О чем говорят наши эмоции
Каждая эмоция несет в себе глубокий смысл. Например, страх сообщает об опасности, а стыд — о том, что нарушены границы личного пространства человека. Любовь, радость и благодарность — лечащие душу эмоции, которые обладают для нас особой ценностью.
Подробнее об эмоциях и их значении в жизни человека рассказала «Мелу» специалист Московской службы психологической помощи Елена Литвинова.
Почему мы это чувствуем
Что значит переживать эмоцию? Сталкиваясь с какой-то определенной ситуацией или конкретным явлением, мы можем ощутить некий внутренний резонанс, отклик. Это родилась в нас эмоция, и если прислушаться к себе, то можно определить, на какое спонтанное движение подталкивает нас ее энергия. Чего нам хочется? Шагнуть навстречу? Широко открыть глаза? Отвернуться? Топнуть ногой? Хлопнуть в ладоши? Значение эмоций — в том, чтобы мотивировать человека к действиям и генерировать энергию для их выполнения. Также возникновение эмоции всегда говорит о том, что затронуто нечто важное, значимое для человека.
Каждая эмоция несет в себе определенный смысл и мотивацию к конкретному действию. Так, гнев указывает на то, что ситуация не удовлетворяет человека.Интерес привлекает внимание к конкретному объекту, зависть побуждает к тому, чтобы учиться и овладевать чем-то новым. Горе, печаль, даже тоска — каким бы болезненным ни было переживание этих эмоций, они тоже несут в себе глубокий смысл, помогая примириться с утратой.
Лечащие душу эмоции
Каждый из нас переживал в своей жизни моменты радости, которые были абсолютно незапланированными и неожиданными. Эта способность — врожденная, но значительную роль в ее формировании играет то, каким образом мать в раннем младенчестве отвечала на улыбку ребенка. Чем больше поводов было у малыша радоваться, чем чаще он улыбался и смеялся, тем меньше будет человек во взрослом возрасте подвержен воздействию стрессовых факторов и депрессии.
Другая целительная для души эмоция — любовь. Прежде всего, то, что мы любим, обладает для нас большой ценностью. Это чувство делает человека более открытым, доступным для контакта, доверяющим, способным формировать и поддерживать связь. Она ведет к глубокому счастью, даже несмотря на боль, которая может в ней присутствовать, — боль от утраты объекта любви.
Благодарность — это социально обусловленная эмоция, то есть она возникает в процессе воспитания. Ее можно выразить словами, а также при помощи различных ритуалов, символизирующих признание заслуг.
Способность быть благодарным не только улучшает отношения с окружающими, позволяет снизить уровень повседневного стресса, положительно влияет на физическое самочувствие и здоровье. Она открывает для человека многие возможности: принимать дары, не испытывая при этом тягостного чувства долга; быть в ладу с собой и с миром; принимать не только подарки, но и уроки судьбы и извлекать из них пользу для себя.
Ловушка токсичной позитивности: что это и как из нее выбраться
- Люсия Бласко
- BBC News Mundo
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,А вы скрываете «негативные» эмоции?
Вы когда-нибудь чувствовали, что должны скрывать свои негативные эмоции? Как будто вас заставляют круглые сутки и любой ценой поддерживать образ «счастливого человека»?
Это может показаться нелогичным, но позитивность может быть токсичной.
«Все ценное в жизни достигается через преодоление сопутствующего негативного опыта», — говорит американский писатель и консультант по личному развитию Марк Мэнсон.
«Любая попытка избежать негатива, подавить или заглушить, приводит к обратной реакции. Избегание страдания — форма страдания. Отрицание провала — это провал», — продолжает он.
Но токсичная позитивность требует от вас именно этого — заставить себя притвориться оптимистом и заглушить негативные эмоции, и не важно, каким бы ложным ни был ваш оптимизм.
Психолог Антонио Роделлар — специалист по тревожным расстройствам и клиническому гипнозу — говорит, что негативный эмоции (психолог предпочитает называть их «нерегулируемыми») нужно признавать.
«В палитру эмоций входят нерегулируемые чувства, такие как печаль, разочарование, гнев, беспокойство или зависть», — напоминает он.
«Нельзя игнорировать то, что как людям нам присущ весь спектр этих эмоций, которые полезны и дают нам информацию о том, что происходит вокруг и в нашем организме. Игнорировать их нельзя», — добавляет Роделлар.
Британская терапевт, психолог и писательница Салли Бейкер согласна: «Проблема токсичного позитива в том, что он требует от нас заглушить часть широкого спектра эмоций, которые мы можем испытывать в сложной ситуации».
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Принятие своих эмоций делает нас сильнее, говорит Салли Бейкер
«Если вы позволяете себе испытывать только положительные эмоции — вы себе лжете», — говорит она.
«Когда вы оказываетесь в трудной ситуации, подавление всех «негативных» чувств, которые появляются, вас просто вымотает. И, что еще хуже, у вас не получится выработать к ним устойчивость», — говорит Бейкер.
«Это изолирует нас от самих себя, от наших истинных эмоций. Мы прячемся за позитивностью, чтобы люди не увидели нас в дурном свете», — резюмирует она.
Позитив — обычный и токсичный
Чтобы понять, что такое токсичная позитивность, мы должны отличать ее от позитивного мышления. Звучит похоже, но это совсем разные вещи.
«Позитивное мышление популяризировал психолог Мартин Селигман, изучавший депрессию. Он нашел новый подход к ряду проблем, ситуаций и патологий», — говорит Роделлар.
В 1990-х годах Селигман, занимавший тогда пост президента Американской психологической ассоциации, заявил на конференции, что психология должна сделать новый шаг в изучении с научной точки зрения всего, что делает людей счастливыми.
В своей знаменитой книге 1995 года «Ребенок-оптимист» американский психолог объяснил, что люди не рождаются пессимистами, а становятся ими из-за своего жизненного опыта. Он утверждает, что мы можем бороться с этим пессимизмом и преобразить наши негативные мысли в более позитивные.
Отлично! Так что, если мне грустно, все, что мне нужно сделать, это сосредоточиться на том, чтобы быть счастливым, верно? Не совсем так. Это было бы кратчайшим путем в ловушку токсичной позитивности.
Негативные эмоции нельзя игнорировать — вы должны сначала признать и принять их.
Фокус в том, чтобы умерять свой позитивизм и избегать крайностей.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Вы не всегда будете чувствовать себя хорошо, и это нормально
«Концепция позитивной психологии со временем исказилась, — говорит Роделлар. — Сосредотачиваться на положительных аспектах разных происходящих в жизни ситуаций бывает полезно, в том числе и с терапевтической точки зрения. Проблема в том, что если этим увлечься, то это может привести к снижению способности противостоять негативными ситуациями», — говорит психолог.
«Правильно примененное позитивное мышление очень полезно, но оно неизбежно формирует фрагментарное восприятие реальности и чувство беспомощности. Отрицать вредные и болезненные ситуации — все равно, что смотреть на мир одним глазом», — считает Роделлар.
Как понять, что вы в ловушке токсичной позитивности
- Вы скрываете или маскируете свои истинные чувства.
- Вы пытаетесь «не зацикливаться» на проблеме, игнорируя свои эмоции.
- Вы чувствуете себя виноватым за то, что чувствуете.
- Вы стараетесь минимизировать негативный опыт других, говоря вещи, которые позволяют вам почувствовать себя хорошо.
- Вы пытаетесь рационализировать ситуацию («могло быть и хуже») вместо того, чтобы признать свой эмоциональный опыт.
- Вы стыдите или указываете пальцем на других, если они выражают разочарование или другие «отрицательные» чувства.
- Вы игнорируете то, что вас беспокоит («как есть, так и есть»).
Источники: Тамара Квинтеро (специалист по травмам, гипнотерапии и личному росту), Джейми Лонг (специалист по отношениям, расстройствам пищевого поведения и беспокойства).
Как это на нас влияет?
Подавление или игнорирование «отрицательных» эмоций может плохо влиять на здоровье.
«Все эмоции, которые мы подавляем, соматизируются [психологический стресс проявляется в виде физических симптомов] и проявляются через организм, часто как болезнь. Когда мы отрицаем эмоцию, она находит другой путь наружу», — говорит Роделлар.
Бейкер согласна: «Подавление эмоций влияет на ваше здоровье. Если вы скрываете свои проблемы за фасадом токсичного позитива, они будут появляться в вашем теле альтернативными способами — от проблем с кожей до синдрома раздраженного кишечника».
«Когда мы игнорируем свои отрицательные эмоции, наше тело начинает пытаться привлечь внимание к этой проблеме. Подавление эмоций изматывает нас физически и психологически. Это вредно для здоровья и в долгосрочной перспективе не работает», — говорит терапевт.
Еще одно последствие, говорит Роделлар, заключается в том, что «когда мы сосредотачиваемся только на положительных эмоциях, мы получаем более наивные, инфантильные версии ситуаций, которые происходят с нами в жизни, и мы становимся более уязвимыми в тяжелые моменты».
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Честны ли вы с собой?
Эксперт по психопедагогике и нейропсихологии Тереза Гутиеррес считает, что у токсичной позитивности «есть и более серьезные психологические и психиатрические последствия, чем депрессия».
«Мир эмоций девиртуализируется, и это может привести к тому, что человек не живет реальной жизнью — это отражается на нашем психическом здоровье. Такое количество позитива вредно для всех. Если нет разочарований и неудач, мы не научимся развиваться в нашей жизни», — говорит она.
Если с вами не все в порядке — это нормально
В моде ли токсичный позитив? Бейкер считает, что да, и объясняет это распространением соцсетей, «которые заставляют нас сравнивать нашу жизнь с другими идеальными жизнями, которые мы видим в интернете».
«В социальных сетях есть постоянная тенденция показывать самую совершенную версию себя, это выматывает и это не реальность», — говорит Бейкер.
«Если бы мы были более честными, мы бы не стеснялись испытывать любые эмоции. Мы люди, мы должны позволять себе испытывать весь спектр эмоций. Если с вами не все в порядке — это нормально. Мы не можем постоянно быть позитивными», — полагает она.
Гутиеррес считает, что «в последние годы» токсичная позитивность стала более распространена, особенно во время пандемии.
«Мы живем в нетипичные и странные времена, многие люди страдают. Тревога, неопределенность, фрустрация, страх… Все это обычные чувства. Но мы слишком увлекаемся токсичным позитивом, а это опасно», — говорит она.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,«Все будет хорошо» — приятная мысль, но не очень ценный совет
Роделлар считает, что «люди пытаются найти короткий путь к психическому здоровью, почувствовать себя лучше немедленно, как будто это данное им природой право».
«Приятно думать, что все будет хорошо. Но это не значит, что процесс достижения цели должен быть приятным легким. Более реалистично сказать себе «и это пройдет», когда у вас в жизни трудный период», — говорит психолог.
«Эмоции подобны волнам: она разгоняются, набирая силу, и замедляются, становясь пеной и исчезая. Проблемы начинаются, когда мы не хотим чувствовать то, что чувствуем, тогда мы теряем устойчивость к следующей волне», — объясняет Роделлар.
Признавать и не игнорировать
Психологи, с которыми проконсультировалась Би-би-си, согласны, что принимать в идеале нужно все эмоции, не подавляя тех, которые нам не нравятся.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Мы всегда «должны» чувствовать себя хорошо, но это нездоровое давление
Дело не в том, чтобы отказаться от позитивного мышления, однако необходимо признавать то, как мы себя чувствуем в каждый момент, даже если нам неприятно.
«Будьте более честными с собой, не бойтесь сказать, что вам грустно, что вы в депрессии, что вы беспокоитесь. Важно признавать, когда вам плохо, и понимать, что это происходит и будет происходить, — говорит Бейкер. — Просто проживайте свои эмоции и извлеките уроки из них, чтобы стать более устойчивым» (страдающим клинической депрессией этот совет не подойдет, клиническая депрессия без лечения может усугубиться).
Профессор психологии Мичиганского университета Стефани Престон уверена, что лучший способ проверить свои эмоции — «просто к ним прислушаться».
«Когда кто-то делится с вами негативными чувствами, не спешите ободрять его или пытаться заставить его думать позитивнее, рассказывая, что «все будет хорошо». Вместо этого постарайтесь подумать о том, что его беспокоит или пугает. Постарайтесь послушать», — советует эксперт.
«Пребывать эмоциональном расстройстве — это и так изоляция, а когда люди пытаются заглушить эти чувства, особенно если это ваши родные и близкие, это очень больно. Если прислушаться к тому, кому больно, то это может привести к большим переменам в их жизни», — говорит Престон.
