сейчас в тренде
Фред ла Мармотт из Квебека умер до предсказания Дня сурка: «У него не было жизненных признаков»
В Канаде отозвано более 120 тысяч свитеров и толстовок Helly Hansen. Вот почему
Читать больше: Анализ 10 категорий музыкальных фанатов. Где вы подходите?
Читать далее: Nestle будет измельчать, нарезать и замораживать продукты Delissio, Lean Cuisine в Канаде
Это явно требует распаковки.
Почему музыка «Current» не резонирует? Что со всплеском интереса к старому материалу?
Некоторые укажут на отсутствие так называемых «важных» новинок в 2022 году. Если бы, например, у Тейлор Свифт или Адель были новые рекорды, эти цифры могли бы быть другими. Но в нынешнем виде только 102 альбома дебютировали в Billboard Top 100 в этом году (определение «импактных») по сравнению со 126 в прошлом году. Это может быть связано с расчетами Music Business Worldwide, которые показывают, что 10 самых популярных треков на потоковых сервисах были прослушаны более 9 раз.0016 в миллиард раз меньше , чем за аналогичный период в 2019 году. Оба указывают на разочарование в том, что сегодня предлагается как новое.
Но может быть, только может быть, ответ кроется в артистизме и творчестве. В последние недели появилось множество постов с жалобами на качество современной музыки. Вот пример.
Другие вмешались, жалуясь, что слишком многие из сегодняшних подражателей — просто знаменитости, создающие музыку на ноутбуках.
Старая музыка, записанная в старомодных студиях на настоящих инструментах, звучит богаче и интереснее. Слишком много песен — это быстрая мода: вытащите их, выжмите из мелодии все, что только можно, а затем забудьте о них. (Один критик, указывая на то, как The Beatles Вчера обсудили более 3000 раз, спрашивает, сколько обложек Cardi B WAP будет в будущем. Он прав.)
Другие теории: Нехватка настоящих рассказчиков в духе Кэрол Кинг или Джексона Брауна. Музыканты, которые покупают готовые биты в Интернете, а затем поют/читают рэп, а затем выпускают результат. Желание прославиться, а не платить взносы, изучая свое ремесло. (Обвините в этом все телевизионные шоу талантов.) Звукозаписывающие компании, которые не воспитывают и не развивают артистов, в результате чего их карьера состоит из одной-двух песен. Недостаток людей, желающих добиться истинного мастерства игры на музыкальном инструменте с годами практики. Слишком много совершенства в процессе записи, навязчивая идея, которая лишает песни всего человечества и души.
(Сравните что-нибудь из сегодняшней топ-10 с хитом Motown, и разница станет очевидной.) Шаблонное написание песен (я смотрю на вас, Макс Мартин). Алгоритмы, которые просто продвигают одно и то же.
Я еще не закончил. Благодаря технологиям многие современные артисты исполняют свои хиты, даже не отыграв ни одного живого выступления. Это означает, что им никогда не приходилось потеть перед незнакомцами во время длительных туров. Этот опыт в учебном лагере необходим для того, чтобы стать лучшим музыкантом. Вам нужен этот опыт, если вы не только собираетесь соревноваться с музыкой своих героев на мировой арене, но и со своими героями героев героями .
И это еще не все. Вернитесь к 1962. Музыка, которой было тридцать лет, тогда звучала как старая. Мало того, что современная поп-музыка все еще развивалась, мы еще едва начали использовать такие вещи, как электрогитары и настоящие усилители. Педали эффектов еще не были изобретены, как и синтезаторы. Студии звукозаписи были примитивными вещами по сравнению с сегодняшним днем, способными производить материал только в монофоническом режиме.
Но затем, примерно в 1969 году, качество звука записей достигло нового уровня. Песня, записанная в 1972 году, звучит ничуть не хуже, чем песня, записанная в этом году. (На самом деле, вы можете возразить, что из-за перепроизводства, цифровых технологий и чрезмерного сжатия старые записи звучат лучше , чем то, что мы имеем сегодня.)
Читать больше: 6 причин, по которым старая музыка угрожает музыке сегодняшнего и будущего
Читать далее: Скоро кончится зима? Канадские сурки разделились из-за весенних криков
Теперь позвольте мне изменить ситуацию. Это происходит потому, что сегодняшняя молодежь — и помните, что молодежь всегда является движущей силой того, что происходит в музыке, — распознает плохую музыку, когда ее слышит. Они умнее, чем поддаваться тому, что сегодня считается хитом.
Благодаря потоковому вещанию и смартфонам у нас есть доступ к более чем 80 миллионам песен. За считанные секунды мы можем вызвать практически любую песню, записанную в истории человечества. Почему бы вам не найти лучших из лучших из лучших?
В отличие от предыдущих поколений, сегодняшние меломаны гораздо более экуменичны в своих музыкальных вкусах. Если у вас есть подросток, попросите его показать вам последние 25 песен, которые он транслировал на своем телефоне. Бьюсь об заклад, вы найдете все, от Дрейка до AC/DC и Мэтью Уайлдера (в частности, песню из 19-го века).80-х, которые стали странным феноменом TikTok). К их чести, все, о чем они заботятся, это хорошие песни, независимо от жанра или эпохи. Это здорово.