Возможно, это будет полезно и вам. Существуют свидетельства, что проявлять альтруизм полезно для здоровья, отмечает Престон.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Прислушаться к другу важнее, чем пытаться ободрить его
А что, если ты чувствуешь себя подавленным?
«Самое важное — практиковать сознательность», — говорит Роделлар.
«Признайте ситуацию и свои чувства. Не отрицайте, что что-то не так, не смотрите в другую сторону, и в то же время не зацикливайтесь на негативных эмоциях», — добавляет психолог.
«Эмоции — это информация, которую мы должны прочитать и понять, чтобы правильнее взглянуть на ситуацию и увидеть, какие уроки можно из нее извлечь, что можно изменить в будущем», — говорит Роделлар.
Как воплотить этот совет на практике? Вот типичные фразы, характерные для парадигмы токсичной позитивности и альтернативы им.
Токсичный позитив
- «Не думай так, будь позитивнее!»
- «Не волнуйся, будь счастлив»
- «Поражение — не наш вариант!»
- «Здесь только позитив!»
- «Могло быть и хуже!»
Валидация эмоций
- «Расскажи, что ты чувствуешь, я слушаю»
- «Я вижу, что тебе нехорошо. Как помочь?»
- «Неудача — это часть успеха»
- «Я здесь, можешь на меня положиться»
- «Мне жаль, что ты через это проходишь»
Источник: The Psychology Group
«Мы должны сами нести ответственность за свое счастье, добиваясь его с помощью конструктивной психологии», — призывает Роделлар.
«Это нормально думать, что стакан наполовину полон, но нужно принимать и ситуации, когда он наполовину пуст, и с этой точки брать на себя ответственность за то, как мы строим свою жизнь», — добавляет он.
«Все наши эмоции — настоящие и реальные, и все они имеют ценность», — соглашается с ним Бейкер.
Впечатлить за 2 секунды: как радость, ярость, страх и зависть влияют на нашу работу
Немецкий поэт и драматург Карл Бюхнер как-то сказал: «Люди могут не вспомнить ваших конкретных слов, но никогда не забудут, что при этом почувствовали». Это высказывание в бизнес-литературе обросло различными дополнениями, но смысл остается тот же: в коммуникациях, конфликтах, сложных переговорах через некоторое время участники не вспомнят, что обсуждали, какие цифры называли. Они вспомнят, как себя чувствовали либо как их заставили себя почувствовать.
Наши переговоры тем сложнее, чем шире эмоциональная воронка, в которую собеседники попадают. В управлении командами для руководителя основной управленческий вызов лежит в создании качественной среды, где личностные качества участников важны, но не так критичны, как нам кажется. В своей книге «Обучение не гарантирует результата» (Telling Ain’t Training) Гарольд Столович и Эрик Кипс однозначно утверждают, что «слабая эффективность на рабочем месте в значительной степени связана с факторами среды, а не личности». Согласно многочисленным исследованиям, командная эффективность на 80% зависит от среды и лишь на 20% от индивидуальных способностей команды. Что же влияет на среду, в которой работает команда?
Волшебный конструктор благоприятной среды состоит из многочисленных пазлов: психологическая безопасность, эмоциональный настрой, баланс критики и похвалы, конструктивная обратная связь, высокий уровень доверия, наличие определенного уровня негативных эмоций. Все, что регулирует среду для команды, прямо или косвенно связано с эмоциями, о которых мы понимаем крайне мало.
Реклама на Forbes
Есть два подхода к пониманию эмоций. Первый — деление эмоций на различные группы и подгруппы с дальнейшим анализом. Эмоции можно разделить на несколько групп с «детскими названиями»: радость, злость, грусть, страх, любовь, удивление. Количество эмоций различное, но конечное. Их не более тринадцати.
Второй подход — это схемы, которые объясняют, как наши ситуационные реакции формируются со временем. Метафорически это означает, что способ, как люди используют свои эмоции, зависит от взаимодействия эмоций и разума, а это взаимодействие зависит от эмоционального опыта личности, а также усвоенных социальных и поведенческих навыков. Надо признать, что для многих людей эмоции — крайне запутанное дело. Мы начинаем думать или разговаривать о них только тогда, когда они достигают крайней формы. Мы физиологически не в состоянии управлять своими эмоциями, а чтобы их контролировать, необходимо их как минимум распознавать, чему нас никогда не учили. Хорошая новость — эмоциональная грамотность относится к тем навыкам, которым можно научиться.
Впечатление за 2 секунды
Кандидат приходит на собеседование с прекрасным резюме. Вы смотрите на него и немедленно чувствуете неприязнь, но ничего не можете с собой сделать.
Налини Амбади и Роберт Розенталь из Гарвардского университета захотели изучить справедливость суждения, которое мы выносим о человеке, впервые его увидев. В ходе эксперимента исследователи показали студентам 10-секундное видео с преподавателями, которых нужно было оценить по 15 разным параметрам. Потом они повторили этот эксперимент с другой группой, показав только 5 секунд от видео. В конце они оставили 2 секунды, чтобы оценить преподавателей для третьей группы испытуемых. Интересно, что оценки после 10 и 2-секундного просмотра оказались одинаковыми.
Эти и многие другие исследования позволили сделать вывод: мы решаем, верить ли человеку или нет, нравится он нам или нет, доверяем ли мы ему или нет, еще до того, как он откроет рот. Это механизм выживания, доставшийся нам от предков. Мы моментально отвечаем себе на три вопроса о собеседнике: друг или враг? Победитель или неудачник? Достоин доверия или нет?
Из чего состоит настроение
Кроме бизнес-лайфхаков существует всеми признанная концепция «эмоционального интеллекта». Эмоциональный интеллект EQ, придуманный двумя исследователями — Питером Саловей и Джоном Майером и популяризированный Дэниелом Гоулманом в его одноименной книге. Он показывает способность человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей в целях решения практических задач.
В нас удивительным образом уживаются два ума. Рациональный ум — инструмент постижения, который мы способны осознавать. Он логичен, занят мыслями о повседневности, более заметен по своему результату в виде знания, отражает способность ума обдумывать и размышлять. Эмоциональный ум — другая система познания, мощная, импульсивная, иррациональная. Подобный механизм познания сложился за миллиарды лет эволюции. Эмоции и интуиция управляли нашей мгновенной реакцией в ситуациях, когда нам грозила смертельная опасность. В идеале должно существовать равновесие между рациональным и эмоциональным, когда эмоции питают и воодушевляют нас на действия рационального ума. И наоборот, рациональный ум облагораживает и в некоторых случаях запрещает проявление эмоций.
Сильные эмоции вроде тревоги и гнева могут создавать помехи, которые негативно влияют на оперативную память. Именно поэтому мы совершенно не можем здраво мыслить во время подобных аффектов. Один из полезных способов заметить эмоции на ранних этапах был предложен психологом Робертом Плутчиком, который разработал шкалу эмоций, или колесо эмоций. В нем большой интерес представляет переход от базовых эмоций (радость, доверие или страх) к производным эмоциям (гнев, неудовольствие, горе). Например, злость на самом нижнем уровне интенсивности — это досада, на самом высоком уровне колеса злость становится гневом. Почему это важно в рабочем процессе?
Давайте представим, что вы назначили нового руководителя проекта, но сомневаетесь, справится ли он с заданием. Сотрудник может испытывать первоначальные опасения, потому что сомневаются, сможет ли хорошо сделать работу. Опасение превращается в тревогу, что результат будет плохим. Если в команде не говорят об эмоциях, а вы как руководитель ее не заметили, чувство остается непризнанным и неуправляемым. Далее оно перемещается на следующий уровень «колеса Плутчика» и становится страхом.
Страх вызывает целый набор новых поведенческих моделей, куда входит обвинение других, нулевой прогресс, оборона, непродуктивные коммуникации. Если руководитель по-прежнему не урегулировал ситуацию, может возникнуть следующая форма эмоции — ужас. Тогда мозг не только полностью захватывают эмоции, не только проект терпит неудачу, но и сам человек совершает непонятные и непредсказуемые вещи. Для большей эффективности необходимо распознавать эмоции в момент возникновения.
Страх — самая мощная и первичная, базовая программа человека, еще одна эмоция, в которой скрыта сила. У человека есть миндалевидное тело — амигдала, область головного мозга, в которой зарождается чувство страха. Амигдала отвечает за то, что мы боимся 24 часа в сутки. У людей наблюдается разная активность амигдалы: у кого-то она более активна, у кого-то менее. Позитивное предназначение страха — безопасность, самозащита, выживание вида. Страх — результат действия древней программы в человеческом мозге, несмотря на то, что в современном мире 95% наших сигналов-опасений бессмысленны. Если в прежние времена человеку, чтобы выжить, нужно было защищать себя постоянно, то сейчас такой необходимости нет. Страх встроен в нас настолько глубоко, что часто мы не можем ему сопротивляться. Отказываемся от действий по причине того, что нам страшно, воспринимая это как подсказку интуиции, но это всего лишь реакция мозга, который всегда сторонится всего нового, сообщает, что мы на неизведанной территории и готовых сценариев здесь нет. В работе команд страх является сильнейшим барьером — это страх осуждения, боязнь быть непонятым, отверженным или осмеянным, страх потери контроля.
Это «гремлины», как любят говорить коучи, — мифические существа, которые виноваты в неожиданно возникающих проблемах. У каждого они есть, но умеете ли вы с ними работать?
Ричард Никсон однажды сказал: «Люди сильнее реагируют на страх, чем на любовь. Этому не учат в школе, но это так»
Удивительные исследования были проведены для анализа чувства зависти. Зависть сложно назвать эмоцией в чистом виде, но она интересно влияет на работу команды. Марк Штейн, профессор управления и менеджмента в Лейчестерском университете Великобритании, высказал гипотезу, что опасения лидеров-руководителей, что подчиненные превзойдут их в работе, делают зависть «реальной проблемой в преемственности руководства». Более того, исследования Тани Менон, доцента университета штата Огайо, показывают, что зависть мешает обмену знаниями и инновациями, потому что эмоция зависти заставляет людей подключать страх конкуренции.
Эмоциональный день управленца
На практике любой руководитель с утра до вечера регулирует эмоциональное состояние себя и других. Короткое совещание в понедельник — как начнется, таким день и будет, с шуток, анекдотов или головомойки отдельных нерадивых членов команды. Они промолчат, но рептильный мозг поднимет нужный уровень тревоги, и кортизол не заставит себя ждать.
В течение дня руководитель узнает, что подрядчик испортил оборудование и поставки начнутся с большим опозданием. Он молча выслушает сотрудника, который принес плохую весть, прибережет «гнев» для подрядчика. У него уже выстроилась сюжетная линия комбинации гнева и злости. И если факты окажутся достоверными, его мотивация «порвать всех на части» усилится многократно.
Реклама на Forbes
Потом руководитель идет на производство и узнает, что бюджет на продукт увеличился раза в три. Его мозг четко отслеживает ситуацию и подгоняет необходимое количество страха, что проект закроется, его репутация будет испорчена. (Как я буду выглядеть?) Страх работает ежесекундно, и «гремлины» превращаются в монстров.
А вечером он выступает перед студентами, заставив себя сосредоточиться, вдруг начинает рассказывать о своих продуктах с огромной любовью, с гордостью о миссии компании, с нежностью о инженерах, которые меняют этот мир. Он доволен. Радость и удовольствие вытеснили все, что там накопилось за день.
Есть простое упражнение. Попробуйте представить разные предметы: cтол, водопад, самолет, машину. Никаких проблем не возникнет. Теперь попробуйте представить эмоции: радость, грусть, страх, злость. Для смены «образов эмоций» нам потребуется гораздо больше времени. В постоянной спешке у нас нет возможности переживать эмоции, но именно они влияют на работу вашей команды.
Поведение, которое вознаграждается и признается в большинстве организаций, — способность быть логичным, эффективным, решать сложные задачи и обладать способностями урегулировать проблемы. К сожалению, наиболее эффективные и яркие исполнители могут потерять наработанные навыки, когда эмоциональное состояние берет верх над рациональным началом. Это может быть вмешательство в ценности, значимое событие, меняющее жизнь, развод или недомогание. Организации могут ответить одним их двух способов: заменить излишне эмоциональных руководителей теми, кто действует по стандартам и разумно, или оказать поддержку.
У большинства людей, которые нас окружают, есть внутренние «эмоциональные шрамы», описанные в книге Максуэлла Мольца «Психокибернетика». И их воздействие на личность очень мощное. Организм всегда защищает нас от будущих травм, создавая рубцы, но «основные отношения травмированного человека с миром — это почти всегда отношения вражды. И он опирается не на принятие, сотрудничество, совместную работу и удовольствие, а на концентрацию соперничества, сражения и обороны».
Реклама на Forbes
Задача руководителя будущего в числе других задач — уметь распознавать, понимать и регулировать эмоциональный фон команды, потому что именно он во многом определяет энергию людей и создает среду.
Практические советы руководителю
— Разберитесь как можно глубже, какова ваши персональные ценности. Знание своих ценностей — ключ к пониманию того, почему определенные ситуации вызывают у вас эмоциональный отклик. Осознавая свои ценности, вы узнаете, почему вы ведете себя так или иначе в определенных ситуациях. Помните, что другие люди также готовы занять оборону и уйти в эмоциональное поле, если на кону их персональные ценности или убеждения.
— Тренируйте способность понимать свое самочувствие. Осознание своих эмоций прямо влияет на принимаемые вами решений и помогает сформировать репутацию руководителя, который не зависит от непредсказуемого настроения. Называйте эмоции, которые вами движут словами. «Сейчас я злюсь». «Мне страшно». «Я волнуюсь». Попробуйте регулярно оценивать происходящее с точки зрения возникающих эмоций. Старайтесь распознавать эмоции на ранних стадиях спирали.
— Обращайте внимание на среду и контекст, в котором вы работаете. Это даст возможность понять, почему ваша команда ведет себя так или иначе. Это также даст вам время, чтобы предпринять определенные действия, если ситуация или поведение выходят из-под контроля.
— Когда люди ведут себя странно или плохо, найдите время, чтобы выяснить причины такого поведения. Большинство ваших сотрудников — эмоциональные существа. За внешними обстоятельствами чаще всего скрывается то, что люди чувствуют.
Реклама на Forbes
— Пробуйте выделять «время тишины» для своей команды. У людей должны быть «тихие часы», когда их никто не трогает. Сотрудник может не читать почту, не отвечать. Он может сам планировать свою деятельность и нести ответственность за свои действия.
— Включите в расписание время на себя. В нашей культуре, к сожалению, не ценится время, которое мы тратим на себя. Это может быть разговор не о работе, встреча с коучем, психологом либо просто интересным человеком. Это может быть формат «переключения», когда вы регулируете свое состояние, подпитывая положительные эмоции.
— Разрешите себе и своей команде говорить об эмоциях. «Эмоциональная смелость» помогает в решение сложных конфликтов или непродуктивных коммуникациях.
Что поможет команде накапливать критически важную массу «эмоциональной энергии»:
- Неравнодушие и чуткость друг к другу. Именно забота друг о друге создает нужный уровень психологической безопасности.
- Искры страсти к делу, клиенту, продукту. Большие цели, яркие образы и дофамин поддерживает нас в трудные времена.
- Креативные способы управления стрессами и конфликтами.
- Баланс критики и поощрения (коэффициент Лосада, или Losada ratio говорит нам, что на одно критическое замечание должно быть три «поглаживания» или похвалы).
- Понимание сильных и слабых сторон каждого члена команды, потому что неизбежно наступает время, когда сильные должны помочь слабым.
В течение многих десятилетий считалось, что эмоциям нет места в рабочем мире и идеальный лидер— это тот, кто подходит к проблемам рационально и бесстрастно. Однако реальность такова, что эмоции неизбежны, когда группа людей собирается вместе на длительный период времени для работы над сложными задачами, и при эффективном использовании настроение и эмоции лидера могут быть скорее плюсом, чем минусом. Управление эмоциями — не самая легкая наука. Но, как сказала много лет назад Мария Кюри, «Ничего в жизни не надо бояться. Надо лишь понять. Сейчас пришло время понимать больше, чтобы бояться меньше». Я не сомневаюсь, что многие в этом непростом 2020 году согласятся со мной в одном: люди забудут то, что вы обсуждали, люди забудут то, о чем вы договаривались, люди забудут то, что вы потом делали, но они никогда не забудут, как они себя почувствовали или как вы заставили их себя почувствовать.
Реклама на Forbes
|
|
|
В России создали комплекс скрытого досмотра с функцией распознавания эмоций — Армия и ОПК
КУБИНКА /Московская область/, 24 августа. /ТАСС/. Модернизированный комплекс скрытого досмотра, позволяющий определять не только наличие опасных предметов и запрещенных веществ, но также и эмоции человека, представили на международном форуме «Армия-2021».
Комплекс для скрытого обнаружения опасных объектов (например, оружия) и запрещенных веществ в потоке людей был впервые представлен год назад на форуме «Армия-2020». «В течение года мы существенно доработали комплекс. Модернизированная версия способна распознавать шесть базовых эмоций человека (радость, страх, гнев, печаль, удивление, и др.). Мы можем на основе данных комплекса досмотра и системы распознавания эмоций сделать заключение, опасен человек или не опасен. Таким образом, повысить достоверность выявления злоумышленников», — рассказал ТАСС начальник научно-тематического центра «Т» АО «НПК «НИИДАР» (НИИДАР) Никита Бобков.
Кроме того, были значительно уменьшены массогабаритные характеристики комплекса — в 30 раз. «Приемная часть комплекса раньше размещалась в 19-дюймовый шкаф, теперь умещается в габариты четырех пачек сигарет», — отметил собеседник агентства.
Как уточнил Бобков, в настоящее время сконструирован и представлен на форуме демонстрационный образец функциональных возможностей комплекса, работающий в миллиметровых и в терагерцовых диапазонах волн. В комплексе применяется нейронная сеть, которая достаточно достоверно определяет запрещенные объекты, а также базовые эмоции человека.
В планах у специалистов НИИДАР провести дальнейшую модернизацию комплекса: разработать уникальную технологию по идентификации человека по походке, другим внешним признакам и индивидуальным особенностям человека для выявления подозрительного поведения. Кроме того, нейросеть должна будет научиться определять микровыражения лица. «Эта технология способна определить искренне человек выражает эмоции или имитирует их. В 2022 году такая версия модернизированного комплекса должна быть готова», — сказал Бобков.
Международный военно-технический форум «Армия-2021» проходит в КВЦ «Патриот» с 22 по 28 августа.
предубеждения и искажения — Моноклер
Рубрики : Нейронаука, Последние статьи, Психология
Become a Patron!
Учёные о том, как наши предубеждения искажают восприятие реальности и окружающих и почему распознавание эмоций — не наш конёк.
Помните советский научпоп «Я и другие», в котором нам показали ряд экспериментов, доказывающих, насколько мы внушаемы, несамостоятельны в суждениях и зависимы от мнения окружающих? В одном из испытаний участникам демонстрировали портрет одного и того же человека, предварительно представляя его учёным или убийцей, после этого респонденты должны были составить психологический портрет представленного им человека. Конечно, те, кто описывал «убийцу», заметили и жестокость в глазах, и хитрую ухмылку, и скрытность. Те же, кто описывал видного ученого, в том же самом портрете разглядели доброту, порядочность, ум. Но действительно ли дело только во внушаемости человека и природной склонности к конформизму (сказали убийца — значит, убийца)?
Существует еще одно исследование, проведенное учеными из США, Новой Зеландии и Франции уже в нулевых и подтверждающее гипотезу, что наше изначальное впечатление об эмоциях других людей искажает наше последующее восприятие их выражения лица и воспоминание о нём.
То есть, как только мы интерпретируем неоднозначный или нейтральный вид как гнев или радость, впоследствии мы вспоминаем или на самом деле видим именно эту эмоцию.
Как отмечает соавтор исследования, профессор психологии в университете Калифорнии Петр Винкельман, в их работе ставится «старый-добрый вопрос»:
«Видим ли мы реальность такой, какой она есть, или то, что мы видим, возникло под влиянием наших предубеждений?»
По его словам, результаты действительно подтверждают: то, что мы думаем, оказывает заметное влияние на наше восприятие, и распознавание эмоций человека становится необъективным. Другой соавтор исследования, Иамин Хальберштадт из университета Отаго в Новой Зеландии, поясняет:
«Мы представляем, что наше выражение эмоций — это недвусмысленный способ общения и передачи чувств. Но в реальном социальном взаимодействии выражение лица представляет собой смесь нескольких эмоций – и оно открыто для интерпретации. Это означает, что два человека могут иметь разные воспоминания об одном и том же эмоционально насыщенном эпизоде, но оба могут быть правы относительно того, что они «видели». Так что, когда моя жена воспринимает мою ухмылку как цинизм, она права: её объяснение выражения моего лица в определённый момент искажает её восприятие. Но также верно, что, если бы она объяснила моё выражение как эмпатию, мне бы не пришлось спать на диване. Это парадокс — чем больше мы ищем смысла в эмоциях других, тем менее точно мы их запоминаем».
Ученые отмечают, что исследуемое явление выходит далеко за рамки повседневных межличностных недопониманий — особенно оно встречается среди тех, для кого характерны устойчивые или дисфункциональные способы понимания эмоций, — например, у людей с тревожным расстройством личности или лиц с психологической травмой.
К примеру, для тревожных личностей характерна негативная интерпретация реакции других людей, которая может перманентно окрашивать их восприятие чувств и намерений и увековечивать их ошибочные убеждения даже перед лицом доказательств обратного.
Другая сфера, в которой могут применяться результаты исследования, касается памяти очевидцев: свидетель насильственного преступления, например, может приписать злобу преступнику — впечатление, которое, по мнению исследователей, будет влиять на память о выражении лица злоумышленника.
Во время эксперимента исследователи показали участникам фотографии лиц, подвергнутые цифровой обработке и отражающие неоднозначные эмоции, и предложили респондентам думать об этих лицах как о сердитых или радостных.
Затем участники наблюдали медленное изменение выражений лиц – от злого к счастливому – и им было необходимо найти фотографию, которую они первоначально видели.
Исходные интерпретации людей повлияли на их воспоминания: лица, изначально интерпретированные как злые, чаще вспоминались как лица, выражающие злобу, чем лица, первоначально интерпретированные как счастливые.
Ученых особенно заинтересовал тот факт, что лица с неопределенным выражением лица воспринимались настолько неоднозначно и вызывали столь разную реакцию. Измеряя тонкие электрические сигналы, поступающие от мышц, которые контролируют мимику, исследователи обнаружили, что участники имитировали на своих лицах ранее интерпретированные эмоции при повторном просмотре лиц с неопределенным выражением.
Другими словами, при просмотре выражения лица, о котором они когда-то думали как о злом, люди чаще сами выражали на своих лицах злые эмоции, чем те люди, которые смотрели на то же лицо, но первоначально интерпретировали его как радостное.
Как отмечают исследователи, в значительной степени это автоматические процессы — такая мимическая имитация отражает то, как люди воспринимали лицо с неоднозначным выражением, и демонстрирует, что участники в буквальном смысле видели различные выражения. Профессор Винкельман из Калифорнийского университета отмечает:
«Таким образом, нам удалось открыть, что наше тело — это интерфейс: место, где мысли и восприятия встречаются. Наше исследование поддерживает развивающуюся область исследований «воплощенного сознания» и «воплощенных эмоций». И наша телесная самость тесно переплетена с тем, как и что мы думаем и чувствуем».
Читайте также
— Как возникают эмоции, о существовании которых мы не подозреваем?
— Природа эмоций: врожденные реакции или приобретенные конструкты, зависящие от ситуации?
По материалам: Halberstadt, J., Winkielman, P., Niedenthal, P. M., & Dalle, N. (2009). Emotional conception: How embodied emotion concepts guide perception and facial action.Psychological Science, 20, 1254-1261
Обложка: Гийом Дюшен с испытуемым во время эксперимента по изучению мышечных сокращений лица
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Похожие статьи
у человека даже не 6, а всего 4 эмоции — T&P
Долгое время считалось, что человек обладает шестью базовыми эмоциями. Психологи из Университета Глазго утверждают, что это не так — различия между гневом и отвращением, а также испугом и удивлением имеют под собой социальную основу. T&P выделили в обзоре их исследования на сайте журнала The Atlantic самое главное.
Наука признает шесть классических эмоций человека: счастье, удивление, страх, отвращение, злость и грусть. Но недавнее исследование из института неврологии и психологии Университета Глазго, опубликованное в журнале Current Biology, еще сильнее уменьшает наш эмоциональный инструментарий. Ученые исследовали выражения лиц и соответствующие им эмоции, показывая респондентам сгенерированные на компьютере лицевые анимации. Они попросили наблюдателей описать увиденные лица при помощи известной шкалы из шести эмоций — выяснилось, что гнев и отвращение, а также страх и удивление на ранних стадиях воспринимаются практически идентично. Например, гнев и отвращение одинаково сопровождаются сморщенным носом, а удивление и страх выражаются с помощью поднятых бровей.