Другими словами, дети в порядке. Это люди, которые управляют механизмом создания звезд, стоящим за популярной песней, но это не так.
—
Алан Кросс — телеведущий Q107 и 102.1 Edge, а также комментатор Global News.
Подпишитесь на подкаст Алана «Постоянная история новой музыки» прямо сейчас в Apple Podcast или Google Play
© 2022 Global News, подразделение Corus Entertainment Inc.
Нейронные системы людей, которым не нравится музыка
Здоровье
и отвлекает — и их мозговая активность отражает это. 10 марта 2017 г. Песни о любви и горе не доводят ее до слез, сложные классические композиции не восхищают, бодрые биты не вызывают желания танцевать. Для Шеридан, инженера на пенсии, а ныне подкастера, у которой 12 виниловых пластинок и которая не запрограммировала радиостанции в своей машине, «музыка занимает странное место между скучной и отвлекающей».
Несмотря на то, что Шеридан происходит из очень музыкальной семьи, он относится к примерно 3-5 процентам населения мира, которое равнодушно относится к музыке. Это то, что называется специфической музыкальной ангедонией — в отличие от общей ангедонии, которая представляет собой неспособность чувствовать какое-либо удовольствие и которая часто связана с депрессией. На самом деле в музыкальной ангедонике нет ничего плохого; их безразличие к музыке не является источником депрессии или какого-либо страдания, хотя Шеридан отмечает: «Единственное страдание — это насмешки других людей, потому что они этого не понимают.
Все любят музыку, верно?»
Предыдущие исследования показывают, что у подавляющего большинства людей, которым нравится музыка, увеличивается частота сердечных сокращений или повышается проводимость кожи, когда кожа человека временно становится проводником электричества в ответ на что-то, что они находят стимулирующим. Музыкальная ангедоника, однако, не показывает таких физиологических изменений в музыке. Недавнее исследование, опубликованное в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences , продвинуло эти выводы на шаг вперед, изучив реакцию нейронов на музыку.
В рамках исследования 45 студентов из Университета Барселоны (где базируется большинство авторов исследования) попросили заполнить анкету, которая помогла определить их чувствительность к музыкальному вознаграждению. Основываясь на их ответах, они были разделены на группы по три человека: люди, которым музыка вообще безразлична, те, кто хоть немного интересуется музыкой, и те, кто по существу живет и дышит музыкой.
Затем исследователи попросили их слушать музыку, одновременно измеряя активность их мозга с помощью аппарата МРТ.
У людей, которым нравится музыка, активность в слуховой области мозга и области вознаграждения тесно связана, и для них прослушивание песни доставляет радость и удовольствие. Но в мозгу людей с определенной музыкальной ангедонией исследователи обнаружили, что слуховые области и области вознаграждения просто не взаимодействовали в ответ на музыку. В качестве контроля, чтобы убедиться, что музыкальные ангедоники реагируют на другие стимулы, исследователи также предложили участникам сыграть в азартную игру и обнаружили, что выигрыш денег очень хорошо активировал систему вознаграждения мозга.
Между тем, в мозгу гипергедонистов — людей на другом конце музыкального спектра — исследователи обнаружили самую сильную передачу информации между слуховой и наградной частями мозга. «Это показывает, что опыт, который у вас есть в отношении музыки, связан с этим типом паттерна нейронной реакции — чем больше он у вас есть, чем больше взаимодействия между этими двумя системами, тем больше вы, вероятно, почувствуете удовольствие от музыки», — говорит Роберт Заторре, когнитивный нейробиолог из Университета Макгилла в Монреале и один из авторов исследования.
«Это люди, которые говорят, что жизнь немыслима без музыки».
В этом музыкально настроенном конце сидит Пол Сильвия, который часто погружается в пост-рок, шугейзер-рок, электронную или джазовую музыку. «Я часто слышу музыку в своем воображении, и от этой воображаемой музыки у меня мурашки по коже», — говорит Сильвия, профессор психологии Каролинского университета в Гринсборо, которая несколько раз в день испытывает озноб в ответ на музыку. На самом деле, именно эта реакция побудила Сильвию начать изучение озноба почти десять лет назад.
«Озноб — это очаровательно», — говорит Сильвия, потому что «есть разница между любимой песней, которую крутят по радио, и глубокими эмоциями от музыки». Это то чувство, когда хочется плакать, когда вы слышите особенно трогательную пьесу, или чувствуете, как ваше сердце парит, когда ноты становятся крупнее и грандиознее. «Кажется, это часть целой группы чувств, для которых людям очень трудно подобрать слова», — говорит Сильвия.
В рамках своего исследования Сильвия обнаружил, что некоторые люди более склонны к ознобу и мурашкам по коже при прослушивании музыки, и эти люди также были более открыты для новых впечатлений.