С течением времени эмоции на экране начинали отличаться друг от друга, но когда они только зарождались, лицевые сигналы выглядели крайне схожими. Исходя из этого исследователи сделали вывод, что скорее всего различия между гневом и отвращением, также как и между страхом и удивлением имеют не биологическую, а социальную основу.
У человека остается всего четыре базовых эмоции: счастье, грусть, испуг/удивление и гнев/отвращение. «Результаты показывают, что динамические модели выражения лица передают развивающуюся со временем иерархию сигналов — начиная с простых, обусловленных биологией, за которыми следуют более сложные, социально специфичные сигналы, обозначающие шесть принятых выражений эмоций», — пишут исследователи.
Ученые утверждают, что широко раскрытые глаза, сопровождающие страх/удивление, предназначены для реакции на быстро приближающуюся опасность и обеспечивают нас большим объемом информации. Сморщенный нос, который появляется при гневе/отвращении, противостоит угрозе «стационарных опасностей» — таких, как патогены: в таком состоянии у нас меньше шансов вдохнуть что-либо потенциально вредное.
«Наши данные указывают, что шесть базовых выражений эмоций — так же, как и язык — были предназначены для передачи более сложных сигналов, которые вышли из более примитивной коммуникативной системы и были обусловлены потребностями развивающегося социального взаимодействия», — пишут авторы статьи. Это значит, что четыре эмоции оказались строительными платформами для создания более сложных, современных и разнообразных способов общения.
Подробнее узнать об ограниченности человеческого эмоционального спектра можно на сайте журнала The Atlantic.
Сколько существует человеческих эмоций?
Эмоции управляют нашей жизнью. Кажется, даже писатели и поэты неспособны описать весь спектр человеческих эмоций.
Эмоции одновременно неуловимы, но являются гранью, с помощью которой мы передаем самые тонкие чувства окружающим. Мы не можем существовать без них, но редко задумываемся, сколько их на самом деле. Это вопрос, который интересовал и бросал вызов ученым и философам на протяжении поколений и продолжает вызывать это сегодня.
Исследование эмоций
Еще в 4 веке до нашей эры Аристотель попытался определить точное количество основных эмоций человека. Описанный как Список эмоций Аристотеля, философ предложил 14 различных эмоциональных выражений: страх, уверенность, гнев, дружба, спокойствие, враждебность, стыд, бесстыдство, жалость, доброта, зависть, негодование, подражание и презрение.
В своей публикации 1872 года « The Expression of the Emotions in Man and Animals » Чарльз Дарвин предположил, что эмоции были врожденными, развивались и имели функциональное назначение.Хотя Дарвин явно не определил эти «основные эмоции», считается, что он представил более короткий список основных эмоций, включая страх, гнев, печаль, счастье и любовь.
К 20 веку, с появлением психотерапии, их число значительно расширилось. По словам Роберта Плутчика, почетного профессора Медицинского колледжа Альберта Эйнштейна, психологи предложили более 90 различных определений «эмоции» с целью точного описания того, что составляет и что отличает человеческие эмоции.
В последние годы психологи пытались идентифицировать и классифицировать эти эмоции способом, который считается эмпирическим и универсальным. Однако количество эмоций, которые определяют исследователи, во многом зависит от того, как конкретно эмоции определяются и какие критерии используются. Например, в исследовании 2017 года исследователи выделили 27 уникальных эмоций. Тем не менее, когда дело доходит до самых основных эмоций, большинство психологов скажут вам, что их гораздо меньше, чем можно было бы подумать, и что более масштабные объяснения эмоционального выражения исходят из большего количества эмоций. тонкие вариации этих основных чувств.
Колесо эмоций Плутчика
Одна из самых ярких теорий ХХ века — колесо эмоций Роберта Плутчика. В нем Плутчик предложил восемь основных эмоций — радость, печаль, доверие, отвращение, страх, гнев, удивление и ожидание, — которые, по его мнению, накладывались друг на друга и перетекали в следующие, как оттенки на цветовом круге.
Плутчик далее объяснил, что первичные эмоциональные «цвета» могут объединяться, образуя вторичные и дополнительные эмоциональные цвета.»Например, ожидание плюс радость могут объединиться, чтобы сформировать оптимизм, в то время как страх и удивление могут вместе описать трепет.
Система кодирования действий для лица Экмана
Многие исследователи подвергли сомнению модель Плутчика и утверждали, что его вторичные и дополнительные эмоции часто могут варьироваться в зависимости от культуры или общества. Они настаивают на том, что для того, чтобы эмоция считалась основополагающей, ее необходимо переживать повсеместно во всех культурах.
С этой целью психолог Пол Экман создал то, что он назвал системой кодирования движений лица (FACS), классификационной моделью, которая измеряет и оценивает движения лицевых мышц, а также глаз и головы.Основываясь на своей теории, Экман предположил, что существует семь эмоциональных выражений, универсальных для людей во всем мире: счастье, печаль, удивление, страх, гнев, отвращение и презрение.
Хотя работа Экмана помогла выделить влияние «природы или воспитания» на эмоциональную реакцию, большая часть его теории с тех пор подверглась критике, когда в 2004 году он предложил использовать ту же технику в качестве средства обнаружения лжи.
Четыре неприводимых эмоции
Следуя работе Экмана, исследовательская группа из Университета Глазго в 2014 году стремилась идентифицировать эмоции на основе выражений лица независимо от социокультурных влияний.
Исследователи обнаружили, что определенные эмоции вызывают такую же реакцию лица. Например, страх и удивление задействовали одни и те же лицевые мышцы, и вместо двух эмоций можно было увидеть одну. То же самое можно применить к отвращению и гневу или возбуждению и шоку.
Основываясь на своих выводах, ученые сократили количество непреодолимых эмоций до четырех: счастье, печаль, гнев и страх. Помимо этого, утверждали они, более сложные вариации эмоций развивались на протяжении тысячелетий под многочисленными социальными и культурными влияниями.
Они говорят, что общность мимики в первую очередь биологическая (то, с чем мы рождаемся), в то время как различие между тонкими и сложными эмоциональными выражениями в основном социологическим (то, что мы, как культура, усвоили и развили с течением времени).
Слово Verywell
Эмоции и то, как мы их переживаем и выражаем, могут быть как совершенно очевидными, так и удивительно тонкими. Сегодня ученые пришли к общему мнению, что основные эмоции, какими бы многочисленными они ни были, служат основой для более сложных и тонких эмоций, из которых состоит человеческий опыт.
Согласно новому исследованию, на самом деле существует 27 человеческих эмоций.
В предыдущей мысли понималось, что существует шесть различных человеческих эмоций — счастье, печаль, страх, гнев, удивление и отвращение. Но теперь ученые выяснили, что это число достигает 27.
Исследование, опубликованное в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences, , было проведено Аланом С. Коуэном и доктором философии Дахером Келтнером из Калифорнийского университета в Беркли.
Они обнаружили, что некоторых из шести основных эмоций не было даже в новом списке, включая гнев, счастье и удивление.
Полный список эмоций, которые они обнаружили, смотрите ниже…
27 человеческих эмоций
- Восхищение
- обожание
- Эстетическая оценка
- Развлечения
- Беспокойство
- Awe
- Неловкость
- скука
- Спокойствие
- Путаница
- Тяга
- Отвращение
- Чуткая боль
- Подъезд
- Зависть
- Волнение
- Страх
- Ужас
- Проценты
- радость
- Ностальгия
- Романс
- Печаль
- Удовлетворение
- Сексуальное желание
- Симпатия
- Триумф
Ами Вакисака / EyeEmGetty Images
Результаты были обнаружены после того, как Коуэн и Келтнер собрали 2185 коротких видеороликов, показывающих самые разные ситуации и события, в том числе человека с пауком во рту, кошку, делающую собаке массаж, и неловкое рукопожатие.Ролики были выбраны, чтобы вызвать особые эмоции у более 800 зрителей, принявших участие в Amazon Mechanical Turk.
Добровольцев попросили рассказать о своих эмоциональных реакциях и переживаниях. Некоторые оценили, как видео заставили их почувствовать себя по 34 категориям эмоций, а другие оценили свои ощущения по шкале от одного до девяти в различных двоичных файлах, таких как положительное и отрицательное или возбуждение против спокойствия.
Используя все полученные данные, они смогли выявить 27 действительно различных категорий человеческих эмоций, которые могут представлять чувство.
Однако исследование показало, что несколько эмоций могут быть вызваны одним конкретным событием, а не одним единственным чувством. И эмоции могут перекрываться.
Исследователи создали интерактивную карту, чтобы показать различные видео и то, как каждая из категорий влияет на реакцию.
Возможно, вы заметили, что предполагаемые эмоции, такие как гнев и счастье, отсутствуют в списке. Согласно исследованию, эти чувства могут быть вызваны, например, другими эмоциями, такими как страх или зависть.
Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.
Визуальное руководство по человеческим эмоциям
Как карта Европы изменилась за 2400 лет
История Европы невероятно сложна. Хотя есть редкие исключения, такие как Андорра и Португалия, у которых на протяжении сотен лет были удивительно статичные границы, юрисдикция над частями континента переходила из рук в руки бесчисленное количество раз.
Сегодняшнее видео пришло к нам с канала Cottereau на YouTube, и оно показывает эволюцию границ карты Европы, начиная с 400 г. до н.э. Империи поднимаются и падают, вторжения охватывают континент, и современные страны постепенно начинают обретать форму (с дополнительным бонусом в виде чрезвычайно драматичной инструментальной части).
Ниже приведены девять основных моментов и катализаторов, которые сместили разделительные линии на европейской карте:
146 до н.э. — год завоеваний
146 г. до н.э. был годом завоевания и расширения Римской республики.Падение Карфагена оставило римлянам контроль над территорией в Северной Африке, а разграбление и разрушение греческого города-государства Коринфа также положили начало эре римского влияния в этом регионе. Эти решительные победы проложили путь к окончательному господству Римской империи на Средиземном море.
117 г. н.э. — Пик Римской империи
Расцвет Римской империи — один из самых драматических моментов, показанных на этой анимированной карте Европы. На пике своего развития, при Траяне, Римская империя была колоссальной1.7 миллионов квадратных миль (настоящий подвиг в эпоху без моторизованных транспортных средств и современных средств связи). Эта огромная империя оставалась практически нетронутой до 395 года, когда она была непоправимо разделена на Восточную и Западную области.
370 нашей эры — прибытие гуннов
Вдохновленные суровой засухой в Средней Азии, гунны достигли Европы и обнаружили Римскую империю, ослабленную обесцениванием валюты, экономической нестабильностью, чрезмерными расходами и увеличивающимися вторжениями соперников вдоль ее границ.
Гунны совершили свое первое нападение на Восточную Римскую империю в 395 году, но только полвека спустя — под предводительством Аттилы Гунна — орды двинулись глубже в Европу, грабя и разрушая города. Позже римляне отомстили, когда они напали на ссорящихся готов и гуннов, изгнав последних из Центральной Европы.
1241 — Монгольское вторжение в Европу
В середине 13 века «Золотая Орда» во главе с внуками Чингисхана ворвалась в Россию и Восточную Европу, попутно грабя города.Столкнувшись с нашествием грозных монгольских сил, князья Центральной Европы временно отложили свои региональные конфликты, чтобы защитить свою территорию. Хотя монголов медленно вытесняли на восток, они были заметны на окраинах Европы почти до 16 века.
1362 — Литва
Сегодня Литва — одна из самых маленьких стран Европы, но на пике своего развития в средние века она была одним из крупнейших государств на континенте. Поворотный момент для Литвы наступил после решающей победы в Битве на Синих Водах.Эта победа задушила экспансию Золотой Орды и ввела нынешнюю Украину в сферу своего влияния.
1648 — Kleinstaaterei
Конец Священной Римской империи подчеркивает крайнюю территориальную раздробленность Германии и соседних регионов в эпоху, называемую Kleinstaaterei .
Даже если вокруг нее образовались сплоченные национальные государства, Священная Римская империя и ее остатки не могли слиться, пока Германия не восстала из обломков франко-прусской войны в 1871 году.Объединение помогло позиционировать Германию как крупную державу, и к 1900 году у страны была крупнейшая экономика в Европе.
1919 — Османская империя
Османская империя — неотъемлемая часть Восточной Европы на протяжении сотен лет — к началу 20 века находилась на закате. Империя уступила территорию в двух дорогостоящих войнах с Италией и балканскими государствами, и к тому времени, когда пыль рассеялась во время Первой мировой войны, границы недавно созданной нации Турции начинались на самом дальнем краю континентальной Европы.
1942 — Расширение и сокращение Германии
На самой дальней части территории Оси во время Второй мировой войны Германия и Италия контролировали значительную часть континентальной Европы. На карте ниже показаны оккупированные земли и районы влияния на пике территориальной экспансии Германии.
После войны Германия снова оказалась раздробленной на зоны оккупации — на этот раз под контролем США, Франции, Великобритании и Советского Союза. Германия не станет единой до 1990 года, когда ослабевший Советский Союз ослабит свою хватку над Восточной Германией.
1991 — Распад Советского Союза
В течение десятилетий после Второй мировой войны политические границы европейской карты оставались относительно стабильными — то есть до распада Советского Союза в 1991 году. Практически в мгновение ока вся западная граница страны распалась на независимые государства. Когда улеглась пыль, было 15 отколовшихся республик, шесть из которых находились в Европе.
Бонус: если вам понравилось видео выше, обязательно посмотрите этот ежегодный отчет о том, кто правит территориями по всей Европе.
Да, собаки могут «ловить» эмоции своих хозяев.
Владельцы собак часто чувствуют, что их собаки хорошо улавливают их эмоции. Это не плод их воображения. Новые исследования показывают, как поведенческие и химические сигналы от людей могут влиять на собак таким образом, что они позволяют им не только различать страх, возбуждение или гнев хозяина, но и «улавливать» эти чувства у своих товарищей-людей.
Подобно тому, как дети ясельного возраста обращаются к своим родителям за подсказками о том, как реагировать на людей и окружающий их мир, собаки часто обращаются к людям за похожими признаками.Когда их люди излучают чувство спокойствия и уверенности, собаки склонны рассматривать свое окружение как безопасное и безопасное.
«Эмоциональная связь между людьми и собаками — это суть взаимоотношений», — говорит Клайв Винн, профессор психологии и директор Собачьей лаборатории в Университете штата Аризона. «Собаки — удивительно социальные существа, поэтому они легко заражаются нашим теплом и радостью». Но верно и обратное, что означает, что стресс и беспокойство хозяина также могут стать стрессом и беспокойством собаки.
Это межвидовое эмоциональное заражение, как его называют психологи, имеет психологическую, физиологическую и поведенческую основу. В последние несколько лет многочисленные исследования показали, что передача эмоций зависит от высвобождения определенных гормонов (таких как окситоцин), изменения запаха тела у людей, активации ключевых нейронов у собак и их людей и других физиологических факторов. .
Недавние исследования также показывают, что степень, в которой люди и их щенки улавливают эмоции своего хозяина, зависит от продолжительности их отношений.Это особенно примечательное явление сейчас, когда люди и их собачьи товарищи продолжают проводить больше времени вместе во время пандемии.
Примитивная форма сочувствия
Существует целый спектр эмоциональных связей между людьми и их собаками, от способности обнаруживать и понимать чувства друг друга до фактического разделения одних и тех же эмоций.
Исследования показали, что собаки могут улавливать наш зевок, испытывать повышение уровня кортизола, когда они слышат плач ребенка — точно так же, как это делают люди — и реагировать на эмоциональный тон наших голосов.Во время взаимодействия друг с другом или даже просто глядя друг другу в глаза, исследования показали, что люди и их собаки испытывают высвобождение окситоцина, часто называемого «гормоном любви» или «гормоном объятий», хотя эффекты гормона более сложны, чем это, учитывая, что это может способствовать доверию и щедрости в одних ситуациях и зависти в других.
Когда дело доходит до связи, «высвобождение окситоцина стимулируется зрительным контактом или социальным прикосновением, таким как ласки, и он действует в обоих направлениях — от собаки к человеку и от человека к собаке; это похоже на петлю обратной связи », — объясняет Ларри Янг, профессор психиатрии и директор Silvio O.Центр окситоцина и социального познания Conte в Университете Эмори. «Чтобы вызвать эмоциональное заражение, собаки должны уметь распознавать эмоции своего хозяина, а это требует внимания, которому способствует окситоцин. Это заставляет мозг сосредотачиваться на социальных сигналах ».
Собаки также обладают «аффективным сочувствием», которое определяется как способность понимать чужие чувства к людям, которые для них важны. Эмоциональное заражение — это примитивная форма аффективного сочувствия, которая отражает способность на самом деле разделять эти чувства.Например, в исследовании 2020 года, опубликованном в канадском журнале экспериментальной психологии , исследователей изучали, как собаки реагируют, когда их хозяин или незнакомец в их доме притворяется, что смеется или плачет. Собака уделяла больше внимания человеку, который, казалось, плакал, как посредством визуального, так и физического контакта. А когда незнакомец плакал, собаки проявляли более высокую реакцию на стресс, объясняет соавтор исследования Джулия Мейерс-Мэнор, доцент кафедры психологии в Рипон-колледже в Рипоне, штат Висконсин.
«Всякая эмпатия имеет некоторый компонент заразительных эмоций», — объясняет Мейерс-Мэнор. «В некотором смысле распознать эмоцию другого [существа] сложнее с когнитивной точки зрения, тогда как почувствовать то, что чувствует другое животное, проще».
Когда кто-то в конечном итоге разделяет чувства другого человека, это часто происходит потому, что во время разговора люди естественным образом склонны имитировать выражение лица, позу и язык тела своего собеседника, не осознавая этого.Постепенные движения мышц, которые участвуют в этом явлении, вызывают настоящие ощущения в мозгу, заставляя зеркальные нейроны — клетки мозга, которые реагируют как при выполнении определенного действия, например, при улыбке, так и при его наблюдении, — срабатывают, вызывая эмоции. как будто вы переживаете это естественно. Оказывается, эта быстрая мимикрия также возникает у собак, когда они взаимодействуют или играют друг с другом, и она может активироваться, когда собаки также взаимодействуют с людьми.
В конце концов, когда собаки и люди злятся, отмечает Мейерс-Мэнор, их лицевые мышцы часто стянуты, зубы могут быть стиснуты, а их тело напрягается.Это означает, что когда вы находитесь в присутствии рассерженной собаки или когда вы в ярости, каждый из вас может подсознательно отражать выражения лица или язык тела другого и в конечном итоге чувствовать то же самое. «Из-за нашей тесной связи с собаками мы вместе эволюционировали, чтобы улавливать [эмоциональные] сигналы друг друга способами, отличными от других видов», — говорит Мейерс-Мэнор.
В течение многих лет исследователи предполагали, что, когда собаки стали прирученными, возможность эмоционального заражения служила механизмом выживания — если бы собаки могли читать и делиться эмоциями своего хозяина, о них бы лучше заботились.Совсем недавно это мышление изменилось. Недавнее исследование, проведенное в журнале Scientific Reports , показало, что именно связь и жизненный опыт между собаками и их владельцами являются причиной высвобождения окситоцина во время взаимодействий. Кроме того, исследование в выпуске журнала Frontiers in Psychology за 2019 год показало, что степень эмоционального заражения людей и их собачьих компаньонов увеличивается вместе с временем, проведенным в одной и той же среде.
Выражение лица и запах тела
Сенсорные факторы также могут влиять на эмоциональное заражение между людьми и их собачьими товарищами.Во-первых, по словам экспертов, собаки обладают замечательной способностью распознавать выражения лиц и телесные сигналы человека. В то время как некоторые исследования показали, что собаки больше сосредотачиваются на телесных выражениях эмоций, чем на мимиках как у людей, так и у других собак, другие исследования показали, что собаки обрабатывают выражения человеческого лица так же, как и люди. Исследование, опубликованное в журнале Learning & Behavior за 2018 год, показало, что собаки реагируют на человеческие лица, которые выражают шесть основных эмоций — гнев, страх, счастье, печаль, удивление и отвращение — изменениями во взгляде и частоте сердечных сокращений.
«Мы знаем, что собаки и люди синхронизируют свое поведение — собаки часто соответствуют естественным движениям своих владельцев — поэтому тот факт, что они синхронизируют свои эмоции, неудивителен», — говорит Моник Уделл, специалист по поведению животных и доцент кафедры животных наук. в Государственном университете Орегона в Корваллисе. «Собаки наблюдают за нами очень внимательно — некоторые из них основаны на нашем взгляде и языке тела, но также на звуках, которые мы издаем, и на запахах, которые мы испускаем».
Что касается слухового восприятия, то исследование показало, что, когда собаки слышат выражения дистресса, такие как плач, или положительные звуки, такие как смех, они реагируют иначе, чем на другие вокализации или нечеловеческие звуки.Когда они слышат эти человеческие звуки, собаки с большей вероятностью будут смотреть на своего хозяина или на источник звука или приближаться к нему.
Когда дело доходит до обоняния, «собаки очень чувствительны к запаху тела — именно так они могут обнаружить диабет и, возможно, эпилепсию [у людей]», — говорит Винн. В исследовании, опубликованном в выпуске журнала Animal Cognition за 2018 год, исследователи поставили эксперимент, в котором лабрадоры и золотистые ретриверы подвергались воздействию трех запахов человеческого тела, представляющих страх, счастье и нейтральную эмоцию. Определенные эмоции у мужчин-участников затем брали пробы запаха из их подмышек.Затем эти запахи распылялись через специальный дозатор в пространстве, где собаки могли свободно перемещаться в присутствии своих владельцев или незнакомцев: когда собаки подвергались запаху страха, они проявляли более стрессовое поведение и более высокую частоту сердечных сокращений, чем они при наличии «счастливых» запахов; собаки также больше интересовались незнакомцами, когда присутствовали счастливые запахи.
Когда они улавливают человеческие эмоции, «очень часто собаки используют составные сигналы, которые включают информацию, поступающую из смеси их органов чувств, включая зрение, слух, обоняние и, возможно, через прикосновение, если кто-то нервничает», — говорит Марк Бекофф, почетный профессор экологии и эволюционной биологии в Университете Колорадо, Боулдер, и автор книги «Собачий мир: представление жизни собак в мире без людей». «
Но важно помнить, — добавляет он, — что не все собаки абсолютно одинаковы в психологическом, физиологическом или социальном отношении. «Собаки индивидуальны, и вам нужно знать, кто они, — говорит Бекофф. «Я всегда говорю людям: вы должны свободно владеть собачьей ». Бекофф говорит, что владельцы собак должны настроиться на то, что их собаки пытаются сказать им своим лаем, другими вокализациями, мимикой и языком тела.
Двунаправленный эффект?
В общем, диапазон эмоций, которые испытывают собаки, вероятно, более ограничен, чем то, что испытывает большинство людей.«Я не думаю, что эмоции собак очень сложные, — говорит Винн. «Они испытывают первобытные эмоции, в том числе теплые, такие как счастье и волнение, и холодные, такие как страх и беспокойство». Помимо этого, есть много неизвестных, и одна из проблем, связанных с проведением такого рода исследований, заключается в том, что собаки не могут точно сказать, что они чувствуют в данный момент.
Также неясно, могут ли люди улавливать эмоции своих собак, потому что исследования не рассматривали этот вопрос, хотя некоторые эксперты считают, что это вполне возможно.«Я определенно чувствую, что счастье моей собаки может поднять мне настроение», — говорит Винн, автор книги «Собака — это любовь: почему и как ваша собака любит вас». Бекофф соглашается: «Думаю, мы тоже улавливаем их эмоции. Иногда легче справиться со страхом и стрессом. Однако счастливых собак также легко прочитать, если они подбегают к вам, виляя хвостом, а уши выставлены вперед, а не заправлены назад ».
Независимо от того, являются они владельцами собак или нет, люди хорошо умеют определять как положительные, так и отрицательные эмоции в выражениях лиц собак, отчасти потому, что изменения в выражениях лиц, выражающие определенные эмоциональные состояния, характерны для обоих видов, как показали исследования.
Один из примеров, который предполагает, что стресс и напряжение могут быть заразными в обоих направлениях, связан с реактивностью поводка: если ваша собака лает, рычит или бросается на других собак, людей или автомобили, когда вы выгуливаете ее или ее на поводке, вы можете чувствовать смущение или стресс, что может вызвать у вас напряжение и усугубить страх и беспокойство вашей собаки. Это, в свою очередь, «может быть спусковым крючком для собаки, которая сделает это снова», — говорит Уделл, что может привести к неудачному циклу.
Тем не менее, разделение эмоциональных взлетов и падений друг друга обычно приносит большую пользу, потому что это помогает нам общаться на более глубоком уровне, а также имеет ценность для выживания.«Если вы вспомните наших предков, то, что ваша собака могла предупредить вас о чем-то, чтобы вы могли действовать быстро, было жизненно важно, чтобы ваша собака могла действовать быстро», — говорит Винн. «Улица с двусторонним движением на стороне тревоги взаимовыгодна для обоих [видов]».
Совместное использование дома, жизни, семьи и занятий способствует повышению качества связи между человеком и собакой. Разделение чувств друг друга «помогает нам лучше понять друг друга, способствует укреплению связи и ее сохранению с течением времени», — говорит Бекофф.«Когда собаки и люди разделяют эмоции, это похоже на социальный клей». Он действует как прочный клей, который связывает нас вместе — часто на всю жизнь.
Искусственный интеллект неправильно интерпретирует человеческие эмоции
На отдаленный форпост в гористой местности Папуа-Новой Гвинеи прибыл молодой американский психолог по имени Пол Экман с коллекцией карточек и новой теорией. Шел 1967 год, и Экман слышал, что форе люди из Окапы настолько изолированы от остального мира, что станут его идеальными подопытными.
Как и западные исследователи до него, Экман приехал в Папуа-Новую Гвинею, чтобы получить данные от коренного населения. Он собирал доказательства в поддержку противоречивой гипотезы: что все люди демонстрируют небольшое количество универсальных эмоций или аффектов, которые являются врожденными и одинаковыми во всем мире. Более полувека это утверждение оставалось спорным, оспариваемым среди психологов, антропологов и технологов. Тем не менее, он стал основой для растущего рынка, который к 2024 году будет оцениваться в 56 миллиардов долларов.Это история о том, как аффективное распознавание стало частью индустрии искусственного интеллекта, и о проблемах, которые возникают.
Когда Экман прибыл в тропики Окапы, он провел эксперименты, чтобы оценить, как Фор распознает эмоции. Поскольку у форов было минимальное общение с западными жителями и средствами массовой информации, Экман предположил, что их признание и демонстрация основных выражений будет доказывать универсальность таких выражений. Его метод был прост. Он показывал им карточки с выражениями лиц и смотрел, описывают ли они эмоции так, как он.По словам Экмана, «все, что я делал, это показывал забавные картинки». Но Экман не имел подготовки по истории, языку, культуре или политике Форе. Его попытки провести эксперименты с флэш-картами с помощью переводчиков потерпели неудачу; он и его испытуемые были истощены процессом, который он описал как вырывание зубов. Экман покинул Папуа-Новую Гвинею, разочарованный своей первой попыткой кросс-культурного исследования эмоционального выражения. Но это было бы только начало.
Эта статья адаптирована из недавней книги Кроуфорда.Сегодня инструменты распознавания аффекта можно найти в системах национальной безопасности и в аэропортах, в образовательных учреждениях и стартапах по найму, в программном обеспечении, предназначенном для обнаружения психических заболеваний, и программах охраны правопорядка, которые утверждают, что они предсказывают насилие. Утверждение о том, что внутреннее состояние человека можно точно оценить, проанализировав его лицо, основано на сомнительных доказательствах. Систематический обзор научной литературы о выводе эмоций из движений лица, проведенный в 2019 году психологом и нейробиологом Лизой Фельдман Барретт, показал, что нет надежных доказательств того, что вы можете точно предсказать эмоциональное состояние человека таким образом.«Невозможно с уверенностью сделать вывод о счастье по улыбке, гневе по хмурому взгляду или грусти по хмурому взгляду, как многие современные технологии пытаются сделать, применяя то, что ошибочно считается научными фактами», — говорится в исследовании. Так почему же идея о том, что существует небольшой набор универсальных эмоций, легко интерпретируемых с лица человека, стала настолько популярной в области искусственного интеллекта?
Чтобы понять это, необходимо проследить сложную историю и стимулы, лежащие в основе развития этих идей, задолго до того, как средства обнаружения эмоций ИИ были встроены в инфраструктуру повседневной жизни.
Идея автоматического распознавания аффектов настолько же привлекательна, насколько и прибыльна. Технологические компании запечатлели огромные объемы поверхностных изображений человеческих выражений, включая миллиарды селфи в Instagram, портреты Pinterest, видео TikTok и фотографии Flickr. Подобно распознаванию лиц, распознавание аффектов стало частью базовой инфраструктуры многих платформ, от крупнейших технологических компаний до небольших стартапов.
В то время как распознавание лиц пытается идентифицировать конкретного человека, распознавание аффекта направлено на обнаружение и классификацию эмоций путем анализа любого лица.Эти системы уже влияют на поведение людей и функционирование социальных институтов, несмотря на отсутствие серьезных научных доказательств того, что они работают. В настоящее время широко используются автоматизированные системы обнаружения аффектов, особенно при приеме на работу. Компания по найму ИИ HireVue, которая может указать Goldman Sachs, Intel и Unilever среди своих клиентов, использует машинное обучение для определения пригодности людей для работы. В 2014 году компания запустила свою систему искусственного интеллекта для извлечения микровыражений, тона голоса и других переменных из видео собеседований, которые она использовала для сравнения кандидатов на работу с лучшими сотрудниками компании.После значительной критики со стороны ученых и групп, защищающих права человека, в 2021 году он отказался от анализа лица, но сохранил голосовой тон в качестве критерия оценки. В январе 2016 года Apple приобрела стартап Emotient, который утверждал, что производит программное обеспечение, способное определять эмоции по изображениям лиц. Возможно, крупнейшим из этих стартапов является Affectiva, компания из Бостона, которая возникла в результате академической работы, проделанной в Массачусетском технологическом институте.
Affectiva создала множество приложений, связанных с эмоциями, в основном с использованием методов глубокого обучения.Эти подходы включают обнаружение отвлеченных и «рискованных» водителей на дорогах и измерение эмоциональной реакции потребителей на рекламу. Компания создала то, что она называет крупнейшей в мире базой данных эмоций, состоящей из более чем 10 миллионов выражений лиц из 87 стран. Его монументальная коллекция видеороликов была вручную подписана краудворкерами, базирующимися в основном в Каире.
За пределами сектора стартапов такие гиганты искусственного интеллекта, как Amazon, Microsoft и IBM, разработали системы для обнаружения эмоций.Microsoft предлагает обнаружение воспринимаемых эмоций в своем Face API, определяя «гнев, презрение, отвращение, страх, счастье, нейтралитет, грусть и удивление», в то время как инструмент Amazon Rekognition аналогичным образом заявляет, что он может идентифицировать то, что он характеризует как «все семь эмоций» и «Измерить, как эти вещи меняются с течением времени, например, построить график эмоций актера».
Системы распознавания эмоций имеют схожий набор шаблонов и основополагающих предположений: существует небольшое количество различных и универсальных эмоциональных категорий, что мы непроизвольно проявляем эти эмоции на наших лицах и что они могут быть обнаружены машинами.Эти символы веры настолько приняты в некоторых областях, что может показаться странным даже замечать их, не говоря уже о том, чтобы подвергать их сомнению. Но если мы посмотрим, как эмоции были систематизированы — аккуратно упорядочены и помечены, — мы увидим, что вопросы подстерегают на каждом углу.
Исследование Экмана началось с удачной встречи с Сильваном Томкинсом, в то время состоявшимся психологом в Принстоне, который опубликовал первый том своего великого труда Affect Imagery Consciousness в 1962 году. Работа Томкинса по аффектам оказала огромное влияние на Экмана. который посвятил большую часть своей карьеры изучению его последствий.Один аспект, в частности, играл огромную роль: идея о том, что если аффекты являются врожденным набором эволюционных реакций, они будут универсальными и, следовательно, узнаваемыми в разных культурах. Это стремление к универсальности имеет важное значение для того, почему эта теория сегодня широко применяется в системах распознавания эмоций ИИ. Теорию можно было применить повсюду, упрощение сложности, которое можно было легко воспроизвести в масштабе.
Во введении к Affect Imagery Consciousness Томкинс сформулировал свою теорию биологически обоснованных универсальных аффектов как одну, направленную на решение острого кризиса человеческого суверенитета.Он бросал вызов развитию бихевиоризма и психоанализа, двух школ мысли, которые, по его мнению, рассматривали сознание как простой побочный продукт, служащий другим силам. Он отметил, что человеческое сознание «подвергалось сомнению и уменьшалось снова и снова, сначала Коперником» — который вытеснил человека из центра вселенной — «затем Дарвином» — чья теория эволюции разрушила идею о том, что люди были созданы по образу и подобию. христианского Бога — «и в первую очередь Фрейда» — который децентрализовал человеческое сознание и разум как движущие силы, стоящие за нашими мотивами.Томкинс продолжил: «Парадокс максимального контроля над природой и минимального контроля над человеческой природой отчасти является производным пренебрежения ролью сознания как механизма контроля». Проще говоря, сознание мало что говорит нам о том, почему мы чувствуем и действуем именно так. Это важнейшее утверждение для всех видов более поздних приложений теории аффектов, которые подчеркивают неспособность людей распознавать как чувства, так и выражения аффектов. Если мы, люди, не способны по-настоящему определить, что мы чувствуем, то, возможно, системы ИИ смогут сделать это за нас?
Теория аффектов Томкинса была его способом решения проблемы человеческой мотивации.Он утверждал, что мотивация регулируется двумя системами: аффектами и побуждениями. Томкинс предположил, что влечения, как правило, тесно связаны с непосредственными биологическими потребностями, такими как голод и жажда. Они инструментальны; боль от голода можно вылечить с помощью еды. Но основная система, управляющая мотивацией и поведением человека, — это аффекты, включающие положительные и отрицательные чувства. Аффекты, которые играют важнейшую роль в мотивации человека, усиливают управляющие сигналы, но они намного сложнее.Например, трудно узнать точные причины, заставляющие ребенка плакать, выражая аффект страдания и страдания.
Как мы можем узнать что-либо о системе, в которой связи между причиной и следствием, стимулом и реакцией настолько тонки и неопределенны? Томкинс предложил ответ: «Основные аффекты. . . кажутся врожденными, взаимно однозначно связанными с системой органов, которая необычайно видима »- а именно с лицом. Он обнаружил прецеденты такого акцента на выражении лица в двух работах, опубликованных в 19 веке: в книге Чарльза Дарвина «Выражение эмоций у человека и животных » 1872 года и малоизвестном томе французского невролога Гийома-Бенджамина-Амана Дюшенна де. Булонь с 1862 года.
Томкинс предположил, что отображение аффектов на лице — это универсальная человеческая черта. «Аффекты, — полагал Томкинс, — представляют собой набор мышечных, сосудистых и железистых реакций, расположенных на лице, а также широко распространенных по телу, которые генерируют сенсорную обратную связь. . . Эти организованные наборы ответов запускаются в подкорковых центрах, где хранятся определенные «программы» для каждого отдельного аффекта »- очень раннее использование вычислительной метафоры для человеческой системы. Но Томкинс признал, что интерпретация аффективных проявлений зависит от индивидуальных, социальных и культурных факторов.Он признал, что в разных обществах существуют очень разные «диалекты» лицевого языка. Даже основоположник исследования аффектов поднял вероятность того, что интерпретация мимики лица зависит от социального и культурного контекста.
Учитывая, что выражения лица культурно изменчивы, их использование для обучения систем машинного обучения неизбежно приведет к смешению всевозможных контекстов, сигналов и ожиданий. Проблема для Экмана, а затем и для области компьютерного зрения, заключалась в том, как примирить эти противоречия.
В середине 1960-х годов в дверь Экмана постучала возможность в виде крупного гранта от того, что сейчас называется Агентством перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (DARPA), исследовательским подразделением Министерства обороны. Значительная финансовая поддержка DARPA позволила Экману начать свои первые исследования, чтобы доказать универсальность выражения лица. В целом эти исследования следовали дизайну, который будет скопирован в ранних лабораториях ИИ. Он в значительной степени дублировал методы Томкинса, даже используя фотографии Томкинса для испытуемых из Чили, Аргентины, Бразилии, США и Японии.Испытуемым были представлены фотографии с заданными выражениями лиц, выбранными дизайнерами как примеры или выражающие особенно «чистый» аффект, такой как страх, удивление, гнев, счастье, печаль и отвращение. Затем испытуемых просили выбрать одну из этих категорий аффектов и пометить поставленное изображение. В ходе анализа была измерена степень корреляции между этикетками, выбранными испытуемыми, и этикетками, выбранными дизайнерами.
С самого начала у методологии были проблемы. Формат принудительного выбора Экмана впоследствии подвергся критике за то, что он предупредил субъектов о связи, которую дизайнеры уже установили между выражением лица и эмоциями.Кроме того, тот факт, что эти эмоции были сфальсифицированы, может вызвать вопросы о достоверности результатов.
Идея о том, что внутреннее состояние можно достоверно определить по внешним признакам, имеет долгую историю. Частично это связано с историей физиогномики, которая основывалась на изучении черт лица человека для определения его характера. Аристотель считал, что «о характере человека можно судить по его внешнему виду. . . поскольку предполагалось, что тело и душа подвержены влиянию вместе.Греки также использовали физиогномику как раннюю форму расовой классификации, применяемую к «самому роду человека, делящему его на расы, поскольку они различаются по внешнему виду и характеру (например, египтяне, фракийцы и скифы)».
Психогномика в западной культуре достигла своего апогея в 18-19 веках, когда она рассматривалась как часть анатомических наук. Ключевой фигурой в этой традиции был швейцарский пастор Иоганн Каспар Лаватер, написавший эссе по физиогномике: для распространения знаний и любви к человечеству , первоначально опубликованных на немецком языке в 1789 году.Лафатер взял подходы физиогномики и соединил их с новейшими научными знаниями. Он считал, что костная структура является основной связью между внешним видом и типом характера. Если выражения лица были мимолетными, черепа, казалось, предлагали более прочный материал для физиогномических выводов. Измерение черепа было популярным методом в расовой науке и использовалось для поддержки национализма, превосходства белых и ксенофобии. Эта работа печально разрабатывалась на протяжении 19 века такими френологами, как Франц Йозеф Галль и Иоганн Гаспар Спурцхейм, а также работами Чезаре Ломброзо в области научной криминологии.
Но именно французский невролог Дюшенн, описанный Экманом как «удивительно одаренный наблюдатель», систематизировал использование фотографии и других технических средств для изучения человеческих лиц. В книге Mécanisme de la Physionomie Humaine Дюшен заложил важные основы как для Дарвина, так и для Экмана, соединив старые идеи физиогномики и френологии с более современными исследованиями физиологии и психологии. Он заменил расплывчатые утверждения о характере более ограниченным исследованием выражения и внутренних психических и эмоциональных состояний.
Дюшенн работал в Париже в приюте Сальпетриер, где находилось до 5000 человек с широким спектром психических и неврологических заболеваний. Некоторые из них станут его объектами мучительных экспериментов, что является частью давней традиции медицинских и технологических экспериментов над наиболее уязвимыми, теми, кто не может отказаться. Дюшенн, который был малоизвестен в научном сообществе, решил разработать методы поражения электрическим током, чтобы стимулировать отдельные движения мышц на лицах людей.Его целью было составить более полное анатомическое и физиологическое представление о лице. Дюшенн использовал эти методы, чтобы соединить новую психологическую науку и гораздо более древнее изучение физиогномических знаков или страстей. Он полагался на последние достижения в области фотографии, такие как обработка коллодием, которая позволила значительно сократить время экспозиции, что позволило Дюшенну заморозить мимолетные мышечные движения и выражения лица на изображениях.
Даже на этих ранних стадиях лица никогда не были естественными или социально встречающимися человеческими выражениями, а были симуляциями, созданными грубым приложением электричества к мускулам.Тем не менее, Дюшенн считал, что использование фотографии и других технических систем превратит мягкий бизнес репрезентации в нечто объективное и доказательное, более подходящее для научных исследований. Дарвин похвалил «великолепные фотографии» Дюшенна и включил репродукции в свои собственные работы.
Тарелки из Mécanisme de la Physionomie Humaine . (Национальная медицинская библиотека США)Экман вслед за Дюшеном поставил фотографию в центр своей экспериментальной практики.Он считал, что замедленная съемка необходима для его подхода, потому что многие выражения лица действуют на пределе человеческого восприятия. Цель состояла в том, чтобы найти так называемые микровыражения — крошечные движения мышц лица.
Одним из амбициозных планов Экмана в его ранних исследованиях было систематизировать систему для обнаружения и анализа мимики. В 1971 году он стал соавтором описания того, что он назвал «Техникой оценки лицевых аффектов» (FAST).
Опираясь на поставленные фотографии, в подходе использовались шесть основных эмоциональных типов, в значительной степени заимствованных из интуиции Экмана.Но вскоре FAST столкнулся с проблемами, когда другие ученые столкнулись с выражениями лиц, не включенными в его типологию. Таким образом, Экман решил обосновать свой следующий инструмент измерения мускулатурой лица, взяв за основу оригинальные исследования Дюшена, посвященные электрошоку. Экман выделил примерно 40 различных мышечных сокращений на лице и назвал основные компоненты каждого выражения лица «единицей действия». После некоторого тестирования и проверки Экман и Уоллес Фризен опубликовали Систему кодирования действий для лица (FACS) в 1978 году; обновленные редакции продолжают широко использоваться.
Несмотря на финансовый успех, использование FACS было очень трудоемким. Экман писал, что на обучение пользователей методологии FACS уходит от 75 до 100 часов, а на то, чтобы записать одну минуту лица, — час. Эта задача представляла собой именно тот тип возможностей, которым жаждала воспользоваться развивающаяся область компьютерного зрения.
По мере того, как работа по использованию компьютеров для распознавания аффектов начала обретать форму, исследователи осознали необходимость в коллекции стандартизированных изображений для экспериментов.В отчете Национального научного фонда 1992 года, написанном в соавторстве с Экманом, рекомендовалось, что «легкодоступная мультимедийная база данных, совместно используемая разнообразным исследовательским сообществом лиц, станет важным ресурсом для решения и расширения проблем, связанных с распознаванием лиц». В течение года Министерство обороны начало финансировать программу по сбору фотографий лиц. К концу десятилетия исследователи машинного обучения начали собирать, маркировать и публиковать наборы данных, которые лежат в основе сегодняшних исследований машинного обучения.Академические лаборатории и компании работали над параллельными проектами, создавая множество баз данных фотографий. Например, исследователи в лаборатории в Швеции создали «Каролинские эмоциональные лица». Эта база данных содержит изображения людей, изображающих заданные эмоциональные выражения, соответствующие категориям Экмана. Им придали лица формы, соответствующие шести основным эмоциональным состояниям: радость, гнев, отвращение, печаль, удивление и страх. Глядя на эти тренировочные наборы, трудно не поразиться ощущению пантомимы: Невероятный сюрприз! Обильная радость! Парализующий страх! Эти субъекты буквально вызывают машиночитаемые эмоции.
Выражения лица из набора данных Кон-Канаде: радость, гнев, отвращение, печаль, удивление и страх. (Любезно предоставлено Джеффри Коном)По мере того, как область увеличивалась в масштабе и сложности, росли и типы фотографий, используемых для распознавания аффектов. Исследователи начали использовать систему FACS для маркировки данных, созданных не на основе заданных выражений, а, скорее, на основе спонтанных выражений лица, иногда собираемых вне лабораторных условий. Работа Экмана оказала глубокое и разностороннее влияние. New York Times охарактеризовал Экмана как «самого известного в мире читателя лица», а Time назвал его одним из 100 самых влиятельных людей в мире.В конечном итоге он консультировался с такими разными клиентами, как Далай-лама, ФБР, ЦРУ, Секретная служба и анимационная студия Pixar, которые хотели создать более реалистичные изображения мультяшных лиц. Его идеи вошли в массовую культуру и вошли в бестселлеры, такие как « Blink » Малкольма Гладуэлла и телевизионная драма «Обмани меня», , в которой Экман был консультантом на роль главного героя, очевидно частично основанного на нем.
Его бизнес процветал: Экман продавал методы обнаружения обмана таким агентствам, как Управление транспортной безопасности, которое использовало их для разработки программы проверки пассажиров методами наблюдения (SPOT).SPOT использовался для отслеживания выражений лиц авиапассажиров после терактов 11 сентября в попытке «автоматически» обнаружить террористов. Система использует набор из 94 критериев, каждый из которых предположительно является признаком стресса, страха или обмана. Но поиск этих ответов означает, что некоторые группы сразу же оказываются в невыгодном положении. Любой, кто находится в стрессовом состоянии, чувствует себя некомфортно во время допроса или имеет негативный опыт общения с полицией и пограничниками, может получить более высокий балл. Это создает свои собственные формы расового профилирования.Программа SPOT подверглась критике со стороны Счетной палаты правительства и групп по защите гражданских свобод за ее расовую предвзятость и отсутствие научной методологии. Несмотря на цену в 900 миллионов долларов, нет никаких доказательств того, что он принес явный успех.
По мере роста известности Экмана рос и скептицизм по отношению к его работе с критикой, исходящей из ряда областей. Одним из первых критиков был культурный антрополог Маргарет Мид, которая в конце 1960-х обсуждала Экман по вопросу об универсальности эмоций.Мида не убедила вера Экмана в универсальные биологические детерминанты поведения, существующие отдельно от сильно обусловленных культурных факторов.
Ученые из разных сфер деятельности присоединились к хору на протяжении десятилетий. В последние годы психологи Джеймс Рассел и Хосе-Мигель Фернандес-Долс показали, что самые основные аспекты науки остаются неопределенными. Возможно, самым главным критиком теории Экмана является историк науки Рут Лейс, которая видит фундаментальную замкнутость в методе Экмана.Постановочные или смоделированные фотографии, которые он использовал, должны были выражать набор основных аффективных состояний, которые, как писал Лейс, «уже свободны от культурного влияния». Затем эти фотографии использовались для получения ярлыков у разных групп населения, чтобы продемонстрировать универсальность мимики. Психолог и нейробиолог Лиза Фельдман Барретт прямо заявляет об этом: «Компании могут говорить все, что хотят, но данные ясны. Они могут заметить хмурый взгляд, но это не то же самое, что обнаружить гнев.
Еще больше беспокоит то, что в области изучения эмоций исследователи не пришли к единому мнению о том, что такое эмоция на самом деле. Что такое эмоции, как они формулируются и выражаются внутри нас, какими могут быть их физиологические или нейробиологические функции, их отношение к стимулам — все это остается неизученным. Почему при таком большом количестве критических замечаний подход «чтения эмоций» по лицу терпеливо? С 1960-х годов, благодаря значительному финансированию Министерства обороны, было разработано несколько систем, которые все более и более точны при измерении движений лица.Теория Экмана казалась идеальной для компьютерного зрения, потому что ее можно было автоматизировать в больших масштабах. Теория соответствовала возможностям инструментов.
Были сделаны мощные институциональные и корпоративные инвестиции, основанные на признании достоверности теорий и методологий Экмана. Признание того, что эмоции нелегко классифицировать или что их нельзя надежно обнаружить по выражению лица, может подорвать растущую отрасль. Во многих статьях по машинному обучению Экман цитируется так, как будто эти проблемы решены, прежде чем непосредственно переходить к инженерным задачам.Часто игнорируются более сложные вопросы контекста, обусловленности, взаимоотношений и культуры. Сам Экман сказал, что обеспокоен тем, как его идеи коммерциализируются, но когда он написал технологическим компаниям с просьбой предоставить доказательства того, что их программы распознавания эмоций работают, он не получил ответа.
Вместо того, чтобы пытаться создать больше систем, которые группируют выражения в машиночитаемые категории, мы должны поставить под сомнение происхождение самих этих категорий, а также их социальные и политические последствия.Например, известно, что эти системы выделяют речевые аффекты женщин, особенно чернокожих, в отличие от мужчин. Исследование, проведенное в Университете Мэриленда, показало, что некоторые программы распознавания лиц интерпретируют черные лица как имеющие больше негативных эмоций, чем белые лица, в частности, регистрируя их как более злые и презрительные, даже если контролировать степень их улыбки.
Это опасность автоматического распознавания эмоций. Эти инструменты могут вернуть нас во френологическое прошлое, когда ложные утверждения использовались для поддержки существующих систем власти.Десятилетия научных споров о последовательном выводе эмоционального состояния по лицу человека подчеркивают центральный момент: универсальное «обнаружение» — неправильный подход. Эмоции сложны, они развиваются и изменяются в зависимости от нашей культуры и истории — всех разнообразных контекстов, которые существуют вне рамок ИИ.
Но уже сейчас кандидатов на вакансию оценивают несправедливо, потому что их выражение лица или голосовой тон не соответствуют таковым у других сотрудников. Учащиеся отмечаются в школе, потому что их лица выглядят сердитыми, а клиентов спрашивают, потому что их лица указывают на то, что они могут быть ворами.Это люди, которые будут нести расходы на системы, которые не только технически несовершенные, но и основаны на сомнительных методологиях. Узкая таксономия эмоций, выросшая из первоначальных экспериментов Экмана, кодируется в системах машинного обучения как показатель бесконечной сложности эмоционального опыта в мире.
Эта статья адаптирована из недавней книги Кейт Кроуфорд « Атлас искусственного интеллекта: власть, политика и планетарные затраты на искусственный интеллект».
Человеческие эмоции | SpringerLink
Об этой книге
Введение
В последние годы, особенно в последнее десятилетие, в отличие от предыдущих десятилетий, знания в области эмоций неуклонно росли. Эти знания поступают из разных специальностей: Эмоции — действительно междисциплинарный предмет.Работники физиологии, неврологии, этологии, физиологической психологии, психологии личности и социальной психологии, клинической психологии и психиатрии, медицины, сестринского дела, социальной работы и духовенства — все они напрямую связаны с эмоциями. Такие профессии, как юриспруденция и архитектура, явно озабочены эмоциями, поскольку они влияют на человеческие мотивы и потребности. Различные отрасли искусства, особенно исполнительское искусство, безусловно, имеют дело с эмоциями, особенно с их выражением.Константин Станиславский, русский театральный гений, революционизировал современный театр, разработав метод обучения актеров и актрис, который подчеркивал создание на сцене подлинных эмоций, эмоций, соответствующих персонажу и изображаемой жизненной ситуации. В самом деле, вряд ли можно представить себе какую-либо человеческую деятельность, которая каким-либо образом не связана с полем эмоций. Поскольку вклад в тему эмоций вносят очень много разных дисциплин, трудно найти важные общие темы, которые могут дать понимание этой области в целом.В этом томе сделана попытка облегчить эту задачу, но я понимаю, что никто не может обработать весь разнообразный материал профессионально и подробно. Моя цель будет состоять в том, чтобы представить все важные типы вкладов и, возможно, указать путь для дальнейшего и более интенсивного изучения специальных тем.
Ключевые слова
Действие Агрессия Депрессия Мотивация характер эмоция неврология психиатрия психология социальная психология
Авторы и аффилированные лица
- 1.Университет штата Делавэр Ньюарк, США
- 2. Университет Вандербильта, США
Библиографическая информация
Риски использования ИИ для интерпретации человеческих эмоций
Что на самом деле чувствуют люди?
Это всегда было нелегко для компаний.Во-первых, эмоции по своей природе трудно читать. С другой стороны, часто существует разрыв между тем, что люди говорят, они чувствуют, и тем, что они чувствуют на самом деле, .
Подумайте, как люди реагируют на рекламу Суперкубка. По данным USA Today Ad Meter, в 2018 году телезрители проголосовали за лучший рекламный ролик Amazon «Алекса теряет голос», в котором знаменитости пытаются (безуспешно) заменить Алексу. «Groove» Diet Coke, в котором женщина, неловко танцующая после того, как выпила банку Diet Coke Twisted Mango, был признан худшим рекламным роликом.Основываясь на этом опросе, можно сделать вывод, что реклама Alexa оказала большее влияние. По словам Пола Зака, исследователя в области нейробиологии и главного исполнительного директора Immersion Neuroscience, команда которого изучала неврологическое погружение людей в рекламу. Команда Зака оценивала уровень эмоциональной вовлеченности зрителей, измеряя изменения в уровне окситоцина, мозговой «нейронной сигнатуре эмоционального резонанса». Исследование показало, что «Groove» на самом деле имел большее влияние — доказательство для Зака, что в рекламе Суперкубка отсутствует «нулевая корреляция» между тем, что люди говорят, и тем, что они подсознательно чувствуют.
Когда мы брали интервью у Зака об этом явлении, он резюмировал его словами: «Люди лгут, а их мозг — нет».
Многие компании используют фокус-группы и опросы, чтобы понять, что люди чувствуют. Теперь технология эмоционального ИИ может помочь предприятиям фиксировать эмоциональные реакции в режиме реального времени — например, путем декодирования выражений лица, анализа голосовых паттернов, отслеживания движений глаз и измерения уровней неврологического погружения. Конечным результатом является гораздо лучшее понимание своих клиентов и даже своих сотрудников.
Риски предвзятости в эмоциональном AIИз-за субъективной природы эмоций эмоциональный ИИ особенно склонен к предвзятости. Например, одно исследование показало, что технология эмоционального анализа вызывает больше негативных эмоций у людей одних национальностей, чем у других. Рассмотрим последствия на рабочем месте, где алгоритм, последовательно определяющий человека как проявляющего негативные эмоции, может повлиять на карьерный рост.
Insight Center
AI и смещение
При поддержке SASСоздание справедливых и равноправных систем машинного обучения.
ИИ зачастую также недостаточно сложен, чтобы понимать культурные различия в выражении и чтении эмоций, что затрудняет получение точных выводов. Например, в Германии улыбка может означать одно, а в Японии — другое. Путаница в этих значениях может привести к неправильным решениям. Представьте себе японского туриста, которому нужна помощь во время посещения магазина в Берлине. Если магазин использовал распознавание эмоций, чтобы определить, каких клиентов поддерживать, продавец мог бы ошибочно принять их улыбку — признак вежливости дома — как указание на то, что им не требовалась помощь.
Короче говоря, сознательная или бессознательная эмоциональная предвзятость, если ее оставить без внимания, может закрепить стереотипы и предположения в беспрецедентных масштабах.
Как предприятия могут предотвратить распространение предвзятости в распространенных сценариях использованияОсновываясь на наших исследованиях и опыте работы с глобальными клиентами, мы видим, что компании используют технологию эмоционального ИИ по четырем направлениям. В каждом случае последствия алгоритмической предвзятости являются четким напоминанием о том, что руководители бизнеса и технологий должны понимать и не допускать проникновения таких предубеждений.
Понимание того, насколько на самом деле эмоционально вовлечены сотрудники. Когда ИИ используется для измерения эмоций сотрудников, он может серьезно повлиять на распределение работы. Например, сотрудники часто думают, что они играют правильную роль, но, попробовав новые проекты, могут обнаружить, что их навыки лучше согласованы с другими. Некоторые компании уже позволяют сотрудникам пробовать разные роли раз в месяц, чтобы увидеть, какая работа им нравится больше всего. Вот где предвзятость в искусственном интеллекте может укрепить существующие стереотипы.Например, в США, где 89% инженеров-строителей и 81% руководителей полиции и детективов первой линии — мужчины, алгоритм, предназначенный для анализа мужских черт, может с трудом распознавать эмоциональные реакции и уровни вовлеченности среди новобранцев-женщин. Это может привести к ошибочным решениям о распределении ролей и обучении.
Повышение способности создавать продукты, которые адаптируются к эмоциям потребителей. С помощью отслеживания эмоций разработчики продуктов могут узнать, какие функции вызывают у пользователей больше всего энтузиазма и заинтересованности.Возьмем, к примеру, платформу Affectiva Auto AI, которая может распознавать такие эмоции, как радость и гнев, и соответствующим образом адаптировать среду в салоне автомобиля. Камеры и микрофоны могут улавливать сонливость пассажира — и в результате могут снизить температуру или встряхнуть ремень безопасности. Умный помощник может изменить свой тон в ответ на разочарование пассажира. С помощью эмоционального ИИ любой продукт или услуга — будь то в машине или где-то еще — может стать адаптивным опытом. Но предвзятая адаптивная среда в салоне может означать, что некоторых пассажиров неправильно понимают.Например, пожилые люди с большей вероятностью будут ошибочно идентифицированы как имеющие усталость от водителя (чем старше возраст лица, тем меньше вероятность того, что выражение лица будет правильно расшифровано). И по мере того, как эти системы станут более распространенными, страховые компании захотят получить часть данных. Это может означать более высокие страховые взносы для пожилых людей, поскольку данные свидетельствуют о том, что, несмотря на многочисленные побуждения к отдыху, водитель продолжал.
Улучшение инструментов для измерения удовлетворенности клиентов. Такие компании, как стартап Cogito из Бостона, предоставляют предприятиям инструменты, которые помогают их сотрудникам лучше взаимодействовать с клиентами. Его алгоритмы могут не только выявлять «усталость от сострадания» у агентов по обслуживанию клиентов, но также помогать агентам отвечать на звонки через приложение. Расстроенный покупатель может, например, позвонить и пожаловаться на продукт. Записывая и анализируя разговор, платформа Cogito предлагала агенту замедлить или подсказывать, когда проявлять сочувствие.Предвзятый алгоритм, возможно, искаженный акцентом или более глубоким голосом, может привести к тому, что с некоторыми клиентами будут обращаться лучше, чем с другими, что оттолкнет тех, кто несет на себе основную тяжесть плохого обращения, от бренда. К звонящему мужчине может относиться меньше сочувствия, чем к женщине, что усиливает восприятие в обществе мужчин как «эмоционально сильных». С другой стороны, звонившая женщина может рассматриваться как менее жесткий переговорщик, в результате чего предлагается меньшая компенсация. По иронии судьбы, сами агенты могут даже не обладать этими предубеждениями, но, омраченные неправильным представлением о высокой точности алгоритмов, они могут слепо следовать их советам.Таким образом систематически и неоспоримо распространяются предубеждения.
Преобразование процесса обучения. Эмоциональные идеи можно использовать для улучшения процесса обучения в любом возрасте. Это могло бы, например, позволить учителям разрабатывать уроки, которые стимулируют максимальное вовлечение, помещая ключевую информацию на пиках вовлеченности и переключая контент на минимумах. Он также дает представление о самих студентах, помогая определить, кому нужно больше внимания. Китай уже внедряет системы обнаружения эмоций в классные комнаты, чтобы отслеживать степень сосредоточенности учащихся.Но при наличии предубеждений ошибочное предположение о том, что кто-то не вовлечен, может привести к тому, что опыт обучения будет адаптирован для определенных групп, а не для других. Подумайте о разных стилях обучения: некоторые люди учатся наглядно. Некоторые учатся на практике. Другие предпочитают интенсивную уединенную концентрацию. Но алгоритм, возможно, разработанный визуальным учеником, может полностью пропустить или неверно истолковать такие сигналы. Неправильные показатели вовлеченности могут повлиять на результаты обучения вплоть до рабочего места, а это означает, что даже в программах производственного обучения только часть сотрудников может получить полное профессиональное развитие.Такие ошибочные предположения могут повлиять на результаты обучения вплоть до рабочего места, а это означает, что даже в программах производственного обучения только часть сотрудников может получить полное профессиональное развитие.
Предотвращение смещения AIПо мере того, как все больше и больше компаний включают эмоциональный ИИ в свою деятельность и продукты, крайне важно, чтобы они осознавали возможность появления предвзятости и активно работали над ее предотвращением.
Будь то субъективная природа эмоций или несоответствие эмоций, ясно, что обнаружение эмоций — непростая задача.Некоторые технологии лучше других отслеживают определенные эмоции, поэтому объединение этих технологий может помочь уменьшить предвзятость. Фактически, исследование Nielsen, в котором проверялась точность нейробиологических технологий, таких как кодирование лица, биометрия и электроэнцефалография (ЭЭГ), показало, что при использовании отдельно уровни точности составляли 9%, 27% и 62% соответственно. В сочетании уровни точности достигают 77%. Тестирование результатов с помощью опроса увеличило этот показатель до 84%. Таким образом, такие комбинации служат проверкой точности результатов — своего рода справочной системой.
Но учет культурных нюансов в алгоритмах потребует большего, чем просто комбинирование и ссылки на несколько технологий. Наличие разнообразных команд, создающих эмоциональные алгоритмы ИИ, будет иметь решающее значение для предотвращения предвзятости и полного улавливания сложности эмоций. Это означает не только гендерное и этническое разнообразие, но и разнообразие социально-экономического статуса и взглядов, отрицая все, от ксенофобии до гомофобии и эйджизма. Чем разнообразнее исходные данные и точки данных, тем больше вероятность того, что мы сможем разработать справедливый и беспристрастный ИИ.
Компаниям также необходимо проявлять бдительность, чтобы не увековечивать исторические предубеждения при обучении эмоционального ИИ. Хотя исторические данные могут использоваться в качестве основы для обучения ИИ различным эмоциональным состояниям, в реальном времени потребуются живые данные для определения контекста. Возьмем, к примеру, улыбки. Одно исследование показало, что из 19 различных типов улыбок только шесть случаются, когда люди хорошо проводят время. Мы также улыбаемся, когда нам больно, смущены и неудобно — различия, которые можно провести только в контексте.
Таким образом, эмоциональный ИИ действительно станет мощным инструментом, заставляющим компании пересмотреть свои отношения как с потребителями, так и с сотрудниками. Он не только предложит новые метрики для понимания людей, но также изменит определение продуктов в том виде, в каком мы их знаем. Но по мере того, как компании вторгаются в мир эмоционального интеллекта, необходимость предотвращения просачивания предубеждений становится все более важной.